Если бы Малявочка родилась мальчиком, она бы стала как папа – Денис. Если девочка – Авдотья, я могла бы звать ее нежно – Дунечка. Но Малявочка не родилась. Так получилось.
Мой парень был неосторожен. Нет, «неосторожен» – это не то слово! Он поступил подло! Гадко! Взял и снял! И не сказал мне! А когда пришло время выяснять, «что» да «как», то у него на все ответом было – «соскочил»!
Через 2 недели после памятного свидания я почувствовала неладное. Еще через несколько дней я точно знала, что во мне поселилась Малявочка – моя маленькая копия.
Два дня я рыдала. От ужаса. В 19 лет – ребенок!!! Я сама ребенок! Куда мне? Родители убьют!
Пошла советоваться к подругам. Их рецепт был краток и прост, 5 букв – аборт. Маленькая операция. Как гланды вырвать. В хорошей клинике – 9 000. Не больше.
Нужно было побыстрее собрать деньги и избавиться от нечаянной радости.
Таймер запущен. Дни Малявочки сочтены.
Помню, через день, как мы с подругами решились на мой аборт, я ехала из Москвы, покупала себе вещей на лето, мама деньги дала. Я выходила из метро, мне сунули в руки листовку. Я взглянула мельком, показалось, что это про секту, сложила закладкой в книгу и забыла. А потом, когда уже села в электричку ехать в Зеленоград, я наткнулась на листок и прочитала, что это «Русская Православная Церковь против абортов». Я вообще-то не очень верю в Боженьку, и церковь меня смущает, но в листовке, которую я не могла не прочесть, было написано среди прочего, что уже на 19 день у эмбриона начинает биться сердце!
Я раскрыла ладони и стала считать на пальцах, сколько дней моему эмбриону-Малявочке. «14 дней – пока спохватилась. 2 дня – пока решилась купить тест. 2 дня – рыдала. 1 день ушел на совещательное собрание. А теперь еще 2 дня… Итого… 22 дня!!!» Я посмотрела на свой живот: «Малявочка! А ведь ты уже там бьешься вовсю! С ума сойти! Живая!» Я представила, как Малявочка в темноте моего живота кивнула головой. Я впервые представила себе Малявочку!!! В путанице моего воображения она показалась мне кукольным ребенком с голубыми глазками, кудрявыми волосами и, обязательно, синими ленточками в волосах.
- Ну и как ты там, Малявка?
Малявка беззубо улыбнулась и прижалась своим кукольным ушком к стенке моего живота. Прямо к пупку. Так – я представляла себе – она слушает внешний мир.
Когда я приехала в Зеленоград, МОЕГО мира уже не было, моё «Я» ушло и растворилось за теплом материнского «МЫ». Теперь были «мы»: я и Малявочка. Нам было радостно. У нас в сумке лежала моднючая юбочка на лето, а самое главное, нас было двое. Сознание того, что я не одна, переполняло меня и делало счастливой. Вот оно! Совсем рядом! Голубоглазое чудо, которое всегда меня любит. Я гладила живот и улыбалась. Очень хотелось, чтобы Малявочка почувствовала, что ее любят.
Впервые, как я узнала о существовании Малявочки, я уснула счастливой.
На следующий день мы с Малявочкой проснулись рано. Нам очень хотелось застать малявочкиного папу дома. Уже неделю Денис стабильно где-то гулял. Его мобильный телефон обреченно молчал, а Денисова мама хронически ничего не знала о сыне. Это привело нас с Малявочкой к неприятным выводам.
- Знаешь что? – обратилась я к Малявочке, - Кажется, нас кинули.
Малявочка улыбнулась и кивнула. Малявочке очень нравилось, когда к ней обращаются. Она сразу чувствовала себя важной и с готовностью кивала.
- Пойдем завтракать?
Малявочка знала значение слова «завтракать» и закивала осмысленно.
Май цвел! Май благоухал! Май звал жить и веселиться.
25-й день Малявочки. Мы с Малявочкой посовещались и решили сменить календарь. Стали считать дни Малявочкой. Для начала мы определились, что раз Малявочка – живой человек, то нужно обеспечить ей достойный досуг в животе. А потом… все-таки нужно сказать будущим бабушке и дедушке… Скандал будет страшный, но как быть? Как быть?..
Весь день мы перебирали ящик с детскими книжками. Мы прочитали «Курочку Рябу», выучили стишки из «Колобка» и добыли «Алису в стране чудес» - читать перед сном. Из музыки нам с Малявочкой понравились русские народные песенки и Чунга-Чанга. Чунгу-Чангу мы слушали догло и назойливо. Соседи стали злиться и давали нам об этом знать по батарее. Малявочка улыбалась и хлопала ладошками.
26-й день. Мы с Малявочкой позвонили подругам и сказали:
- Я оставляю ребенка.
- Ты с ума сошла?!!
- Я его люблю.
- Кого? Твой Денис 2 недели с другой ходит!
- Я ребенка люблю!
- Дура! О себе подумай!
- О какой «себе»? У него уже сердце бьется!
- Плевать на сердце!
- Что-о-о?! будет у тебя сердце, будешь на него плевать!
Гудки.
Малявочка виновато улыбнулась и пожала своими кукольными плечиками.
Теперь-то мы точно остались вдвоем. Но, как оказалось, это не стало катастрофой. Самое сложное было - принять решение. Решившись, легко идти по выбранному пути.
Надо сказать родителям.
28-й, 29-й. Мы провели на даче. По тому, как Малявочка восхищенно улыбалась, как она хлопала ладошками и прижималась ушком к стенке живота, я догадалась, что Малявочке очень понравилась дача. Понравилась речка и соловей вечерами. Понравилось лежать на молодой траве и махать ладошками плывущим облакам. На футболку к животу мы крепили живые цветы, и Малявочка замирала в восхищении.
На 30-й день позвонил Денис. Он кричал что-то про незаконнорожденного ублюдка и что знать нас не хочет.
Мы плохо слушали. Нам было все равно.
Месяц! Такую дату мы решили отметить. Мы вышли из дома с утра и весь день ходили по городу. Мы ели мороженое, смотрели кино и даже кормили белок с ладони! Нам было хорошо. Мы говорили друг с другом. Обсуждали, какие купим пинеточки маленьким малявочкиным ножкам. Решали, где в комнате поставим колыбельку, чтобы Малявочка могла видеть облака в окно. Малявочка увидела овчарку и тут же потребовала себе такую же в друзья и игрушки.
- Собака посмотрит какие у тебя пинеточки, позавидует и откусит вместе с ножками!
- Не откусит!
- Откусит!
- Мама не даст!
Я прикусила язык и загордилась тем, как мне Малявочка доверяет.
Вечером мы все расскажем родителям.
Рассказали. Родители обрадовались маленькому сроку в месяц и сказали твердое «никаких детей», потому что позор, потому что унизительно, потому что «что тетя Патимат скажет?». А еще мне следовало «раньше думать» и «о своем будущем позаботиться».
«Куда ты с ребенком на шее?»
«Кому он нужен, твой ребенок?»
«Позор! Позор!»
«Конечно, будет лучшая клиника! Конечно, совсем не больно!»
Аборт.
Я закрывала живот ладонями, я не хотела, чтобы Малявочка, прижавшись ушком, слышала этот разговор. Я сжималась, я плакала, я на коленях стояла.
Аборт.
«Позор! Позор!»
Я сама хотела сжаться в крохотный комочек, превратиться в такую же Малявочку, только бы не слышать…
«Раньше надо было думать!»
Ночью мы уже не разговаривали с Малявочкой. Я рыдала, а она молчала, прижималась ко мне своим кукольным тельцем и печальными голубыми глазами смотрела в мои карие из глубины моего воображения. Она стянула с кудряшек синие ленточки и отвернула лицо.
Через 2 дня я пошла и сделала аборт. Как сейчас помню: было 1 июня, четверг – День защиты детей.