Мир перед тобой – завоюй. Сила перед тобой – сломи. Но всегда выбирай оружие, что выбирает воин, обреченный на смерть.
Кодекс Чести древних воинов
Холодный рассвет, будто мечом рассекавший первыми солнечными лучами тьму предрассветного часа, часа быка, каждодневно превращавшего далекие певучие звезды в молчаливые бриллианты, слепил и без того ослепленные яростью глаза злых усталых воинов, измученных бессонницей и тупой тяжестью доспехов. Две армии стояли друг против друга, в броню закованные белокожие и серокожие воины. Командующие обеих армий жали друг другу руки почти равнодушно, им уже нечего было сказать, все слова они оставили прошлому дню…
- Мы тысячи лет не надевали доспехов, не держали в руках оружия. Мы с тобой родились у штурвалов космических крейсеров и не сходили на твердую землю с самой церемонии Представления, – твердил серокожий правитель, сидя в кресле напротив белокожего.
- А чего ты боишься, раз тут мы на равных? – непонимающе разводил руками тот.
- И что сказали бы наши отцы и деды?.. – вдруг печально прошептал серокожий.
- Наши отцы и деды тысячи лет не могли одержать победы друг над другом. Кроме того, это они написали Кодекс Чести древних воинов, это их оружие и доспехи мы собираемся использовать, – парировал белокожий.
- А ты не находишь, что проще всего было бы нам здесь убить друг друга и все, – предложил один.
- Как понять все? Разве у тебя нет сына? У меня есть, и я уверен, что он продолжит мое дело, – недоумевал другой.
- Конечно есть, и братья есть у нас обоих, – махнул рукой серокожий. – Но почему ты так хочешь этой битвы? Ты будто уверен в победе!
- Я ни в чем не уверен, просто хочу, чтобы именно мы с тобой вошли в историю, как завершившие самую длинную войну в галактике.
- Но признай, война между нами не самая длинная. Говорят, Амиранин взял таки Энекею, а она три тысячи лет билась, как раненая тигрица, – с восхищением произнес один, сверкнув черными как ночь глазами.
- Он взял ее хитростью, – с еще большим восхищением пояснил другой, прищурив глаза голубые как день.
- И ты будто придумал что-то хитрое.
- Да ладно тебе, какой из меня великий стратег! Может, первые полководцев десять еще проявляли хоть какую-то изворотливость, а остальные просто плывут по течению. Ты помнишь хоть одну знаменательную, блестящую, серьезную битву? Мы время от времени стреляем, вы прикрываетесь силовой сетью и наоборот. Дома и думать о нас забыли. К тебе, так же как и ко мне, время от времени наведывается жена, чтобы родить очередного ребенка, или советник, чтобы узнать, не пришло ли тебе в голову, что сикорского орина следует доить не справа налево, а слева направо. И ты соглашаешься, потому что понятия не имеешь, что твориться на твоей родной планете! Давай сразимся как мужчины, сразимся как древние. Нам обоим ни за что не стать вдруг великими воинами, но мы в любом случае будем на равных, – сокрушенно склонил голову белокожий правитель, разродившись этой тирадой.
- Да я не против этой битвы, и я не меньше твоего хочу вернуться домой. Думаешь, там еще кто-то помнит из-за чего мы здесь, как мы сюда попали? – не менее сокрушенно спросил серокожий.
- Вы уничтожили мелаурийцев, которые были тиранами нашей планеты и захотели поставить у власти своего правителя.
- В ответ вы послали нескольких роботов-смертников и уничтожили нашу колонию в Лайс-Мир. Мы послали войска, но они были встречены еще на орбите…
- …И с тех самых пор война не прекращалась, но в ее течении не было никаких изменений, – закончил белокожий.
- Мы можем просто заключить мир, – предложил ему оппонент.
- Нет. Как наши отцы, и наши дети не пойдут на это. Мы не можем так завершить войну. Думаешь, наши предки просто так здесь тысячу лет бились?
- Конечно нет! Но разве мы не стремились к благу, разве не стремились мы к миру?
- Вы удерживаете нашу святыню – чашу Сармакта.
- А вы не хотите отдать нам даже мощи нашей королевы Лан, хотя захватили ее в плен еще очень молодой. Вот уже сто веков она лежит в могиле на чужой земле.
- Ты знаешь, что она вмурована в трон верховного правителя. Это сделал еще Теронт. Отдать вам трон с мощами – отдать свою планету, все равно, что проиграть. Отдайте лучше чашу.
- Она тоже вмурована в трон. Давай поменяемся тронами.
- О нет! Ты же прекрасно знаешь, что на нашем троне начертана карта к источнику нашей силы.
- А тебе так сильно нужна эта чаша?
- Тебе так сильно нужны ее мощи?
- Ты же знаешь, что внутри это не то, что снаружи. Это источник нашей силы.
- Значит у нас нет другого выхода, кроме как сразится завтра согласно Кодексу древних воинов, – заключил, наконец, белокожий правитель.
- Выступаем завтра на рассвете? – зачем-то осведомился серокожий.
- Завтра на рассвете…
Серая рука все еще сжимала белую и тяжелые взгляды черных и голубых глаз сверлили друг друга. Солнце выплыло из-за дуги брошенного где-то вдалеке лука, выскочило из-за горизонта как стрела.
«Они не знают, что мы готовились к этой битве две сотни лет, что мои воины родились с мечами в руках, – думал про себя, ухмыляясь, белокожий правитель, глядя в глаза своему противнику. – Мы разобьем их за секунды, и не будет больше в галактике того, кто смог бы нам противостоять».
- Он хочет, чтобы мы сразились как древние воины, значит мы имеем право использовать и любое древнее оружие, – глядя на него шептал серокожий правитель.
Он оглядел своих подданных, готовых к решающей схватке. Его мысли влились в их головы, сплелись с их собственными мыслями, рождая на свет нечто давно забытое.
В небе, покидая мир сумрачных грез, возвращаясь в собственные воздушные замки, собирали в кулак древние силы, облачаясь в доспехи, ковали молнии, пробуждая стихию, просыпались ото сна древние боги. Оружие древних, бьющее без промаха.