Сказать, что он был ошарашен, - это ничего не сказать: "Кто поймёт этих женщин? Ну изменяешь ты мужу, ну так и молчи себе. Нет, это дано не всем. Молчание, в смысле, которое золото. Понятно, что если знает один, то знают все. Но ведь ты себе жизнь ломаешь." Все эти мысли пролетели в момент, когда он увидел их. Не просто увидел, увидел на пороге своего дома. Их - это её и мужа. Мужа - это её мужа.
Ломать комедию, о том, что он их видит впервые, смысла не было, но что вообще говорят в таких ситуациях?
- Что всё это значит?
- Добрый вечер. Мы к тебе в гости. Пустишь? - молвил муж.
- В том, что вечер добрый у меня сомнения.
- Ну, так пустишь? - теперь спросила она, глядя в сторону.
- Проходите. Надеюсь, что вас мой беспорядок не шокирует.
Неловкость - так, кажется, называют это состояние. Их визит выбил его из привычного распорядка вечера. Он только пришёл со службы, где текучка измотала достаточно. Обычно по плану был душ, лёгкий ужин, телевизор и сон - завтра подъём в шесть и опять цикл. Но теперь вечер, мягко говоря, обещал быть незаурядным.
По какому-то общему молчаливому соглашению все прошли на кухню. Посиделки на кухне в нашей стране - это старая традиция. На кухне как-то всё проще, может, потому туда и пошли. Муж молча достал из кармана и поставил на стол водку. Желания пить не было, но возникала ситуация, которую без ста грамм было не развязать. Она тихо села в угол. Мужчины сели напротив друг друга. Напряжение сдавливало слова, но говорить было надо. Хозяин оценил гостя и пришёл к выводу, что в извечных разборках "муж - любовник", ему придётся не сладко. Не мощнее, но выше и жилистее. Гость же думал совсем о другом.
- Что дальше? - когда молчать было уже невмоготу, спросил любовник.
- Выпьем, - неожиданно для мужчин сказала "виновница торжества".
- Не вопрос, - поддержал муж, и они опрокинули первую рюмку не чокаясь, без тоста, не закусывая и не запивая.
Второй раз повторять свой вопрос ему не хотелось, он хотел показать, что ситуация под контролем, но только выпитая рюмка начала приводить его в сознание. Они опять молчали.
- Ты футбол любишь? -
- Послушай, может, хватит...- он начинал терять терпение, но повод, почему он начал выходить из себя удивил его. Просто завтра на службу, просто рано вставать, просто он не хотел пить, просто завтра будет болеть голова, да и вообще!
- Нет, не хватит! Ты любишь футбол? -
- Да, я люблю футбол. Я люблю футбол, я люблю чай с лимоном и ...
- ...и мою жену, -
- Ну, разродился, - устало сказала жена.
- А ты..., ты заткнись! - муж перешёл на визг.
- Я не понял, зачем вы пришли. И мне всё же интересно, что дальше? -
- Дальше? А дальше мы ещё выпьем, только налей воды - мне надо запивать, - и муж разлил по второй.
- Хорошо. Тебе тоже налить, - он посмотрел на усталое лицо молодой женщины.
- Не надо, я так. -
- Видишь, как жена моя водку пьёт, - не каждый мужик так выпить сможет.
- Раз в год можно, тем более повод такой. Измена мужу с многолетним стажем. Не волнуйся дорогой, он мой единственный любовник. -
- Не язви! Любовный треугольник, мать твою. -
- А может, картошки пожарить. Похоже, пить долго будем. - мало того, что пить вообще не хотелось, а пить без закуски ему не хотелось тем более.
- Я почищу. - она встала и пошла за картошкой.
- Ты смотри, даже не спрашивает, где лежит. - и он разлил в две рюмки по третьей. - Пока она ходит. Будь.
- Будь. - опрокинули. Он вдохнул аромат её духов, витавший в воздухе, - чем-то надо было придавить натиск водки.
Славяне пьют так, как никакая иная нация, а может и все нации вместе взятые, – все знают. Сейчас он с ужасом вспомнил о литре самогона в холодильнике, понимая, что по закону одной бутылкой водки не ограничится.
Он встретил её ещё будучи курсантом. На улице познакомились, - у курсантов это легко. Выпустят в город раз в неделю, – надо всё успеть. Но с ней было не так, как с остальными, к ней зарождалось какое-то чувство, её хотелось увидеть. Год он ухаживал за ней, а отношения ограничивались лишь лёгкими поцелуями. А потом оборвалось всё и сразу. Однажды, очень резко она сказала, что не желает видеть двуликого человека больше никогда. Он так и не понял, что она хотела этим сказать. Потом стажировка, когда вернулся со стажировки, – она была у бабушки в селе, потом ещё что-то вроде гордости… Осталась фраза непонятной.
В наше время очереди в магазине – редкость, но именно в очереди и именно в магазине они и встретились следующий раз. У него хватило смелости попросить её провести до остановки. Она рассказала, что её подруга, под большим секретом поведала ей о том, что переспала с ним. Захотелось взвыть от обиды или задушить подругу, которую он даже не знал. Но прошло два года, а через месяц, в августе, она выходит замуж. Понимая, что ничего не изменишь: свадебное платье и всё такое, он, всё-таки, произнёс на прощанье шесть цифр.
Она позвонила за неделю до свадьбы. Вот тогда и начались отношения, которые никак не назвать лёгкими поцелуями. По прошествии пяти лет она перемешивала картошку у него на кухне, но была совсем не его женой, а он с её мужем допивал первые пол литра. Всё могло быть не так, всё должно было быть не так.
За эти пять лет она несколько раз порывалась уйти к нему и опять что-то мешало. После того, как у неё случился выкидыш, жизнь с мужем вообще пошла под откос. А с ним её не связывала никакая «бытовуха», он не считал семейный бюджет, не спрашивал, почему у неё ужасное настроение, и каждый раз, как только муж шёл на службу в наряд, она звонила. У него, кроме неё, были и другие женщины, но её это не волновало, а он ценил это. Она не спрашивала у него лишнего, не теребила его душу. В сущности, как ни странно, они вообще мало говорили друг другу сокровенного. Однажды она просто пришла, они переспали, и она ушла, - всё это без единого слова.
- Когда она её пожарит, нам уже никакая картошка нужна, не будет, - растягивая слова, произнёс муж.
- Она вкусно жарит, - съедим. –
- Я знаю. Я знаю, что она вкусно жарит картошку, но ты это знать не должен! –
- У тебя опять истерика? – включилась в разговор жена.
- А тебе я, кажется, говорил, что бы ты молчала! А ты…! Ты наливай и не смотри на меня так! Я могу напиться, я должен напиться, – мне жена изменяет пять лет! Пять лет она ставит мне рога, а я ни сном, ни духом! Как же так? Ты же тоже офицер! Где твоя честь, а, впрочем, что я говорю…
- … Водка закончилась. Самогон будешь?
- Буду. - и он подпёр голову руками.
Прошёл ещё час. Час разговоров ни о чём. Час тупой попойки. Молодая женщина тихо сидела у окна на табуретке и смотрела на освещённую улицу. Она понимала, что виновата, в сущности, во всём она, ведь знала, на что шла ещё перед свадьбой. А мужу рассказала всё со зла. И достал он её не по какому-то поводу, а просто потому, что он её муж. Уже давно она думала о муже с презрением, но сегодня она думала с презрением о себе. Этот день подвёл черту.
- А по сценарию, дорогие детишки, мы сейчас будем драться, - это был пьяный голос её мужа.
- Может тебе ещё налить, чтобы ты успокоился? Мы ведь, кажется, во всём разобрались. Ну спали мы с твоей женой, ты уже ничего не изменишь. Может, хватит этого цирка?
- Как ты спокойно обо всём говоришь! Ты правильно заметил, что это моя жена, но сплю с ней, почему-то, не только я. Не странно тебе это? Мы будем драться!
- Ну и хрен с тобой. Только не на кухне.
- Да мне глубоко проникновенно где!
Она слышала весь этот бред, но даже не пошевелилась. Пусть творят, что хотят. Она летела где-то высоко и далеко от этой безумной кухни. А услышала разговор только потому, что всем женщинам свойственно слышать всё, что происходит вокруг.
Ещё не дойдя до комнаты, муж повис на любовнике сзади, но тот не упал, а продолжал идти дальше. Только в спальне он демонстративно упал на пол. Завязалась борьба, в конце которой муж сидел сверху.
- Всё? – спросил хозяин квартиры.
- Нет. – ответил гость вышеупомянутой квартиры и на отмах ударил хозяина по лицу.
Неправда, что пьяный не чувствует боль. Боль пришла вместе с солёным вкусом крови из рассечённой губы.
- Теперь всё? –
- Нет. – и опять ударил.
Теперь хрустнула носовая кость, и из глаз от боли брызнули слёзы.
- А теперь, гад, точно всё! – злость разобрала хозяина спальни.
На полу возле дивана стоял будильник, и откинувшаяся рука сама его нащупала. Ударил в тот момент, когда уже готовился третий кулак. Муж упал, но сознание не потерял, а лишь зашипел неповторимый русский фольклор. Зашла жена, окинула взглядом картину и молча вышла. Зашла снова: «Вы оба – идиоты!», снова вышла и, судя по направлению шагов, пошла в туалет. Муж медленно встал, поплёл в коридор, обулся и, не хлопая дверью, вышел.
Встал, сел в кресло. Зашла, села в кресло напротив.
- С самого вашего прихода я всё хотел спросить. Ты что, таким образом решила начать новую жизнь?
- Ты знаешь, что такое настоящий кайф?
- Ответь на мой вопрос.
- Это победа над своей слабостью.
- Не хрена себе. С ним останешься?
- Нет.
- Значит сама?
- Значит сама.
После пьянки он, обычно, вставал раньше звонка будильника, - пить хотел. На кухню не пошёл. Впрочем, сегодня будильник не зазвенел бы однозначно, - у него даже не было задней панели. Мысль: «Надо на службу, времени-то у меня теперь нет».