2.
Утро звоном будильника стирало с исписанной доски памяти события вчерашнего вечера, кое-где меняя однозначное «было» на лояльное «приснилось». Какой-то человек спросил про время? Да, было. Посмотрела на часы, ответила и дальше пошла. А то, что потом его на железнодорожной станции видела, когда какие-то хулиганы пристали, да еще и украденное время отнимала, скрученное в цветастую нитку – такое со словом «было» и рядом не стояло. Приснилось, и думать нечего.
Немного болела голова, но это скорее всего от пересыпа. Во сколько же она вчера отключилась? По всему выходило, что около десяти или раньше. Такого еще не было. Обычно Аня насильно укладывала себя в постель далеко за полночь, чтобы еще пол часика что-нибудь почитать. Вот они все прелести «совиной» жизни для работающего человека – ночью не можешь заснуть, утром не можешь встать. Приходилось прикидываться жаворонком и начинать чистить перья.
Чтобы лишний раз не опаздывать из-за мелочей, Анино утро было расписано по минутам. В 8:15 надо выйти из ванной, убрать за котом и идти на кухню готовить завтрак, на который отводилось 25 минут. За 5 минут помыв посуду можно переходить к макияжу, а после него в 9:05 и к выбору одежды на новый рабочий день. Выходить надо в 9:30, так что если в 9:25 наполнить миску кота, то как раз успеешь накинуть пальто и переодеть обувь.
Завтракать Аня старалась плотно и разнообразно, пытаясь компенсировать тем самым недоедание в течение дня. И то и другое получалось плохо. Разнообразие, обычно отступало перед пустотой в холодильнике, а голод все равно брал свое уже около часа дня. Но вот что в ее квартире не переводилось никогда так это кофе. Заваривать его по утрам было целым священнодействием. Это утро исключением не стало. И хотя Ане хотелось манной каши, за отсутствием молока пришлось довольствоваться яичницей из двух последних яиц с остатками колбасы и сыром. С первым глотком обжигающего кофе головная боль отступила, и по телу разлилось приятное тепло. Аня закрыла глаза и позволила себе несколько секунд насладиться этим ощущением. Но время подгоняло, и она, быстро расправившись с завтраком, отправилась краситься и одеваться.
Ровно в 9:30 она открыла входную дверь и шагнула на лестничную площадку, когда ей под ноги, освобожденный из дверной щели, упал небольшой прямоугольный листочек. Аня оглядела пустую лестницу и подняла его. Листочек оказался банальной рекламой магазина ниток и пряжи, расположенного где-то поблизости. На плотной белой бумаге в витиеватой рамке черным шрифтом под старину значилось название магазина «Салон господина Ни», его специализация и адрес без телефона. Внизу чуть мельче была приписка: «Работаем круглосуточно, без обеда и выходных».
Не убирая листок далеко, Аня закрыла дверь на ключ, спустилась на лифте и при выходе из парадной выбросила его в урну. Ни нитки, ни пряжа были ей не нужны. Пройдя дворами, Аня вышла на Главную Улицу и слилась с потоком людей, идущих в сторону метро. На троллейбусы рассчитывать не приходилось. В это время они ходили редко и заранее заполненные до отказа.
Ее Аня увидела еще издали. Знакомое лицо в толпе, хотя они и не были знакомы. Просто с недавнего времени Аня стала все чаще замечать эту девушку среди идущих в противоположную сторону людей. Сначала взгляд изредка выхватывал из толпы знакомую фигуру, а затем по привычке начал ежедневно искать ее среди прохожих. В их встречах была некая закономерность. Если Аня выходила из дома вовремя, то они встречались напротив антикварного магазина, если опаздывала, то они встречались еще до него или не виделись вовсе. По этой девушке можно было сверять часы. Так Аня и прозвала ее – девушка Вовремя.
Кремовое приталенное пальто, в тон сапожки, темно-бежевые брюки, золотисто-русые волосы, чуть вьющиеся, рассыпаны по плечам. Аня не помнила, чтобы девушка Вовремя когда-нибудь одевалась в темное. Даже лицо у нее было особенное. Светлое, по-другому и не сказать. Казалось, она не замечает окружающих. Идет, погруженная в свои мысли, смотрит куда-то поверх голов. Аня не таясь рассматривала ее, каждый раз пытаясь угадать кто она и куда идет. Но разве тут угадаешь?
Они уже почти поравнялись как раз возле витрины с антиквариатом, и Аня хотела было отвернуться и пройти мимо, но не успела отвести глаза. Девушка Вовремя обернулась. Их взгляды встретились, и она улыбнулась Ане, словно давней знакомой.
В туже секунду что-то неуловимо изменилось вокруг. Люди, дома, витрины – все растушевалось, смазалось, и только девушка Вовремя ярким контрастным пятном выделилась на общем фоне. Словно на фотографии, сделанной в «портретном» режиме. Аня застыла на месте. Неожиданно защипало в глазах, и она невольно прищурилась. Теперь и девушка Вовремя потеряла четкие контуры. Чуть расплылась. И показалось, что за ее спиной подрагивают, то раскрываясь, то снова складываясь, пара стрекозиных крыл. Аня моргнула раз-другой, и видение исчезло. Все вернулось на круги своя. Люди и здания обрели прежнюю четкость, и девушка Вовремя потерялась в людском потоке, уходя все дальше и смотря только вперед. Никаких крыльев за ее спиной не было.
Всю оставшуюся дорогу до метро Аня пыталась привести в порядок мысли. Можно ли отрицать тот факт, что девушка Вовремя ей улыбнулась? Вполне возможно, что нельзя. Заметила, что Аня на нее смотрит, вот и не нашла ничего другого как улыбнуться. А что потом? Шутка плохого зрения? Ресница в глаз попала? А крылья за спиной всего лишь… всего лишь… Что? Аня не могла ответить. Проще было бы отмахнуться, сказать «показалось». Но ведь она видела и была уверена в этом. А эта улыбка, которой не должно было быть? Сколько раз они проходили мимо друг друга и не случалось такого, чтобы девушка Вовремя обратила на Аню внимание. Так что особенного в сегодняшнем дне? Почему именно сегодня она посмотрела на Аню так, словно они обе были причастны к одной только им известной тайне. Одна беда – Аня никакой тайны не знала и девушка Вовремя скорее всего ошиблась.
Так что же она все-таки видела? Аня попыталась вспомнить свои ощущения в тот момент. Словно кто-то невидимой рукой отогнул краешек повседневности, за которым как за покрывалом прятался совершенно другой мир. И девушка Вовремя была его частью.
Странная мысль, странные чувства. Главный бухгалтер Анна Ивановна не могла себе такого позволить. Несколько лет назад она бы пошла на поводу у собственной фантазии, но однажды запретив себе попусту мечтать она не могла так просто отказаться от принятого решения. Оставалось одно – списать все на легкую близорукость и постараться забыть. Сказано – сделано. Постепенно Аня переключилась на мысли о работе. Все-таки минут на пять она сегодня опоздает. Впрочем, от этого пострадает только ее пунктуальность, а начальству по большому счету было все равно, придет она на работу или нет. Главное, чтобы по бухгалтерской части не было проблем.
Но в метро ее ждал очередной сюрприз. Когда Аня, войдя в вагон, протиснулась к поручню и смогла наконец оглядеться, то прямо перед собой увидела утреннюю листовку только увеличенную до размеров плаката. Все те же черные буквы на белом фоне. Рамка в стиле модерн (наконец-то вспомнилось его название). Ничего от обычных крикливых реклам. Простота и информативность.
«Салон господина Ни»
Нитки и пряжа всех цветов радуги.
Оказываем услуги по смотке клубков
из материала заказчика.
Мы рады видеть Вас ежедневно
в любое время суток.
И снова адрес без телефона. Странно. Ане стало не по себе. Захотелось открытого пространства и свежего воздуха. Но деваться было некуда – кругом теснились люди, а выходить не доехав одну остановку было по меньшей мере глупо. Аня вздохнула и осталась стоять. Почему-то вспомнился недавний сон. Пестрая нитка растворяющаяся на ладони. Такие у господина Ни вряд ли продаются.
От нечего делать она стала разглядывать плакат, пытаясь понять, что же ей в нем не нравиться. Прочитала текст несколько раз и остановилась на словах «ежедневно в любое время суток». Зачем магазину торгующему нитками работать круглосуточно? Какая такая срочность может толкнуть человека ночью ехать покупать клубки и катушки? Если даже у какой-нибудь домохозяйки поздно вечером закончится пряжа на свитер сыну, то она скорее дождется утра, чем поедет куда-то ночью. Бессмыслица. Одно разорение на электроэнергии и зарплате сотрудникам, работающим ночью и в выходные. Услуга по смотке клубков тоже вызывала подозрения. Если размышлять логически, то ее вообще не должно существовать. В магазинах продаются уже готовые прекрасно смотанные клубки, так откуда взяться необходимости еще что-то сматывать? Но тут Аня не была уверена на сто процентов. Возможно, для получения какого-нибудь редкого оттенка приходится сматывать нитки разных цветов в один клубок, или, например, сматывать остатки размотавшейся пряжи. Но все это звучало как-то неубедительно.
Объявили Узловую. Аня наконец-то вышла из душного вагона и перешла на другую ветку. Здесь народу было поменьше и ей даже удалось сесть. Закрыв глаза и сделав вид, будто спит, Аня продолжила свои размышления. Было кое-что еще, что она упустила из вида с самого начала. Как та рекламная листовка могла оказаться у нее в двери? Подъезд дома оборудован камерами и хорошо охраняется. Почтальон обычно раскладывает корреспонденцию под бдительным присмотром консьержа, а если надо доставить заказное письмо или посылку, то сопровождается им же до нужной квартиры. Рекламных агентов даже на порог не пустили бы. Неужели кто-то из жильцов? Абсурд. Аня знала почти всех – состоятельные люди, приличные семьи. Никто из них не стал бы заниматься такими глупостями. Но кто-то же подсунул ей эту рекламку? И, главное, зачем? Выходя на Трудовой, Аня так и не придумала ответов.
Все ее напряженные раздумья отступили сами собой, когда она оказалась на улице. Яркое утреннее солнце светило с подернутых легкой дымкой небес, ослепляло прохожих и водителей, отражалось от грязных окон домов, заглядывало сквозь запыленные витрины. Мисс Пятница и сэр Укороченный Рабочий День с энтузиазмом вступали в свои права. Погода обещала быть чудесной. Дай Бог, чтобы до выходных простояла. Но капризный сентябрь напоминал о себе порывами холодного ветра. Аня застегнула пальто и поспешила на работу. Хоть и главбух, но надо стараться не опаздывать.
В офисе царила особая пятничная суета, когда на начальство нападает редкая трудоспособность, и оно начинает спрашивать с сотрудников за всю неделю. В приемной Аня кивнула отвечающей на очередной звонок секретарше и как была в пальто прошла в свой кабинет, по дороге поздоровавшись с парой спешащих по своим делам сотрудников. Остальные сидели, уткнувшись в мониторы, некоторые вели переговоры по телефону.
В кабинете Аня застала свою помощницу Иру за сборами.
- Ой, Анна Ивановна, а я уж думала, не дождусь Вас. Даже записку оставила.
- Что, в банк? – Аня поставила сумку не стол.
- Да. Директор с утра на месте, платежки подписал, так что я лучше сейчас съезжу, а то вдруг что-то не пройдет.
- С водителем или на метро?
- С водителем, он в машине ждет. Куда-нибудь еще нужно заехать? - Ира уже собрала папку и стояла в дверях.
Ответить Аня не успела. Сильная резь в глазах заставила зажмуриться, тут же выступили слезы, побежали по щекам. Пришлось опереться о стол, чтобы не упасть.
- Анна Ивановна, что с Вами? Вам помочь? – голос Ирины прозвучал совсем рядом.
- Нет, нет, все в порядке. – Аня достала из кармана пальто платок и вытерла мокрые щеки. – Просто что-то в глаз попало. Сейчас пройдет.
Она попыталась открыть глаза. Боль постепенно проходила, но слезы набегали снова и снова, затуманивая взгляд. Единственное, что Аня видела более-менее четко это Ирин свитер. Такой яркий, разноцветный, без какого-то видимого рисунка, просто беспорядочное смешение цветов. Синий, красный, желтый, фиолетовый, оранжевый – все цвета радуги – словно мазки кисти экспрессиониста на холсте. Аня невольно задержала на нем взгляд, пытаясь проморгаться:
- Какой симпатичный свитер. Что-то новенькое?
- Анна Ивановна, - Ирин голос стал удивленным и слегка неуверенным, - но на мне нет никакого свитера.
Аня резко открыла глаза. Боль прошла, слезы высохли. Она смотрела на стоящую перед ней Ирину, пытаясь справиться с подступающей к горлу истерикой. Свитера не было. Была обтягивающая голубая кофточка с треугольным вырезом, серебряный кулон в виде сердечка на шее и приталенный темно-синий пиджак с классической юбкой. Ане хватило сил рассмеяться:
- Конечно, нет. Просто думала об одном, а хотела сказать другое, вот и вырвалось случайно.
Ирина натянуто улыбнулась в ответ. Надо было срочно менять тему.
- Ну вот, все и прошло! Спасибо Вам, Ирина Викторовна, можете ехать, я дальше сама справлюсь.
- Может Вам капли какие-нибудь для глаз купить. Я заеду в аптеку на обратном пути.
- Не стоит. Это просто ресница. Если что, я сама схожу.
Ирина ушла. Аня сняла пальто, отнесла его в шкаф в приемной, там же переодела туфли и вернулась к себе. Сев в кресло, она достала из сумочки косметичку и слегка поправила макияж. Чуть растеклась тушь, да карандаш смазался – ничего страшного. Страшно было решиться взглянуть на себя в зеркало. Почему-то казалось, что оттуда на нее посмотрит кто-то другой.
Этот странный сон, листовка, соринка в глазу, девушка Вовремя с крыльями, плакат в метро, снова что-то с глазами, несуществующий свитер… Аня не верила в совпадения, но она боялась дать волю тем догадкам, которые рождались в ее голове. В них не было обычной логики, к которой она так привыкла, и поэтому они так пугали ее, заставляли искать более надежную почву для размышлений. Ведь этот чертов свитер мог ей действительно показаться.
Аня убрала сумку и с тоской огляделась. Бардак на столе из вчерашнего дня плавно перекочевал в день сегодняшний. Хочешь – не хочешь, а надо разбирать. Она включила компьютер, запустила бухгалтерскую программу и, пока та загружалась, проверила почту. Советы по обновлению справочно-правовой системы удалила сразу. Этим пусть сисадмин занимается. Та же участь постигла и два приглашения на конференцию по налогам и курсы повышения квалификации. Следующим шло письмо от двоюродной сестры.
"Здравствуй, сестренка!
Приглашаю тебя на свой День Рождения в эту субботу. Конечно, мне не стоило напоминать, ты ведь и так знаешь. Я просто хочу уточнить, что гости придут в 16:00, все наши родственники, как обычно. Наконец-то познакомишься с Настиным мужем. Ты, надеюсь, слышала, что она все-таки вышла замуж? Ладно, все новости при встрече.
Очень жду.
Оля."
Аня еще раз прочитала письмо. Стыдно признаться, но она совсем забыла про день рождения сестры, а вместе с ним и про еще один праздник. 30 сентября – день Веры, Надежды, Любви и материи их Софии. Ведь так легко запомнить – мамин день ангела и сестрины именины. Раньше она всегда разрывалась между этими двумя праздниками, особенно если обе справляли в один день. Вот уже семь лет, как разрываться не приходиться: с утра – на кладбище, днем – в гости. Эх, мама, мама…
«Надо будет уйти сегодня пораньше, - решила Аня, - подарок купить и Ване новую игрушку». Свернув письмо, она обнаружила еще одно непрочитанное. Новый знакомый – господин Ни – снова напомнил о себе. Немного поколебавшись, Аня щелкнула на нем мышкой и прочла следующий текст:
Начать вязать новую вещь – это как начать новую жизнь. Мы поможем подобрать для нее цвета. Если Вы новичок – в нашем салоне Вы получите все необходимые консультации. Профессионалов же порадует предлагаемый нами ассортимент. «Салон господина Ни» старейший в городе. К нам стоит зайти, тем более, что мы работаем круглосуточно, без обеда и выходных. Ждем Вас по адресу…
Дочитывать Аня не стала, удалила это письмо вместе с остальным спамом, вышла из почты и принялась за работу. Ей уже порядком надоел этот назойливый господин Ни вместе с его салоном, и если раньше у нее еще были мысли из любопытства заглянуть к нему, то теперь точно ноги ее там не будет. В конце концов, она занятой человек и у нее нет времени шататься по вязальным магазинам.
Чрез полтора часа вернулась Ира, купив по пути вафли и печенье в честь пятницы. Пришлось поддаться на уговоры и выйти на кухню попить чай. Потом снова счета, чеки, отчеты, сводки, справки… Незаметно натикало три часа. Папки на столе были более-менее приведены в порядок и радовали глаз аккуратными стопками с торчащими закладками. Аня решила, что это хорошее завершение рабочей недели и стала собираться.
- Ирина, я сегодня уйду пораньше, так что Вы остаетесь за главную.
Девушка оторвалась от заполнения декларации:
- Хорошо, Анна Ивановна. Если Вас будут спрашивать, что ответить?
- Скажите, что уехала в налоговую. Хоть и не время еще, но кто об этом знает. Ладно, хороших выходных.
- И Вам хороших. До понедельника.
Аня оделась в приемной, где секретарша, по-прежнему не кладя трубку, что-то печатала на компьютере, и, махнув ей рукой, вышла на улицу. Было немного странно оказаться свободной посредине рабочего дня. Закурив по привычке, она направилась к метро, собираясь зайти в один из торговых домов на Центральной. Ежедневный маршрут показался Ане каким-то новым, неизведанным. Смущало обилие солнца и красок, и люди, не идущие общей массой к метро, а спешащие каждый по своим дневным делам.
Возле аптеки по пути стоял человек в костюме градусника, раздавая проспекты прохожим. Аня заметила его еще издали и, подходя ближе, старалась украдкой рассмотреть. Прямоугольная форма костюма изображала футляр для нарисованного на нем градусника. Там, где окрашенный синим ртутный столбик подходил к делению 36,6, было вырезано отверстие для лица, прикрытое синей сеткой. Выше над головой шкала становилась красного цвета, как и цифры напротив делений. На ногах, скрытых до колена костюмом, громоздились коричневые ботинки невероятного размера из того же материала похожего на поролон как четырехпалые перчатки с прорезями для кистей.
Стараясь смотреть прямо перед собой, Аня прошла мимо, умело увернувшись от выставленной вперед руки с проспектами.
- Девушка, Вы торопитесь? – донеслось ей вслед.
Голос показался Ане знакомым, и она обернулась. Человек-градусник стоял среди выпавших из рук цветных бумажек и смотрел на нее. Увидеть было невозможно, но ей показалось, что он улыбается. Справившись с возникшем желанием убежать подальше, Аня развернулась и быстрым шагом пошла к метро. Разговаривать с градусниками ей совершенно не хотелось.
***
На втором этаже трехъярусного торгового центра, расположенного в отреставрированном старинном особняке, Аня нашла все, что нужно. В отделе косметики купила сестре духи, набор теней, помаду, несколько лаков для ногтей и всевозможных кремов и тоников. Дорогая косметика всегда была Олиной слабостью, но она редко могла себе позволить подобные покупки. Для маленького Ванечки был приобретен целый игрушечный арсенал на все случаи жизни – пожевать, вместе поспать или побарахтаться в ванне. Оставалось только пополнить запасы холодильника и можно идти домой.
Весь подвал этого же дома занимал супермаркет. Цены в нем, конечно, были выше, чем в обычных продовольственных магазинах, но Ане не хотелось идти с сумками еще куда-то. Покидав в корзинку пару коробок с полуфабрикатами, хлеб, сок, колбасу и запас кошачьего корма на неделю, она расплатилась в кассе и понесла покупки домой.
Электронные часы на кухне показывали начало шестого, когда хлопнула входная дверь ее квартиры, потревожив спящего в кресле кота. Со своего места Мадрик внимательно наблюдал как хозяйка, раздевшись, разбирает сумки, раскладывает продукты в холодильник и пакует подарки на завтрашний день. Убирая в пакет купленную косметику и игрушки, Аня размышляла над тем, как ей потратить оставшееся свободное время. Она, пожалуй, впервые вернулась домой так рано и совершенно не знала, куда себя девать. Некуда спешить, некому звонить, некого ждать. Ане стало грустно.
В итоге, заняв себя ванной и приготовлением нехитрого ужина, Аня к 20:00 сидела перед негромко работающим телевизором и допивала бокал чистого «Мартини» со льдом. Одинокая свечка уютно потрескивала на камине перед фотографией в рамке. По комнате витал запах плавящегося воска. На фото улыбалась статная женщина, блондинка в длинном обтягивающем платье на бретельках, сидя в плетеном кресле на чьей-то веранде давно прошедшем летом. Белый цвет платья подчеркивал загар, и блестело колье на открытой шее. Мама умела всегда выглядеть эффектно, но даже дочь не знала, каких усилий ей это стоило.
Пришла очередь второго стакана. За льдом идти было лень, и Аня пила «Мартини» так, маленькими глотками под однообразное вещание новостей.
Сон не дал ей времени опомниться. Когда она поняла, что засыпает, сопротивляться уже не было сил. Оставалось только закрыть глаза и позволить еще не ясным образам и картинкам завладеть собой. Постепенно из всей мишуры нереальных событий и алогичных поступков выделился один давно знакомый Ане сюжет.
Перед ней на столе стоит телефон. Старый, кнопочный, бежевого цвета, с массивной трубкой и длинным витиеватым шнуром, свисающим до пола. Остальные детали не важны. Какой стол, что это за место, как сюда попала Аня. Все это ненужные мелочи, которые память мгновенно отбрасывает. В следующий раз все будет по-другому, не измениться только телефонный аппарат.
Аня снимает трубку и, не задумываясь, набирает номер, который не набирала на других телефонах вот уже семь лет. 8, гудок, 901 и дальше привычный ряд цифр. В трубке гнетущая тишина. Какие-то шумы – бесплодные попытки соединения. «Ответь мне, мама. Пожалуйста, ответь». Но отвечает холодный голос девушки-автомата: «Вызываемый абонент находиться вне зоны действия сети. Повторите попытку позже».
Все. В этот раз звонков больше не будет. Аня кладет гудящую короткими очередями трубку, и телефон расплывается пред глазами, уступая место привычной сонной белиберде.
Ее разбудили шаги. Кот прошелся по комнате, стуча коготками по паркету, и Аня проснулась. Первым делом бросила взгляд на часы – пол первого ночи. Ого! Надо было умыться, раздеться и лечь нормально спать. Оставив посуду на завтра, она выключила телевизор и свет, осталось лишь потушить догорающую свечку. Перед тем как задуть нервно задергавшийся огонек, Аня взглянула на фотографию. Вспомнился бежевый телефон и короткие гудки в трубке... Однажды она дозвониться. Обязательно. Может в следующий раз, а может только через десять попыток, но это произойдет. И тогда все измениться. К лучшему или худшему, она не знала. Просто чувствовала, что изменения неизбежны, надо только подождать. А пока… Спокойной ночи, мама. Аня задула свечку и пошла спать.