Ностальгия даже не настигла меня в пути - она тайно выскользнула вслед за мной из дома и незаметно пробралась в туристический автобус. Затем нелегально пересекла границу и готовилась вместе со мной просочиться на паром.
"Интересно, на пароме будет так же тошнить, как и на яхте?" - подумалось мне. В прошлом году моя бесстрашная подруга Надя, на боевом счету которой числились прыжки с парашютом, автомобильные гонки и курсы ушу, уговорила меня совершить морскую прогулку на яхте. Уже через полчаса после того, как прекрасное, но легкое, как перышко, судно покинуло Невский берег и вплоть до того момента, как моя нога ступила на твердую почву, я пробыла в изматывающих объятиях морской болезни. С тех пор считаю себя опытным мореплавателем. Только опыт этот горек, с кисловатым привкусом.
Потом мое воображение начало безжалостно сбрасывать ужасными порывами ветра со свистом и воем бренные тела пассажиров на льдину или вовсе в ледяную воду (а я не умею плавать), поскольку паром представлялся мне аналогом плота или в лучшем случае баржи.
Правда, действительность на этот раз приятно удивила. Когда кто-то из группы, бойко подхватив дорожные сумки, прокричал: Вот он, наш "Siljia Line", и устремился к ослепительно белому, как выходной мундир морского капитана, отелю на волнах, я не сразу поверила. "Как, и вот этот небоскреб называется скромным словом паром"? Утешало одно: такая махина, конечно же, утонет, но это случится сразу же у берега.
Однако кораблекрушения не произошло ни сразу, ни потом. Как только мы оказались внутри парадного отеля, то сразу же и забыли о том, что это плава-тельное судно. Пол под ногами совершенно не колыхался и был прочен и тверд не менее, чем в универмаге, а магазины и бары здесь были такие же, как на суше, и ничего с витрин, полок и столиков не падало.
Купив несколько сувениров, я отнесла все это в номер и занялась собствен-ным преображением. Душ, платье, макияж... И вперед - на поиски приключений - таких приключений, которые могут произойти только в морском путешествии! Хотя, хм... Какие приключения свойственны морским путешествиям? Разве что шторм, кораблекрушение, жизнь на необитаемом острове среди дикарей, напа-дение пиратов? А почему бы и нет? Буря чувств во всяком случае совершенно необходима!
Для начала неплохо было подкрепиться. Гордо предъявив продавщице ви-давшую виды английскую фунтовую бумажку (случайно завалявшуюся в нашем доме), я заказала шведский стол. Препочтение морской волчицы было отдано всему экзотическому - мидии, крабы, омары. Никаких котлет и куриных окорочков.
Публика в зале подобралась не менее экстравагантная. Весьма странная пожилая дама с белом платье до пят, в белой же старомодной шляпе с пером с те-атральной томностью раскинулась в кресле у рояля. Напротив меня, за другим столиком навис над бутылкой пива тоже немолодой иностранец и слегка портил мне аппетит свим липким вниманием. Наверное, нужно было ему улыбнуться, и он бы подскочил и затеял знакомство. Или же надменно вздернуть подбородок - и он бы немедленно испарился. Но я не делала ни того, ни другого. Возможно, набор продуктов на моем столике наводил его на какие-нибудь фривольные мысли - только теперь мне вспомнилось, что морепродукты используют в каче-стве афродизиаков. Но ничего нельзя уже было ни изменить, ни отменить. Запив всю эту адскую смесь небольшой зелененькой бутылочкой белого вина "Белая роза", я отправилась дальше, с намерением потанцевать. После целого дня неподвижного сидения в автобусе мое тело казалось, по крайней мере, мне самой невесомым, способным порхать и парить.
Наконец, я набрела, с трудом ориентируясь в запутанных англоязычных указателях, на танцзал с баром. Обворожительно-улыбчивый на момент обслу-живания бармен, напоминающий молодого безбородого профессора, вручил мне феерически-изящный коктейль. Я утонула в облаке мягчайшего зеленого кресла и... если бы мне было за 90, возможно, о лучшем отдыхе и не мечталось бы. На танцевальной площадке скорее не танцевали, а монотонно прохаживались в вялых объятиях семейные пары. Было бы неудивительно, если они обсуждали по ходу дела, какие обои поклеят в гостиной, как только вернутся из этой дурацкой поездки.
Допив второй коктейль, я мило улыбнулась капризной скандинавской девочке лет 5 и ее суровой бонне с поджатыми губами, что непрерывно пререкались на соседнем диване, и решительно покинула чужую семейную идиллию.
Не повезло мне и в дискозале. На тесной, как кухня в хрущовке, танцплощадке, агрессивно швыряющей по стенам разноцветные блики, вертелся панковатый парень в полурваной косухе. Дыхнув каким-то сложным перегаром, он что-то спросил по-английски. Он мог бы с тем же успехом говорить на любом другом языке, его было все равно невозможно понять. Надрывно вколачиваю-щий гвозди в уши панк-рок плюс речевые особенности напоенного алкоголем парня обрекали коммуникативные потуги на полный провал.
Наконец, морская фортуна сжалилась. В холле у очередного указателя мне повстречался гид нашей группы Олег. Я пожаловалась, что никак не могу найти приличную дискотеку.
- Это надо исправить, - Олег взглянул на часы. - Через 20 минут откроется дискотека на нижнем этаже. Это в трюме. Там должно быть неплохо.
- А панки там не водятся? - спросила я совершенно серьезно.
Олег пожал плечами.
- За это ручаться, конечно, не могу. Но чуть позже я туда тоже спущусь. Так что за безопасность можете не беспокоиться.
***
Со мною что-то случилось. То ли осьминоги приложили к этому все свои восемь лап, то ли что другое, но только с момента появления в дискозале Олега крылья у меня за спиной затрепетали, как паруса на ветру. Здесь, в трюме, ощущалась небольшая качка. Может, и это способствовало моему головокружению и смятению чувств?
В тревожных пульсирующих ритмах я стремительно бежала к Нему по волнам, отгоняла руками стаи акул, набрасывающиеся со всех сторон, извивалась золотой рыбкой и заманивала гибкостью стана и волной русалочьи длинных волос. Никакими акулами, разумеется, и не пахло, но их успешно заменяла в моих фантазиях тесная толпа танцующих, а в роли волн послушно покачивался пол. В перерывах между танцами я осушала графины с бесплатной дистиллированной водой. Однажды мне даже удалось набраться мужества и подсесть за один столик к Олегу, под предлогом перевести дух и смочить горло. Из короткой беседы, осложненной шумным музыкальным сопровождением, мне удалось составить на моего тайного Ромео маленькое, но крайне ценное досье. Мой ровесник, 24 года, владеет четырьмя иностранными языками, ездит за границу не в первый и даже не в десятый раз. Характер явно нордический, несмотря на пышную темную шевелюру, стыдливо подстриженную под полубокс. Мушкетерская минибородка делает его старше лет на 8. Но главным украшением Оле-га был, безусловно, ум. Говорил он всегда только то, что нужно, и ничего лиш-него.
В общем, я совершенно внезапно обнаружила на своем любопытном носу толстенные розовые очки. Но его нордическая сдержанность начинала все более озадачивать. Мои руки вынуждены обвивать то влажный торс подвыпившего скандинава, то колючий свитер слегка загрипповавшего грузина из нашей группы. А что же Он? Кто ему "руки на плечи кладет"? Какая-то рыженькая девица из нашего автобуса, ростом ему по пояс. Время от времени я ловлю на себе его взгляд. Но при этом никаких шагов в мою сторону. Даже из вежливости не при-гласил ни разу на танец. Хотя нет - из вежливости мне от него ничего не надо. Ладно, познакомлюсь с симпатичным финном, раз ему так хочется. Темный шатен с кристально трезвыми голубыми глазами по имени Ари. Он настойчиво подсовывает мне что-то в маленькой жестяной коробочке. "Наркотик", - предполагаю я мысленно и вежливо отнекиваюсь.
Я могла бы танцевать бесконечно, как перпетум мобиле, пока в зале остается Олег. Но дискотека закрывается. В 4 часа утра мы с Ари, Олег в компании своей Дюймовочки и еще нескольких полуночников в основном из нашей группы поднимаемся в просторном лифте. Олег довольно мрачно молчит, я лучезарно улыбаюсь одновременно Ари и зеркальному отражению Олега. Мы с Ари выходим, теплая компания невидимо для нас уплывает выше.
- Ну, вот и мой номер, - говорю я, разумеется, по-английски.
Чтобы Ари не принял это за приглашение, добавляю:
- Моя соседка, наверное, уже спит. Придется перепрыгивать через нее на верхнюю полку.
Ари ставит брови домиком.
- Идем ко мне в номер. Будем пить пиво.
Кстати, у него неважный английский. Плоховато их там учат в вузе, точнее в колледже, где Ари получает высшее техническое образование. Но в целом он безупречен, как герой мексиканского сериала. Такой весь отутюженный, приче-санный, с ослепительной улыбкой. Жаль, что я не могу пойти к нему пить пиво. Меня ждет в моем номере герой моих снов. Стоит мне только закрыть глаза, и Он выйдет ко мне навстречу. Ари я это объяснять, конечно, не стала. Я просто пожелала ему счастья и спокойной ночи. На этом романтическая встреча была исчерпана. Мы разошлись по разным номерам - мирам, где каждый погрузится в свою несбывшуюся мечту.
***
Утром я спустилась с небес и парома на Стокгольмскую землю. Лиловые сумерки щедро сдабривали карлсоновские крыши сахаристыми снежинками. Проваливаясь в пенопластовые сугробы, наша группа сонно ковыляет к автобу-су.
По дороге в гостиницу я подхожу к Олегу:
- В Стокгольме живет моя школьная подруга. Мне бы очень хотелось ее ра-зыскать. Вот ее адрес. Вы не знаете, это далеко от центра?
Я стараюсь говорить так, словно вчера и не было никакого танцевального безумия. Ведь ясно же - весь этот любовный дурман не более чем плод моей безграничной фантазии, с гарниром из морепродуктов и соусом под названием "Белая роза". Олег также непроницаем.
- В гостинице меня будет ждать знакомый, наш эмигрант. К нему и обратимся, -обещает он. В учтивости и услужливости ему не откажешь. Образцовый руководитель тургруппы.
Знакомый Олега, Денис, оказался блондином с ярко выраженной скандинавской внешностью в расцвете лет. Наверное, он изо всех сил норовил ассимилироваться с местным населением.
- Ну что, с мужчиной не желаешь пообщаться? - выпалил Денис после минутного визуального знакомства.
Оправившись от небольшого шока, я кротко поинтересовалась:
- Вы кого-то конкретно имеете ввиду?
Денис распахнул объятья, демонстрируя беспрецедентную уверенность в собственной неотразимости.
- Во-первых, не вы, а ты. А во-вторых, я. Я этот самый мужчина.
Денис в открытую лакомился предвкушением десерта в моем лице.
-Видишь ли, Денис... Я бы хотела первым делом подругу детства повидать, а потом ознакомиться с местными достопримечательностями, - попыталась я объяснить ситуацию.
- Легко, - Денис небрежно пробежался пальцами по кнопкам гостиничного телефона. Я слышала, как он назвал Викин адрес.
- Мальме - это пригород. Не попрешься же ты туда на ночь глядя, да еще без предварительного созвона?
...Музеи тоже не порадовали - все, как один, они рано закрылись. Уже вовсю смеркалось. День планомерно гас, как гасят фонарь, экономя электричество. После двухчасового препровождения на открытом и весьма промозглом воз-духе (слякоть - она и в Африке слякоть) ничего не оставалось, как спрятаться в какую-никакую жилую берлогу. "Будь что будет, - решила я. - Бог не выдаст, свинья не съест. Как-нибудь да выкручусь."
Художник Эдик снимал трехкомнатную квартиру, увешанную его собственноручными шедеврами. От этого жилище тем не менее не принимало очертаний художественной студии. Скорее отдавало спальным районом на окраине Питера. Совковую ауру дополнял родной голос, гудевший в телеящике. Да это же ОРТ, наша первая программа!
- Что, господин Лимонов, тоска по Родине замучала? - с злорадным сочув-ствием спросила я хозяина. Мол, так тебе и надо, предатель Родины.
- Его вообще-то Эдиком зовут, - поправил меня Денис.
- Так и Лимонов тоже Эдик. Эдичка...Так, вы что - не читали и даже не знаете, кто такой писатель Лимонов?
- Я не писатель, я художник, - открещивался от почетного прозвища неуч Эдик.
- Твоя подруга меня с кем-то путает. Я пойду лучше кофэ налью.
- Чукча не писатель, чукча художник, - усмехнулась я, когда он вышел на кухню.
- Прости, вы всегда с ним были такие серые, или на чужбине мозги обесцветились? Ты кем тут работаешь, Денис?
- Инженером по компьютерам. Тысячу долларов, между прочим, получаю. А потом больше будет, когда английский выучу.
- Я тебя не спрашиваю, сколько тебе платят. У нас инженеры интеллигентные люди, и они книжки читают.
- Да ладно тебе, - отмахнулся Денис. - Может, там и интеллигенты, зато здесь нет такого хамства, как в России-матушке. Не заметила случайно?
С этим было трудно поспорить. Наряду с "кофэ" Эдик приволок на середину комнаты большущую спортивную сумку и стал вытряхивать ее содержимое на широкую тахту.
- Эдик у нас не только картинки рисует, он еще и модную одежду продает, - гордо пояснил Денис и начал рыться в куче шмоток.
Протянул мне жеваные, как и все остальное, черные брюки.
- На вот, примерь.
- С какой стати?
- Примерь-примерь, я точно вижу - твой размерчик.
- Размер-то, может, и мой. Но мы, кажется, не на рынке, а я не собираюсь ничего покупать.
Денис придвинулся вплотную вместе с Эдиковыми штанами и зашипел мне в самое ухо:
- Они твои. Дарю бесплатно, если согласишься провести со мной вечер. И еще что-нибудь тебе подберем. Или... можешь купить, если "бабок" не жалко.
- Вот это, - я окатила кучу на тахте ледяным презрением, - у нас на каждом толчке валяется, на раскладушках и за копейки.
Денис уставился на меня с каким-то тяжелым сарказмом.
"Что ты гонишь, дура, - говорил его взгляд, - Цену себе набиваешь?"
И он повысил аванс. Выталкивая меня с бесцеременной нежностью в другую комнату, продолжал:
- Если мы подружимся, я тебе потом помогу в Швеции зацепиться. Обещаю без дураков.
Ну, чем можно ответить на такую лобовую атаку?
- В Швеции что - женщин не хватает?
- Да нет, женщин тут полно, как и везде. Но они тут все какие-то ненату-ральные. Сплошной силикон. А души-то нет.
- Да? А может, все гораздо проще? Может, тебе на шведских красоток твоей инженерской зарплаты не хватает? Наши, отечественные, дешевле обходятся?
Денис брезгливо поморщился.
- Ай, как грубо, Оля. Я-то думал, ты такая девушка... Романтика, "Алые па-руса". Я же тебе взаимовыгодные отношения предлагаю.
- "Алые паруса", говоришь? Что-то там ничего про выгодные бартеры не говорится. Или я чего-то там пропустила, недоосмыслила, так сказать?
Мы смерили друг друга взглядами боксеров на ринге.
- Гляжу я на тебя, - проговорил, наконец, Денис, - и так и вижу, как ты где-нибудь через пару лет ревешь в подушку и кусаешь локти. Да только ничего уже не вернешь. Меня рядом уже не будет.
- На курсы опоздаешь, - замечаю я и иду к порогу одеваться.
В лестничной гулкой пропасти меня догоняет баритон Дениса:
- Ты упускаешь свой шанс!
Квази-Лимонов безнадежно машет рукой:
- Русский менталитет...
***
"Ну зачем ты здесь? - подала голос ностальгия. - Лечь спать в 9 вечера в гостинице не самого высшего класса - ради такого развлечения, конечно же, стоило так далеко ехать!" Она была права. Под ногами стынет ледяное зеркало, мимо скользят бесплотные, как в театре теней, силуэты прохожих. Холодно уже не только снаружи, но и внутри. Квартира Эдика нисколько меня не согрела. Наоборот, точно злой тролль вместе с тряпичным барахлом высыпал на мою голову целый мешок зеркальных осколков. Внутри вместо сердца какая-то сосулька. Ничто не радовало. Действительно, зачем я здесь?
Какие-то шаги сзади хрустят. Я устало оглядываюсь. Денис ли это, Эдик ли -безразлично. Пусть провожают до гостиницы. Самой мне, кажется, уже не дойти. Да нет, я, кажется, серьезно заболела. В сумеречном полумраке, подслащенном карамельным неоном, мне мерещится Олег. Наверное, я все-таки каким-то образом добралась самостоятельно до гостиницы, небывало рано уснула, и вот вместо обыденного кошмара увидела сказочную феерию.
Все дальнейшее видится как бы со стороны. Мы едем в туристическом автобусе. Нас только двое. То есть еще есть водитель, но он невидим.
- Тебе не кажется, что мы где-то уже встречались? - спрашивает Олег. Его профиль отражается в стекле и словно плывет где-то отдельно, в синеве швед-ских сумерек, вместе с весело разбегающимися снежинками. Если все это - только сон, то можно не бояться сморозить какую-нибудь нелепость и вообще можно совсем ничего не бояться...
- Может быть, - отвечаю я. Искоса глажу взглядом его стриженый затылок. На свитере блеснул бейдж. "Олег Васильков." Перед глазами словно мигнула фотовспышка и щелкнул затвор фотоаппарата, замелькали какие-то полузасве-ченные временем кадры пленки. - Все может быть...
- Завтра я отвезу тебя в Мальме, хочешь? - говорит он.
- Правда? Конечно, хочу. Я познакомлю тебя с моей подругой. Она замеча-тельная. Когда мы были маленькими девочками, мы любили играть в Карлсона и Пеппи. А теперь она здесь живет, в Швеции. Вышла замуж за шведа.
- И ты тоже выйдешь за шведа?
- Ну, это было бы слишком скучно. Вот приехать в Швецию, чтобы случайно встретить своего одноклассника и весь вечер кататься с ним на автобусе - это по мне.
- Одноклассник? Где он? - Олег комично заозирался по сторонам.
- Сидит передо мной. Да-да, это ты. Мы учились с тобой одну четверть в седьмом классе. А потом меня перевели в другую школу. У вас была какая-то слишком углубленная программа по английскому. Твоя фамилия мне запомнилась. Забавно -Васильков учится на Васильевском острове.
- Фантастика. Так ты девочка с голубыми волосами? Так тебя прозвали за твои огромные голубые глаза. Да ты и сейчас похожа на Мальвину.
...Мы прощаемся до завтра в пустынном холле отеля. Улыбчивым призраком проплывает мимо нас негр с тележкой постельного белья. Больше - никого. Может, мы остались совсем одни на заснеженном белом свете?
- А на школьной фотографии у тебя такая огромная шевелюра. Как у одуванчика, - я отваживаюсь погладить его пушистый бобрик.
Олег смеется и целует мне руки.
- Мальчик-Божий одуванчик - достойная партия для Девочки с голубыми волосами?
И кто-то еще улыбнулся за его спиной и растворился в полумраке холла. "Главное - не просыпайся", - шепнула Ностальгия голосом Олега, и я послушно сомкнула веки.