ОПРЕДЕЛЕНИЕ ФАШИЗМА
ВВЕДЕНИЕ
В современной истории нет другого феномена, контуры которого были бы столь же расплывчатыми, как контуры фашизма. Определения типа "фашизм", "фашист", "фашистский" пытаются прилепить к различным лицам, организациям, ситуациям, обстоятельствам в результате чего сами эти слова утрачивают своё конкретное значение.
Раздутое и ложное понятие фашизма становится все более важным оружием той или иной политической группы. Целый ряд "признаков" фашизма можно прилепить к коммунистам, как и ко всем другим политическим и философским течениям, которые вошли в конфликт с нынешней элитой Запада. И правда, кого только сейчас не называют фашистом! Саддам Хусейн – фашист, "кровожадный мерзавец", который не давал установиться в Ираке демократии. В Испании говорят о баскском фашизме. Фашистом называют Л.Н. Гумилева за то, что он использует понятие "народ" вместо понятия "индивидуум". Даже Жириновский, и тот регулярно получает прозвище фашиста. Совсем недавно фашистом заклеймили грузинского лидера Саакашвили, а его сторонников прозвали "саакашистами".
Как следствие, большинство людей имеют весьма смутные и зачастую неверные представления о сущности фашистской идеологии. Более того – не только на уровне обывателей, но и в среде ученых нет серьезных исследований в этой области. Такое колоссальное событие в истории Запада, как фашизм, осталось практически не изученным и не объясненным. Попробуем вспомнить основательный, серьезный и доступный труд, который бы всесторонне осветил именно сущность фашизма – как философского течения, как особой культуры и особого социального проекта. Но сколько ни будем пытаться, такого труда не назовем. Существующие обрывки сведений сводятся в основном к конкретным обвинениям: концлагеря, национализм, жестокие убийства врагов и конкурентов, преследования евреев, бесноватый дуче (или фюрер) и т.д. "В конце ХХ века, - считает английский ученый С. Пейн, - среди наиболее важных политических понятий понятие фашизма остается, возможно, самым неопределенным" .
Цель настоящей работы – предельно объективно рассмотреть историческое явление фашизма, его идейные истоки и основные черты. Схожие движения других стран – немецкий национал-социализм, бельгийский рексизм, испанская фаланга, режим Салазара, румынская Железная Гвардия, режим Стреснера – вышли из фашизма, но в ходе своего исторического развития претерпели значительные изменения, поэтому рассматриваться не будут. При подготовке работы использованы книги Р. Колье "Дуче! Взлет и падение Бенито Муссолини", Ф. Юнгера "Ницше", Ю. Эволы "Фашизм: критика справа" и "Языческий империализм", "Судьбы XX века. Бенито Муссолини", Э. Лимонова "Священные монстры", С. Кара-Мурзы "Советская цивилизация от начала до Великой Победы", Дж. Джентиле "Введение в философию", Б. Муссолини "Мемуары 1942-1944", "Философский энциклопедический словарь" (статьи "Лебон", "Ницше", "Сверхчеловек", "Фашизм") и другие. (Полный список использованной литературы см. в разделе "Библиография".)
ИДЕЙНЫЕ ИСТОКИ И ОСНОВНЫЕ ЧЕРТЫ ФАШИСТСКОЙ ИДЕОЛОГИИ
I. Молодой бунтарь
Сын анархиста-кузнеца, Муссолини родился на скучном и бедном хуторе Варнана ди Коста, неподалеку от деревни Предаппио. У юноши Бенито, разумеется, появилось желание убежать из родной провинции. В начале века он это и сделал, и потом еще не раз сбегал из других мест на протяжении нескольких лет. Поначалу он сбежал в Швейцарию, где находили убежище все те, кого в Европе подвергали преследованиям, - революционеры, анархисты и социалисты. Там он ночевал под мостами, в ящиках для мусора и не раз арестовывался полицией.
В сентябре 1902-го в Лозанне Муссолини познакомился с видным экономистом и социалистом профессором Вильфредо Парето, который помог ему заработать немного денег на переводах (Муссолини неплохо знал французский). Именно Парето рассказал ему теорию, по которой власть всегда захватывает избранное меньшинство. С помощью Парето Муссолини мало-помалу выбрался из нищенского состояния и начал встречаться с русскими и немецкими революционерами. В этот период он много читал, особенно его увлекли сочинения Гюстава Лебона и Жоржа Сореля.
Тут следует сделать остановку. Идеи Лебона и Сореля, направленные против буржуазной демократии, сильно повлияли на формирующееся мировоззрение молодого Муссолини. Впоследствии некоторые из них частично или даже целиком вошли в его доктрину фашизма. Рассмотрим подробнее наиболее характерные положения каждого из философов.
Лебон выдвинул один из первых вариантов теории "массового общества". С позиций аристократического элитизма он выступал против идеи социального равенства во всех ее разновидностях, стремился доказать неравенство различных рас. Отождествляя массу с толпой, он предвещал наступление "эры масс" и связанный с этим упадок цивилизации . "Рассматривая массу как иррациональную разрушительную силу, он подчеркивал бессознательный и эмоциональный характер поведения индивидов в толпе, которыми в этом случае управляет закон "духовного единства толпы". По Лебону, поведение индивида в толпе радикально меняется: им овладевает ощущение непреодолимой силы, нетерпимость, догматизм, утрачивается чувство ответственности. Ведущую роль в общественном развитии он отводил изменениям в идеях, внушаемых массам немногими "вожаками" посредством утверждения, повторения и заражения" .
Из философии Лебона фашизм взял прежде всего модель общества, в основе которой лежат принцип неравенства людей от природы и вытекающий из него принцип социального неравенства. Другим важным заимствованием стала техника управления толпой государственными лидерами "посредством утверждения, повторения и заражения". Вспомним, к примеру, пламенные речи дуче во время его поездок по Италии в 1933-1934 годах, когда он, буквально, завораживал, гипнотизировал тысячи итальянцев.
Сорель утверждал насилие как высший принцип жизни. Насилие – это высшая формула действия, поскольку его цель заключена в творчестве. В этом смысле оно требует от всех его участников предельной ответственности, благородства, преодоления самих себя. Насилие "пробуждает чувство утонченного" и "возводит в высшую добродетель гордость свободного человека" ("Размышления о насилии"). Насилие – средство творить, а не самоцель. И именно творчество наделяет насилие высшим смыслом. Насилие становится на службу социализма, так как, согласно знаменитому выражению Маркса, задача политического деятеля и мыслителя "изменить мир, а не просто его понять".
Человек, считал Сорель, удовлетворяется чувством борьбы. В этой перспективе любое усилие является уже позитивным, оправдывающим само себя. Насилие дает человеку спасительную энергию, которая удерживает его от впадения в посредственность. Через насилие, поднявшееся из глубин его творческой индивидуальности, человек восходит, в конце концов, к этике. Насилие – перманентная форма этики. Этика, таким образом, является войной против обедняющей энтропии. Этика, мораль приравнивались Сорелем к самопожертвованию, героизму, самоотречению, усилию, отсутствию личной заинтересованности. Рабочий для него – это римский легионер, перенесенный в XX век. Он должен обладать моральными качествами, которые его облагораживали бы и обеспечивали бы ему превосходство над буржуазией. Сорель с симпатией говорил об этих людях, "воспринимающих жизнь как борьбу, а не как удовольствие". Его излюбленными выражениями были: личная энергия, творческая энергия, воинственная энергия. Такой тип человека воспроизводит архетип греческого воина. Он презирал мир интеллигенции, заражающей всех своей слабостью. Сорель был предельно далек от мира "софистов, экономистов, людей цифр". Он утверждал: "Все возвышенное умерло в буржуазии". Теперь возвышенное можно найти только в насилии. Оно – источник революционной морали.
Революция в понимании Сореля – это радикальный творческий прорыв, формирующийся на основании стачки и заключающийся в тотальной критике существующего строя. Отсюда столь важная для Сореля фигура революционного героя. В его глазах синдикалист является мужественным воином революции, движимый ценностями самопожертвования, желанием самопреодоления.
Одной из самых оригинальных сторон творчества Сореля была разработка теории социальных мифов. Миф, по Сорелю, есть необходимый синтез между рациональностью и тем, что не является рациональностью. Миф – это символический перевод реальности, который санкционирует и активизирует тотальную мобилизацию масс. В этом смысле миф есть прямая противоположность чисто интеллектуальному рационализму. Сорель особо акцентировал именно миф как главное и основное духовное средство мобилизации. Общественное устройство и зависящие от него идеологические концепции (в частности, вопрос права) основываются, согласно Сорелю, на таком мировоззрении, на таком понимании социального и политического, которое принципиально несводимо к чисто рациональным конструкциям. Общественное устройство есть результат совокупности образов (миф) и воли народа (мобилизация). Главным мифом, который предлагал возродить Сорель, был миф римской античности о "гармоничном взаимопроникновении индивидуальных, семейных и общественных интересов".
Необычные мысли Сореля о насилии, о революционном синдикализме, о значимости социальных мифов произвели на Муссолини огромное впечатление. Сорель более чем кто либо другой сумел проникнуть в сознание молодого бунтаря и подхлестнуть зарождение его собственных, во многом схожих по смыслу и несомненно столь же дерзких по духу мыслей. Борьба как стиль жизни; самопожертвование и самопреодоление; культ Древнего Рима – все это спустя годы войдет в "Доктрину фашизма" Муссолини.
II. Фридрих Ницше - провозвестник фашизма
Беспорядочная, бунтарская жизнь Муссолини чередовалась работой в газетах, организацией забастовок, арестами, высылками из страны, преподаванием французского языка и страстной любовью.
3 октября 1911 года началась военная операция по захвату Италией турецких владений в Ливии. Муссолини со всей яростью обрушился на сторонников колониальной войны. Собрав многочисленных активистов, он организовал в Романье забастовки и манифестации, чтобы помешать отправке войск на фронт. В газете "Лота ди Классе" Муссолини выступил с передовой статьей, в которой заявил, что "военщина продолжает предаваться оргиям разрушения и убийства. С каждым днем огромная пирамида из принесенных в жертву человеческих жизней все наглее вздымает свою окровавленную вершину. Там, на вершине, ждет Марс, и адская улыбка кривит его ненасытный рот" . Наконец, вместе с социалистом Пьетро Ненни его арестовали. Муссолини предстал перед военным трибуналом, который приговорил его к многомесячному тюремному заключению. В тюрьме города Форли он изучал философию Ницше и попутно делал записи в тетради. "Ницше, - писал он, - трубит зарю возвращения к великому идеалу. Чтобы его понять, нужна новая порода людей, нужны люди, окрепшие в сражениях, в одиночестве и не боящиеся измерить твердым взглядом бездны, распахнутые у их ног, нужны люди, свободные духом, чтобы торжествовать над Богом и Небытием" .
Из приведенного высказывания Муссолини видно, что в философии Ницше он выделяет три основных постулата: (1) возвращение к великому идеалу, (2) создание новой породы людей, (3) преодоление Бога и Небытия. Рассмотрим каждый из них подробнее.
1. Возвращение к великому идеалу. Для тех, кто знаком с философией Ницше поверхностно, данное утверждение может прозвучать по меньшей мере странно, потому что оно вступает в противоречие с известным ницшеанским мифом о вечном возвращении. Согласно этому мифу, завершающий этап жизни вселенной никогда не наступит: все находится в бесконечном процессе возвращения. "Растения, животные, люди возвращаются из поколения в поколение, повторяются движения звезд, времен года, моря. Всякая периодичность, всякий ритм, всякий метр пути предполагает возвращение" . Но – и здесь следует очень важное замечание – учение о вечном возвращении не тупое, механистическое вращение, повторяющееся как круговорот. "На середине пути" возникает тот самый "великий идеал", о котором писал в своем тюремном дневнике Муссолини, - сверхчеловек. Если бы он не возник, то учение о возвращении было бы совершенно невыносимым и даже абсурдным. "Великая вуаль становления" существует ради сверхчеловека. Ради него светит полдень. Все комбинации и периоды возвращения имеют, стало быть, свою точку притяжения в сверхчеловеке; в движении бесконечного становления есть нечто ностальгическое, и оно беспрестанно устремляется к сверхчеловеку. Он самая высокая волна в морском прибое бесконечности. Только ради него совершается все это движение" .
2. Создание новой породы людей. В человеке имеется нечто такое, что стремится выйти за его пределы. От всего живого его отличает то, что он не довлеет себе, не остается в рамках найденного определения, а желает обожествить себя. В нем есть нечто такое, что он хочет преодолеть, разрушить, погубить.
Приведем отрывок из "книги для всех и ни для кого" "Так говорил Заратустра":
"… человек есть нечто, что должно превзойти. Что сделали вы, чтобы превзойти его?
Все существа до сих пор создавали что-нибудь выше себя; а вы хотите быть отливом этой великой волны и скорее вернуться к состоянию зверя, чем превзойти человека?..
Человек – это канат, натянутый между животным и сверхчеловеком, - канат над пропастью…
В человеке важно то, что он мост, а не цель: в человеке можно любить только то, что он переход и гибель" .
"Ницше придает понятию "сверхчеловек" абсолютное значение, одновременно освобождая его от всякого конкретного содержания. Приход сверхчеловека, интерпретируемый Ницше одновременно как высшее метафизическое свершение и как следующий за человеком этап биологической эволюции (сверхчеловек относится к человеку, как человек к обезьяне), объявляется смыслом человеческого бытия, вообще смыслом "земли"; сверхчеловек есть альтернатива "последнему человеку" – персонажу антиутопии Ницше, карикатуре на коллективизм; при этом сверхчеловек абсолютно чужд как религиозным обязательствам перед богом, так и социальным обязательствам перед людьми" .
3. Преодоление Бога и Небытия. "Бог умер" – таково известное высказывание Ницше. Но что происходит, если старый Бог мертв для человека? Ницше все время задавался этим вопросом. Разве Бог мертв для человека потому, что человек утрачивает свой смысл? Или человек утрачивает свой смысл потому, что Бог для него мертв? Ницше отвечает так: "Вы называете самоуничтожением Бога то, что является всего лишь его оболочкой: он сбрасывает свое моральное одеяние. И вы увидите его снова, по ту сторону добра и зла" . Ницше ополчается против кантовской теологии, сливающейся в единое целое с учением о нравах. Человек думает, будто находится в некоей связи с Богом тогда, когда строит свою моральную клетку, куда сам себя и запирает. А ведь оттуда уже давно исчезли всякие следы божественного присутствия. "Поскольку нет более никакого Бога, - говорит Ницше, - нельзя больше вынести одиночества: за работу должен приниматься высший человек" . За какую работу? В начале он приступает к разрушению мира идолов.
"Сверхчеловек является там, где человек лишается смысла. Человек способен вынести жизнь в мире без смысла. Он достаточно силен для этого. Разрушение старой иерархии ценностей и рангов оставляет его невредимым. Он сам придает себе цену и ранг. Все моральные суждения – это суждения о средствах к цели. Однако эта "скрижаль благ" разбита, опровергнута" . Здесь стоит вспомнить о том, что вечное возвращение и сверхчеловек связаны друг с другом. Там, где поток возвращения достигает своей наибольшей силы, выступает сверхчеловек. Он не жестокий деспот столь же жестокой системы господства. Он человек высочайшего избытка, вершина дионисийского становления. Он восстает из хаоса. Он творится после того, как мы соотнесли с собой и осмыслили всю природу. Ницше выдумывает и творит его. "Я брошу якорь в открытом море и скажу: "Пусть здесь появится остров сверхчеловека!" . Преимущество сверхчеловека состоит в том, что не нужно приказывать его любить. Это родственное нам, выдуманное существо, которое мы можем любить свободно. Отныне нельзя желать жить без него. К сверхчеловеку стремятся все любящие. "Мы должны иметь цель, дабы ради нее возлюбить друг друга! Все прочие цели достойны уничтожения!" . Бог умер, на смену ему пришел новый идеал – сверхчеловек.
Нетрудно представить, какое впечатление произвели идеи Ницше на и без того радикально настроенного оппозиционера Муссолини. Больше всего его, конечно, захватила мысль о создании нового человека - крепкого, бесстрашного воина, готового на все ради идеала. Похожий человек жил во времена Древней Спарты и Древнего Рима, именно он во многом стал образцом для человека, который должен был стать основой фашистского общества. Что касается преодоления Бога, то на эту тему Муссолини восемью годами ранее написал работу под названием "Христос и Гражданин". Это эссе – о происхождении христианства, которое, по мнению автора, привлекло массы только потому, что последовало за упадком Римской империи. По мнению Жака Леграна ("Бенито Муссолини. Судьбы XX века"), "написана брошюра примитивно. Существование Бога отрицается категорически". Впрочем, стоит отметить, что в дальнейшем Муссолини не всегда придерживался нигилистической точки зрения по вопросу о существовании Бога. Более подробно об этом будет сказано в главе, посвященной непосредственно изложению основных положения фашистской идеологии.
III. От социализма к фашизму. Революция взглядов Муссолини
С началом Первой мировой войны Муссолини внезапно поменял свою позицию, согласно которой Италия должна была сохранять нейтралитет, и поместил в газете "Аванти!" статью, где высказался за вступление Италии в войну против Германии: "Отказываться проводить различия между одной войной и другой войной, позволять себе выступать против всех войн вообще – это свидетельство глупости, граничащей с идиотизмом. Тут, как говорится, буква убивает разум. Победа Германии означала бы конец свободы в Европе. Необходимо, чтобы наша страна заняла позицию, выгодную Франции" . С этого момента началось расхождение во взглядах между Муссолини и его бывшими единомышленниками – социалистами, которые активно выступали против войны. В результате 24 ноября 1914 года Муссолини исключили из партии социалистов. А в следующем году Италия вступила в войну против Австро-Венгрии, и Муссолини ушел на фронт.
После окончания войны и подписания мирного договора Муссолини в марте 1919 года основал вместе с группой (около 50 человек) дезертиров и перебежчиков из партии социалистов, из анархистов, католиков, футуристов (группа в полном составе во главе с Маринетти) фашистскую партию.
Понятие "фашизм" происходит от итальянского слова "fascio". В древним Риме этим термином обозначалась связка прутьев с топориком посередине - так называемая фасция - носимая ликторами (представителями исполнительной власти) как символ государственной власти. Этот римский символ (как и многие другие) стал символом и эмблемой фашизма, а словом "Fascio" Муссолини назвал Итальянские боевые дружины. "Я назвал эту организацию: "Фашио ди комбаттименто" ("Союз борьбы"). В этом жестком, металлическом слове заключена вся программа фашизма, как я его представлял, как я его хотел, как я его создал" , - объявил Муссолини 23 марта 1926 года, в седьмую годовщину создания дружин. Отметим также, что, согласно символизму древней традиции, фасция выражает высшее могущество, чистый принцип империи.
Учредительный съезд фашистской партии прошел в Милане, в помещении церкви Сан-Сепульхро. Муссолини заявил присутствующим: "Мы позволим себе роскошь быть одновременно аристократами и демократами, революционерами и реакционерами, сторонниками легальной борьбы и нелегальной, и все это в зависимости от времени, места и обстоятельств, в которых нам придется находиться и действовать". Больше всего на съезде было футуристов. (Среди прочих, помимо Маринетти, Артуро Тосканини; впрочем, уже в 1921 году большинство футуристов покинули партию). Футуристы и повлияли больше всех на первую программу фашистской партии. Практически это социалистическая программа, где была предусмотрена минимальная заработная плата для рабочих, восьмичасовой рабочий день, ограничение личных капиталов для богатых, национализация военной промышленности.
О влиянии Маринетти – этого итальянского Маяковского - на идеологию фашизма следует сказать особо. Как уже было замечено, Маринетти принадлежал к футуристическому движению и не просто принадлежал – он был его основателем.
15 октября 1908 года на одной из улиц Милана Маринетти и его механик Этторе Анджелинни попали в автокатастрофу. И, хотя Маринетти отделался легким испугом, близость к смерти перевернула его взгляд на мир: "Я круто повернулся, с азартом шалого пуделя, кусающего свой собственный хвост, и вот внезапно двое циклистов выбранили меня, покачиваясь передо мною, как два убедительные и тем не менее противоречивые рассуждения. Их глупое волнение захватывало мою территорию... Какая скука! Тьфу!.. Я не стал долго разговаривать, и от отвращения - трах! - шлепнулся вниз головою в яму... Когда я выпрямил свое тело, грязную и дурно пахучую швабру, раскаленное железо радости восхитительно пронзило мне сердце" . После этого события Маринетти и его товарищи по работе в журнале "Поэзия" на одном из собраний в его доме создали "Манифест футуризма". Он состоял из двух частей: текста-вступления и программы из одиннадцати пунктов - тезисов футуристической идеи. Основным лозунгом этого движения становится призыв к "динамизму". Для Маринетти "ревущий авто прекраснее, чем Ника Самофракийская… Мы хотим воспевать войну, пыл сражения, патриотизм… презрение к женщинам… разрушение музеев и библиотек". В манифесте также провозглашались отказ от культурного наследия прошлого, требование жить лишь настоящим, преклонение перед действием, движением, скоростью, силой и агрессией; приветствовались возвеличивание себя и презрение к слабому, к женщине; утверждались приоритет силы, главенствующая роль насилия в понимании искусства, упоение войной, разрушением и несправедливостью.
В 1911 году футуристы часто сталкивались в уличных баталиях с социалистами и анархистами. Клич футуристов — знаменитый лозунг Маринетти: "Слово "Италия" должно блистать намного ярче слова "свобода"!" Футуристическая программа преобразований предусматривала замену парламента ассамблеей промышленников, земледельцев, инженеров и торговцев. Систему выборов предполагалось отменить и установить постоянное правительство, состоящее из двадцати специалистов. Идея сильного государства и преобладания государственных интересов над личными были основополагающими.
Италию предполагалось превратить в тоталитарную военизированную страну и через это возвеличить над миром. Именно поэтому приход к власти фашистов Муссолини был встречен ими с такой радостью и одобрением. Футуристы в Италии полностью поддержали фашистский строй. Позднее, в 1924 году появился манифест "Футуризм и фашизм". А в 1929-м был посвящен Муссолини один из последних манифестов футуризма – "Манифест священного футуристического искусства".
В 1934 году Маринетти уже в ранге высокого государственного сановника приехал в гитлеровскую Германию. Там его встретил поэт Готтфрид Бенн. В своей приветственной речи итальянскому гостю Бенн сказал, что задача Германии, равно как и Италии, состоит в том, чтобы "способствовать рождению нового стиля, лишенного всякой театральности, стиля импозантного холода, к которому движется сейчас Европа". Бенн восхваляет футуризм, который отверг "глупый психологизм натурализма".
Бенн, обращаясь к гостю, восхищается динамикой, ритмом, которые с фашизмом неразрывно связаны: "Вы провозгласили высшими ценностями "любовь к опасности", "постоянство энергии и дисциплины", "смелость", "отвагу", "восстание", "атаку", "бег", "смертельный прыжок", и все это вы называете "прекрасными идеями, за которые умирают". Цитируя эти ключевые для Маринетти слова, Бенн выявляет другие общие для фашизма закономерности — и особенно войну как созидательный исток всего. Но война понимается Беном, также как Маринетти и другими фашистами-футуристами, не как борьба окруженного народа за свое освобождение, а как битва сама по себе. Бенн подчеркивает: "Нам нужен жестокий, решительный дух, твердый, как эшафот, дух, который созидает свои миры и для которого искусство остается всегда окончательным моральным решением, вызовом, брошенным чистой материи, природе, хаосу, регрессу, бесформенности" .
Очевидно, что фашизм и футуризм взаимодополняют друг друга. Фашизм – учение базисное, в нем излагаются политические, онтологические, гносеологические, аксиологические и этические стороны человеческого существования. Футуризм, будучи исконно литературным, а значит, непрактическим учением является первоначально эстетическим и этическим дополнением к фашизму, а в дальнейшем, начиная примерно с 20-х годов, сливается с ним.