«Не буду думать об этом сегодня.
Подумаю об этом завтра»
Скарлет О’Хара, «Унесенные ветром»
Утро в офисе, как всегда, началось с кофе. Шатенка с наслаждением принюхивалась к чарующему запаху густой темно-коричневой жидкости в чашке с сиреневым цветком, когда блаженство было прервано тяжелыми шагами Петрова, ввалившегося в кабинет.
- Игорь, ну какого хрена? Ты бы хоть позвонил сначала. Кофе будешь?
- Ага. Да вот, мимо ехал…
«Ну и проехал бы мимо» - подумала Шатенка, доставая со стойки одну из «гостевых» чашек, а вслух спросила:
- Дело пытаешь аль от дела лытаешь?
- Да так… Вчера Александрову видел…
«****ь, ты мне еще расскажи, где ты ее видел и что ты с ней делал!». Петров был бывшим коллегой Александровой, бывшим, поскольку Петров имел очаровательную привычку трахать своих коллег, что не очень-то нравилось вышестоящему начальству.
- И что?
- Вот такая фигня, Борисовна, - Шатенку слегка передернуло, она никак не могла привыкнуть к тому, что Петров называет ее так, как она позволяла себя называть только близким друзьям, - слишком много она знает. Что я документы подал, что запись на диктофон вел.
Опа! Шатенка поперхнулась кофе. С Петровым ее связывали кое-какие секреты, которые за пределы ее офиса не выходили. Утечка информации случалась и раньше, но какая-то незначительная, Шатенка допускала, что могла сама что-то сболтнуть, или болтнул ее напарник. Да и угрозы, собственно, никакой эта утечка не несла. На сей раз Шатенка была на сто, нет, на двести, процентов, уверена, что инфа не покидала стен ее кабинета.
- Игорь, Христом-Богом… Вообще никому! Даже Костику!
- Да не, я не говорю, что это ты! Просто не понимаю! – Петров явно нервничал, - у тебя что тут? Вневедомственная?
- Ага. А ты думаешь…? – Шатенка оглянулась и посмотрела на белую коробочку охранной сигнализации, - ее не при мне устанавливали, она тут уже была. Пожалуй, надо сделать выводы.
Они оба знали, какие выводы надо делать. Никаких разговоров о делах в офисе.
В соответствии с этими выводами, дальше беседа пошла о всякой ерунде, Петров выклянчил еще чашечку кофе, Шатенка поймала себя на мысли, что ей, в принципе, довольно интересно просто поболтать с ним, это не вызывает у нее никаких напрягов. Тем более, что весь рабочий настрой благополучно испарился.
Возможное наличие подслушки не особо беспокоило Шатенку. Не так уж это было и важно. Но неприятный осадок оставался. Поэтому к обеду она все-таки позвонила Графу. С Графом она познакомилась в сети, он занимался установкой охранных систем и работал буквально в двух шагах от офиса Шатенки. Родители имели неосторожность назвать его простенько и со вкусом – Евграф, что не могло не представлять сложности в произношении. Так Граф стал Графом.
Выслушав коротенькую, минут на двадцать, лекцию Графа о разновидностях подслушивающих устройств и способах борьбы с ними, Шатенка честно призналась, что ни хрена не поняла.
- Ты мне скажи словами для особо тупых: где эта дрянь может быть спрятана и как она выглядит?
- Ну, это такая маленькая, обычно черная, пуговица. Поэтому может быть где угодно: под плинтусом, под подоконником… Только толку, что ты ее найдешь? Другую поставят! Глушить надо. Есть у нас одна глушилка, только эффект создает, как в душе.
- Не, мне такая дура не нужна! Что я, орать должна на весь офис? Тогда и прослушивать меня не надо будет!
- И то верно, - Граф явно развеселился, - тогда ломай плинтуса. И меняй замок.
***
Во второй половине дня опять накатила мигрень. Все окружающее начало потихоньку раздражать: пассивность процессуальной соперницы (представителя ИМНС), гололедица, девушка с туповатым лицом за рулем «Блюберда», едва не сбившая Шатенку по дороге из суда, вылезшие на солнышко посплетничать и погреться бабки. Голова словно распухала и была готова треснуть. Картина мира перед глазами начала потихоньку расплываться.
Щелканье клавиш ноутбука немного помогало сосредоточиться на работе. Мысли о том, что «кто-то страшный и большой наблюдает за тобой» отошли на второй план.
Трель телефона разорвала барабанные перепонки. Сотникова, ныне Гинзбруг.
- Элка, слушай, ты же у нас умная. Вот такая ситуация…
Сотникова начала трещать, как заводная, про квартиру, в которой живет непрописанный жилец, никому никем не приходящийся. Снова накатило раздражение и головная боль.
- Анджелка, заткнись пожалуйста, - обычное чувство такта покинуло Шатенку, - у меня телефон прослушивается. И некогда мне. Позвони вечером, а?
Работа уже не клеилась. Как и все остальное. Шатенка запустила проигрыватель на ноутбуке, откинулась на спинку стула и закрыла глаза. Хотелось закрыться, спрятаться, стать черепахой или улиткой, чтобы отгородиться от всего мира твердым панцирем.
«Ты пойдешь налево, а может, ты пойдешь направо, ты ведь королева, ты имеешь право на любой ход…» - мурлыкал в динамике Цекало.
«Пат» - подумала Шатенка. Ничья. Тайм-аут. Кончился кураж, кончились враки и напор. Осталось раздражение и головная боль. И чувство потери. Словно кого-то близкого и дорогого не стало с ней рядом. Того, кто единственный знает и понимает тебя. И всегда готов придти на помощь. Свое внутреннее «я».
Мысли опять вернулись к возможному «жучку». «Гондаренко, больше некому! - четко прорезалось в голове озарение, - вечно вступит, то в дерьмо, то в партию. И ошивается тут постоянно. И сим-карты постоянно меняет. Знает, паразит, что его разговоры секут. Но мне-то почему ничего не сказал? Ведь мог предположить, что и к моей персоне привлечет внимание. Тоже мне, друг».
В ящике стола нашлась плоская отвертка. Плинтуса стандартные, пластиковые. Крепеж закрыт пластмассовыми кнопочками, которые отскакивали, стоило поддеть ногтем. Через полчаса в офисе царил полнейший разгром, но цель была обнаружена. Даже не пришлось отодвигать шкаф от стены. Действительно, черная пуговка диаметром чуть больше сантиметра. В углу, под окном. Очень грамотное место. Первое желание – раздавить насекомое или выбросить – не получило своего развития. Дудки. Сначала повеселимся.
Приближалось семь часов, пора сдавать офис на пульт. Шатенка включила магнитофон, вставила кассету Агузаровой (больше ничего не нашлось), включила реверс и положила «жучок» рядом с динамиком.
Завтра, с утра пораньше, она попросит Петрова прикрутить на место плинтуса и поменять секрет в замке, отремонтирует сломанные ногти и наведет порядок в кабинете и в собственной душе. И придумает, что сделать с маленькой черной пуговицей.
И попробует вновь обрести своего лучшего друга – себя.