Да, она была неверной. Было изменчивой во взглядах и поведении. Часто срывалась на близких ей людей и иногда вела себя некрасиво. У нее были приступы истерики, когда она могла убить человека. Ей хотелось увидеть кровь на руках, от ее злости у нее разрывалось сердце. А потом была пустота. Весь гнев съедал ее душу, сжигал ее тело, открывал слишком широко зрачки глаз. Вспоминая свое прошлое, ей хотелось повернуть время вспять, но пути назад уже не было. И она снова задыхалась слезами, топила себя в одиночестве и отвергала мысли о счастье. Ее любовь была для нее ядом со сладким привкусом. Она пила его день за днем, забывая про все остальное. Такое чистое и одновременно горькое чувство жило внутри нее вместе с тьмой и болью. Они как будто делили ее на части, отчего она хотела убить себя и прекратить эту ужасную муку. Каждый день она хотела свободно вздохнуть, навсегда попрощаться с этими кошмарами, но черта, через которую она собиралась переступить, превращалась в бетонную стену. Она была такой высокой и прочной, что у нее просто не было сил противостоять ей. Она клялась себе, что не будет делать глупостей, но на следующий день ее вены выпускали кровь наружу, а тело почти теряло контакт с разумом. И лишь однажды она запретила себе становиться слабой. Она спрятала всю грусть в улыбке, всю боль в смехе, всю тьму ее души в свете красивых глаз. Каждое слово превращалось в оптимистичное самоутверждение, каждый вздох делал ее свободнее в чувствах. Она уже и думать перестала о тоске, каждый день она с нетерпением ждала прихода родных. Искренне делилась с ними радостью, и старалась видеть во всем положительные стороны. И удавалось ей это неплохо, пока…
…Она увидела свет. Проходящий сквозь стены и души людей. Он стремился куда-то вдаль, пока не задел ее сердце. А оно вспыхнуло и забилось быстрее обычного. Светом был взгляд ее любви. Это был тот, что играл с ней, заставлял ее биться в истерике и кричать о любви на каждом шагу. Она лишь улыбалась ему в ответ, исполняя каждое его желание. Он был так холоден к мрачной, грустной девушке, что полюбила его жестокость. Его безответность заставляла ее дышать глубже, но с большим трудом. Она просто не хотела сдаваться, забывать этот свет, что однажды так же, как и сейчас проник в ее сердце. Мысленно закричав от боли и воспоминаний, она побежала прочь от этого злодея. Каждый шаг отдавался ритмом пульса, каждый метр отмерял частоту ее дыхания, каждая слеза несла в себе разочарование.
Да, она убежала от него. Он даже не заметил ее слез, не увидел ее глаз, не услышал тяжелого вздоха, не почувствовал биение сумасшедшего сердца. А, придя домой, она закрыла глаза и растворилась в тишине. Никто бы ее не заметил, такую неподвижную, бледную и молчаливую. Она сидела в кресле, а в руке был стакан. В нем плескались ее слезы вперемешку с ядом, который она чуть не выпила. Яд со сладким привкусом.