За окном уже смеркалось. Иван Петрович привычно встал на подоконник своего огромного окна, которое никогда не закрывалось, и шагнул вперед. Его взору открылась широкая электрифицированная улица. Иван Петрович совершал свой ежевечерний полет над городом, наблюдая за жизнью свысока. И если бы хоть один зевака-прохожий посмотрел на сумеречное, загазованное за день, небо, то он бы увидел тощую, хлюпенькую фигурку Ивана Петровича в старомодном коричневом пальто с огромными, черными, круглыми пуговицами. Он каждый вечер бессовестно летал, не опасаясь за то, что его кто-нибудь увидит. Он всегда совершал этот ритуал и всегда, пролетая над Исаакиевским собором, доставал из кармана болт и смаковал его во рту, как леденец.
Крылья Ивана Петровича были испещрены мелкими пылинками, надрезами, а на правом красовался прострел от пули, сохранившийся с 40-х годов.
Улицы города показались сегодня Ивану Петровичу особенно нарядными, он прищурил правый глаз, находящийся за витриной дурацких круглых очков, и стал приглядываться к огромной государственной елке, установленной на площади. Оценив состояние дерева словом «превосходно»,Иван Петрович пролетел прямо над вечнозеленым великаном, и мохнатая макушка приятно пощекотала его животик, задев старомодное пальто с круглыми пуговицами. Иван Петрович довольно повел бровями и отправился заниматься любимым делом - заглядывать в окна.
Каждый раз, занимаясь этим, он предательски улыбался, радуясь собственному остроумию. Некоторые жильцы, замечавшие в окне лукавое лицо Ивана Петровича, в испуге вскрикивали, нередко женщины падали в обморок.
Но не проходило и часа, как люди забывали о появлении в их жизни этого щуплого человека в старомодном пальто с круглыми пуговицами, такой уж Иван Петрович был неприметный.
Пролетая под аркой многоэтажного дома, Иван Петрович заметил, что у него на лбу застыла огромная замерзшая капля воды. Пристально уставившись на нее и скривив рот, он быстрым движением языка ее слизнул. Причмокнув, Иван Петрович громко сглотнул и остался доволен собой. Немного снизив высоту полета, он закрыл свои влажные глазки и стал наслаждаться происходящим, а еще больше умилялся своей находчивости. С его тонких, потрескавшихся от холода губ, медленно капнула слюна радости. Цепляясь за молекулы воздуха, слюна в испуге набрала скорость и шмякнулась в мягкий снег. Больше ее никто не видел.
Размышляя о своих бесчисленных достоинствах, Иван Петрович не заметил, как столкнулся с чем-то, но, шлепнувшись на землю и протерев свои дурацкие круглые очки, он заметил перед собой нежное создание, именуемое женщиной. Создание сидело в снегу напротив и моргало огромными зелеными глазами, в удивлении приоткрыв свой маленький ротик. От этой сцены у Ивана Петровича по спине побежали мурашки, они градом обрушились на землю и рассыпались на мягкий белый снег. Некоторые, объединившись в одну команду, двинулись в сторону нежного создания, и нежное создание захохотало. Так Иван Петрович узнал, что оно боится щекотки.
А создание, тем временем, достало из кармана луковицу и принялось с удовольствием ее есть. Иван Петрович заметил про себя: «Лукавит». Он тоже любил иногда лукавить.
А сердце Ивана Петровича забилось все сильнее и сильнее, в конце концов, оно вырвалось из груди и прожгло пальто. Создание с застенчивостью посмотрело на сердце, потом быстро схватило его, бережно завернуло в носовой платок и положило в карман. Создание знало: это любовь с первого взгляда.
От радости создание вскрикнуло что-то и ничком упало в снег. Иван Петрович подполз ближе: «Не дышит»,- подумал он и решил забрать свое сердце. Но в кармане бездыханного создания оказалось много носовых платков, и в каждом лежало по сердцу. Иван Петрович взял все. Так Иван Петрович стал сердечным человеком.
P.S.: О СЕРДЕЧНОСТИ.