Ложась в постель уставшим, я просыпаюсь в ещё более паскудном состоянии... Надо мной нависли две ужасные болезни: круглосуточная лень и хроническая усталость. И всё это – благодаря бесчисленным поездкам, конференциям, съёмкам, писанине и прочей работе... Жизнь около полутра лет по жесточайшему графику превратила меня в творческий конвейнер... к сожалению, уже сильно износившийся... Мне нужен отдых, но... Новые идеи и горизонты манят, подобно убегающим миражам... И я вновь бегу за ними, уставая всё больше и больше... Опять наступает взрыв энтузиазма, но... во мне уже нет энергии. Она иссякла... И надо мной возникла тяжесть. Я перестал писать стихи – потяжелели внутренние крылья для полёта... С моего лба скатилась капля пота... Это знамение. Знамение того, что я устал... Теперь мне нужна разрядка на несколько лет... Но время терять некогда – я чувствую, что будет потом поздно... Я выдохся. Мне хочется бороться, но уже нет сил. Меня затягивают лень и усталость... Но завтра, послезавтра – вновь работа... И я просто вынужден плыть против течения, отдавая последние силы... пока они ещё только остались... Будущее моё смутно, туманно и расплывчато...
Я буду нужен в понедельник на ток-шоу местного ТВ. Без бумажки. Для меня это станет страшным, кошмарным, жутким сном. Вместо плменной, живой, горячей речи все услышат от меня лишь смутные обрывки. Тема сложная, теряюсь в мыслях – как преподнести? Но, впрочем, ладно, будь что будет, всё равно...
Завтра предстоит первая – после перерыва на два месяца – встреча моя с Ксенией. Послезавтра ей исполнится 18. Я решил с ней встретится без лишних, посторонних взглядов... Поговорить с ней о случившемся со мной... О наболевшем... Снять всё напряжение... Быть может, она скажет мне, что делать. Сейчас она во много раз меня сильнее. В ней ещё много энергии. И я верю – она скажет, что мне делать... Я бы и сам себе, наверное, сказал. Если бы были силы. Но их у меня очень, очень мало...
Меня истощили три года напряжённейшей работы по 16 часов в сутки. За всё, что попадало под руку, я брался. И в результате – сильно переутомился. Я был хорошим актёром, но теперь в моей игре – невиданная фальшь... Исчезла и способность хорошо читать стихи – как ни стараюсь, в ужасе от того, что слышу от себя. Когда-то я мог точно задать тон и инотонацию и у меня был чёткий музыкальный слух. Теперь всё это пропало безследно... Все тонкости превратились в недоступную вершину, и я воспринимаю крайне грубо всё в несносном мраке... В глазах лишь темнота, скупая серость... Я недавно приехал в Ишим, и всего лишь один раз вышел из дома. У меня отсутствует желание куда-либо идти, звонить... А за плечами – куча обещаний... Духовные долги – их непосильный груз висит над мною тяжким бременем... И каждый раз, когда их вспоминаю, лишь холодный ужас наводняет моё сердце – пустое совершенно, без эмоций...
Теперь в нём поселилось равнодушие, и я всё время повторяю «всё равно», как заколдованный... Эти два холодных, колючих слова стали теперь моим девизом. Но я не чувствую этого холода. Я перестал что-либо остро чувствовать. Восприятие становится поверхностным, и все ощущенья затупляются... Я больше ничего не слышу и не чувствую... То, что я вижу стало очень безразличным... Сильнее с каждым днём теряю то, благодаря чему был личностью – ранимость, эмоциональность... А восприятие моё становится сухим и грубым...
Я чувствую, как превращаюсь в биоробота. Во мне высыхает вся жизнь, и в итоге остаётся лишь холодная, жёсткая логика. Она становится острее и острее... Но я же человек! Я молюсь Богу, чтобы он отодвинул тот час, ту минуту, когда я стану лишь живым компьютером... И это будет в много раз похуже смерти...
Я привык к власти сердца над разумом. Моими побуждениями, мечтами, устремлениями, желаньями, душевными порывами – всем правили эмоции, и разум работал лишь на них. Но я становлюсь безсердечным. Вся духовная система отмирает – и остаётся лишь кристаллизованный разум и ощущение, что ты – машина. И от этого становится больно. Это единственное, что ещё приносит боль... Помимо лишь моих воспоминаний о том, кем я был ещё год, два назад... Теперь я лишь духовный, блеклый призрак... Пустое и бежизненное место, в котором лишь витает разум, разум, разум... Увы, я ошибался, думая, что отчаянье – худьшее чувство. Самое худьшее чувство – это безчувствие. И тупая, едва ощутимая боль – о том, что ты теряешь облик человека...
Со всех сторон на меня сыплются упрёки, безконечные препятствия, преграды, неприятности... Всё вместе это – жгучая, врывная смесь, которая ещё хоть как-то шевелит слабое, поникшее сознание...
Нервы натянуты сверх нормы, до предела... На теле проступают холодные капли пота... Всё, что происходит вокруг, вызывает судорожное раздражение... Мысли путаются, и я не уверен, что ясно сейчас пишу... Я устал над каждой строчкой думать... Остались лишь депрессия и хаос...
Теперь, кажись, конец меня, как личности... Денис – ты слабое звено...