Медовый месяц

 

Анна Карху была довольно крепкой старухой в свои семьдесят семь лет. Последнюю неделю ее донимала мысль о том, что судьба к ней несправедлива. Всю свою жизнь она трудилась, не покладая рук, а счастье заглянуло всего на месяц.
Соседки, ее подружки, все чаще стали видеть, как красивая пожилая женщина приходит на берег озера со своей старой табуреткой. Усаживается и смотрит вдаль, словно ждет чего - то или кого - то. Пройдет время, наступит зима, и они узнают, о чем думала в такие минуты Анна Карху! Не будет же она молчать на посиделках. Кто на закате своей жизни зимними темными вечерами под жужжание веретена не прочь поведать о былом!
Волны плескались у ног Анны, ласковое летнее солнце пригревало и ласкало ее. В памяти возник тот день! Оставивший в ее сердце воспоминания на всю жизнь. В последнее время Анна вспоминала о нем часто, сама не понимая, с сожалением или с радостью.
Летнее раннее утро сорок третьего года не предвещало ничего нового в ее жизни. Анна старалась поскорее выкосить маленькую пожню до того, как солнце высоко поднимется над горизонтом. Когда сойдет роса, трава загрубеет и косить станет тяжело. Утренняя прохлада ласкала сильное и красивое тело молодой женщины, озорной ветерок трепал тонкую белую бязевую сорочку, обшитую кружевами. Косить ей на сегодня осталось пару прокосов. Поправив косу оселком и воткнув ее в землю, Анна подняла к небу руки и потянулась до хруста в костях. Ее налитое тело желало тепла и ласки, да и вся ее плоть жаждала любви, какой у нее не было. Выйдя замуж по велению семьи за богатого щупленького сына лавочника, она так и не стала по - настоящему женщиной. За ее спиной односельчане шептались, мол, не хочет Анна породу портить. Одного родила, и тот убогий, от гнилого семени стройная сосна не вырастет. Вот и сегодня ненавистный муж лежит, болеет, и кто от такого захочет детей рожать? Только полоумная! Подставляя ветерку лицо, желая охолодить его, немного постояв, пошла к тенистому кустарнику. Достала из куста кувшин с сывороткой и стала жадно пить. Жидкость стекала из уголков рта и по упругой лебединой шее сбегала к груди. Намокшая рубашка облепила упругую грудь. Анна наклонила на себя кувшин, и живительная влага, выплеснувшаяся из него, ручейком потекла по телу и ногам. Смеясь, она поставила кувшин на землю и принялась отжимать подол рубашки. За ее спиной хрустнула ветка. Анна рассердилась: «Свекра, видно, несет нелегкая, и в поле - то покою нет! Теперь после покоса и не выкупаться!» Резко обернувшись, она увидела незнакомого высокого мужчину, идущего к ней. Незнакомец улыбался по-доброму, и она не испытала ни тревоги, ни страха, лишь одно любопытство овладело ею. Подойдя почти вплотную, мужчина остановился и без стеснения внимательно стал рассматривать Анну, словно увидел что-то необыкновенное. «Странно! В тонкой и мокрой рубашке я почти нагая, - подумала Анна, - и мне совсем не стыдно, даже приятно, что незнакомец так смотрит на меня».
- Здравствуйте! Меня зовут Тойво, Тойво Ихалайнен. Я не напугал? Вы меня понимаете? – незнакомец говорил на финском языке, но очень медленно, видно желал быть понятым.
-А, я Анна Карху. Я карелка из Uhtua и понимаю финский. Замуж сюда меня отдали.
-Я неделю в вашей деревне, а Вас не видел.
-На строительство дороги не хожу. По дому работы много.
Они стояли и смотрели друг на друга и с каждым мгновением все больше понимали, что неведомые ранее чувства наполняют их.
-Мне пора домой, – спохватилась Анна и побежала к озеру. Войдя в прохладную воду, поплыла навстречу восходящему солнцу. Она плыла в воде серебрившейся вокруг ее белокурой головы и плеч. Нырнув под воду и немного проплыв, она повернула к берегу. Тойво сидел на песке и любовался купающейся женщиной. Как только она вышла из воды, он накинул на ее плечи свой китель. По тропинке, ведущей через рощу, держась за руки и не говоря ни слова, дошли до деревни.
-Анна, ты придешь завтра? – Тойво повернул ее к себе и медленно приблизился к Ание. Она закрыла глаза и почувствовала, как влажные и горячие губы несмело прикасаются к ее губам. Голова закружилась, по ее телу побежала волна страсти. Прижавшись, она припала к его губам, как измученный жаждой странник к источнику в пустыне.
– Приходи! Я буду ждать! – страстно целуя ее, шептал он.
-Нет! Нет! – Анна, словно очнувшись, отпрянула от него и опрометью кинулась к дому, натягивая на ходу платье.
Весь день и вечер губы и лицо горели от поцелуев. Чтобы хоть как- то скрыть это, Анна пошла в хлев убирать навоз. Вспоминая происшедшее, она не расстраивалась, а скорее наоборот радовалась новому, ранее неведомому чувству. Каждую минуту думая о нем, она ощущала его руки, губы и тепло сильного тела. Хотелось бросить все и бежать к нему.
Не дождавшись рассвета, Анна взяла приготовленный свекровью кувшин с сывороткой и, как всегда, медленно побрела на покос. Лишь только кусты и ночной туман скрыли ее фигуру от посторонних глаз, она побежала к нескошенной пожне. Остановилась на краю покоса, осмотрелась - никого не было. Сердце колотилось, словно вот - вот выскочит из груди, ноги подкосились, и она упала в свежескошенную траву.
-Анна! Анна! – тихим голосом позвал Тойво. - Ты пришла! Тебя долго не было! Я уже скосил все сено.
Послышались шаги, и через секунду вырисовался силуэт Тойво с протянутыми к ней руками. Увидев его, она вытерла набежавшие слезы, встала на колени и протянула к нему руки.
Их тела слились воедино. Пенье птиц и запах трав дурманил и пьянил.
Утром влюбленные молча расстались, чтобы вновь встретиться на несколько коротких предутренних часов. Ах, как коротки вы, северные ночи! Но тем и прекрасны и сладки эти несколько часов. Лишь только солнце спрячется за горизонт, и на небе заиграют краски заката, сердце Анны начинает биться в груди с неистовой силой. Две недели счастья пролетели, как один день. Анна заметила, что свекровь стала приглядываться к ней, а на исходе третьей недели спросила, мол, не тяжело ли ей одной на покосе. Страх, что ее не отпустят или с ней пойдет свекор, парализовал Анну. Еле дыша, она ответила, что, мол, помощь мужа не помешала бы. Но сына берегли, и Анна пошла на покос одна. Она понимала, что когда-то им придется расстаться, но думать об этом она не желала.
Пролетел месяц, и его перевели в другую часть. Уехал Тойво Ихалайнен, оставив Анну не одну, а с зачатым ребенком.
Уже после войны, когда провожали в армию внука, Анна и решилась рассказать дочери, кто ее настоящий отец. В этот же год Тойво дали визу, и он приехал со своей младшей сестрой впервые за сорок два года. Он все годы помнил и любил ее! Не по своей вине он не мог вернуться. И вот, наконец, настал тот день и час, когда он сможет забрать любимую Анну к себе хоть на год, хоть на день! Но судьба сыграла с ними злую шутку: она не могла уехать с ним, он остаться с ней.
Два немолодых человека сидели друг напротив друга и молча держались за руки. Словно и не было этих долгих лет одиночества. Они видели друг друга молодыми и красивыми, кто сказал, что люди старятся?! Над любящими сердцами время не властно! Возвращение в прошлое принесло покой и радость. Он уехал, пообещав вернуться.
Анна сидела у озера и смотрела вдаль на серебрящуюся от утреннего солнца воду. Воспоминания молодости будоражили ее, и она каждый раз проживала их заново. Днем она вернется к повседневным делам, а рано утром опять придет на берег озера и проживет еще раз свой медовый месяц. Еще раз в воспоминаниях станет молодой и красивой, той Анной, которую так любил ее Тойво. Разве она виновата, что тело состарилось, душа - то осталась прежней, молодой! Пока жива, она будет приходить к озеру. И пусть соседки гадают: о чем же мечтает старая Анна Карху, глядя на бесконечную водную гладь!
----