Я еще не знаю, как сказать, но все дело в детской
смертности. Просто, каждый, наверное, переживает такой момент,
когда он перестает готовиться к жизни, и начинает готовится к
смерти. Помню, что еще пару лет назад я мог схватиться за
какую-то новую и дею, теорию, или технологию, изучая ее,
совершенно не задумываясь, зачем оно мне надо. В жизни
пригодится. Писал программы, рассказы и даже стихи. Не для
вечности, нет ничего глупее, чем писать для вечности, а для себя.
Меня не волновало, что мои поделки никто толком и не увидит. Что
мне до кого-то, когда мне самому мало?
Теперь я имею наглость назвать все вышеперечисленное
подготовкой к жизни. Подготовка к смерти началась в тот самый
момент, когда я понял, что мне не надо учить XML. Когда я впервые
признал, что мне не хватит времени на то, чтобы изучить все, что
про носится мимо, и реализовать все, что приходит в голову. С
того момента я всерьез задумался о благоустройстве собственной
смерти. Ненапряжная работа, уютный город, чтобы в нем жить, жена,
дети и пенсионное обеспечение - это уже не жизнь, не до, не путь,
к оторый надо пройти, а финишная прямая. Ведь от социального
положения, от собственной известности и от размера пенсии зависит
только масштаб похорон. А живому человеку надо семсот грамм
кислорода в сутки и горячий чай с утра. Без остального можно
прожить день, а значит и думать о похоронах смысла не имеет.
Проблема современного общества в том, что гуманистическая
идеология вкупе с научно технической революцией, сделали жизнь
человека прямой как ствол. Если раньше можно было говорить о
лабиринте судьбы, то теперь - о туннеле. Финишная прямая стала
слиш ком длинной. У большинства людей, ежедневно мною
встречаемых, она лежит от первого курса института и до последнего
гвоздя. Преподаватели часто жалуются, что современные студенты
совсем не хотят учиться. Работающая молодежь отнюдь не горит
энтузиазмом. Да же бездельники, вроде меня, и то бездельничают
без вдохновения. А зачем напрягаться, если ты уже видишь в конце
туннеля свою смерть? Фактически, ты уже признаешь себя мертвым, а
остальное - сугубо процедурный вопрос.
Когда в начале я говорил о детской смертности, я говорил
именно об этом. О способности дышать, ходить, пить пиво и писать
рефераты по философии, находясь в постоянном предсмертельном
состоянии. Но я бы не стал печалиться по этому поводу. Эварист
Гал уа за одну ночь дал такого пинка математике, что и две сотни
лет спустя его называют гением. А на рассвете он погиб на дуэли.
У нас же, ходячих трупов современности, до рассвета еще лет по
пятьдесят на брата. Да и ожить-то никогда не поздно.
Черт с ним, пойду на ya.ru, посмотрю, что это за XML такой.