Живущая смертью

 Первая часть.
 
 «С самого начала»

- Какого чёрта ты мне об этом говоришь? – орала она.
- Просто.
- Просто тебе приято видеть как мне больно?
- Да нет. Я же рассказываю тебе обо всём! Успокойся!
- Нет! Этого я больше терпеть не буду! – заорала она и, схватив нож, убежала в ванную.
- Ты совсем двинулась? – закричала я.
- Вы все меня достали, сколько можно? – не могла успокоиться она.
- Давай поговорим как нормальные люди. Положи нож и успокойся, – пыталась я её успокоить.
- Но ей было всё равно. Так прошёл её не первый, но капитальный заезд. Раньше она психовала, била посуду, дралась, резала руки, пила таблетки, но клялась, что это в последний раз и что она здорова. Но по приколу всех убеждала, что она сумасшедшая. Иногда уходила из дома.
- А сколько вам тогда было лет?
- На тот момент 13, но это было только начало.
- Нам сказали, что вы её знали лучше всех. Вы не могли бы мне рассказать обо всём, что помните из того времени, что вы проводили вместе.
- Да, конечно, но не сейчас. У меня дома остались дневники за то время. Если хотите, я могла бы перечитать, разобрать, вспомнить, а допустим завтра, к вам заглянуть?
- Хорошо, приходите с утра.
Я встала и, выйдя из кабинета, пошла по длинному коридору.
Когда я ехала домой, то долго не могла забыть тот день. Но как ни странно, он был самым безобидным. Но тогда меня сильно напугал. Я посмотрела на часы, половина восьмого. Взгляд ни вольно пробежался по руке и шрамам. Интересно, они очень заметны? Наверно, так же как и все остальные. Я оглядела другую руку, на которой было десятка два шрамов, не меньше. Да, по ходу все думают, что я безумная суицидница. Я подняла глаза и оглядела вагон метро. Все смотрели, как я разглядываю свои шрамы. Немного смутившись, я надела куртку и вспомнила, что мне скоро выходить. Проехав ещё пару остановок под подозрительные взгляды пассажиров, я вышла на своей станции.
 Когда я пришла, то первым делом достала из шкафа старую коробку, в которую складывала личные дневники. Их было 5 штук. Миленькие, красивые, немного потрёпанные. Если кто-нибудь подумает, что в этих симпатичных книжечках скрывается лёгкая, сладкая и наивная жизнь, то он ошибается. Когда рядом была она, нельзя было жить спокойно. На страницах этих дневников было много возмущений, слёз, крови и горя. Грубо говоря, она доставляла мне массу проблем. Я говорила всем, в порыве гнева, что она сумасшедшая и больная, но все думали, что я сильно преувеличивала и была очень зла на неё. Нет! Меня никто не слушал. Я была нормальная девчонка, но вот она не совсем. Я не могла её понять. Она слушала другую музыку, смотрела другие фильмы, рисовала странные рисунки. У неё было мало подруг, и в итоге осталась только я. Не знаю, что нас держало? Может то, что мы дружили семьями, а может то, что было больше не с кем? Не знаю, но мы были вместе. Мои размышления прервал телефонный звонок:
- Привет. Как там обстановка?
- Смотря где?
- Ну, допустим, на Марсе?
- Уже не смешно.
- Да ладно тебе! Брось, Анг. Ты где была весь день?
- Там же, где и вчера.
- Господи! Они тебя ещё не задолбали? Ты что, всё ещё переживаешь?
- Я обещала Игорю Николаевичу, что расскажу ему о нашей дружбе.
- Да забей ты! Бог спас тебя от неё, а ты всё ещё лезешь туда.
- Ты что-то хотел?
- Вообще-то тебя увидеть.
- Можешь зайти ко мне ближе к десяти.
- А родня?
- Все пашут до часу, а то и до двух.
- Ладно, посмотрим.
Я расставила все дневники в хронологической последовательности, и, взяв первый, села на диван. Но мой покой опять потревожили. Это была её мать:
- Привет, Ангелиночка, Ты надеюсь, меня узнала? Это мама Алисы – услышала я еле слышный голос в трубке.
- Здравствуйте, Василиса Леопольдовна. Что-то случилось?
- Да ничего, Ангелиночка, всё хорошо. Я только хотела спросить у тебя кое- что, но не могла тебя дома застать.
- Да, я уезжала на один день, а потом ходила к Игорю Николаевичу.
- Странно, что мы не встретились.
- Я была у него вечером, а вы, наверное, утром?
- Да, да, утром. Я же работаю днём, а вечером некогда.
- Вы что-то хотели узнать?
- Точно! Спасибо, что напомнила. В последний раз Алиса к тебе ничего не приносила, не оставляла?
- Нет. Я, конечно, не убиралась в комнате с позапрошлой пятницы, но думаю, что нет.
- Ясно. Спасибо, но если ты что-нибудь найдёшь, скажи мне, пожалуйста.
- Хорошо, я позвоню.
- До свидания, Ангелиночка.
Василиса Леопольдовна всегда была странной и забывчивой женщиной, но в последнее время это стало ещё заметнее. Она очень заботливая мать и впечатлительный человек. Не высокий рост, уже начинающие седеть волосы, собранные в тугой пучок на затылке, очки- половинки на самом кончике носа и серые платья и костюмы составляли её внешность. Она воспитывала Алису сказками о рыцарях на белых лошадях, одевала в белоснежные платьица и никогда на неё не кричала. А что касается отца Алисы, то он не особо следил за дочерью. Он давал ей деньги на все её капризы, а иногда запирал дома с книжкой и лишал всех радостей жизни, увидев раз в два года её текущие оценки. Это высокий, крепкий мужчина с грустными глазами. Правильно говорила Алиса: « Он не умеет быть злым». Она была абсолютно права. Допустим, сегодня она жестоко наказана на всё время существования человечества, а завтра она уже с полным карманом денег и с новым мобильным телефоном собирается ехать в Париж на недельку. Её отец зарабатывал хорошо, но я до сих пор смутно представляю, где конкретно он работает.
Я открыла свой дневник, который вела в 13 лет. У меня до сих пор осталась привычка заводить дневник на год. От дня рождения до дня рождения. Я пролистала пару недель и обратила внимание на лист, который, судя по всему, был весь, когда-то залит слезами.

 16 февраля.
Кажется, что у меня едет крыша. Все девчонки из нашего класса не хотят общаться с Алиской. А я что могу сделать? Все считают её сумасшедшей. Да кто вам дал право так обвинять человека?

Да, меня тогда мучили, на мой взгляд, просто мировые проблемы.

 23 февраля.
Я знала, конечно, что ей нравиться Стас, но не до такой степени. Мы все дарили пацанам подарки. Нас 12, и их 12. Когда мы тянули листочки с именами, Стас попался Яне. Алиса устроила скандал и чуть не выдрала Яне клок волос. Но Яна же не виновата, что ей попался Стас.

 4 марта.
Сегодня мы решили с Алиской погадать. Она пришла ко мне, мы задвинули шторы, чтобы было темнее, и стали гадать. Но когда я нагадала ей не любовь со стороны Стаса, она швырнула в меня картами и ушла. Весь вечер я не могла понять, неужели она так его любит, что готова биться до последнего???

Я подняла глаза от дневника и вспомнила это время. Её поведение мне тогда не казалось странным. И уж тем более, психически не здоровым.
Полистав ещё пару дневников, я отправилась на кухню. Но и на этот раз мне помешал звонок. Но уже в дверь. Отправившись на кухню, я взглянула на часы 22:10. Это мог быть только Ярослав. Ярик наведывался ко мне достаточно часто, но в последнее время меня не было дома.
- Привет! – сказал Ярик с улыбкой – Оттопыриваешься тут?
- Перестань смотреть эту гадость,- ответила я, закрыв дверь.
- А я думал, что мы вместе насладимся эти маразмом! – сказал он, помахав диском – А что ты такая грустная?
- Я не грустная, я грузная!
- Ты всё ещё думаешь о своей подруге?
- Да. Я читала дневники и могу сказать только одно - лечить её надо было раньше.
- Вот видишь, мы тебе сразу сказали, что у неё крыша течёт. А ты не верила.
- Ладно, хавать будешь?
- Ты меня даже покормишь?
- Да.
- Хорошо. Кстати, что делаешь завтра?
- Иду опять туда.
- Когда вернёшься?
- Судя по количеству информации поздно.
- А ты мне вообще день собираешься посвятить. Ну, или пару часов?
- Прости, прости, пожалуйста. Можешь завтра встретить меня в 21:00 у выхода и погуляем.
- Ладно. И после завтра мы с тобой куда-нибудь сходим. Идёт?
- Хорошо. Я подумаю, куда бы я хотела сходить.
Я покормила Ярика, потом мы пару часов поболтали у меня в комнате. В 1:40 пришли предки и легли спать. А мы вышли с ним на балкон. Ярик аккуратно посмотрел вниз.
 - А интересно было бы после накура спрыгнуть отсюда?
- Незнаю интересно ли, но больно было бы определенно.
- Может, я пойду?
- Иди...
После того как он ушёл, я легла спать.

 * * *
На следующее утро я отправилась к Игорю Николаевичу. Он встретил меня в хорошем настроении, но когда узнал, что я притащила с собой весь архив, немного помрачнел. Но стал слушать меня с интересом. Этот случай был действительно жестоким и странным. Но я ей всё простила.
- Ну что Ангелиночка, вы нашли что-нибудь интересное в своих записях?
- Да, конечно.
- Читайте.
Я открыла лето 14-и лет, когда мы вместе поехали в лагерь.

 


 21 июля.
Ура. Мы в лагере. Тут такие симпатичные мальчики. Алиса сразу влюбилась в парня из первого отряда. Да, он, конечно, ничего. Высокий, красивый, общительный, обаятельный, но нельзя же вешаться на парня прямо вот так?!?
- И это всё? – прервал меня И.Н.
- Нет. Вы слушайте дальше!
- Стоп!
- Что?
- А почему мы на вы? Перейдём на ты?
Впервые за 4 дня я оглядела его. И действительно, почему бы и нет? Он красивый, молодой, ему всего 25, а мне 18. Ха! Всего на 7 лет старше. Он мне даже очень симпатичен. Пока я зачитывала ему свои записи за14 лет, он сидел на краешке стола и смотрел на меня.
- Хорошо. Перейдём на ты.
- В таком случае читай дальше.
- Так, вот, - продолжила я...

 30 июля.
Сегодня Алису чуть не выгнали из лагеря. Она жестоко избила девушку того Никиты. Её вызвал на разговор директор, а она закрылась в палате и не разговаривала ни с кем. Мне пришлось лезть к ней через окно. Хорошо, что первый этаж. Но там моим глазам предстала ужасная картина. Честно говоря, я так перепугалась за неё. Она лежала на полу, а в руке у неё был канцелярский нож для резки бумаги. Я открыла дверь и позвала на помощь. Вечером я встретила на улице Никиту. Он стал спрашивать как, что, почему, и не сумасшедшая ли она. Я как всегда отшутилась, и всё закончилось хорошо.

 1 августа.
 Мне уже страшно. Никита предложил мне встречаться. Я сказала, что подумаю. Просто я боюсь ни сколько за себя, а, сколько за неё. Кто знает, что она с собой сделает? Сейчас она лежит в изоляторе с перебинтованными запястьями. Я спросила можно ли к неё, меня пустили. Там лежала она, вся такая несчастная, одинокая, брошенная. Я стала её жалеть, но она странно улыбнулась и ответила, что они оба ещё ответят за это. Я ей сказала, что они не встречаются, но о нашей симпатии естественно промолчала. А сегодня вечером он пришёл и потребовал ответ. Я сказала да. Он был очень рад. Мы всю дискотеку были вместе.
 
 4 августа
Её выпустили из изолятора, и она обо всём узнала. Не стала меня сразу убивать, а позвала поговорить. Спросила, действительно ли он мне нравится. Скрестив пальцы, я сказала да, но она меня только обняла, пожелала удачи, любви, счастья. Сказала, что рада, что он в надёжных руках, и что он нашёл то, что искал. Я вышла едва дыша. Страшно!

 5 августа
Как ни странно, она ничего с собой не сделала. Правда со мной не общается. Только бы всё обошлось! Мы до сих пор с Никитой вместе. Он просто прелесть!»
- Да. Странные перепады настроения – задумчиво сказал И.Н. – Как думаешь, с чем это связано?
- Предполагаю с тем, что я лучшая единственная подруга, грубо сестра.
- Ты права, дитя моё! Я даже об этом не подумал – торжественно воскликнул И.Н.
- Ты чего? – по-свойски спросила я.
- Извини. Давно в отпуске не был.
- Заметно.
- Там ещё что-то есть?
- Да, вот.

 13 августа
Пока ехали в поезде, она всё время от меня не отходила. Говорила, что я хорошая, верная подруга, что сестра и всё такое. И что на неё какой-то мальчик смотрит из 2-го отряда. Я не скажу, что она безумная уродина, что-то в ней есть: высокая, худая, бледная, с чёрными длинными волосами, густой чёлкой и большими глазами. Не то, что я: бледная, маленькая, убогая.
- У тебя комплекс? – с подозрением спросил И.Н.
- Уже нет, но был.
- Переходный возраст – начал И.Н.
- Я знаю, дальше?
- Нет, пока хватит.
Он встал со стола и подошёл к окну:
- А она стихи писала? – вдруг спросил он.
- Нет. Рисовала только.
- А рисунки остались?
- Если только у родителей. У меня, наверное, нет – с сомнением ответила я.
- Потом притащишь то, что тебе покажется больше всего похожим на бред сумасшедшего.
- Ладно, посмотрим. Честно говоря, мне так не хочется беспокоить её и без того странную маму.
- Да ладно, брось! Скажи, что очень надо.
- Посмотрим.
- Ещё что-то странное есть?
- Да, вот. Мы в школу пошли. В 9 класс.

 1 сентября
Я до сих пор созваниваюсь с Никитой. Пару раз виделись. Стараюсь Алисе о нём не говорить, а то мало ли масла в огонь подолью?

 2 сентября
Ты прикинь, дневник, она сама меня о нём спросила! Я ей рассказала всё как есть. Она странно на меня посмотрела и ничего больше не говорила. Говорит, что ей кто-то нравится, пыталась показать, я перепутала, поржали.
- Значит, ты её не всегда боялась? – спросил И.Н.
- Нет. Она была со мной только нормальная, а со всеми остальными.… Или вернее, когда нас было двое, она нормальная, а трое – это уже всё: она будет выпендриваться до потери сознания.
- Так вы с ней нормально общались?
-Да.
- И ты единственная кого она щадила и любила?
- Получается так. Она даже чуть мать не избила. У меня где-то есть запись – я полистала дневник: Вот!

 15 ноября
Сегодня весь день просидела у Алисы. Играли в комп, просто болтали, а под конец решили завтра сходить в кино. Я предложила после школы, а ведь вечером дороже. Она сказала маме, что вместо школы идёт в кино. Та её не пустила, и Алиса набросилась на мать. Честно говоря, я это предчувствовала с самого начала их разговора. Я просто оттащила её и там прооралась на неё. Закрыла в комнате, долго приводила её мать в чувства.
- Значит, ты тоже того, раз орёшь? – спросил с подозрением И.Н.
- Нет. Нервы.
- Вот я и говорю, – посмотрел он на меня, улыбнувшись.
- Нет! – ответила я.
- Ладно, верю.
- Теперь я думаю, стоит перейти к 15 годам. Там будет много ужасов.
- Как знаешь. Читай.

 18 февраля
Сегодня Алиса устроила в школе скандал, и сбежала из школы с уроков. Я знала, где она и пошла за ней. В одном подъезде у нас открыт подвал. Когда Алиса узнала об этом пол года назад, пришла в бешеный восторг и купила замок, чтобы там спокойно сходить с ума. Как я и предполагала, она была там. Я спустилась к ней. Она сидела на стуле при свечах. Я спросила, зачем она так поступает, и не надоело ли ей дурачиться? Она заорала, что все её достали, что её никто не понимает, что, возможно, ей не место в таком обществе, и что ей давно пора уйти. Сначала я даже не поняла, куда она собралась, но потом, когда я увидела в её руке нож, всё сразу поняла. Она спокойно провела им по кончику указательного пальца. Нож был острый и сделал своё дело. Из её пальца потекла кровь. Судя по этому, резала она глубоко. Она опустила руку вниз, и кровь стала стекать по пальцу и капать на пол. Я стояла молча, пребывая в ужасе. Но секунд через 15 ко мне вернулся здравый рассудок, и я решила подойти к ней. Но стоило мне сделать пару шагов ей на встречу, как она заорала: «Не подходи ко мне!» - я остановилась, но потом продолжила приближаться к ней. Она сидела молча, и смотрела на меня бешеными глазами. Волосы её были грязные и собраны в неаккуратный хвост, на кофте были видны капли крови. Я спокойно подошла к ней, и молча, взяв её за руку, в которой она держала нож, забрала его у неё. Она не проронила ни слова. Я посмотрела ей в глаза, по её щекам текли слёзы. Она редко плакала. «Плакать, значит сдаться» - говорила она мне всегда. Я положила нож на пол и обняла её. Она разревелась у меня на плече, а потом сказала, что хотела бы быть обычной девчонкой. Что хотела бы одеваться в более женственном стиле. На что я ей сказала, что мы давно решили обе ходить во всём чёрном. Судя по всему, я зря ей возразила. Она была очень недовольна этим моим замечанием, но решила промолчать. К концу беседы я пообещала ей, что завтра мы сходим в магазин и купим ей более красивую и светлую одежду.
- Странно – сказал И.Н. – значит, что она не была совсем душевным кадавром?
- Нет, совсем нет, - начала я, - она иногда конечно устраивала такие сцены, но не часто.
- Ты всё время приводила её в чувства?
- Получается, что да, потому что я была её близкой единственной подругой.
- Ты, получается, прощала ей все эти закидоны?
- Да, а что делать?
- А остальные подруги?
- Не совсем. Они постепенно стали отдаляться от неё. И от меня. Но не с такой скоростью. Почти каждый день она с кем-то ссорилась. Но припадки психоза случались достаточно редко. Хотя в 15 лет я вообще перестала её узнавать.
- Да, это действительно странно – задумчиво произнёс И.Н.
Я протянула ему дневник и сказала: «Если хотите, можете сами почитать, то, что покажется вам более полезным и интересным». Он неловко выхватил у меня дневник и из него выпал листок. Он молча поднял его, посмотрел и спросил: «Это её творчество?». Я взглянула на рисунок и ответила, что да.
- А что она хотела этим сказать? – спросил И.Н., вертя в руках лист на 360 градусов.
- Не помню, наверное, это один из её непонятных рисунков.
- А она хорошо рисовала?
- Да. У неё было будущее художника. Так все говорили.
- А как тогда объяснить её эти странные разноцветные полосы?
- Я же говорю, когда она пребывала в раздумьях или депрессии она всегда рисовала всякий бред, типа этого.
- Ты точно не помнишь, что это? – спросил И.Н.
Я взяла у него лист и, перевернув, обнаружила с другой стороны аккуратную надпись, написанную простым карандашом: «Солнечное затмение».
- И часто она такое рисовала? – спросил врач.
- Да, бывало её рисунки, типа мои прогулки по Луне, уже никого не удивляли. А нормальными картинами все восхищались, считая этот бред – я потрясла рисунком – просто творческим кризисом великого художника.
- Это все её странности?
- Нет, – ответила я и, пролистав пару листов дневника, продолжила читать.

 18 мая.
Сегодня Алиска прибежала ко мне после школы с кассетой и заставила посмотреть с ней, как она сказала «замечательный фильм». Большую часть фильма, как, наверное, и смысл я не поняла, зато прекрасно помню все кровавые сцены и разодранные трупы.
- Она любила фильмы ужасов? – спросил И.Н.
- Да, у неё вся её видеотека состояла из популярных и не популярных, из известных и мало известных ужастиков, триллеров, а потом её видеотека пополнилась космической фантастикой и странными фильмами про магию и колдовство.
- Кошмар, какой! – с не наигранным ужасом произнёс И.Н.
- Да, радоваться не от чего!
Так мы разбирали все странные дни до 9-ти часов.
- Послушай, - вдруг спросил И.Н. – А твоя подруга не могла вести дневников?
- Незнаю. Хотя вряд ли. Я могла бы узнать у её родни, хотя очень сомневаюсь. Она, конечно, знала, что я веду дневник, но о своих записях, если они и были, не рассказывала.
- А если ты позвонишь ей домой? – спросил И.Н, подвигая ко мне телефон.
Я набрала Алиске домой, ответил папа.
- Здравствуйте, Вячеслав Игнатьевич.
- Да.
- Это Ангелина, вы, наверное, узнали?
- Да.
- Вы случайно не находили Алискиных записей или дневников?
- Нет – буркнул он и повесил трубку.
- Её мама намного вежливей, – сказала я, положив трубку.
- И? – спросил И.Н.
- Нет. Так я и знала.
- Как ты думаешь, она могла вести дневники?
- Честно говоря, не знаю.
- Ладно, думаю, что на сегодня достаточно, приходи на следующей неделе, – сказал И.Н., посмотрев на часы.
- Да, пожалуй, мне пора, до свидания.
Я собрала свои записи и отправилась по коридору на выход. По пути я посмотрела на часы 21:15 и на улице страшный ливень.
Когда я вышла на улицу, то увидела, что на лавочке под дождём, сидит печальный Ярик.
 - Извини, я опоздала, – сказала я, подходя к нему.
Он молча поднял голову.
- Ты сердишься? Извини.
Он улыбнулся: «Да, нет, я сам опоздал».
- А если бы я не опоздала, то мне пришлось бы ждать тебя. Да?
- Да, ладно, брось, пошли гулять.
- Под дождём?
- А у тебя есть другие предложения?
- Пошли к тебе! – сказала я, улыбнувшись.
- Ну, пошли.
Пока мы медленно бродили по улице, разгоняя лужи, я успела ему поведать о том, что мы сегодня обсуждали с И.Н.. Он выразительно зевнул, и я поняла, что пора завязывать с этой ерундой.
В комнате у него был как всегда капитальный беспорядок. Убирался он редко, но если и убирался, то эта уборка заканчивалась тем, что он выбрасывал почти всё подряд. И убедить его в том, что он делает, не правильно было не возможно.
- Мне завтра надо будет зайти к Алиске домой, и попросить у её мамы пару Алискиных рисунков.
- Завтра мы идём гулять! – со злобой в голосе произнёс Ярик.
- Я помню, помню, я всё помню.
- Признайся честно, зачем я тебе нужен, для галочки?
- Нет, ты что? – сказала я, садясь к нему на колени.
- А, по-моему, да!
- И с чего ты взял такую глупость? Объясни мне!
- Ты на меня совсем перестала обращать внимание. Тебе, по-моему, всё равно рядом я или за сотню километров!
- Да, нет, же Ярик! Почему тебя одолели такие глупые мысли? Мне не всё равно! Когда ты далеко, я скучаю. А когда рядом, я счастлива, – сказала я, поцеловав его.
- Ладно, верю.

 * * *
На следующее утро он зашёл за мной рано. Где-то в 10. И мы отправились гулять в парк. Решение было принято спонтанно, поскольку я ничего не надумала.
- Ну, что, как спалось? – спросил он, когда мы вошли в парк.
- Странно, что ты об этом спросил!
- По-моему не странно.
- Мне приснился сон, как будто я смотрю в окно и вижу, как там по улице идут розовые слоны. Потом я попадаю в какую-то комнату, в которой стоит огромный сундук, я его открываю, а там лежит нож. Я беру его, а на нём написано кровью «Моей любимой Ангелиночке на долгую память от Алисы». Я кладу его обратно и попадаю на улицу. Там я встречаю какую-то женщину и спрашиваю, как пройти в какой-то город, она как-то странно на меня посмотрела на меня ярко-зелёными глазами и сказала, что город смыло от наводнения. Что река вышла из берегов из-за сильных проливных дождей. Вдруг кто-то меня зовёт, я оборачиваюсь и вижу, что стоит Алиска в каком-то красном, коротком платье. И говорит, что эта женщина врёт. Я говорю, что мне туда не обязательно идти. И она меня приводит в церковь. Там, у алтаря, стоишь ты и собираешься венчаться с Алиской. А она смотрит на меня и говорит: «Не всё тебе мне гадости делать...». И заливается противным смехом.
- Тебе не пора голову проверить? А то, вдруг, это заразно?
- Да, нет, всё хорошо, это всего на всего сон.
- Да, блин, а мне один раз черти снились. Такие маленькие, чёрненькие, пушистенькие.
- Здорово!
- Да уж, здорово! Мне 5 лет было. Я так перепугался.
- А что они делали?
- Как ни странно в классики прыгали.
- Да-а, ну у тебя и фантазия.
Так мы бродили по парку до позднего вечера. Он проводил меня, поцеловал на прощание, и я оправилась домой.
 Дома пусто и грустно. Родители на работе, а мне даже нечем себя занять. Комп в отрубе, телик надоел, читать лень. Я пролистала ещё пару недель из 15-и лет и решила убраться в комнате. Включив музыку, я начала разбираться в шкафу с одеждой. Вдруг сквозь музыку пробился телефонный звонок.
- Здорово Анг, ты, где пропадаешь?
- А, Наташ, здорово, я всё к психиатру хожу.
- Что, совсем крышу снесло?
- Нет, из-за неё.
- А-а-а, - протянула Ната,- ты всё ещё помнишь ту психанутую? Мы все уже давно забыли её. Расслабься. Тебе надо отдохнуть. Тусануть.
- Даже не знаю.
- У тебя вообще парень есть?
- Да, Ярик.
- А! Точно, я его сегодня видела, извини. Мы сегодня на тусу катим, ты с нами?
- Я даже не знаю.
- Хватит, ты давно не пятилетка, можешь и ночь потусить.
- Да, нет, просто у меня дел ворох!- сказала я, закрывая шкаф.
- Мы едем ближе к вечеру.
- Хорошо, позвони мне днём.
- Смеёшься?! Меня дома не бывает.
- Тогда на мобильный.
- Ты сейчас гулять идёшь?
- Нет, я убираюсь – сказала я, садясь на пол перед кроватью.
- Тогда созвонимся завтра.
Я положила трубку и, подпевая «Кирпичам», залезла под кровать. Там так грязно и пыльно, что стало страшно. Я вытащила от туда кучу старой обуви, книжек, игрушек, скейт, и много всякой фигни.
«А может лучше убрать дневники, которые уже не нужны?» - подумала я и, свалив все три тетрадки обратно в коробку, засунула её под кровать. Коробка упорно не хотела двигаться к стенке, поэтому мне пришла в голову мысль, что ей, что-то мешает. Я залезла под кровать второй раз и вытащила коробку. Очень пыльную и тяжелую. Эту коробку я видела второй раз в жизни. А первый раз мы с ней встречались около года назад в Алискиной комнате. Коробка не моя. Убрав всё, я села по середине комнаты и затаив дыхание, открыла коробку. Там было три дневника, две тетради, одна книга, куча кассет, рисунки, пара амулетов и колец. Вынув всё это аккуратно из коробки, я обнаружила на дне коробки пару инсулиновых шприцов. Эта находка повергла меня в шок. А давно ли она наркоманка? Судя по всему, ответ на этот вопрос крылся на страницах её дневников. Но для начала я решила полистать тетради. В одну она записывала стихи, во второй были наброски её рисунков. Пролистав всю тетрадь с рисунками до конца, на обложке я увидела телефонный номер какого-то Макса. В первый раз слышу о нём. Затем я посмотрела её листы с рисунками и, собрав всё это обратно в коробку, решила, что пора почитать её дневник.
Её дневник выглядел не так мило и симпатично как мой. Почти все обложки её дневников украшала паутина, скелеты, черепа, огонь и пауки. Я открыла её дневник и из него выпала пара фотографий. На одной были мы с Алиской. А на второй она обнималась с каким-то парнем. И судя потому, что его я видела впервые, то поняла, что это и есть тот неизвестный Макс. Я посмотрела на число в углу фотографии 11 августа. Ей 16 лет. Я вспомнила, что могу посмотреть, что было у меня в этот день. Пробежав глазами по своим записям за 11-ое число, я поняла, что день был безумно жаркий, а на этом фото в чёрной кофте с длинным рукавом и выражение лица у него странное. Странный взгляд и мутные глаза. Тут в памяти всплыла строчка из песни: «Кто-то уходит, что бы сменить длинный рукав на футболку, вернуться к себе, но это всё без толку…» Да, теперь понятно, откуда шприцы.… Но по ходу, она стала наркоманкой не сразу.
Пока я размышляла об этом, я непрерывно смотрела на Макса. Он был симпатичный, и даже не верилось, что он наркоман. А интересно, она знала, что он наркоман? Думаю да, раз стала такой же.
От таких мыслей мне стало плохо, и я решила пока не думать об этом. Я отложила фото в сторону и открыла её дневник с середины.
 
 21 июля.
Меня вырвало посреди ночи. Вечером я съела горсть каких-то таблеток и легла спать. А, забыла сказать, я в Питере. Тут круто, но одиноко. Мы сюда приехали с Ангелинкой отдохнуть вдвоем. Странно, что нас отпустили в 16 лет одних. Мы гуляем по городу, отдыхаем, любуемся красотой, это так здорово. Но жизнь отстой.

Прочитав это, я быстро открыла свои записи за 21 июля.
 

 21 июля.
 Здорово! Второй день в Питере. У Алиски депрессия. Пока гуляем по городу, она от всей красоты кривилась. И говорит, что это не город, а отстой. А вчера вечером просидела час в ванной, а ночью её вырвало. Отравилась что ли?

Интересно, где здесь, правда?

 22 июля.
Так обломно. Сегодня решили гулять с Ангелинкой по одиночке и встретиться вечером. Весь день моталась по этому Питеру как дура. Купила пару кассет, пойду, заценю.

 22 июля.
Сегодня Алиса предложила погулять по одному. Я согласилась. Сходила в Эрмитаж. Думала, что умру там. Но обошла практически всё. Каких трудов мне это стоило. Алиса пришла домой и легла сразу спать с плеером. Опять слушает свою сумасшедшую музыку?

Я пролистала пару листов и увидела лист, который был весь в кровавых отпечатках. Увидев это, я открыла её дневник. Этого дня у неё не было.

 24 июля.
О, Боже! Это ужас. Днём я познакомилась в городе с американцем. Его зовут Джон. Очень милый парень. Он тоже сюда приехал Питером полюбоваться. Мы с ним гуляли до самой ночи. Он меня на прощание поцеловал. Мило! Обещал зайти завтра. Я зашла в номер. Я решила, что она спит, и включила свет на столике. Её постель была пуста, а всё постельное бельё перепачкано кровью. Все стены были в кровавых отпечатках, а в углу комнаты горела красная свечка. Вокруг валялось много листов, судя по всему с неудачными рисунками. Когда я подошла к свече, что бы затушить её, то увидела что в неё воткнуто около тысячи булавок. И вокруг валялись булавки. Я аккуратно затушила свечу и отдёрнула штору. На оконном стекле было тёмно-бардовой помадой написано «Дьявол». Потом я увидела трюмо с разбитым вдребезги зеркалом. Затем я увидела капли крови, ведущие в ванную, я подошла к ней и открыла дверь. Там в ванной без сознания лежала Алиса. Вода в ванной была нежно-розовая, и всё зеркало раковина были перепачканы кровью. Как будто кто-то пролил красную краску. Я постаралась привести её в чувства. Она была еле жива. Все её запястья были изрезаны в мелкую труху. Я позвала на помощь. Её увезли в больницу. А сейчас я лежу в постели и не могу понять, почему она это сделала.

Я оторвалась от дневника и посмотрела её дни до и после 24 июля. Единственное что она писала, так это то, что ей грустно, тоскливо и скучно. Я кстати тогда, как и до сегодняшнего дня не знала о существовании её дневников. Тогда я помню, сильно перепугалась, и впервые сильно обиделась на Алису. Нас забрали из Питера через пару дней. И мне пришлось общаться с Джоном по e-maily. Когда я помню, рассказала ему, почему уезжаю, на своем ломаном английском он пришёл в ужас от того с кем я дружу. И советовал послать её на хер. А обиделась я на Алиску за то, что она постоянно режет руки, пытаясь умереть, а мне что ей не надо мешать? А просто тихо сидя на табуреточке дожидаться её конца? С этими её закидонами Яне могла смириться. Потому что всё это происходило на моих глазах, либо касалось меня. Кстати, залечив её, родители отправили отдохнуть и заодно крышу подлечить. Наверное, там она и познакомилась с Максимом. Он что, тоже шизик?
Тогда взрослые, впервые за такое долгое время её заездов, задумались о её психике. Но ограничились тем, что отправили её куда-то отдохнуть.

 11 августа.
Сегодня обычный, скучный день. Ничего интересного не произошло. Запястья ещё болят. Кстати, сегодня в холле я увидела его!!! Он просто прелесть. Ну, не сказала бы, что просто красавец, но что-то в нем есть. Тёмненький, высокий, глаза карие. Улыбнулся мне, ваууу!

 12 августа.
Вчера днём мы уже так сдружились, что полное впечатление, что мы знакомы всю жизнь. Я сфоткалась с ним вчера. На память. Он такой прикольный. Но мы просто друзья, как ни странно. И мне впервые ни хочется с ним встречаться. Он дорог мне как друг и всё, мы с ним так похожи. У нас много общих интересов.

Я ещё раз посмотрела на фото. Да, он милый. У неё был вкус. А что если ему позвонить?
Я посмотрела на часы, время шло к двенадцати. Нет, пожалуй, поздно. В такое время я могу позвонить только Ярику. И сказав, что мне грустно и не спиться проболтать с ним до 9-ти утра. Я так люблю болтать ночью. Но сегодня, вернее сейчас мне от него, ничего не нужно, и с Алискиными дневниками не может быть скучно.
Полистав ещё пару дней, я открыла второй дневник. Нам 17 лет. Пришлось вставать ещё раз за своим дневником.
На первой же странице, как я поняла, было написано кровью: « Я ненавижу весь мир!» «Очень оптимистично!»- подумала я и пролистнула дальше. Там была вклеена фотография, на которой она целовалась с Женей. Я его помню. Его сбила машина, когда он бежал за ней. Они, я помню, поругались, и она удрала от него, а он побежал за ней, и так случилось. Он был растоман и она с ним дула иногда. Я помню, он ей очень понравился, она постоянно ошивалась в его компании. Специально со всеми передружилась и лезла к нему. Но когда она получала отказ на свои глупые фантазии, то резала руки, психовала и билась в истерике.
 Я помню, пришла к ней в гости. Её мама сказала, что Алиса у себя в комнате слушает музыку. Я зашла в комнату и увидела, как она сидит на подоконнике и смотрит в окно. Она была подавлена, ничего ужасного с собой не сделала. Я спросила, что случилось, но она промолчала. Тогда я подошла к ней и увидела, что у неё на щиколотке вырезана буква «Ж».
- Что в этот раз обошлась по минимуму? – с долей иронии спросила я.
- Нет, когда любишь, не будешь делать глупостей.
- Ну, наконец-то здравое решение.
- Ангелин, ты не могла бы позвонить ему, и между делом спросить нравлюсь ли я ему?
- Ладно, хорошо.

Я знала его номер наизусть и, набрав семь заветных цифр, я наконец-то дозвонилась ему.

- Здорово, Жень, как жизнь?
- Да, ничего вроде, как обычно, растоманские будни и растоманские выходные. А у тебя как дела?
- Да, тоже вроде ничего.
- Как там твоя подруга, как её там, Алиса, что ли?
- Да, Алиса, нормально, жива ещё.
- Ясно.
- Вот, что хотела спросить, тебе она случайно не нравиться?
- Да, нет, вроде не замечал за собой подобного извращения. А что?
- Да, ничего, просто она тебе симпатизирует.
- Ладно, я пошёл, дел выше ушей.
- Пока.

 Я повесила трубку и посмотрела на Алису. Она всё слышала, поэтому дублировать ей разговор не пришлось.
- Значит, он даже имени моего не помнит? – еле слышно спросила она.
- Получается так. А может, и нет, просто забыл. У растоманов память плохая. В мозгах дым, – хихикнула я.
- Нет, он не хотел его знать…
- Да, ладно, брось, разве мало парней вокруг, даже в их компании.
- Нет, я никому не нравлюсь, я уродина…
- Нет, ты симпатичная.
- Тогда почему в свои семнадцать лет у меня была только пара парней, и то которые были у меня на неделю максимум?
- Просто ты их вообще никуда от себя не отпускала, много требовала от них и ревновала их ко всему что движется и излучает тепло. Ведь если парень тебя действительно любит, он никуда не денется. И разные люди имеют разные представления об измене. А вообще тебе в твои семнадцать давно пора понять, что парням нужна свобода, что они свободолюбивые существа, - объяснила ей тогда я.

Господи, подумала я, она действительно была странная. Она не давала парням ни шагу ступить без её присмотра.
Я открыла свой дневник.

 15 марта.
Сегодня Алиса пропала. Она не пришла в школу, и дома её нет и мобильник не отвечает. Я обзвонила всех знакомых. Но она ни у кого не объявлялась. Я вообще без понятия, где она.
 
 16 марта.
Она не объявилась. Все психуют и волнуются. Все её ищут. Где она может быть?

 17 марта.
Вчера ночью пришла ко мне. Вся грязная, как будто в грязи купалась. Я спросила, где она была, ответила, что не важно. Она попросилась переночевать и помыться. Я её естественно пустила. Когда спросила во второй раз, где она была, ответила, что в гостях.

Судя по всему, она была в гостях у этого Макса. Но почему она бала такая грязная? Я открыла её дневник. Эти дни она записывала.

 15 марта.
Как меня все достали! Никуда не пойду, пойду к Максу поживу. Пусть ищут, мне плевать.

 17 марта.
Вчера вечером поругалась с ним в хлам. И ушла от него. Какой же он дурак! Я ушла от него и решила поехать домой. Потом вспомнила, что кошелек оставила у него и решила пойти через лес, так короче. Стала вся грязная. Долбаная весна! Пришла к Ангелине. У неё переночевала.

Да, наивное было время, год назад. Вдруг я вспомнила про 20-то ноября.

 20 ноября.
Вчера Алиска позвонила мне поздно ночью и начала лепетать что-то о том, что больше не может равнодушно относиться к тому, что Жене она безразлична. Я спросила, не могла ли она мне позвонить ещё позже. Но на это она мне спокойно сказала «Извини». Я немного смутилась и сказала, что ничего, но чтобы она так больше не делала. «Что мне делать?» - постоянно слышала я в трубке. «Не знаю, попробуй, нормально поговорить с ним», предложила ей я, но она как будто меня не слышала. Она что-то бормотала о том, что это конец. Что она так больше не может, что её никто не любит, что она так много раз обжигалась. Что теперь вряд ли кого-то полюбит. Честно говоря, меня эти слова обрадовали, так как все сумасшедшие поступки она творила от неразделённой любви. Но в тоже время я знала, что это не просто слова. «Попробуй найти ему замену», - предложила я, но она как будто оглохла. И постоянно говорила, какая она несчастная. Но на моё удивление она быстро замолчала. Последние её слова было поло слышно. Как будто что-то сдавливало ей горло. Я подумала, что она хочет что-то мне сказать, но она продолжила молчать. Я звала её минут пять, но она не отвечала. Время было четыре утра. Я стала названивать ей на мобильный. Но никто не подошёл. Вскоре родители, видно уставшие от трезвона посреди ночи, встали и нашли Алису на полу в ванной. Вокруг неё валялись упаковки из-под таблеток. Её увезли в больницу, промыли желудок, и она осталась жива. А сегодня я позвонила Жене и всё ему рассказала. Я рассказала ему о наших детских приключениях, о Питере, обо всём. И попросила его начать с ней встречаться, хотя бы ради моего спокойствия. А то я свихнусь от её выходок. Он сказал, что ради меня согласен, но не надолго. Пойду в больницу, обрадую Алиску.
 
 22 ноября.
 Сегодня Женя был у неё в больнице. Она была приятно удивлена. Но он я думаю не очень. От старой Алиски ничего не осталось. Она и так всегда была очень бледная, а сейчас, она стала настолько бледной, что даже её черные волосы казались бледными. Её взгляд больше не казался злобным и коварным, она только извинялась и говорила, что благодарна Богу, за то, что он помог ей выжить. Мне её очень жаль, ведь она не виновата. Что родилась на свет такая влюбчивая.

 
 * * *
- Нет, нет, не делайте со мной ничего, - просила я, стоя на коленях, какого-то мужчину.
- Ты убила Алису и должна быть наказана.
- Нет, нет, это не я – говорила я, но он мне не верил.
Тут он достаёт чёрную свечку всю истыканную булавками, и говорит отнести её в храм. И если это действительно я виновата в смерти Алисы, то Бог меня накажет. Я захожу в храм и вижу там, на лавочке сидит сухонькая старушечка. Я подхожу к ней и спрашиваю, где батюшка. Она смотрит на меня чёрными, большими глазами и говорит, что он сейчас придет. Минут через пять я вижу, как он входит в храм. Во всём храме загорается свет, и он спрашивает у меня, я ли Алиса. Я говорю, что я Ангелина, а Алиса умерла. «Я знаю»,- ответил он, – но ты должна отдать своё тело для Алисиной души. Я решаю возразить ему, но он говорит, что это судьба моя. Он забирает у меня свечку и ведёт меня в подвал. Там стоит большой стол, на котором нарисован крест. Он ставит свечу и начинает читать молитвы. Вдруг, мне становиться холодно, пол уходит из-под ног, в глазах темнеет. Я уже не вижу ни батюшку, ни пламя свечи. Я попадаю в какую-то светлую комнату, где нет ничего, только на полу, в свободном белом платье Алиса. Я начинаю её будить. Она просыпается и говорит, что уже заждалась меня. Встаёт т тут всё темнеет, и я слышу злобный голос Алисы: «Теперь моя душа будет в твоём теле, я буду резать твои вены, я буду размазывать твою кровь по зеркалам и я буду жить твоей жизнью», - сказала она и громко, угрожающе рассмеялась. Я почувствовала, как падаю в пропасть. Сначала там было темно, но потом я увидела огромный водопад и упала в воду. Выплыв на берег я увидела маленькую девочку, которая собирала разноцветные камушки и ракушки. Она мило улыбнулась мне и сказала: «Добро пожаловать!», - махнув рукой в сторону деревушки вдали. Я, поблагодарив ее, отправилась вверх по горной дорожке. Как вдруг, за большим камнем я увидела того мужчину, что дал мне свечку. Он пошёл ко мне на встречу. В место глаз у него были большие чёрные дыры. Он приближался ко мне, приговаривая: «Смерть всем грешным!». Как вдруг, из-за соседнего камня выскочил маленький оленёнок и мужчина исчез…

-О, Боже! – закричала я, и открыла глаза. Я заснула на полу. В руках у меня был Алискин дневник. Я почувствовала, как мне жутко свило ногу, болит шея и спина. Где-то с минуту я сидела не подвижно, пытаясь отойти от сна. «Надо бы заглянуть в сонник», - подумала я и, вставая, взяла с полки книжку. Булавки сняться к тому, что кто-то будет действовать мне на нервы. Свеча сниться к чему-то хорошему. Водопад – беспокойство. Ракушки к довольству. « Вот, бред-то!», - подумала я и, закрыв сонник, отправилась завтракать.
 На кухне завтракал мой брат. Как он появлялся в квартире и как исчезал из неё, никто никогда не замечал.
- Здорово Тош! – сказала я, заходя на кухню.
- Привет, - сказал Антон, вставая из-за стола.
- Что, очередная подруга выгнала? – спросила я с усмешкой.
- Нет, решил с сестрёнкой повидаться.
- Ясно, так бы и говорил, что деньги закончились.
- И на этот раз не угадала.
- Надо же, а что случилось?
- Я, что не могу в родительском доме появиться?
- Да, нет, можешь. Только странно. Ты выпал из родительского гнезда года три назад, вследствие чего пришиблен умственно, и пал морально, но это уже мои догадки, прости глупую сестрицу.
- Ладно, оставим. Я слышал, что с Ангелинкой случилось. Жалко. Симпатичная девчонка была.
- Да, хорошего мало, но хорошо, хоть так.
- Лучше бы конечно никак.
- А, вот ещё что, я последний раз видел её у метро с моим новым другом. Откуда она его знает?
- Подожди, - сказала я, и пошла в комнату. – Вот этого парня ты имеешь в виду? – спросила я, положив перед братом фото Алисы и Макса.
- Да, это он, это Максим, он героиновый.
- А оттуда ты его знаешь?
- В клубешнике познакомились, он там «белый» толкал.
- Ты тоже что ли?
- Нет, просто разговорились, познакомились. А она его, откуда знает?
- Она с ним в одном санатории при Кащенко отдыхала.
- Это тогда, что ли, после Петера?
- Конечно.
- Ясно, а откуда фото?
- Я нашла её коробку с книгами и дневниками у себя, она была в дневнике.
- Читала?
- Это ужасно!
- Что именно?
- А там два баяна!
- Гера?! – сморщился Антон.
- Видать. Я в этом не специалист.
- Пошли, проверим, - сказал Антон и направился в сторону моей комнаты.
 Я извлекла из-под кровати коробку и Антон начал её осмотр.
Вытащив всё, он долго рассматривал книгу чёрной магии, которую я даже не листала. Потом он пощупал корешок и попросил ручку или карандаш.
- А зачем? – спросила я.
- Сейчас увидишь, - сказал Антон и, вставив карандаш с одной стороны корешка, вытолкнул с другой тоненькую стеклянную трубочку.
- Видишь? – спросил брат, в книгах нарики чаще всего прячут геру. Думаю если перелистать её остальные книги, то можно найти и не только это. Убери это подальше, чтобы мать не нашла. Ты кому-нибудь говорила об этой коробке?
- Нет, я её вчера нашла. А откуда ты знаешь про геру в корешках?
- От Макса. Он там её ныкает. Она значит тоже, была наркоманкой?
- Выходит да.
- Ты знала об этом? – спросил Антон, крутя в руке пробирку
- Нет.
- Я попробую найти Макса, если он ещё не подох от всякой мути.
- Хорошо.
- Какие планы на сегодня?
- А что?
- Просто.
- Я собралась до полуночи читать её шедевры, а ночью Ната звала потусить.
- Опять в этот убогий, полный нариков и растов клубешник?
- Видать. Они в один ездят.
- Лучше поехали со мной.
- Куда?
- Тебе это мало, что даст. Одно приличное место, интелегентные люди, короче там круто.
- Я хотела отдохнуть с Яриком.
- Можешь взять его с собой. Хотя лучше бы ты поехала одна. Там, кстати, иногда бывает Макс.
- Ладно, я поеду, хотя сомневаюсь, что там приличная публика. Я оглядела брата с ног до головы.
Как обычно раздолбанный вид. Широкие штаны, вечно сползшие до такой степени, что видно трусы в шотландскую клеточку. Патрули, пирсинг брови, языка, губы. Волосы вечно как будто их взрывом разметало, остатки покраски на концах, козырек назад. Футболка, толстовка, вечно завязанная чуть ниже задницы и рубашка в клеточку до колена.
Он встал с пола и пошагал в сторону кухни, напевая что-то из рекламы про Barbie, которая просто достала. Я убрала коробку обратно и пошла за ним. « Вот гад!», - подумала я, - за свою долгую жизнь он не научился закрывать дверцу холодильника, хорошо не морозилки, а то мы часто бы бились об неё башкой, – и я со всей дури захлопнула дверцу холодильника.
- Fuck! – закричал Антон.
- Ой, извини, тебя не видно и что ты опять туда полез, ел же уже.
- Если человек ни спал и ни ел трое суток, думаешь, он может стать шизиком?
- Думаю да.
- А что нужно, по-твоему, что бы этого ни было? – спросил Антон, набирая номер телефона.
- Поспать и поесть.
- Наоборот! – поправил брат, - чем я и займусь.
Я решила не вмешиваться в его переговоры, а молча сидела и жевала оливье, наблюдая, как он, прыгает, бегает, танцует и возмущается. Мой брат, это такое странное, но жутко забавное существо. Мои подруги раньше приходили ко мне только для того чтобы посмотреть, как он выпендривается. А он не выпендривается, он на самом деле такой. Пока он разговаривал с каким-то парнем по телефону и долго рассказывал как тусил эти два дня, извлёк из своих широких штанов бульбулятор, маленькую металлическую коробочку с Ганжи, пачку сигарет и зажигалку. Всё это он спокойно разложил на кухонном столе. Сев на стул и положив ноги подоконник, он продолжал свои мировые переговоры. Господи, он ещё ребёнок!
Доев салат, я отправилась в свою комнату. Там я включила музыку по грустнее и, взяв Алискин дневник, решила почитать ещё немного.
 
 30 ноября.
Вот уже неделя как мы встречаемся с Женькой. Это счастье, мы постоянно вместе. Макс наркоман. Я об этом, кажется, ещё не сообщала. Пришла к нему сегодня, а мать его вся в слезах, говорит, что его уже третий день нет. Странно.

 14 декабря.
 Макс нашёлся 10 декабря. Он уезжал на дачу к своему другу, они там что-то мутили. Пришёл ко мне весь чуть ли не зелёный, отоспался и ушёл домой. Он нашёлся, но за то Женька пропал. Где он интересно, я начинаю нервничать?!

 15,16,17,18,19,20,21 декабря.
Его нет! И у меня пошли глюки. Вчера мы с Тимом из второго перехавали какой-то мути, это просто страх. Меня полоскало по-чёрному, а потом я попала на Марс. Где я нахожусь и сейчас. Надо бы домой, но и тут не плохо.

Тут я вспомнила, что такое действительно было, и взяла свой дневник.

 20 декабря.
Сегодня ночью я позвонила Алиске поболтать, а она сказала, что ей не до меня, что люди это бесчувственные уроды и что Марсиане её хорошо приняли и что они очень добрые и весёлые существа. Что она живёт в Марсианской семье, где родители её новых друзей похожи на её, и если нет разницы, то зачем возвращаться к душевным монстрам. Вот дура! Интересно, это надолго?

 21 декабря.
Вчера ночью приблизительно через час, после того как я пообщалась с Марсом, мне позвонил Женька. Долго матерился и говорил, что больше эту дуру он терпеть не может. Что он сидит у бабушки, на другом конце Москвы и боится возвращаться обратно. Я ему рассказала, что ничего не случиться ужасного, если он вернется, потому, что она на Марсе. Теперь она добрая и милая. Он как-то странно посмеялся и сказал, что бы сообщила ему, когда её космический корабль причалит к Земле.

От чтения меня оторвал страшный грохот, который я услышала, не взирая на музыку. Я побежала в коридор и увидела там целую кучу народа. Из этой толпы я знала только виновника этого явления, моего брата.
- Что за хрень? – заорала я, пытаясь заглушить их разговоры.
Из толпы вынырнул Антон, посмотрел на меня с большим сожалением, пообещал, что минут через пять этого не будет, и прошмыгнул в мою комнату. Я зашла следом и увидела, как он лежит по пояс под кроватью.
- Куда ты его дела? – спросил Антон из-под кровати.
- Там твой скейт, успокойся, ищи лучше.
- О-о-о, - заорал он, вылезая на свет Божий.- Наконец-то я тебя нашёл, - запел Антон и вылетел из моей комнаты.
Как он и обещал, вся эта толпа исчезла из нашей прихожей. Он вместе с ней, пообещав звякнуть ближе к десяти.
Я вернулась к себе в комнату.
 
 27 декабря.
Сегодня рано утром мне позвонил Женя и спросил как там наша путешественница. Я сказала, что она ещё на Марсе, но если он хочет с ней увидеться, то ему стоит только позвонить ей. Потом я начала рассказывать о её наблюдениях в ходе путешествия, а потом мы долго обсуждали, то, что скоро мне придёт счет за треп с Марсом по межгороду. Он сказал, что сейчас будет звонить ей через восьмёрку, а потом мне перезвонит. Он перезвонил и сказал, что она вернулась и хочет всех увидеть. Он хочет омрачить её существование на Земле и послать её на хер. Я сказала, что зря. Хотя я его прекрасно понимаю.
 
 28 декабря.
Как всегда по программе, она билась в истерике и названивала мне ночью. Может мне тоже бабушку навестить?

 29 декабря.
Так я и сделала. Тут меня старый друг живёт. Погуляли, рассказала ему, почему меня сюда судьба занесла. Алиске не звонила.

 30 декабря.
Черт!!! Завтра Новый год!! И я его не планировала встречать с бабушкой!! Что там с Алиской? Не знаю.

 1 января.
Как я устала. Оказывается, что у моего друга здесь до фига весёлых друзей. Он познакомил меня со своей компанией. Там такой парень есть. Его Паша зовут. Он просто прелесть. Всю ночь мы бесились у какого-то парня на квартире, а под утро мы уснули с Пашей вдвоём. Ничего не было.

 2 января.
Звонила Жене, сказал, что она в коме. Что пусть Господь его простит, но пока она в коме в обществе станет спокойней. Вот выйдет из комы, поболтаю с ней. А сейчас я пошла, меня Паша ждёт. И вообще как не охота мне к Алиске…

 
 3 января.
Вот блин! Она вышла из комы. Ладно, прикинусь, что не знала.

 4 января.
Кажется, я простудилась. Поэтому никуда не поеду. Бабуся не пустит. Пусть лучше залечит до смерти, чем к Алиске.

 5 января.
Зачем человеку совесть? Поехала. Опять бледная, невинная овечка Долли. Знаем, это не надолго. Под конец отчитала меня за то, что я пропала. Ну, её, дура. Я осталась дома. Паша, лох! Шлюх, потаскух и бабник!!!!

Вдруг раздался телефонный звонок. Я посмотрела на часы 16:15. Странно, кто в такое время.
- Да!
- Позовите, пожалуйста, Антона.
- Его нет!
- А когда он будет?
- Этого не знает он сам.
- А, как и где его можно найти, вы не подскажите??
- Нет, к великому сожалению. Я его сестра, видела последний раз приблизительно час назад, да и вообще он человек ветер. То он здесь, а завтра он уже может тусить на Малой Садовой в Петербурге.… Это странный человек. Но благо в спасения для таких как вы, юная леди, придумали мобильные телефоны.
- А вы не подскажите номер?
- К сожалению нет.
- Очень жаль, - произнесла загруженная девушка – Значит, его здесь не бывает??
- Нет, и больше не будет.
- Спасибо…

« Думаю, она загрузилась и больше звонить не будет» - подумала я и положила трубку.
 Но не прошло и нескольких секунд, как раздался второй звонок.
- Да, здрасти, а Антон дома??
- И как вы узнаете, что он был здесь??
- А, Анг, это ты? Он там не пробегал??
- Да, но уже исчез.
- А вернется?
- Не факт!
- Ладно, пусть позвонит.
- Позвони на мобилу – сказала я уставшим голосом.
- Точно, спасибо, ты гений.
- Счастья! – ответила я и повесила трубку.

«Это когда-нибудь кончить???» – спросила я сама у себя. Но, судя по всему, я была сегодня не особо разговорчивая, поэтому ответа я так и не получила. Пойти, что ли, спать лечь??

 * * *
 Черти, вурдалаки, пауки и крокодилы. Ведьмы, змеи, ящерицы, вампиры, ходячие, разлагающиеся трупы. Много крови, ночное кладбище и Антон, на метле летящий в ночной клуб. «Когда же закончатся эти кошмары?» - спросила я у себя, выдирая себя же из постели в начале девятого вечера. Нет, с дневниками явно пора завязывать.
Я отправилась на кухню, на которой не была с тех пор как потребляла салат. Как я и предполагала, там после Антона, надо ещё дня два проводить генеральную уборку. В раковине была огромная гора грязной посуды, полное мусорное ведро, три грязные сковороды, залитая чем-то плита, открытый холодильник и о горе, он забыл бульбулятор! Наверное, он очень расстроиться, когда обнаружит, что забыл его. И ещё этот маленький чёрт прожёг огромную дыру в скатерти, в которую я могла бы пролезть. Как мама обрадуется. Даже не представляю.
После кухни я решила посетить туалет.
- А-а-а-а! – заорала я и шарахнулась к стенке. Там, на полу, перед унитазом, лежали его штаны. О, Боже, с ним не возможно находится на одной жилплощади. Я отнесла штаны в свою комнату и пошла, убираться в кухню. Пока я убиралась, меня посетила мысль, если его штаны здесь, то в чём же он ушёл? Наверное, они с него окончательно сползли, и он этого не заметил. За время уборки этому дьяволу позвонило ещё человек десять. Но когда телефон зазвонил одиннадцатый раз, я просто выругалась в трубку, оказалась мама. Я спросила, застала ли она этот ужас, что её сыном зовётся, она сказала, что нет и очень рада. Я отпросилась у неё на всю ночь и пошла собираться. Если брат не объявиться, то пойду с Наташкой. И там и там будет не плохо. По крайней мере, с ней есть шанс не попасть в неприятности. Кстати, если он собрался вести меня, по его мнению, в интелегентное общество, то стоит ли, надеть вечернее платье. Я, например, никогда не видела брат в смокинге. Думаю, что можно обойтись черными джинсами, чёрным топиком и камелотами. Но если бы я знала, что делать с грязной головой, то было бы хорошо. Я посмотрела на время 21:45. Думаю, что пятнадцати минут меня хватит, что бы помыться. Но когда я пошла в ванную, то не знала, что меня там ждёт. Я открыла дверь и увидела, что вся ванная завешана его носками и трусами, до такой степени, что стены над ванной вообще не видно. Кое-как я собрала всё в таз и полезла мыться.
В десять, как и обещал, позвонил Антон. И сказал подходить к метро.
Когда мы приехали в клуб, было уже почти двенадцать. Гремел транс и люди были совсем далеки тот интелегенции. Девушки и парни с мутными взглядами нервно дрыгались под сумасшедшие звуки музыки. Антон сразу направился к барной стойке.
- Здорово Трай!
- Здорово Чау! Какими судьбами?
- Давно у вас тут не был, соскучился!
- Ясно.
- Сайкл уже приехал? Не знаешь?
- Нет ещё, Можешь подождать. А что вместе с тобой за симпатичная девушка?
- Сестра моя, Анги! – сказал брат и пошагал куда-то в темноту. Я пошла за ним. Там в углу стояли кожаные диваны, на которых сидела пара парней и девушка. Судя по-всему, проститутка. Антон поздоровался с парнями и сел за пустой столик.
- Будем ждать! – сказал он оглядываясь.
- Чего?
- Когда привезут!
- Опять ты за своё?
- Здесь без этого все равно, что без музыки. И вообще молчи и иди с кем-нибудь познакомься.
Такое общение меня напрягло. Я встала и пошла в сторону выхода, но там я наткнулась на одного очень милого парня. Он мне улыбнулся и исчез в толпе. «Может мне не стоит уходить?» - спросила я сама у себя. И пошла следом за ним. Толпа расступилась, и я увидела, как он уже болтает с моим братом. Вот он какой, этот Сайкл. Я подошла и села с ними рядом. Вот чёрт! Минут пять они говорили о чём-то своём, брат отдал ему деньги, забрал пару боксов и милый барыга исчез.
- Со мной пойдёшь? – спросил брат.
- Нет, спасибо.
- Кстати, если тебе нужен Макс, то спроси у Трая, он тут всех знает.
Брат ушёл. Я встала и подошла к бармену.
- Привет! – сказала я и улыбнулась.
- А брат у тебя порядочная сволочь!
- Послушай, а макс пришёл? Антон сказал, что ты должен знать его.
- Его пока вроде нет! Но ты его сама увидишь, он всегда в чёрном, мрачный такой. Хотя парнем был не плохим.
- Спасибо.
Я вернулась к столику, но там уже сидел какой-то парень. Я села напротив. Он поднял на меня свои тёмные, почти чёрные глаза и я поняла, что это он!
- Привет! – решила я начать разговор. – Ты Макс?
- Да. А что?
- Меня зовут Ангелина, мне нужно поговорить с тобой.
- Давай не здесь и не сейчас - сказал он и пошел в сторону танцпола.
Стало ещё обиднее. Вдруг у меня зазвонил мобильник.
- Да, Ярик, я тебя слушаю.
- Ты где вообще?
- Я уехала с братом, я должна найти этого Макса, я его нашла, но отказывается со мной разговаривать.
- И правильно делает – сказал Ярик и повесил трубку.
«Ладно – подумала я, - Помириться будет не сложно!»

 * * *
 3 августа.
Полное чувство, что меня никто не понимает. Сегодняшний день меня напугал. Всё казалось, могло мгновенно убить. Я не понимаю, что делаю. У меня кружиться голова, замёрзли ноги. Мене впервые стало страшно жить. Но когда я увидела на кухне нож, мне стало ещё страшней. Что же нужно человеку, когда ему не хочется ни жизни, ни смерти? Я нарисовала, мне кажется, очень правильный рисунок. Шар Земли, разделённый на три части: жизнь, смерть, и ещё пустое место, я долго думала, но так и не смогла понять, что бы я поставила туда. Любовь, счастье, радость? Нет, это всё то, что может быть на Земле или мне так только кажется? Я лежала и смотрела на это белое ничто и только сейчас поняла, что мне жутко интересно, что же там должно быть. И что бы узнать, надо жить…

Я захлопнула дневник. День прошёл странно, вечер запорот и в голове неразбериха. Осталось только опять погрузиться в Алискины дневники.
Я решила перейти к дневнику за восемнадцать лет.
 
 2 марта.
Вы когда-нибудь гуляли по крыше? Это так здорово! Да, было здорово, пока я не встретила его! Он шёл мне на встречу и странно улыбался, его глаза злобно сверкали, как в фильме ужасов.
- Какая встреча! – произнёс он.
Я посмотрела ему в глаза.
- Что тебе от меня надо?
Он только рассмеялся и позвал своих друзей. Это два умалишённых урода, которые похожи на результат неудачного клонирования.
- Как ты думаешь, где Макс? – спросил он.
- Я его уже дней десять не видела.
- Ой, ой, ой, не хорошо врать, это тебя Макс научил?
- Нет, я не вру.
- А мне тут вчера птичка шепнула, что ты его недавно видела.
- Нет, я же сказал.
- Я знаю замечательное средство от склероза. Андрей, Игорь, объясните этой юной леди, почему не хорошо врать!
Они меня избили. Меня, девушку. Когда они ушли не получив ответа, я сплюнув в сугроб кровью и отправилась домой. У меня всё болело, и кружилась голова. Что же этот гавнюк такое сделал? На стене между вторым и третьим этажом я увидела надпись: Я вернусь!

«Этого я не помню» - томно произнесла я, и перелистнула дальше. Она, оказывается, многое мне не рассказывала.

 11 марта.
В три ночи раздался звонок по мобиле.
- Ну, что сука, вспомнила, где твой дружок? Или напомнить?
- Вы знаете, где он?
- Да и уже давно! Не хотели тебя расстраивать.
- Что вы с ним сделали!?
- К сожалению, ещё ничего, но если ты не будешь шевелить своей попкой, то что-нибудь сделаем. Обязательно.
- Нет, нет, не надо.
- Уже лучше! Я сейчас дам ему трубочку, и он все тебе объяснит. Но мы всё слышим, не забудь.
- Да.
- Да, Макс как ты? Что происходит? И почему я?
- Я тебя прошу, не надо лишних вопросов. Просто сходи ко мне домой. Мать тебя знает, поэтому впустит. Скажешь, что я у друга в Реутове скрываюсь от армии. А дома под столом, в моей комнате, поднимешь кусок ковралина, там белый пакет, два диска и конверт. Пакет отдашь им. Диски спрячь, а конверт тебе. Я тебя люблю Алис…
- Так трогательно. Даже сердце ёкнуло. Слеза побежала. Что ж, теперь ты знаешь, что нужно сделать, чтобы увидеть своего любимого снова. Он сказал, что у тебя там какой-то подвал есть?
- Да.
- Завтра в шесть, ты передашь нам пакет около твоего подъезда. И ключи от подвала. А через два дня ты его в шесть найдёшь его там, в подвале. И никаких ментов.
- Да, хорошо.
- Целую.
Этот разговор я запомню надолго. Я встала и выпила успокоительного. Мне страшно.

 12 марта.
С утра, вместо школы, я отправилась к Максу домой. Дверь мне открыла его мать. Немного удивлённая и расстроенная.
- Здрасти.
- Здравствуй Алиса, а где Максим?
- Он у друга в Реутове от армии скрывается.
- Это ладно, но я переживаю.
- Да, вы не волнуйтесь. Его друг хороший парень. Всё будет хорошо. ( Боже, я вру!)
- Да, спасибо, а зачем ты зашла?
- Да, мне надо диски забрать.
- Проходи.
Я зашла к нему в комнату. Его клад я нашла быстро. На то, что бы всё изучить у меня ещё было время.
Я приехала домой и посмотрела диски. Там было много всяких программ, я в этом не разбираюсь. Конверт, да, да конверт. Там он рассказывал, что случилось. Писал, что если я сделаю всё как нужно, то всё будет хорошо. Что очень меня любит, и что сделать ничего не может.

«А интересно, что я делала в это время?» - подумала я.
 
 
 11 марта.
Пыталась весь день дозвонится Алиске. Её нет. Мобила после трёх стала недоступна. И долго было занято. Неужели опять, что-то случилось? Я больше этого не перенесу.

 12 марта.
В школе всё хорошо. Исключая, то, что Алиска не пришла. Значит точно, что-то случилось. Блин, я её ненавижу, сволочь!

 14 марта.
Я его забрала. Такого несчастного, избитого, с синими руками. Отмыла дома, накормила, спать уложила. Сейчас он спит. Я его люблю.

 15 марта.
Алиска видать забыла про школу. Почему её нет? Я её убью!!!!

Так значит, она дома Макса выхаживала. Ой, как она тогда достала всех, ходить через день.
Вдруг раздался звонок в дверь. Это в пятом часу ночи! Я медленно встала и пошла открывать. На пороге стоял Макс держащий на руках пьяного в хлам Антона.
- Принимай братца, сестрица!
- Боже, что случилось?
- Что-что, как всегда! Таблы, и на танцпол, пара литров водки и всё не может хорошо закончится – сказал Макс, укладывая Антона на диван.
- А ты тут, с какого боку?
- Да, замутить хотели, а он вырубился.
- А откуда ты знаешь, где мы живём?
- Я его давно знаю, был у него тут пару раз.
- Может, кофе хочешь, или похавать что-нибудь?
- Да, кофе это не плохая идея.
Когда мы уселись на кухне, я решила спросить:
- Ты знал Алису?
- Да, а что?
- А где вы с ней познакомились?
- А как ты думаешь? Где могут познакомиться два сумасшедших суицидника?
- Если честно знаю, но, что вас связывало? Она вообще своеобразная девушка!
- Не знаю, тогда, наверное, безвыходность ситуации, желание поплакаться и начать новую жизнь.
- Подожди, - сказала я и ушла в комнату – Вот, это ты?
- Да, а откуда у тебя эта фотография?
- Из её дневника!
- А ты ей вообще кто?
- Я? Я её подруга всей жизни. Я терпела все её закидоны и выкрутасы. Приводила в чувства и бинтовала запястья. Направляла на путь истинный и учила жизни. Она, конечно, капризничала, но прислушивалась.
- Ясно. А я был её другом. Очень жаль её конечно, но такова судьба.
- Расскажи мне, пожалуйста, о ваших отношениях.
- Да, и рассказывать нечего. Сначала она была мне просо другом, потом она стала мне нравиться. В итоге я понял, что люблю её и не могу без неё, но потерял.
- В своих дневниках она писала, что очень любит тебя, и очень боялась за тебя тогда в марте.
- Ты и об этом знаешь?
- К сожалению да. Только что, из её дневников прочла.
- Да, хорошая вещь чужие дневники.
- Сам послушай:
 
 15 марта.
Он лежит у меня уже второй день. Боже, сердце кровью обливается, когда я смотрю на него. Как же я хочу обнять его и никогда не выпускать. Я его люблю.

- Это она писала?
- Да.
- А где она сейчас?
- Не знаю.
- Не ври мне. Ты знаешь!
- Не ори на меня, мы все знаем, где она! – сорвалась я.
- Ладно, ладно, прости. Я наверно пойду. Так будет лучше.
Он встал и пошёл в коридор.
- Подожди, ты хочешь…
- Да.
- Тогда оставь телефон я позвоню.
Он быстро написал свой номер телефона и исчез. Да, Алиса действительно знала, кого любить.
Прибравшись в квартире, я легла спать.

 * * *
 На утро все было по-другому. Меня разбудил телефонный звонок.
- Да, Ангелина это ты?
- Да!
- Здравствуй!
- Ой! И.Н.
- Да, здравствуй. Я приехал. И ты можешь приехать. Что-нибудь нашла новое?
- Да, тут много новостей.
- Хорошо, когда сможешь приехать?
- Хоть сегодня.
- Хорошо к двум жду.
Я собралась и приехала.
- Знаете И.Н….
- Знаешь…
- Да. Она героиновая.
- Как?
- А вот так! У неё был друг Макс, да и сейчас он ещё жив, судьба свела нас вчера. Ничего особенного он мне не рассказал. Что можно вытрясти из памяти наркомана?
- А ты не могла бы его пригласить, со мной побеседовать?
- Думаю, нет, но попробовать можно. Я позвоню от вас?
- Да, да конечно!

- Да, здрасти, а Максим дома?
- Да, секундочку.
- Да, алло!
- Максим! Это Ангелина! Мы сегодня уже виделись.
- Да, здорово.
- Мне нужно с тобой поговорить!
- О чём?
- О ней!
- Я никуда не поеду, приезжай ко мне сама. Пиши адрес.

Уже через сорок минут я стояла перед дверью в его квартиру. Чувствую себя Алисой. Я осторожно нажала кнопку звонка. Дверь мне открыла, достаточно молодая девушка.
- Вам кого?
- Я к Максиму.
- Проходи он у себя – сказала женщина, махнув рукой в сторону ободранной двери, откуда доносились звуки музыки.
Я постучала и вошла. Обстановка в комнату была примитивная, но ремонта тут не было лет двадцать пять точно.
- Ой, здорово! Садись! – сказал Макс, усаживаясь на достаточно широкий подоконник – Ты о чём-то хотела поговорить?
- Да, расскажи, как у вас складывались отношения, перед тем как мы уехали на курорт?
- Да, ни как! Мы в очередной раз поссорилась.
- Из-за чего?
- Я не смог ей привести к нужному сроку.
- Из-за этого?
- Да, она долго кричала, и бросалась на меня. Потом у неё началась истерика, пришлось врезать ей пару раз для приведения в чувства. Она пришла в себя, и сказал, что больше в сюда не вернётся. Эту фразу можно истолковать двояко.
- Да, она была странная, когда мы уезжали. Говорил, что больше никуда не поедет. Я её, как дурочка, успокаивала, уговаривала, говорила, что всё будет хорошо.
- А, что что-то произошло?
- Ой, давай не будем об этом! Ну, вы поссорились и что?
- Ничего! Я ей звонил, она орала матом и бросала трубку.
- То есть к тому времени она конкретно висела?
- Среди наших знакомых у неё даже кличка Гера была.
- Значит, помимо того, что она была сумасшедшей, она была ещё и наркоманкой.
- Получается, что да.
- Все наши были вообще в шоке, какими дозами она брала!
- А что много?
- Да, если это слово подойдёт, очень много.
- А сколько можно продержаться без дозы?
- У кого как, хотя она вообще без неё не могла. Она просто очень круто начала.
- Да, она не одна из тех, кто слезет. Жаль её. Ты с ней получается до сих пор в ссоре?
- Да мы видели последний раз, когда она на вокзал уезжала. Она заехала ко мне, и сказал, что её внизу её ждёт отец. Что вы едите кататься в горы.
- И что она ещё говорила?
- Она оставила все, что у неё было. Всю Геру. До сих пор, помню, как я удивился. Она приехал за чистой, а оставила грязную на сохранение. Улыбнулась и сказала, что могут настать и тяжёлые времена. Помахала мне ручкой и исчезла за дверью.
- На вокзал она опоздала.
- Не мудрено, всякую чушь нести.


 Вторая часть.
 
«Последний взмах пера».


 16 января.
Нас привезли в шикарный отель, расположенный на небольшой горе. Из далека вид просто потрясающий. Здесь нам предстоит провести замечательные дни. Я очень рада, что наконец-то куда-то выбралась с Ангелинкой. Если мне не изменяет память, последнее место, где мы были вместе, был Петербург. Ну, не будем вспоминать о плохом! Сейчас у меня хорошее настроение, но иногда я вспоминаю о Максе, и мене становится капельку грустно. Да, может быть в этой ссоре виновата я, но я ничего сделать не могу. Он не смог сделать, того, о чём я его попросила, значит, я могу на него обидеться, хотя очень трудно обижаться по настоящему на любимого человека. Да, я его люблю, он мне очень дорог. Сначала он был мне просто хорошим другом, а потом я постепенно начала узнавать о нём все больше и больше и поняла, что с этим человеком могу прожить хоть всю жизнь! Я люблю мечтать о хорошей жизни, о светлом будущем, о мире во всём мире. Мечтать не вредно, и никто не запрещал, поэтому я могу спокойно иногда погружаться в свои размышления и мечты. Здесь в номере очень чистенько и светленько. Стоят живые цветы и вокруг как будто весна.… А интересно, Макс обо мне вспоминает? Не думаю, что часто и хорошо. Да, он не прав и всё тут. Я так решила и хочу, что бы он передо мной извинился. Я и умереть могла бы …

 17 января.
Всё просто прекрасно. Сегодня катались на сноуборде. Мне всегда нравилось это занятие. Тем более что горы это красиво. Все хорошо и спокойно. Да, я вспоминаю Макса, даже пыталась ему позвонить. Но не стала дожидаться пока он возьмёт трубку. Здесь мы постоянно с Ангелинкой вдвоём. Она самая классная подруга, ей можно рассказать всё, что угодно. Она меня всегда понимает и любит, как подругу. Мы должны быть всегда вместе! Даже мама говорит, что мы с ней просто не разлей вода, что она хорошая девушка и хорошая подруга, хотя мне видней. Уже второй день мы вдвоём среди снегов, среди веселья и радости. Днём мы общаемся, катаемся, а вечерами ходим в бары и клубы. Там много интересных молодых людей, но мне нужен только Макс и я уверяю вас, что позвоню ему, когда приеду, а сейчас мы должны идти, нас зовут!
 
 
 18 января.
Всё до сих пор нормально. Мы отрываемся с Ангелинкой просто по полной программе. Я так благодарна моим родителям, что разрешили нам с ней уехать и оторваться, как следует. Идём сегодня на тусу. Должно быть весело. Я стараюсь вести себя как все девчонки здесь. Мы подружились с двумя девчонками. Они самые обыкновенные, без заморочек. Я пытаюсь изо всех сил быть как они. Просто с такими девчонками чаще знакомятся парни, на них смотрят на горе. Но они же глупышки!!! Я не понимаю этого!!!!

 19 января.
Я даже не хотела писать об этом, но что-то заставило меня это сделать. Наверно сильное желание с кем-нибудь поделиться этой новостью. Мы вчера отправились, как всегда в наш любимый клуб. Там мы собрались со всеми знакомыми девчонками и парнями и как всегда весело отрывались. И именно там, в клубе, я поняла насколько сильно и страстно я люблю Ангелину. Нет ни как подругу, а как девушку. Как ни странно она тоже отнеслась ко мне вчера обсалютно по-другому. Мы долго танцевали вместе с ней, а потом поцеловались. Это настолько потрясающе, что я чуть было, не потеряла сознание. Девушки целуются намного нежнее парней и аккуратнее. Это было чарующе и просто необыкновенно. Новое ощущение, фейерверк чувств, эмоции переполнили меня, и я обняла её крепко-крепко. Пытаясь дать ей понять, что это был, не просто поцелуй, а что я вложила в него все свои чувства, которые испытывала к ней, но не могла раньше даже подумать об этом. Нет, моя совесть не кричала истошным и пронзительным голосом о том, что я лесбиянка, она, по-моему, была за меня только рада. Рада за то, что я наконец-то нашла, то, что искала. А потом мы с Ангелинкой пошли к нам в номер. Я никогда не думала, что смогу найти те чувства, которых мне так не хватало именно в ней. Она была в ту ночь просто само совершенство. И превзошла все мои ожидания. Мы плыли на волнах чувств и нежности, которые уносили нас собой. Это было просто потрясающе. Я не думала, что Ангелина ответит мне взаимностью. Я была просто приятно удивлена.

 20 января.
С тех пор мы с Ангелинкой вместе. Я очень рада, что она не отказалась быть со мной. Это так приятно. Она самый нежный человечек на свете. Я её люблю.

 21 января.
Я опять вспомнила Макса. Тоскливо стало. Даже на гору сегодня не пошла. Осталась одна в номере и грустила. Я забыла про него и увлеклась Ангелинкой. С ней конечно хорошо, но я и про него забывать не должна, ведь с ней у нас все не серьёзно, а его я люблю. Я ему звонила сегодня. Он был со мной груб и чёрств. Как будто у нас с ним и ничего и не было. Я ненавижу, когда люди так поступают. Это не хорошо. Либо пусть говорит, что надо расстаться, и не трепет мне нервы, либо разговаривает хотя бы нормально.

 22 января.
Я опять в миноре. Ангелина перестала обращать на меня внимание. Видно я была для неё игрушкой на какое-то время. Что ж я на неё зла не держу. Пусть всё будет, так как должно быть. Я просто должна ей больше не мешать жить. Я её проблем, я просто её головная боль. Правильно, все верно…




А вчера я написала стихотворение, думаю, оно должно тебе дневник понравится…

Лезвие режет
Руки тонкое одеяние,
Такого быть не может
Я превращусь в холодное изваяние.

Первые красные капли упали
На белое полотно кафеля
 И лепестки сердца давно опали
 Оно превратилось в обломки грифеля.

Мысли бегают как сумасшедшие
Глаза смотрят теперь бешено,
Пытаешься вспомнить времена ушедшие
Хотя все должно быть уже взвешенно.

И вот ты сидишь на полу в ванной,
Смотришь на красные струйки мыслей,
Тихо вздыхаешь вздохом уставшим,
И удивляешься череде мыслей.

Теперь всё может быть по-другому,
Хотя там тебя совсем не ждут,
Хочется начать жизнь свою с начала,
Хотя рано или поздно все умрут.

И вот очередной вздох,
Хотя ты уже и не дышишь.
В воздухе чувствуется дым сигаретный
 Звуки становятся с каждой секундой все тише.

И вот ты уже ничего не слышишь,
Приблизительно знаешь – вокруг люди.
Больше ты уже ничего не уведешь…
Бинтуют руки, пульс, укол, люди…

Через пару недель ты опять человек,
Руки зажили, но шрамы всё помнят,
При каждом воспоминании ноют и стонут
Хотят произвести смерть по-новому.

Опять хотят мыслить
Красной противной мыслью
Опять придётся руки мыть
И смотреть на фонтан нежно розовых искр…


«Больше в Алискиноном дневнике никаких записей не было…»
 
 
 Третья часть.

«Разговор со смертью».

 
Раздался телефонный звонок. Я медленно подняла трубку.
- Да!
- Здравствуй Ангелина, ты мне звонила по поводу Алисы?
- Да я звонила на прошлой неделе, а что, вы ответите положительно, на мою просьбу или решите её отклонить?
- Да, я согласен с твоим, предложением давай встретимся завтра в пять, ты адрес знаешь?
- Да я помню. Хорошо, спасибо я приеду. Я не опоздаю, точно! Спасибо вам большое, я даже не знаю, как вас отблагодарить!?
- Ерунда, формальности, хотя я думаю, ты не откажешься сходить со мной куда-нибудь поужинать!
- Только?
- Конечно, ты что?
- Извините!
- Извини! Я жду тебя завтра, не бойся, всё будет хорошо. Вот номер, хочет и боится!
Я повесила трубку и улыбнулась, что ж, теперь надо набирать себе людей для моральной поддержки.
- Да, Ярик здорово!
- О, Ангелина, а я думал, что ты уже забыла обо мне. Чем я тебе обязан?
- Не смотря на то, что мы расстались мы остались с тобой друзьями, надеюсь, помнишь!
- Помню, а что?
- Дело в том, что мне нужна твоя моральная поддержка! Ты не мог бы съездить со мной завтра в пять? А?
- Не уже ли осуществилась твоя мечта?
- Да! Ты угадал! Так ты поедешь!?
- Да, мне просто интересно, лучше все увидеть самому, чем по чьим-то рассказам это всё себе представлять.
- Нет в том то и дело, что об этом никто не узнает кроме меня, тебя и Макса!
- Хорошо! Зайду за тобой завтра.
Перед сном я отправила сообщение Максу: «Завтра жду тебя в пять, ура всё получилось!»

 * * *
Как мы договорились с И.Н., я не опоздала. Я приехала в сопровождении Макса и Ярика которые согласились меня морально поддержать. Я открыла калитку, и мы прошли вглубь запущенного парка. Тропинка вела к старому, мрачному зданию. Поднявшись по лестнице, я увидела небольшую проржавевшую табличку «Психиатрическая клиника №13». Алиске всегда везло на это число.
На первом этаже нас встретил И.Н.
- Как я рад вас видеть. Надеюсь, что ты Ангелина хорошо подумала.
- Да!
- Хорошо, тогда пройдите за мной.
Врач повел нас по длинному коридору. Я шла и постоянно смотрела вперёд. Хотелось, что бы у этого коридора не было конца. Хотелось идти и идти, но вот врач остановился и сказал подождать здесь, а сам исчез за дверью.
Казалось, что секунды тянутся целую вечность. В коридоре было очень холодно. Я поёжилась.
- Холод, или волнение и страх? – спросил Макс.
- Даже не знаю, наверное, и то и другое, просто я этого давно ждала, а теперь вот получила, волнуюсь, конечно.
- Не волнуйся, в том, что ты этого захотела, нет ничего особенного и страшного, все в порядке мы с тобой, – сказал Ярик.
Через несколько минут появился И.Н.
- Что ж, Ангелина с Богом, удачи!
- Да, она меня сейчас, наверное, больше всего нужна. Спасибо.
Я осторожно взялась за ручку двери. Она была холодная как лёд. Я не торопила. Медленно открыв дверь, я вошла в полумрак. Стояла кровать и горела тусклая лампочка. На кровати я увидела её. Я не сразу её узнала. Она была похожа на тень прежней Алиски. Она медленно оторвалась от книги и посмотрела на меня своими чёрными как ночь глазами. Взгляд не изменился. Он все так же показывал, что вся злость, жестокость и сумасшествие продолжало, оставалось внутри этого хрупкого и с виду такого беззащитного существа. Я огляделась и увидела не далеко от себя стул. Я медленно опустилась на него, стараясь не делать резких движений, как будто боясь спугнуть то ли, маленькую пугливую птичку, то разозлить большого и хищного зверя. Прошло несколько минут. Я, не отрываясь, смотрела на неё. Она сильно похудела и коротко подстриглась.
- Я ждала тебя… - сказала Алиска, нервно улыбнувшись.
- Вот я пришла к тебе…
- А я скучала…
- Я тоже скучала…
- А я тебя любила…
- Ты сама прекрасно знаешь, как я отношусь к однополой любви…
- Я любила тебя как человека… как друга… как сестру, а ты предала меня…
- Я тоже любила тебя как человека…
- Ты даже не обнимешь меня? – спросила Алиска, поднявшись с кровати.
Я подошла к ней и обняла ее. От неё пахло лекарствами и глупостью. Я всегда чувствую этот запах от людей. Многим кажется, что его не возможно почувствовать, но они ошибаются.
- Я действительно скучала по тебе Ангелинка…
- Я верю тебе, я тоже скучала…
- Но я думаю, ты пришла сюда не для того, что бы просто пообщаться со мной или повидаться. Тебе что-то от меня нужно? Я права? После того инцидента, прошёл почти год, а ты только появилась здесь…
- Умоляю, не злись на меня, ты просто представить себе не можешь, как я тяжело пережила случившееся…
- Ты меня простила?
- Да, не волнуйся. Я давно тебя простила. Я всё понимаю, я же тебе сестра…
- А раньше ты так не считала…
- Я просто хорошо подумала и поняла, что раз мы с тобой с самого детства вместе, то, наверное, ты мне очень близкий человек, а раз так то моя родня, а так только в сестры годишься…
- Да, ты права… - задумчего произнесла Алиса.
- Да ты не волнуйся…
- Я не волнуюсь, здесь мне стало гораздо спокойнее, тут совсем другая атмосфера, тут есть время подумать, поразмышлять о жизнь и прочее и прочее…
- Да, санаторий.
- Нет здесь все по-другому, ни как у вас людей там с другой стороны двери.
- Ты что считаешь себя особенной?
- А ты, что ещё не поняла, что я не такая как вы все! Жалкие людишки! Вы большое, просто огромное ни что!!!
- Ой! Давай обойдемся без оскорблений. Ты прекрасно знаешь, что я не люблю слушать о твоих взглядах на жизнь. Я же тебе говорила…
- Ты мне никогда об этом не говорила…. Ты всегда слушала меня, а что просто раньше притворялась, что тебе интересно? Что тебя волновала я и моя личная жизнь???
- Возможно…
- Перестань нести чушь! Ты же уважала мои интересы!! Или ты и, правда, такая подлая!
- Я не подлая прекрати…. Давай сменим тему! Я не собираюсь, с тобой ссорится…
- Да!? Потому что боишься Анги, потому, что боишься!
- Да! Ну и что? Ты мне всегда казалась сумасшедшей, ну и что??? Я с тобой дружила, а все в классе считали тебя больной. И я автоматически тоже становилась чудной или странной. Но я была не такая!!! И сейчас не такая!!
- Не кричи!!
- Ладно, ладно, давай закроем эту тему. Я не могу больше так, странно, что я не сошла с ума…
- Да, действительно странно. Ладно, давай не будем об этом говорить, если тебе не приятно. Ну, а если хочешь знать, я хочу тебя кое о чём попросить. Ты не могла бы найти того, кто мне дороже всех.
- Он здесь.
- Нет, не только ты мне дороже всех.
- А я о себе и не говорила…
- А о ком?
- Именно о нем. Он сейчас стоит за дверью и ждёт. Найти Макса мне помог Антон. А сейчас мы просто … дружим с ним. Он хороший парень. У тебя был хороший друг.
- Да, и не только друг, а ещё и парень из него был не плохой. Я бы хотела с тобой, потом ещё поговорить, а сейчас ты не могла бы позвать его?
- Да, конечно, – сказала я и вышла из палаты. – Макс, она хочет с тобой поговорить.
- Как она?
- Так же ну или чуть хуже, как обычно в припадки сумасшествия, я пытаюсь не нервничать…
- Правильно, правильно, ты просто молодец! – сказал Ярик.
- Ну ладно! Я пошёл! – сказал Макс и исчез за дверь.
- Макс!!!! – заорала Алиса и бросилась парню на шею.
- Спокойней, спокойней, я тоже рад тебя видеть. Я тоже скучал и всё такое.
- Я так скучала, я так переживала, я тебя люблю.
- Прости, но у меня любовь прошла, я сейчас с Анги! Просто! Но ты должна это знать.
- Да, ничего, всё хорошо. Она хорошая и добрая девушка, я очень рада за вас.
- Правда, но я остаюсь тебе другом. И ты должна это понимать. Я люблю тебя как подругу. Из-за того, что ты не такая как мы, ну ты поняла, мы не престанем тебя уважать за всё то хорошее, что ты для нас сделала, и иной раз даже помогала. Как видишь я ещё не совсем законченный наркоман. Я пытаюсь слезть, я лечусь, вроде успешно. Собираюсь поступать куда-нибудь. Ты, правда, нам очень дорога, мы давно тебя знаем. А для меня ты ещё самое дорогое. Но уж извини со временем, это уже будет ни так. Да….
- Эх! Хорошо говоришь, красиво, хочется верить, но … не могу…
- Почему же это?
- Да потому, что это был ваш первый, а впрочем, и последний визит ко мне. Что я дура, что ли, ничего не понимаю? Кому я такая нужна? Родителям? Нет! Они тоже страдают. Но я для них только геморрой, прыщ на заднице, не надо я осталась одна.
- А то, что ты говоришь про родителей это не правда. Ты сама такая стала. Ты могла быть спокойней. Менее эмоционально и так далее. Так что это ты на себя пеняй.
- Но вы ко мне больше не приедете. Я знаю.
- Хочешь я письма тебе писать буду сюда?
 - Напишешь одно и всё, если вообще напишешь.
- Да, нет, правда, я теперь более обязательный, чем раньше.
- Да, ладно, с каких это пор?
- Ну, наверное, с нашей последней ссоры, из ссоры всегда надо извлекать плюсы.
- Опять ты да, за своё? Нет, видеть тебя не хочу, убирайся – заорала Алиса и вытолкнула Макса за дверь.
- Что случилось? – спросил Ярик.
- Опять сдвиг! – вздохнул Макс.
- Ладно, пойду, проведу, воспитательную беседу и пойдём, а то я уже порядком утомилась.
Я вернулась к Алиске в комнату.
- Ну, чего ты моя хорошая, опять на людей кидаешься? Что опять не так? Мы и так стараемся с тобой спокойней беседовать – сказала я.
- А я хочу, что бы со мной обращались как с нормальным человеком.
- Мы пытались, долгое время пытались, но по ходу дела лучшие место для тебя остаётся этот дом.
- Как? – заплакала Алиса.
- Ну-ну, успокойся, всё будет хорошо.
- Нет, всё уже не будет хорошо. Не будет, ни института, ни работы, ни мужа, ни детей, ни внуков. И ты думаешь, мне сейчас так легко просто понять, что у меня не будет будущего, что я почти растение здесь. Тебе, конечно, легко говорить, ты там, а я здесь. У тебя будет всё, мною ниже перечисленное, а я так, насмешка природы. Но я не хочу так! – разревелась Алиска.
- Да, извини! Ты конечно права, но раз ты хотела столько раз покончить жизнь самоубийством, так значит, что тебе не нужно было это будущее, раз ты много раз для себя решала, что смерть лучше! Так зачем тебе это всё?
- Не знаю, не знаю. Я же ведь сумасшедшая, зачем меня жизнь, а в тоже время я не виновата в этом, и значит, имею право на жизнь…
- Ты сейчас уже бред несёшь. Ты просто, наверное, устала. Может нам лучше пойти?
- Я хотела бы тебе ещё кое-что прочесть. Это из совсем личного. Я вела ещё один дневник, в котором плакала моя душа. Там я описывала все свои больные мысли. Мне было больно, и я была уверена, что все мои дневники читают, и таскала с собой маленькую записную книжечку, и там были мои мысли.
Алиса достала из-под подушки эту книжечку, о которой рассказала.
- Ты будешь мне это читать? Я польщена доверием.
- Да, слушай « Это сегодня радость, а завтра всё будет по-другому. И это чувство, и этот стеклянный взгляд и строй мыслей будет иной. Я его картинно обниму, но не так как я бы обняла его сейчас. А просто потому, что вчера этого хотелось больше всего. Он действительно моя любовь. Мне сейчас кажется, как будто не было всех наших отношений, что сейчас мы только дружим. Я его люблю и готова кричать об этом. Я благодарна миру, что могу испытывать это чувство. Я люблю весь мир. В метро мне хотелось его увидеть. Просто молча обнять его и прижаться к его телу. К его тёплому телу и заплакать, но уже в этот раз от счастья, что он есть у меня…»
- Мда, странно. Когда это было?
- Не помню, я число не ставила.
- А вот есть ещё «Я не могу без него. Это ужасно. Я вспоминаю его тёплую, мягкую кожу, губы, руки, глаза… Он должен быть моим».
- Это ты писала во время ссоры?
- Какая ты у нас догадливая.
- Профессия такая. То, что ты его любила я поняла, но теперь я с ним и он действительно хороший парень. Не злись только.
- Да, ничего, я привыкла. Надо относится ко всему с реалистической точкой зрения.
- Молодец. Так держать.
 Четвёртая часть.

«С головой в прошлое».

…Я сползла по стене на пол. За дверью в ванной бесилась Алиса. Кричит, долбится в дверь, я закрыла её там, что бы она меня не покалечила. У меня и так все руки в крови и порезах. Сижу на полу, дышу глубоко и часто, как загнанная лошадь.
Вдруг слышу, крики за дверью переросли в мучительные стоны. Я заглянула в замочную скважину. Алиску я не увидела. В замочную скважину я увидела только зеркало в кое где размазанной крови, и раковину в её волосах. Она себя стригла.
- Ты там ещё жива? – спросила я.
В ответ она застонала ещё громче. Но это были уже стоны с надрывным плачем, заиканием, она захлёбывалась в слеза. Истерика.
Я начала чувствовать, что силы стали меня покидать, перед глазами всё поплыло…
…Сколько я была в обмороке, не знаю. Но когда я открыла глаза и прислушалась, было тихо. Лишь за дверью тихо лилась вода в раковине, засасывая за собой стружку чёрных волос. Дрожащей и окровавленной рукой я приоткрыла дверь. Она сидела на полу около батареи и грела руки. Конечно, холодновато буйствовать в одной футболке, которая уже из белой превратилась в розовую, местами даже ярко красную.
Я подошла к ней и села рядом, тихо положила голову ей на плечо.
- Девочка моя, ты успокоилась? – с искренней нежностью в голосе спросила я. Она не ответила.
Я подняла её с пола, и крепко обняв, повела комнату. Не дойдя до кровати пару шагов, я поняла, что у меня слабеют руки, она это почувствовала и из последних сил рванула к окну. Я закрыла лицо руками и закричала. В стену стучали соседи. Звон оконного стекла, холодный ветер…
- Нет! – заорала я и бросилась вниз по лестнице на улицу.
На первом этаже ко мне подлетел администратор:
- Девушка, объясните, что происходит, что с вашей подругой? Вам нужна медицинская помощь?
- Пожалуйста, позвоните нашим родителям, прошу вас, - крикнула я на бегу и распахнула дверь гостиницы.
Боже, зачем она это сделала? Зачем? Что за идеи, что за желания? Захоти она умереть, она бы давно это сделала, так нет, она мучает и истязает себя, доводя до предсмертного состояния!
Выскочив из гостиницы в одной мокрой футболке и тапочках, я побежала по холодным и колким сугробам за здание гостиницы. Жёлтый свет фонарей отражался от осколков стекла на снегу и создавал, таким образом, горящее световое пламя. Я подбежала к Алисе. Она лежала на боку в сугробе. Её не аккуратно обрезанные чёрные волосы были похожи на длинных, тёмных, с виду ядовитых змей. Я села рядом на корточки и взяла её за запястье. Пульс я нащупала с трудом, так как все руки были изрезаны. Но не глубоко. Вряд ли, она, что-то себе сломала, второй этаж, огромные сугробы не чищеного снега. Хорошо, что его не чистят. Я приподняла её голову и повела кончиками пальцев по её рассеченной щеке.
- Холодно… - еле слышно произнесла Алиска.
- Да, да, Алисочка, сейчас! – ответила я.
Вдалеке я увидела, как к нам шли люди.
- Алиска, может случиться такое только с тобой!! Зачем ты так со мной? Зачем? – зарыдала я и упала на снег.
А потом всё обычно, как в её стихотворении, бинтуют руки, пульс, укол, люди…

 * * *
…Я проснулась в холодном поту. Но, даже открыв глаза, я всё равно ещё видела ту страшную картину зимних каникул. Я закричала, от ужаса одолевшего меня снова, почти так же как я кричала, тогда упав в снег.… Как ни странно на мои крики прибежал Антон.
- Господи, что с тобой? Что орёшь? – спросил Антон, садясь передо мною на корточки.
- Я опять видела,…её видела…тогда…на снегу…
- Когда же это прекратиться? – сказал Антон и обнял меня.
- Я, я, я не знаю, меня всё это преследует! Я так больше не могу – застонала я.
- Я уже предложил маме увезти мою любимую сестрёнку куда-нибудь. Она ищет интересное место, в котором, ты отвлечёшься от этой жизни, от прошлого и забудешь обо всех кошмарах. Это будет какой-то колледж за границей, или поехали в Питер?
- Спасибо тебе Антошка! – обняла я брата и расплакалась вновь.
- Не плачь дурёха, всё будет хорошо. Сейчас четвёртый час ночи. Тебе спать надо.
- Я не усну больше.
- Что ж, пошли, погуляем. На улице сейчас тихо и никого нет.

…- На самом деле, я давно хотела в Питер уехать и учиться там. Там люди спокойнее, милее, добрее. И город меньше и уютнее.
- Вот и замечательно. Я как раз собирался поехать туда работать. Мне там работу предложили.
- Какую?
- А, ерунда, по ночам в клубах диджеить, а днём через день инструктором по скейту.
- Это здорово. Буду тусовать в твоих клубах.
- А ещё со мной Ширм собирался ехать!
- Это такое страшное и жутко прикольное?
- Ты его помнишь?
- Да, конечно, он хотел для меня лично какой-нибудь трек написать. Приятно, черт возьми.
- Он человек слова, тем, более, что ты ему нравилась.
- Нет! Он же был три года назад старше и не красивее.
- Я тоже его с тех пор не видел. Только по телефону общались. Может, изменился? Посмотрим!
- Хорошо.
- Так, что мы едем? Мне нужно твое согласие.
- Ну, я даже не знаю, тут всё такое родное…
- Да и напоминает о прошлых ужасах. Не дури, соглашайся. Надо всё менять, тем более что есть повод и возможность.
- Я всё понимаю, но мои друзья, дом, родные?
- Знакомые будут новые, дома гостить будешь, а родные только «за»!
- Ну…- у меня в кармане зазвонил мобильный.
Кто это может быть в пятом часу утра?
- Да! – ответила я, и посмотрела на Антона.
- Это ты, Ангелиночка?
- Да, это я, что-то не так?
- Ну, можно и так сказать. Я позвонил так поздно, надеясь сразу тебе сказать…
- Что сказать?
- Дело в том, что сегодня ночью Алиса покончила с собой. То есть всё! Её больше с нами нет.
- Нет?
 - Да, она попала туда, куда давно порывалась сбежать от нас. На этот раз ей это удалось.
- Я за неё очень рада – с облегчением сказала я.
- Я тоже, но только от части.
- Она просто облегчила себе жизнь, а в первую очередь окружающим и мне.
- Ты, наверное, права. Не расстраивайся Ангелиночка, теперь у тебя начнётся новая жизнь…
Я не стала дослушивать мысли доктора, хотя он был обсалютно прав. Я подняла взгляд на брата, и улыбнулась, он мне тоже в ответ улыбнулся, я засмеялась:
- Что ж, я еду с тобой!