По виду Родька Штрих напоминал ощипанного воробушка – росточка маленького, щуплый и юркий. Но кто ж поставит ему в вину, что не вырос он богатырем, если в детстве, во втором классе, он заболел менингитом. Врачи говорили – или помрет, или останется дурачком. Родька не умер, а насчет того, дурачок он или нет, об этом еще можно поспорить.
После Родьки в семье появился еще один сын, на радость родителям здоровый и смышленый. Однако отца это в доме не удержало. Видимо, болезнь первого ребенка сильно ослабила его семейные чувства. Так они остались втроем – мать, болезненный Родька и Петька, гордость и радость матери.
Лет к пятнадцати Родька пристрастился к спиртному. Мать не знала, что и делать – младший брат не мог уследить за находчивым Родькой, который ухитрялся регулярно напиваться при полном отсутствии денег. Мать решила женить его – жила у них неподалеку девица, некрасивая толстющая казашка, однако расторопная и с командирскими замашками. Дай такой мужа, она его в два счета к порядку приучит. Вот ее-то мать и присмотрела Родьке в невесты: а что, Родька хоть и щупленький, хоть и всего пять классов окончил, и то с трудом, ну, и выпивал – а все ж мужик! И руки у него не то что золотые, но если что в хозяйстве сломается – он мигом починит. А когда не пьян, то он такой душечка, такой заботливый, ласковый... Да и если пьян – то не буян, так, примет свою дозу и на боковую. Родители той девицы, конечно, кривились, но, кажется, уже готовы были согласиться, однако тут случилось непредвиденное.
Дело было зимой. Родька, по обыкновению, раздобыл где-то на водку, да так надрался... Уснул на улице, в сугробе. Если бы Петька не наткнулся на него случайно, так бы Родька и замерз. Но его затащили в дом, откачали. Только... доктор сказал им, что Родька слишком долго пролежал на морозе, и детей он никогда зачать не сможет. Потому что он теперь импотент. Петька, присутствовавший при вынесении медицинского приговора, подхватил незнакомое красивое слово и побежал на улицу. И разнеслась молва по всему району – а Родька-то теперь импотент. Какая уж там женитьба...
Однако к женщинам Родьку тянуло. Такие они добрые, жалеют его... Однажды зашел он в жилконтору, где сидели за столами милые, жалостливые женщины. Его тут знали, подруга матери проработала в конторе много лет, пока не вышла замуж и не уехала из Казахстана. Зашел Родька к женщинам как раз перед Новым годом, когда все хозяйки (дело было еще в советские времена) мучились вопросом, где достать не то чтобы дефицитных, а пусть бы просто необходимых продуктов для праздничного стола. Наверно, Родьке стало их тоже жаль – страдают, бедняги, приходится им целыми днями сидеть в душной конторе, а где-то, может, дефицит выбросили... Родька и говорит дамам:
- Сидите? Бумажки все пишите? А в соседний магазин чего только не завезли – и кур импортных, и апельсины, и бананы.... Народ давится, все пишутся...
Лица у жилконторских женщин вытянулись. Вот, кому-то повезет, кто-то порадует гостей угощениями... Но Родька не собирался долго мучить своих любимиц: он объявил, что все равно он записан в очереди третьим, и что продавщица у него там, Маринка, знакомая... В общем, собрал он с женщин хорошую сумму, приказал им сидеть и ждать и ушел.
Нашелся он только через неделю, грязный, вонючий, но счастливый – и, естественно, без денег. Обиженные женщины заявили на него в милицию, и справедливый советский суд не посмотрел на то, что Родька, по всем мировым параметрам, от нормального развития отставал. Сумма, которую он насобирал у дам, оказалась достаточной, чтобы посадить Родьку на два года.
Из тюрьмы он вышел посерьезневшим и с профессией слесаря. С трудом, правда, но устроился в ремонтную мастерскую – мать постаралась, раз уж у сына есть специальность.... Однако долго Родька в мастерской не задержался – после первой же зарплаты запил, да так, что не мог протрезветь недели три. Тюремное воздержание сказалось. Выгнали его. Вот Родька и занялся опять ерундой.
Однажды увидел, как мужики недалеко от рынка выгружали ящики с рыбой. Выгрузили и стали озираться – должен подойти кто-то от магазина, расписаться. Но никто не шел, мужики курили, нервничали и ругались. Им надо было ехать дальше. Да и очередь уже собралась. Тут Родька поплевал на ладони, пригладил редкие волосенки и по-деловому подошел к мужикам. Расписался где надо, принял товар и сразу же начал торговлю. Он обслужил уже пол-очереди, когда заметил в конце улицы тетку в грязно-белом халате, торопливо семенящую к торговой точке. Родька не спеша сложил выручку в карман, предупредил начавшего было возмущаться дедка, что идет его сменщица и достойно удалился.
В этот раз, по счастью, его удалось найти до того, как он пропил все деньги. Обошлось без милиции, правда, чтобы капризная продавщица прониклась жалостью к больному на голову человеку, пришлось матери дать ей солидный куш.
Родьку стыдили, уже подросший брат грозился набить ему морду, но мать не дала – что с него взять, с больного...
Так он и продолжал добывать себе на спиртное, где только мог.
Следующий случай закончился далеко не так безобидно. Зашел Родька как-то в универмаг, не за покупками – денег у него не было, а так, от нечего делать. И услышал разговор двух продавщиц, жаловавшихся, что вот вызвали телефонного мастера, а тот уже целую неделю до их магазина не дойдет. Ни одного нормально работающего телефона не осталось. Родька послушал-послушал, а на следующий день заявился, чистенький, выбритый, представился мастером и спросил:
- Ну, что чинить будем?
Продавщицы принесли ему все поломанные аппараты, и Родька разделался с ними в легкую. Не зря же он в тюрьме обучался. Собственно, план у него был нехитрый – получить за ремонт денег, ну и выпить... Но продавщицы, увидев, что мастер в своем деле разбирается, принесли ему из кабинета директора испорченный радиотелефон. А радиотелефон по тем временам – это штука шикарная. Родька деловито осмотрел чудо заграничной техники и вынес решение: для этого аппарата требуется особый инструмент, так что придется забрать его с собой. При этом Родька не забыл взять оплату за уже выполненную работу. Он пообещал дамам принести отремонтированный чудо-телефон на следующий день. Но, что и говорить, в данном универмаге ни радиотелефона, ни самого Родьки больше не видели. А директор универмага оказался весьма вредным человеком. Он не просто подключил к делу милицию, он навесил еще Родьке кражу японского магнитофона. Как рецедивисту, Родьке дали опять два года.
На этот раз отсидка оказалась не такой легкой, и вышел Родька слегка пришибленный. Но не настолько, чтобы пропала хитринка в его глазах. Однако тут брат Петя взялся за него всерьез: говорит, мол, еще один фокус и сдадим в психушку. Родьку всю жизнь психушкой пугали. Но тут дело оказалось и правда нешуточным: уже давно собиралась мать со своими родными переехать в Германию. Она ж немкой была по национальности. Подали документы на выезд, лет пять назад, а тут глядишь – и вызов пришел. Брат, уже женатый, с детьми, строил грандиозные планы покорения Германии. Там, говорил он, где никто его немчурой поганой звать не будет, там-то он развернется. Да и о детях стоит подумать... Только все боялись за Родьку: как учудит чего-нибудь, посадят его еще разок – и весь выезд сорвется. Не оставлять же его одного! Так что ходил теперь Родька под строгим надзором.
Один раз, правда, ухитрился он подложить Петьке свинью: тот с супругой закупался в продуктовом магазине, готовились как раз к проводам. Родька, как собачонка, ждал на улице, перед стеклянными дверьми. Наконец, Петька с супругой вышли из магазина и стали укладывать закупленный провиант в автомобиль, взятый напрокат у знакомого. Родька смотрел на них, смотрел, и как только они уже почти загрузились и Петькина жена приглашающе открыла заднюю дверцу машины, Родька пулей влетел в магазин, глаза навыкате, изо рта пена, и закричал:
- Одну бутылку водки забыли, давай скорей, уже ехать пора!
Продавщица недоумевающе уставилась на Родьку – какая еще водка? А он, разволновавшийся, взбудораженный, кричит:
- Да что, не видишь, Петька идет (а Петька и вправду надвигался в магазин, чтобы вытащить оттуда брата за шкирку), давай бутылку, он деньги несет! Быстрее, опаздываем!
Дальше все произошло быстро: продавщица поставила бутылку на прилавок, Родька молниеносно сунул ее под пиджак и метнулся навстречу брату. Тот, увидев, что вытаскивать Родьку из магазина более не требуется, вернулся в машину. Как только Родька юркнул на свое место, машина тронулась.
О проделке брата Петька узнал лишь несколько дней спустя, когда вновь зашел в магазин. Уж выслушал он от продавщицы, кто он такой и что с такими, как он, делать надо. Слабоумного брата на обман подбивать – да тут дело милицией попахивает!
Дорого же обошлась Петьке та бутылка водки: пришлось как следует переплатить, чтобы улегся справедливый гнев провдащицы.
Кто знает, может это была последняя Родькина проделка? Подошел срок, и вся большая семья выехала навстречу новой жизни. Что там ждет Родьку в этой новой жизни, неизвестно. Хотя, говорят, у немцев тоже шнапс есть. А там где есть выпить, там Родька не пропадет.