- Михаил Алексеевич, это же не повод браковать все произведение.
- Да как же, милок, не повод? Как раз повод, да еще какой. Ну что будет читать рядовой обыватель, что он подумает?
- Но это ведь классический прием завладения вниманием, заинтересованность, интрига.
- Да нет тут ни какой интриги. Такую книгу и покупать не станут, а если и станут, то после прочтения выкинут. Это не то, что нужно читать и давать другим. Есть общепринятые рамки, я бы не побоялся этого слова, правила написания и последующего редактирования и тиражирования произведений. Мне ли вам говорить об этом. У вас же за спиной 10 лет отличной писательской деятельности.
- Вот именно, уже десять лет я пишу то, что хотят читать, но это примитивно. Я не чувствую своего развития. Это не развивает, не дает толчка к размышлениям, действиям.
- Милейший, моя работа заключается не в расширении кругозора читателей. Я даю то, что попросят. Грубо сказать, я занимаюсь бизнесом. А в бизнесе если есть спрос, то есть и предложение. Спроса на подобные произведения не поступало. Если люди хотят покупать фуфло, я им его продам. И я не могу рисковать, вы же понимаете, я должен быть уверен 100% в успехе произведения, иначе я подставлю свой карман. Если вам нет дела до своего, то у меня еще жена и дети. А они манной небесной питаться не желают. Тут уж приходится, извините, выбирать. И я выбрал деньги.
- Единственный вопрос. Вы, как и я, достаточно долго на литературном поприще, скажите, неужели вы действительно считаете мое произведение ничтожеством? Я спрашиваю не сточки зрения бизнеса, а со стороны опытного книголюба и знатока искусства.
- Да вы льстец, Григорий. Нет, я не считаю твой рассказ плохим, даже наоборот, просто его уровень настолько высок, что читатель не поймет. Не поймет, значит, больше не купит книг Григория Старастюка. Не купит один, не купит другой - вот и провалилась серия. Извините, опять перешел на бизнес, но вы у меня на работе, а не дома.
- А я думал, что убить главного героя в первой главе - интересно. Поймите, я не настолько окунулся в бизнес, как вы. Я привык получать гонорар за творчество, а не заказываемый товар. Я по заказу работать не могу и не хочу, даже если это повредит моей карьере.
- Я отчетливо вас понимаю, но мое слово неизменно. Этот рассказ в печать не пойдет.
* * *
Меня зовут Тамара Николаевна. Я его соседка по лестничной площадке. Ну что я могу сказать о нем? Хороший человек, тихий, спокойный. Здоровается, все время веселый и постоянно спешащий куда-то. Вообще-то, как следует, я с ним и не общалась никогда. Сижу вечером на скамейке с подружками - идет. Улыбнется, шляпу подымет, здравствуйте, мол. Хороший человек.
Он ведь мне в квартире много чем помогал. Мой-то помер три года назад, дак, где подколотить, подправить он тут как тут. Тетей Тамарой все время звал.
А когда Тузик у меня из квартиры сбежал, он один вызвался его поискать, дак ведь что интересно, нашел таки. Весь вечер по дворам шастал, искал. А Тузик мой домашний, на улице практически не бывает, а тут выскользнул, ну и потерялся, естественно. Забился под ванну где-то на участке. Короче очень хороший парень, что и говорить. А вы почем интересуетесь?
Как? Как он умер? Да вы что, бог с вами. Я ж его пару дней назад видела. Ему ж годков то не много, правда, жениться успел, дитя сделать и то хорошо. Да как же так-то? Так ведь всегда бывает: хорошие люди живут не долго, а гниды всякие и пьют по черному, и грешат, а все на этом свете кантуются. Бог ты мой, ну надо же, умер. Жалость то какая. Я то и смотрю, нет его пару дней уже.
* * *
Я говорить точно не стану. Рассказывать просто нечего. Видела его только раз, да и тот не особо долго.
Хорошо, если очень важно расскажу.
Ну да, меня зовут Марина, мне 22 года. В тот вечер у меня был праздник личного характера, уж о празднике говорить не заставите. Я отдыхала. Сидела у стойки и тянула «Tuborg». Он подсел неожиданно и попытался заговорить. А так как во мне уже сидело несколько бутылок, разговор довольно мило начался. Он был симпатичен и довольно не плохо шутил, хотя я отчетливо видела грусть в его глазах.
Затем мы оторвались на танцполе, я думала, что отлично танцую, но пришлось выучить несколько новых движений, он был божественен в танце. Кадрил меня, а я как будто, того не замечала - просто шла за ним.
Мы пересели за дальний столик, только о чем говорили, не помню, ну вы понимаете, столько было выпито, а я пью мало, вот и дало по голове. Как говорится: редко, но метко.
Ну, поцеловались. Он был нежен, хотя я чувствовала, что еле сдерживает желание. Я его тоже захотела. И мы поехали ко мне. Сначала он сомневался, стоит ли ехать, но когда я сказала, что порвала со своим парнем (он мне изменил - скотина, пять лет на него убила), то поехал. Так вроде бы и все. Дома все прошло на ура, а на утро он просто исчез. А я с дурной, распухшей головой не смогла даже вспомнить, как его зовут, уж тем более не подумала записать номер его мобильного. Просто так, случайная встреча. А почему вы интересуетесь? Как пропал? А вы не знаете номер его мобильного? Понятно. Ну, тогда всего хорошего, я пойду. До свидания.
* * *
Да конечно знаю. И сам не понимаю, как такое получилось. Может, поговорил с ним кто. А я его родителей знаю, бывал, обедал. У меня своя мастерская, я его отцу постоянно «девятку» ремонтирую. Говорю, Петр Альбертович, продайте. Возьмите какой-нибудь «Passat», он ведь и надежный, а на жигуль свой больше тратите, чем ездите. А у него все одно, привык и все тут. Пока не разобью, ездить не перестану. А вы знаете, как он ездит? 40 км/ч - не более. Да вот только сыпется его жигуль, боюсь, разобьет ее вместе с собой. А он в ответ: значит такова судьба.
А про сына то? Царствие ему небесное. Да что говорить, и плохое было, и хорошее. Обычный человек, не лишенный недостатков. Последний раз он прибежал ко мне весь в пене, мол, машина нужна, причем срочно. А у меня в гараже как назло ни одной. Вызвонил друга своего хорошего взял у него «Golf» по день. Просто обязан я Петровичу, да и всей семье его, много сделали для меня. Можно сказать из грязи подняли, в люди вывели.
Я одно время беспробудно пил, жена ушла, детей несколько лет не видел, совсем было опустился. Из дома все тащил вплоть до дверных косяков. У меня на окнах вместо стекол полиэтиленовая пленка стояла. Ужас. Да неохота те времена вспоминать, надеюсь, прошла та черная полоса. Мир их дому. Жаль Петровича, хоть иногда и вспоминается плохое - все равно жаль.
* * *
Да, здравствуйте. Вы что-то конкретное хотели бы узнать? Знать его не очень хорошо знаю. Так, привет - пока. Звать? Только что все его зовут Петровичем. Имени не знаю. В двух словах? Холодный человек. Лишнего слова не обронит, на немца похож. Знаете, к которому ни в гости без звонка не придешь, ни на кухне за стопочкой не посидишь. Глядит так внимательно, глазами точит, жутко иногда становится. Он к нам в кафе каждый день заходит, в одно и то же время. Сядет в углу, съест пирожок, запьет кофеем и скорей уходить. Ни разу не видел, чтобы он посидел с полчаса, мерно потягивая кофе и не напрягаясь, употребляя пирожок. Нет. Все время сосредоточен, уткнется в чашку, думает о своем. Какие-то планы вынашивает. Мне то видно все. Мутный тип. Хитрый небось. Лично мне он не приятен, сразу скажу. Не люблю таких людей. Мне мои клиенты не безразличны, я хочу, чтобы сюда без боязни шли, отдыхали, а не на таких пялились. Попытался однажды разговор с ним завести. Никак.
А тут прилетел не вовремя, глаза бешенные, на выкате. Кофе не допил и улетучился в мгновение ока. Даже не поздоровался. Извините, конечно, но мне кажется, что он наркоман. Обычные люди так себя не ведут, не ровен час найдут его где-нибудь под мостом с пеной у рта. Что говорите? Умер? И где его нашли, не под мостом ли? Разбился? Я же говорил, что он ненормальный, небось, за собой на тот свет невинных отправил. Я ведь людей насквозь вижу. Вас, например, тоже вижу, вы человек хороший. Это чувствуется. Я вам доверяю, вот моя карточка, звоните, если что понадобиться. А может, чашечку кофе выпьете? У нас лучший кофе в городе, одну чашечку за счет заведения. Нет? Ну, хорошо, заходите еще, всегда рад хорошим людям. До свидания.
* * *
Моя фамилия Смирнов. Я родился в небольшой деревне на Урале. Детство свое не помню. Естественно, какие-то яркие моменты запоминаются, но скорей это страницы навсегда утерянной книги. Меня нельзя назвать добрым, как себя помню, любил покуражиться над соседским дедом. Да и над сверстниками тоже не прочь. Не всегда, но частенько мне за это попадало, но честно сказать, это не помогало, даже раззадоривало. Просто так пройти мимо не могу, обязательно нужно что-то сделать. Большие проблемы были в школе, не поменялась ситуация и в институте.
Моя семья полностью переехала в город, и учиться стало проще. Какому преподавателю понравится кнопка под задом, тем более даже последний человек знает, кто мог пойти на такую глупость. Даже сознание сего факта меня не останавливало.
Одно время мне казалось, что внутри сидит маленький бесенок и толкает меня на свершение необдуманных поступков. Как в фильме «Маска» - бог веселья, ни секунды покоя. Даже с женой познакомился благодаря этому «недостатку».
Был какой-то праздник, видимо чей-то день рождения, все ходили в безумных колпаках с резинкой на подбородке. Позже вечеринка становилась скучной. Люди собрались разной конституции, некоторых от алкоголя стало клонить в сон. Я сидел в компании либо малопьющих, либо медленно пьющих. Так получилось, что одна девушка, ее кстати звать Наташей, стала мне рассказывать о доме. Мне казалось, что она знает о каждом предмете, кто откуда привезен, где куплен. Я еще справился, не она ли хозяйка столь громадного дома. Она рассмеялась и заверила, что близко не имеет никакого отношения к этому дому.
Меня взяло любопытство: я ткнул на ближайшую картину. Что это? Откуда?
- Иннокентий Валов, известный в некоторых кругах художник - экспрессионист местной «подземки». Вхож в городскую богему, очень ярок на вид и закрепощен в отношениях.
Предмет следовал за предметом, и на каждый находилась своя история, свой автор. Я был смущен, повержен:
- В чем фишка, Наташа?
Я был пьян и как бывает в таких ситуациях неотесан. Впервые встретив по-настоящему эрудированного человека, опешил, до последнего времени считал эрудитами исключительно мужчин. Наташа работала в музее, библиотеке и еще бог знает где.
На лестнице наверх нам попалось перо павлина в фигурной вазе. Наташа что-то рассказала и о нем, только я не слушал, во мне взыграл бог веселья. Нашептав ей на ухо план, схватил перо. Внизу, на первом этаже, неровными штабелями лежали разморенные алкоголем, спали. Кто потрезвей танцевал, некоторые смотрели DVD.
Как бывает в голливудских фильмах: на руке спящего появилась пена для бритья, а нос защекотало нежное перо павлина. Не прошло и секунды, как спящий невольно почесал сон, перепачкав все лицо в пене. Несколько танцующих наблюдали за сценой, их гогот и разбудил его. Он сел, мутными пьяными глазами осмотрелся и долго не мог понять, откуда появилась пена.
- Да ты побриться хотел, да уснул, - пояснила Наташа и звонко рассмеялась.
Так я нашел себе девушку, в последствии ставшей моей женой. На следующий день моей свадьбы мой бог веселья пропал, как будто его и не было вовсе.
Жизнь превратилась в монотон, устаканилась. Как в армии, незаметно для всех сформировался некий распорядок, который, не осознавая того, все соблюдали. Даже я, Водолей. Вольный, свободолюбивый знак Зодиака. Был у меня девиз: «В жизни есть 2 счастья - большое и малое. Малое - это когда счастлив сам, а большое - это делать счастливыми других».
Сам, превращаясь в серую вязкую массу из кожи вон лез, делая счастливыми других. Не считаю, что счастье - это осознание вечной радости, но все же что-то для поддержания девиза делал. Окружающие стали замечать, что пропал огонек в глазах, что был раньше. Что вечеринки, без которых я жить не мог теперь проходят без меня. Я усыхал. Пришлось призадуматься, причем крепко.
Углубился в трактаты и писания инков и майя. Прочитал Библию. Но что мне это дало? Только добавилось вопросов, не возникающих до этого времени. Как говорил Пифагор, чем больше знаний, тем больше загадок. Я повзрослел. Задумался о высоком, иногда философствовал, размышляя о бытие и смысле жизни. По ночам стали сниться необычные сны, одни за одним.
В один из прекрасных дней, когда жена хозяйничала на кухне, а ребенок сидел на горшке в соседней комнате я, тихо прихватив куртку, выскользнул из дома.
Стояла поздняя осень. Недавно выпавший было снег, тут же таял, асфальт был сухим. Было влажно, оттого прохладно, накинутая куртка несколько решила эту проблему, но не надолго. Пришлось ускорить шаг, чтобы согреться.
- Здравствуйте, Тамара Николаевна, - я всегда старался быть вежливым с этой женщиной. Блокадница, пережила столько, что хватит на десятерых, зачем лишний раз портить ей настроение.
- Здравствуй, Гришенька! Опять спешишь куда-то? Весь в делах. Весь в заботах.
И то верно. Как только я куда-то спешу, я встречаюсь с этой женщиной. Ирония судьбы. Как предзнаменование. Но всегда дело выходило как надо, значит и сегодня бояться нечего. Все пройдет отлично.
Мимо любимой кафешки пробежать никак не мог, даже если совсем голоден. Это традиция. Кофе и два пончика, перехваченные почти на лету дополнили домашний ужин, минута и я опять лечу дальше.
- Василий, выручай, - кричу в трубку мобилы, - нужна тачка и довольно быстро.
- Зачем? Прямо сейчас?
- Ничего не спрашивай, объясню потом.
- хорошо, я что-нибудь придумаю, давай через пару часов.
- Слушай, прямо сейчас нужна.
- В лучшем случае через час, не вовремя звонишь, у меня в гараже ни одной машины. Ты бы хоть предупредил.
- Понимаю, давай тогда у тебя через час.
- Хорошо.
Час пролетел минутой, и я уже забираю ключи от машины. Василий сказал, что прошустрил всех знакомых, нашел в такой час только «Golf». Я был рад, обнял по-свойски и рванул к машине. Гнал быстро и долго.
- Мне бутылку «Tuborg», - в пути нахлынуло столько мыслей, столько эмоций, что поплыло перед глазами. В таких ситуациях помогал в небольших дозах алкоголь. Спустя время заметил скучающую девушку рядом. В руках тоже «Tuborg». Вот и повод для знакомства. Подсел, распустил перья, достал ухажерский набор.
Через час мы сидели в дальнем углу за столиком и болтали обо всем на свете. Она успела проболтаться, что поссорилась со своим бойфрендом, что он плохой, а я хороший. Рукой под столиком скользнула по моей ноге, пришлось взять ее за руку, но чтобы не обиделась поцеловать. Зачем? Почему? У меня же семья, ребенок, я идеальный семьянин, зачем мне все эти хлопоты.
Она разошлась, предложив ехать к ней домой. Квартира мол, пуста, делай со мной что хочешь. И я согласился ехать к ней, но не за этим. Решил просто довести ее до дома, а то действительно повиснет на ком-нибудь а тот и сделает с ней, что захочет. В машине мне пришлось еще раз ее поцеловать, но лишь для того, чтобы отстранить. Алкоголь сыграл с женщиной злую шутку, ее похотливость плескалась через край.
Хоть во мне тоже сидело немного алкоголя, но толкнувшее на сегодняшние переделки захлестнули все остальное, даже сексуальное.
Не стану вдаваться в подробности, каких усилий мне стоило не подняться вместе с ней, а отправить ее одну. Передо мной лежала другая, более желанная цель.
Пошел дождь. «Golf» был довольно старый, но дорогу держал. Свет фонарей расплывался в мозаику, прорываясь сквозь капли на лобовом стекле. Я спешил за город. Где безлюдно, темно и жутковато.
Пролетел на красный последний работающий светофор и свернул на выезд из города. Дорога стала уже, придорожные фонари светили через один, поэтому время от времени я бывал в темноте. Время настолько замедлилось, что череда освещенной дороги и темноты стали похожи на смену дня и ночи. Возможно, я сам себя вогнал в транс. С самого утра я чувствовал, что мне не хватает чего-то большого, потерянного мною. Бог веселья пропал не просто так, в этом была закономерность, которую я вывел логически. Все дело в адреналине. Страх перед раскрытием выбрасывал адреналин в кровь, что способствовало его появлению. Семья, женитьба всегда ассоциировалась с размеренной спокойной жизнью, без неожиданностей и сюрпризов. Женившись, я и вправду успокоился. Вошел в распорядок, как машина в колею, ни шагу в сторону, словно по рельсам. Адреналин. Вот чего мне не хватает, вернее его не хватает, чтобы бог веселья появился вновь. Чтобы я вновь ощутил его действие на себе. Пришел в себя, глаза загорелись, и я стал тем, кем в действительности был все это время.
Нога сама давила на педаль газа, повороты стало проходить все сложнее, первые порции, пусть и не большие стали поступать в кровь. Сердце заколотилось. Первый признак того, что бог веселья рядом.
Дождь, алкоголь и адреналин сделали свое дело. Перед глазами поплыло вновь. Я решил остановиться, но нога не хотела отпускать педаль, наоборот утопила ее в полу. Крупные красные круги заслонили проезжую часть. Заскрипели не выдержавшие шины и машину вынесло с дороги. Об капот стали биться ветки попадающегося по пути кустарника, пока движение не остановила двухсотлетняя ель. «Golf» сложило, словно карточный домик, если кто и был в машине, опознавать было некого. Только по фрагментам одежды и возможно, сохранившимся чудом документам.
* * *
- Михаил Алексеевич, я прошу у вас прощения за мое корявое написание. Совсем не хотел так поступать, как будто что-то заставило написать этот дурацкий рассказ. Словно во мне сидит этот бог веселья.
- Слушайте, я тут подумал, а не случайно ли главного героя рассказа зовут, так же как и вас, Григорий Петрович?
- Ха, Михаил Алексеевич, вы на правильном пути, это моя история. История моей жизни.
- позвольте, а как же смерть?
- Я не разбился тогда, хотя был близок к этому. Так что смерть главного героя отменяется, вот он я - главный герой, жив и здоров. Никакой смерти. В этом фишка рассказа. Так сказать, творчество в чистом виде. Не попса. А теперь извините, я заберу свой рассказ и попробую написать что-то действительно серьезное.
- Постойте, я подумал над вашей шуткой, и она мне показалась серьезной. Здесь есть зерно ума, оставьте рассказ и я постараюсь его приладить, повыгодней. Скажите еще одно: правда ли бог веселья существует?
- Что-то подобное замечал за собой. Не столь красочно как в этом рассказе, но все-таки что-то есть. Я не могу сказать, что да, бог существует и вынуть его из кармана. Что-то есть, это оправдание и обычного бога, по крайней мере, я так считаю. Но написал рассказ даже не за этим. Он вышел не совсем по своей воле, что-то заставило сесть и написать. У меня уже есть «принудительно» написанный рассказ. Только вы его знать не должны, он печатался единожды и в небольшой газетенке в конце 1999 года.
- Что-то не так? Напомните название, может и читал.
- Он называется «11 сентября».