Поздний вечер. Почти пустой вагон трамвая. Кондуктор неспеша пересчитывала деньги. На сидении задней площадки, прикрыв глаза, растянулся юноша. Внезапно в салон ввалился полупьяный старичок и плюхнулся на место рядом с парнем. Женщина с билетами презрительно посмотрела в сторону нового пассажира:
- На проезд, предъявляем!
Старичок долго искал по карманам мелочь и, наконец, заплатил.
- А ведь раньше-то проезд бесплатным был! – пробормотал он.
- Угу, - ответил юноша и отвернулся.
- Да и вообще раньше жизнь была лучше.
Парень тяжело вздохнул.
- Правда! Раньше все было по-другому: и власть и отношение к людям. Все поменялось теперь. Все иначе.
Старичок замолк. За окном мелькнул какой-то ночной клуб.
- Да! – продолжил дед, - А сейчас к пенсионерам относятся, как к старой мебели. И что самое обидное, - он схватил юношу за руку. Тот вздрогнул, - даже детям мы не нужны. НИ-КО-МУ!
- Нет, что вы! – парень брезгливо отдернул руку и отодвинулся к окну.
- Так и есть, сынок, так и есть! Я вчера только из деревни приехал и сразу к дочери. А она мне: «Что явился, старая пьянь?!». Представляешь? Отцу родному! «Старая пьянь»! Да ты пойми, - с жаром добавил старик, - я что, жить хочу, думаешь? Нет, я умереть рад, так видно время мое еще не пришло. Я тут нарочно задерживаться не собираюсь, нет.
Кондуктор смотрела в сторону странной парочки: деда, с энтузиазмом что-то рассказывавшего, и парня, вжавшегося в стенку. Такие монологи ей были знакомы. Она видела уже десятки пожилых плакс.
- А у меня ж бабка моя недавно померла! – прервал недолгое молчание старик, - Да, жили душа в душу, а она возьми да и помри. Только ей я нужен был, а теперь что? – его голос задрожал.
Юноша с опаской взглянул на соседа. Старик, казалось, плакал.
- А ведь, знаешь, я, наверное, зря жил. В жизни ничего путевого не сделал, даже в детях к родителям уважение не смог воспитать. Нет, никудышный я человек, никчемный. Ничтожный! Даже бабка умерла.
- Ладно тебе, дед, плакаться! – прикрикнула кондуктор, - Молчал бы, верно сказано, «старая пьянь»! Тебе выходить не пора?
Старик с досадой посмотрел на нее.
- Пора, - и, пошатываясь, поплелся к дверям. На ступеньках он обернулся к юноше.
- Ничтожный! – повторил дед и зачем-то погрозил пальцем.
- Иди давай! – махнула рукой кондуктор.
Пассажиры трамвая вздохнули с облегчением. Но почему-то каждый прятал взгляд.