Лаура. Хроники Средневековья
Ослепительно светило солнце. Она остановилась около окна, чтобы взглянуть на то, что творится на улице. Но она не была любопытна, она просто хотела увидеть его, и убедиться в том, что он снова пришел.
Он стоял на своем обычном месте и смотрел на нее. Он запоминал каждое движение, каждый жест своей тайной возлюбленной. Сожалел о том, что не слышал ее голоса, того, о чем разговаривала она со своими служанками.
Надо было уходить, поэт и без того уже прослыл сумасшедшим среди горожан. Для поэта это, конечно, было простительно, но если она о том узнает. Хотя, скорее всего, ей не было никакого дела до него.
Если бы она заметила и сказала мужу о том, что этот странный человек ходит за ней по пятам и все время что-то записывает. Но она молчала, и добровольная пытка могла продолжаться еще какое-то время. Он еще мог видеть и слышать ее, разве это не счастье великое, которое выпадает каждому только однажды. Оно так быстротечно.
Смешно признаться, да он и не признавался даже себе самому, что и в мечтах своих он не мог представить любимую в своих объятиях. И это любовь? Может ли она быть такой большой и такой целомудренной?
Он вовсе не было монахом, у него была жена, молодая и красивая, и он пылко исполнял все ее капризы, у него есть возлюбленная, была до свадьбы и есть теперь. Он никогда не бросался за каждой юбкой, но от той, которая приносила ему столько радости и ничего не требовала взамен, не собирался отказываться, но при чем здесь Лаура? Это та женщина, к которой взрослый мужчина, еще в ранней юности постигший «науку страсти нежной», никогда не посмел бы приблизиться.
Он понял это сразу, в тот день, когда увидел ее в соборе, коленопреклоненную, погруженную в молитву, никого и ничего не замечавшую.
Конечно, он видел ее и прежде, как и всех, кто окружал его, но тогда молния осветила его разум, и гром сотрясал душу - на улице и на самом деле разыгралась гроза, и он завернул в храм, хотя стихия эта была и в душе его неприкаянной и яростной.
Его отбросило в сторону в тот момент, когда он хотел пройти мимо нее к своему обычному месту. И он не стал повторять попытку, чего-то испугавшись.
Священник заметил странное его поведение и удивленно на него взглянул, словно видел его в первый раз, а не знал чуть ли не с рождения.
Он был Поэтом, потому отношения с богом, как у всякого творца, у него были сложными, иногда напряженными, но никогда они не были особенно трепетными, возможно потому и следил за ним особенно пристально Святой Отец. Он знал, что святое место пусто не бывает, и там, где нет Бога, там появится противник его вечный, он своего случая не упустит.
Он знал о слабостях поэта, но относился к ним с улыбкой. Пугало его другое, он хотел знать тот момент, когда он перестанет от случая к случаю навещать свою возлюбленную и перестанет смотреть на других женщин, вот тогда надо бить тревогу, это первый признак того, что появились серьезные отношения, а это значительно хуже, для его души, чем легкие увлечения. И ему показалось, что тот момент, которого он ждал и боялся, и наступил.
Священник оглянулся по сторонам, в храме никого не было, только Лаура, которую оба они и старик и поэт хорошо знали с детства, она не могла быть опасной - наивно думал этот мудрый спаситель наших душ.
№№№№№
В тот момент она поднялась с колен и молча ушла, даже не взглянув в их сторону. Он продолжал думать о Поэте, как трудно с такими, как он, хотя все появляется в их творениях, даже исповеди не требуется, но что там фантазии, иллюзии, а что реальность, когда можно только снисходительно улыбнутся, а в какой момент стоит бить тревогу? Он не мог знать этого.
Лаура в тот момент почувствовала какое-то странное беспокойство. Она поняла, что не может молиться. И это было так тревожно. Хотя за стенами храма бушевала гроза, но не она волновала девушку, а что-то находившееся значительно ближе.
Там, в храме, не было никого, старый священник (где ему еще быть) и поэт. Он был часто и прежде и никогда не замечал ее. Он женился на другой, и был если не счастлив, то спокоен и доволен собой, она это видела и чувствовала. В тот день, когда началась его пышная свадьба, она стояла в полутемном углу храма (специально выбрала такое место) и почему - то думала:
- Он никогда не будет счастлив. Он поймет, как много он потерял, ничего не обретя.
Она даже не особенно понимала, о чем именно думала в те минуты. Порывы чувств, интуиция, что-то необъяснимое и далекое. Ей было обидно знать, что он выбрал богатство и знатный род своей невесты, а еще считал себя поэтом, знатоком человеческих душ.
И разве не он, или не такой, как он утверждал, что «любовь движет солнце и светила», почему же так далека оказалась реальность от того, что он написал.
Она в те минуты еще и не сознавала, как сильно любила его все это время. Она и сама до его свадьбы не знала этого, не могла ведать, и вот наступил миг озарения, когда все ясно, но слишком поздно, ничего нельзя исправить.
Но может, он и наступил именно теперь, прежде это было невозможно, что сделала бы она, узнай о своих чувствах раньше? Но ее ангел-хранитель уберег от импульсивных, необдуманных поступков, и за это она должна быть ему благодарна.
Нежность и страсть, к тому, кто стоит перед алтарем, и женится на другой. Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно. Но и тогда она еще не знала, какой силы будет эта нежность и страсть, а он вообще ни о чем не догадывался, знать не мог.
После того дня Лауре хотелось только одного - выйти замуж за любого, того, кто первым позовет ее к венцу. И появился этот синьор Адриано. Он был терпелив, насмешлив и добр. А когда он заговорил о свадьбе, она не собиралась раздумывать.
Она молчала только одно мгновение, а потом, напустив на себя равнодушный вид, ответила ему согласием. И он облегченно улыбнулся в ответ. Мужчины не терпят отказа, возможно из-за этого женщины часто и боятся им отказывать, и выходят замуж, не особенно задумываясь. Но это был особенный случай.
Но ему чуждо было давление, тем паче насилие, да еще в таком важном деле, он был замечательным, и совсем не похож на других мужчин, о таком можно было только мечтать. И она корила себя за то, что так легкомысленно думала о другом. Но это пройдет, как только она в свадебном наряде шагнет под венец, от тех иллюзий не останется больше и следа.
Она вскоре убедилась в том, что совсем не любила его, но была счастлива, так бывает, иногда, очень редко, но бывает.
Поэт мелькнул где-то рядом, он видел, как она выходила замуж. И в тот момент для нее этого было достаточно. Красавица-жена стояла рядом с ним. И невеста не могла затмить ее даже в своем великолепном одеянии. Это заметили многие. Только он один как-то не придавал этому значения, и не собирался сравнивать Лауру с той, которую выбрал себе в жены.
№№№№№
Она выходила замуж. Он не хотел и не мог даже думать о том. Но сам все видел своими глазами.
- Как бледна невеста, - усмехнулась жена, - бедняжка, она так мучалась, так долго ждала своего часа.
Он ненавидел ее иронию, и молча сжались его кулаки. Она говорила это так громко, а на лице ее было нарисовано такое презрение, что в тот момент она показалась ему безобразной.
Он давно и трезво оценил свой брак. Она была только женой, он не собирался расставаться ради нее даже со свой любовницей, и никогда не сможет она повлиять на его чувства к Лауре, как и сам он не может влиять на ее жизнь, к великому сожалению.
Страшная боль где-то внутри, в душе, казалась непереносимой, он согнулся и не мог распрямиться, хотя она смотрела на него и говорила уже что-то резкое. Он ушел раньше окончания службы и едва доплелся до дома, рухнул на заправленную постель.
Такую боль он чувствовал только однажды, когда сам стоял у алтаря. Словно неведомая рука дьявола сжала его душу в один комок и не собралась ее выпускать из своих объятий.
- Ты болен?- спросила она, появившись на пороге его покоев, - а мне казалось, что эта свадьба напомнила тебе о том, что иногда ты должен заглядывать и к своей жене. Брачная ночь бывает только один раз, но есть другие ночи.
Она странно передернулась и стояла молча, дожидаясь ответа, когда он корчился от боли и даже не слышал ее слов.
Она, вероятно, вспомнила собственную брачную ночь, когда он был так пьян, что слугам пришлось его отнести на кровать. Она гордо прошагала в другую комнату и даже не посмотрела в его сторону.
Слуги удивленно переглядывались, они никогда не видели его пьяным, да еще таким, чтобы ногами не передвигал.
Он просто заливал вином нестерпимую боль, и это помогло, только когда полностью отключился, не раньше. Она знала о его любовнице, но дикая гордость не позволила бы ей даже напомнить о сопернице, она просто не видела ничего этого, не желала слышать, так и жила, и развлекалась со своими старыми и новыми друзьями.
№№№№№
Поэт снова остановился около дома той, которая не могла подозревать о его чувствах. Он хотел только одного - видеть ее, просто убедиться в том, что она спокойна и жива - этого было достаточно. А потом на листе бумаги оставалась его страсть и боль.
Он больше не пил вина. Он научился просто выключаться из жизни и не замечать ничего из того, что происходило вокруг, да и какое вся это суета имела значение.
Свеча оставалась свечой, даже когда огонь ее был погашен, хотя в такие минуты она была совершенно бесполезным предметом, но не переставала существовать в этом мире, так и он. Она не может полыхать все время, и жизнь его длилась, хотя страсть испепеляла душу, и ему казалось, что все маленькие радости в прошлом, оставались только страдания
- Ты никогда не будешь счастлив, - думала полу знакомая девушка в день его свадьбы с другой, и все сбылось. Слова материальны, они запали ему в душу, и остались там навсегда. Не в этом ли сила проклятия.
Он знал, что останутся его стихи. Они будут звучать и вдохновлять других. Но это как-то совсем его не утешало, а скорее раздражало в тот миг, потому что ему не было дела до других, ему хотелось покоя и счастья для себя, а его уже не было в этой жизни. И он отдал бы все свои творения за день, за час, за несколько минут около ее ног, чтобы говорить с ней, а лучше слушать ее, коснуться губами кончиков ее пальцев и умереть счастливым. Но это было невозможным, потому и оставались только стихи.
И тогда он подумал о том, что какая-то страшная ведьма прогневалась на него за какую-то дикую дерзость в юности, за то, что он провел с ней ночь, а потом и не вспомнил о ней, и не узнал ее, она и прокляла его, и приговорила к таким страданиям. Она выбрала именно ту, которая никогда его не полюбит, и даже не знает о том, кто он такой, все справедливо, именно так настоящая ведьма и должна была поступить. Страшнее наказания обиженная и брошенная женщина придумать не смогла бы, даже если и захотела.
Но когда ее будут сжигать на костре, он не понесет туда свое полено, ведь кроме невероятной боли она подарила ему еще и счастье, и вдохновение.
Так он смог объяснить то, что с ним происходило. Но и мир, и судьба человека всегда оставались странными и непредсказуемыми.
Поэт дал себе слово, что это в последний раз, больше он даже к ее дому не приблизится. Но через день он отказался от всех своих пылких обещаний. Он вырвался из снов, в которых царила она. А там Лаура приближалась к нему - он слышал запах ее духов. И от этого странного ощущения кружилась голова.
Он всю свою жизнь жил без Лауры, но не минуты без нее не оставался.
А все остальное - только случайные черты, которые стоило стереть для того, чтобы увидеть, как прекрасен мир, но он медлил. Он упорно не делал этого, потому что боялся потерять ту малость, которая (он был в том уверен), все еще принадлежала ему.
А в вечности они не могут не соединиться. И тогда он будет счастлив.
БЕАТРИЧЕ
(Хроники Средневековья)
Мирная жизнь Флоренции, города с женским именем, нарушалась не так часто. И только слухи о самых невероятных событиях порой будоражили умы и сердца горожан.
Любовь странного поэта к самой вздорной красавице была одним из таких слухов. Рассказывали разное, что там было правдой, что фантазиями, сказать невозможно.
Она просто отворачивалась, усмехаясь, он молчал, но мучился и страдал. И это становилось любопытным и странным происшествием для многих, и только он сам писал все новые и новые строки, исчезал и появлялся, пока не пропал совсем.
Кто-то из шутников говорил о том, что он спустился в ад, другие уверяли, что никакой ад после пережитого здесь ему не страшен. Многие скучали без забавного поэта и склонные были обвинять красавицу, это рассердило ее еще сильнее, чем нелепые слухи, и она поняла, что должна покончить с тем, что для нее никогда и не начиналось, но могло отразиться на дальнейшей спокойной жизни. Бывают же такие творцы. Они фантазируют, а ты страдай потом, оправдывайся, доказывай, что все это только бред поэта.
И в момент его исчезновения Беатриче объявила о том, что выходит замуж.
Девушкой она была рассудительной и благоразумной, и прекрасно понимала, что ему надо поставил неодолимую преграду на пути, чтобы не осталось даже надежды на то, что он может оказаться рядом, приблизиться к ней. И такой преградой должен был стать сильный и красивый, и богатый муж.
Она давно должна была выйти замуж, но так любила свою свободу, что все время, до его вторжения медлила, а он подоткнул ее в объятия не мальчика, но мужа. И в глубине души она понимала, что будет еще благодарна поэту за то, что он заставил ее действовать. Если бы ее граф женился на другой, она бы потом никогда не простила себе легкомыслия и осталась бы одинокой и ворчливой старой девой. А может быть, и не осталась бы, кто может знать, какие странные подарки готовит ему судьба?
Ее совсем не интересовало, куда исчез поэт и что с ним стало. Творцы конечно интересны до поры и до времени, но с ними жить долго и счастливо невозможно, да она и не собиралась, с какой стати такой красивой и благоразумной девице становиться женой поэта, который поссорится со всем миром и отправится в скитания, бросив ее на произвол судьбы. Нет, ей нужен был дом, муж, дети, слуги и прочное положение в обществе. Она бы не решилась на такой отчаянный шаг, даже если бы любила его, а так как о любви там не было и речи, то и думать нечего.
№№№№№
Сколько дней бродил он по лесу, куда заглядывал, что делал, знали только дикие звери, которые порой поглядывали на странного человека издалека, но не трогали его. Они словно понимали, что он должен после этих скитаний явить миру такое творение, которого никогда ни до, ни после его появления в этом пространстве мир не узнает. И он видел и слышал то, что не могло быть доступно для других.
Поэт был уверен в том, что жизнь после жизни существует, и если исчезает окаменевшее тело, то живая душа остается, она и спускается в ту самую пещеру ада, где и должна предстать перед судом.
Обрывочные рассказы о том он слышал с самого детства и тогда еще знал о потустороннем мире, складывались в красивую поэму. Как долго он вынашивал, обдумывал свое детище, и понимал, что скоро появится самое удивительное повествование, где он покажет людям то, что ждет их после того, как они окончат свой земной путь.
Если бы гордая красавица ответила на его чувства или подала ему какую-то надежду, то он тут же остался бы и забыл о своем великом труде, но после того, как она ему отказала, он решил, что должен осуществить хотя бы эту свою мечту.
Поэт понимал, как страшно и жутко скитаться по адским кругам, так и не обретя любви, но в последний момент он вырвался из этой западни, для того ли, чтобы еще раз увидеть ее, или хотел написать свой шедевр, или просто решил пожить еще немного, чтобы потом вернуться сюда уже навсегда.
В тот момент, когда он возвращался, ему совсем не хотелось думать о небесах, они были где-то за гранью, там, куда не дотянуться, не добраться ни за что на свете, пока. И эта любовь, реальная и горькая, бросала его в тот самый ад и заставляла пережить все страсти и все страдания, которых было в жизни его огромное количество.
Но всегда было понятно, что только страдавший придет к просветлению, смоет рано или поздно подняться на ту невероятную высоту, где и движутся солнца и светила.
№№№№№№
Поэт возвращался в мир, где его Беатриче, которая никогда не станет его, уже была замужем, и рядом со своим мужем казалась совершенно счастливой.
Это стало еще одним ударом для него, но ведь никто ему с самого начала не подавал никакой надежды.
Зато странный тип (ангелы к нему не спускались никогда), встреченный по дороге в его мир, уже допытывался:
- Если ты так любишь ее и возвращаешься из-за нее, тогда почему ты даже не попытался приблизиться к ней?
Он уже знал то, о чем поэт не имел никакого понятия, но он ждал ответа. И тот заговорил:
- А что я мог ей дать? Нет, она должна быть спокойна и счастлива. Любить - это не значит обрекать на муки и на страдания, это значит отпустить и позволить жить.
- Ты и на самом деле такой или только притворяешься?
Спутник его растворился в воздухе, словно его и не было, а он между тем продолжал свой путь.
Когда он вернулся, то узнал то, что происходило в привычном мире, и были поражены люди, услышавшие первыми его рассказы. И страх и трепет, и ужас охватил их души.
Они были уверенны в том, что он опален этим диким страшным пламенем, они верили каждому его слову. И тогда он понял, что должен оставить живым надежду на то, что не все так скверно. У них еще был выбор, оставалось чистилище, для тех, кто не упорствует в своих заблуждениях, и чем черт не шутит, может быть даже небеса.
№№№№№
В том салоне, где собирались друзья и знакомые Беатриче, они передавали друг другу странные рассказы того, кто побывал в аду и вернулся назад.
Сначала она делала вид, что не слышит и не слушает того, что там происходило, но потом только усмехнулась.
- И вы думаете, что все там так и есть? Да он просто морочит вам голову, и хочет, чтобы мы все почувствовали себя перед ним виноватыми. Я не пойму почему он страдает, но мне надоело все, о чем он вопит на весь мир.
Она редко раздражалась, но на этот раз выходила из себя по настоящему
Она не знала, что ей делать и как быть с ним. Она боялась, что муж, которого она обожала, души в нем не чаяла, узнает эту страну историю и если не заподозрит ее в чем-то, то уж и не оставит просто так всего этого. А это было для нее смерти подобно, и ведь самое главное, она ни в чем не виновата, она не должна страдать из-за безумца, который все придумал и не хочет отступать от своих глупых мечтаний.
Она особенно осторожно и нервно взирала на него, и странная тревога никак не оставляла ее сознания.
- Уж лучше бы он вообще не возвращался из своего ада, - только и думала в те минуты она, и становилась странно жестокой по отношению к человеку, который любил и боготворил ее.
И ей не было дела до того, что он так одинок и несчастен, а когда одна из знакомых намекнула ей на то, желая заступиться за поэта, она только вспыхнула.
- Я не могу играть в такие игры, это не для меня, у меня одна жизнь, и следует оставаться в покое, ничего другого мне просто и не нужно.
Как странно звучали эти слова, каким холодом от них веяло в тот момент.
Но она и понять не могла, и ведать не ведала, что готовил для нее поэт.
А он уже творил великолепный образ, который сначала вывел его из ада, а потом позволил оказаться в раю.
Это было непонятно и дико для тех, кто знал ее и знал его, но он писал не для них, а для потомков, которые не будут знать реальности, да и особенно ею интересоваться не станут. Если немного сместить акценты, то она будет совсем другой, та, которую он любил, могла поднять его до самых небес, и своей нелюбовью она именно это и делала. Он создаст совсем иной образ, его любимая не может не быть прекрасна.
Если бы она любила, если бы она позволила ему быть рядом, то что бы осталось от привычного и обыденного образа кроме однообразия и скуки. Но она оставалась звездой на черном провале небосклона. Она была так далека и так прекрасна, что он не мог и не собирался к ней приблизиться, а в своих творениях оставался свободным.
Впрочем, в тот момент обо всем этом Беатриче ничего не знала. Она даже и забыла о странном поэте, который очень тихо жил где-то по соседству, образумился и оставил ее в покое.
Она не думала в те дни о том, что затишье бывает перед бурей. Она не могла предположить.
Когда Беатриче услышала первые стихи из адских песен, она должна была признать, что стихи эти были хороши, хотя и страшны немного. Наверное, у него был талант, еще больше порадовало ее то, что там не было намека на его любовь и на их отношения. А ведь можно себе представить каким живым свидетельством может оказаться этот список поэмы.
Но он заставил ее пока успокоиться и не бить тревоги. Удар должен будет оказаться неожиданным, а потому еще более сокрушительным.
№№№№№№
Те, кто пришел в ужас оттого, что ждет их через несколько лет в аду, дождались повествования о чистилище. НО в то время Беатриче была занята только своими детьми и не на что больше не смотрела. Она успела позабыть старую историю о любви поэта, радовалась тому, что муж ее так ничего и не узнал, никак ей не напомнил о том, не заставил оправдываться.
И он рассказывал им всем о чистилище, о прощении грехов, потому что оставался гуманистом, и они должны были стремиться, по его разумению к свету.
А потом, когда уже подрастал ее первенец, и она родила близнецов, то заговорили о странном произведении, в котором была она названа по имени, хотя и не узнана знакомыми. Но они не забыли еще старую историю.
Ее тетушки спрашивали ее, слышала ли она о чем-то, читала ли.
- Говорите яснее, - потребовала мать семейства, - мне совсем не хочется разгадывать ваши загадки.
Когда кто-то из них по памяти произнес несколько строк, она все сразу поняла и страшно побледнела, она оглянулась на мужа, которого не было нигде поблизости, но это только вопрос времени, он очень скоро узнает то, о чем было сказано, он все поймет, а если не поймет сам, то ему напомнят другие. Это не могло быть правдой, но было.
Она металась по огромному своему дому, словно стрела охотника следовала за ней, и ей нужно было спасти если не жизнь свою, то покой и доброе имя.
Она была уверенна, что все это в прошлом, что он не поступит с ней так скверно, но поступил. Он не может, но мог.
- Как он мог решиться на такое, - искреннее была возмущена она.
Подруга, с ней рядом оказавшаяся, удивилась не на шутку.
- Что мог? Ты толкнула его в ад, он поднял тебя до небес, это не каждому дано, да вообще никому в целом мире не понятно и недоступно, - говорила она совершенно серьезно.
- О чем ты говоришь, я ничего не хочу знать из того, что там у него происходит, ничего не было и не дай Бог, если это как-то повлияет на мою репутацию.
- Да никак не повлияет, она так безупречна, что никто и не подумает о том, что ты могла запятнать себя, но он подарил тебе бессмертие, в том нет никакого сомнения.
Она смотрела широко открытыми глазами, ничего не понимала и не хотела понять.
Несколько дней ждала Беатриче скандала, со стороны обожаемого мужа. Она трепетала и готовила оправдательные речи, она снова и снова оглядывалась на детей своих.
Но ничего этого не требовалось. Он не спрашивал ее ни о чем, и кажется, не подозревал.
№№№№№№
Граф отправился к поэту. Город был не так велик, такое событие не могло укрыться от посторонних глаз, и всегда найдется тот, кто поведает странную историю, и будет следить за тем, что обманутый станет делать дальше.
У графа не было врагов, но друзья часто бывают страшнее, и они поведали ему о поэте, который когда-то страдал из-за его жены.
- Она и замуж бы так поспешно не вышла, если бы не эта любовь, - говорил один из них, и смотрел внимательно и пристально.
Граф оставался спокоен, у него не было видимых причин в чем-то обвинять жену, и даже этого чудака, если он и любил ее, то этого не запретишь, но зачем об этом трезвонить на весь мир, и вызывать толки. Его друзья затевали разговор о поэте снова и снова и он решил туда отправиться.
Но когда он появился перед поэтом, и тот понял, кто он такой, то он лишь усмехнулся, и отправился домой, понимая, всю нелепость и глупость положения в котором он оказался. Нет, он был слишком горд и высокомерен, чтобы говорить о том, чего не только не было, но и не могло быть.
- Зачем он приходил, - спросил у поэта один из приятелей
- Хотел убедиться в том, что у меня с его женой не могло быть ничего общего, - буркнул тот в ответ, - вероятно убедился.
И они больше не сказали друг другу ни слова.
Она казалась спокойной и отрешенной. И с нею он никогда бы не начал этого разговора - в том не было никакой необходимости.
Она читала его последнее творение, и не знала, плакать ей или смеяться. Как он смеет все так перевернуть с ног на голову?- спрашивала у подруги Беатриче, и теперь уже не могла успокоиться. И не то, чтобы ей нужна была эта любовь, вовсе нет. Просто ей хотелось отключиться от обыденности и прикоснуться к чем-то высокому и светлому.
- Но там не я, - лепетала она только для того, чтобы еще раз услышать, что он писал о ней и для нее, что только с нею он и сможет оставаться навсегда.
И когда она дочитывала последние строки райского творения, о том, как чиста, высока и прекрасна она была там, она устыдилась своей дикой жестокости.
Грустно, больно и обидно было понимать и чувствовать то, что все это только бесценный дар, который ты никак не оправдываешь, и даже поблагодарить поэта не можешь или не хочешь.
И тогда она стала невольно искать с ним встречи. Ей хотелось узнать, понять, почему он так написал, почему он избрал ее, ведь есть столько девиц, которые теперь, когда пришла слава, с радостью бы откликнулись, пошли за ним, повели его к звездам.
- Мужчина любит только первую женщину и помнит ее всю жизнь, остальные -только тени, отражения этой первой и единственной, - говорил кто-то из гостей на званном ужине.
Они говорили о своем, или невольно отвечали на вопросы, которых она никому никогда не осмелилась бы назвать.
А как часто мы находим ответы на мучившие нас вопросы в какой-то случайно услышанной фразе, так было и с нею в тот момент.
И как трудно было оставаться внешне равнодушной и отрешенной, и уж никак не показать, что тебе известно что-то, что это может тебя волновать.
№№№№№
Она напрасно стремилась увидеть его, столкнуться, он за это время настолько привык жить без реальной Беатриче, что и не собирался к ней стремиться. Она оставалась где-то за чертой, куда ему не было и не могло быть пути.
И она страдала молча от бессилия, и понимала, что тот волшебный миг ушел, исчез, растворился, его больше никогда не будет в этом мире, в этой жизни. А что остается? Только пустота, только тишина и великолепные строки о неземной любви, осветившей на миг твой мир, и погасшей еще до того, когда ты успела до нее дотянуться и коснуться ее.
- Он подарил тебе бессмертие.
Но даже если и так. Почему реальность оказалась так скупа и так жестока по отношению к ней.
Никто не смог ответить на странный этот вопрос. Да она и не ждала, что будет какой-то ответ.
Любовь озарила реальность, погасла, но свет сгоревшей звезды оставался навсегда на страницах бессмертной рукописи. Еще современники назовут ее «Божественной комедией», а потомки, но какое дело до потомков поэту и его возлюбленной. Они просто жили, любили и ненавидели.
И отчего горько рыдала та, любимая, но не любящая, оставшаяся в веках такой прекрасной. Он оставил ее в раю, пройдя ад страданий, он первым придумал правило о том, что если женщина виновата, то у нее нужно попросить прощение. И неуклонно ему следовал.