«Да куда же ты, Ярослав? В твоём-то возрасте? Опомнись, остановись, будь мужчиной!», - взывала к его здравомыслию какая-то, ещё сохранившая способность противостоять минутным желаниям, часть его мозга. Но ей было не докричаться до ушедшего в себя с головы до ног молодого человека. До сегодняшнего дня, жалкие и умирающие крохи надежды теплились в различных уголках его тела и сознания, и он всё же надеялся, что мечтам суждено сбыться, но несколько минут назад стала явной тщетность попыток не думать об этом. Оракул Оранжевой Этикетки не ошибается. Он поднялся на холм и посмотрел вдаль.
Волны Великого Моря, где находили утешение те, кому искать его было больше негде, лениво, будто в кино, которое показывают замедленно, накатывались на одинокие серые валуны, сплошь и рядом покрывающие берег. В его руках были трубочка для коктейля и пластмассовая ложечка, которые выдавали жрецы Оракула Оранжевой Этикетки тем, кто после посещения старца не желал возвращаться домой, выбирая путь Великого Моря, порочный, но такой завораживающий, притягивающий своей неизвестностью.
Над бескрайними водами солнце уже почти село за горизонт, придав небу оттенки красного, а облакам – слепящего жёлтого цвета. Длинные волосы Ярослава трепал ветер, будто бы Природа своей ласковой рукой поглаживала его по голове, прежде чем отпустить в объятия грозной и самой сильной из стихий на свете – Великого Моря.
Желая ещё немного побыть по эту сторону Мира, он присел на корточки. В голове возник её образ: длинные волосы, падающие на плечи, и вьющиеся, как долгая дорога, которую ему предстоит пройти до берега, узкие, чуть раскосые глаза, в которые он был согласен смотреть до тех пор, пока не сойдёт с ума от их глубины, изгибы фигуры, напоминающие ему почему-то ландшафт Долин Оракула.
Ярослав отогнал видение. Раз Оракул сказал: «Не судьба», значит, не судьба. Горестно вздохнув, он встал и пошёл вниз по серпантиновой дороге, навстречу ласковым объятиям моря.
И вот он уже здесь, вдыхает его аромат, слышит шёпот волн, зовущих в опасное, но многообещающее путешествие. Набрав в лёгкие побольше воздуха, он склонился над Морем.
В небе появился силуэт Оракула Оранжевой Этикетки. «Ты хорошо подумал?», - спросил фантом, «ведь жизнь не заканчивается на отказе японки-девственницы». Ярослав лишь смерил его холодным и враждебным взглядом, приложил губы к трубке и начал пить из Великого Моря. Что-то невнятно пробормотав, псевдо-Оракул исчез.
Молодой человек, не отрываясь, впускал в себя воды Великого Моря, отдавая ему всё, что у него было и ничего не получая взамен. Через несколько минут в его голове что-то прошептал голос, приглашающий его туда, куда можно лишь войти. Посмотрев в последний раз на небо, Ярослав сделал первый шаг. Волны сразу же стали убаюкивать его, ласково массируя ноги, будто бы предлагая отдаться им полностью. Нежный, как шепот любимой женщины, звук прибоя разбудил в душе новые чувства. Он понял всю бренность и низость своих прошлых ощущений, которые по незнанию называл любовью, ибо теперь он знал, что любовь может быть лишь одна – к Великому Морю.
Выбросив ложечку и трубку, он медленно шагал, раскрыв объятия, к новой возлюбленной. К той самой, которая не предаст. А птицы, кружившие в небе, в который раз исполняли похоронный марш Мендельсона.