Крыша

Крыша.

Я живу в типичной белой, с синими квадратиками, железо – бетонной коробке с пятью подъездами. У каждого из них свой запах и история. В третьем, например, все время воняет мочой, там тусят панки. В пятом зависают рэпперки, и когда к ним заходишь, то втыкаешь, почему «рэп – это калл», кучи гавна по всему подъезду. Больше всего повезло второму парадняку, там синячат «арийцы», и пивные бабульки больше не шакалят по району в поисках бутылок, у них все под жопой. Выходишь из своей квартиры и гребешь свою прибавку к пенсии, которая сама катится к тебе под ноги. Про первый мне сказать особо нечего, там живут в основном хачи и воняет их кавказским дерьмом. В четвертом живу я и мой лучший друг Тор. Мы с ним дружим с детства и, естественно, вместе с ним я подсел на самую охуительную музыку на свете – на hard – core! Мне 19 лет, я учусь на бухгалтера, не потому, что я такой фэн цифр, просто в ломы идти под ружье, не хочется сдохнуть в каком-то сраном Гудермесе в компании гопоты, которая ****ела бы меня за мою московскую прописку и заросшие дырки от пирса. Я предпочитаю огребать от столичных быков и скинхедов, залупающихся на мой внешний вид, а не дрочиться в мокром окопе. Мой браза Тор придерживается тех же взглядов, что и я. Я – типичный представитель hard-core – культуры: пирсинг, тату, скейт, слэм, пиво и тэ дэ и тэ пэ. Мой единственный минус – я – еврей. Конечно, чисто номинально, так как я не обрезан, у меня нет пейсов и я не особо верю в Бога, но моих друзей этот факт моей биографии изрядно веселит, всех, кроме Тора, который не парится, а просто понимает меня на все сто.
 Я никуда не иду сегодня, хотя сегодня – пятница, время угара. Не то, чтобы я сам никуда не хотел, или сегодня никто не выступал, просто у Тора депрессия. Он вчера расстался с своей девушкой, нажрался, загремел в мусарню, приехал домой только утром, когда его отпустили и сразу же лег спать, как сказала его мама. Она же позвонила мне полчаса назад и сказала, что Тор проснулся, поотмокал в ванной, похавал и ко мне навострился, минут через семь будет. Скорая дружеская служба, типа, я буду дринькать до синих чертей и слушать суицидальный бред брошенного Тора. Сойдемся мы, сто пудово, на том, что все бабы – шлюхи, а потом, наверное, поедем бухать к Винсу, у него завтра дэ эр.
Я пошел в коридор, открыл настежь дверь, из лифта вывалился мой браза. Расквашенное ****о, фингал, челюсть… «Да, ****ь, картина Репина «Не ждали», - подумал я, братаясь с другом.
 - Как дела, Ковш?
 - Да, у меня-то хорошо. Ты – то как?
- Нормально, - сказал Тор, проходя на кухню. – Чаю нальешь?
Стандартная фишка Тора: начинать бухалово у меня на флэту с чашки чая. Почему? Не знаю, наверное, чтобы почувствовать разницу между мочой индуса и бутылкой «Балтики».
- Твои с дачи когда вернутся? – «Круто его менты обработали! Надо же, какой лабудой озаботился».
- В воскресенье, а что?
- Даааа, - протянул Тор, - прощай здоровье!
Мы оба заржали, потом стали мутить «торч», как однажды обозвал наши попойки наш друг Довлат. Вытащили из морозильника два биг – батла «Очакова», отсыпали арахиса из папиных запасов. Мой папа ничего слаще морковки во рту отродясь не держал, но, как любой плебей, обожает дешевый выебон, на вроде орешков к пиву и салфеток к пельменям.
Войдя ко мне в нору, Тор немедленно плюхнулся на свое любимое место, на кровать. Заложив руки себе под башку и положив ногу на ногу, он молчаливо наблюдал за всеми моими махинациями: я открывал пивчагу, разливал ее в стаканы, которые я прячу у себя в секретере. Пивные емкости были спижены мной и Тором в «Свалке», на концерте Дольфа, просто так на память о клубе, концерте и приятном времяпрепровождении. Пропажу и кражу мажорных «родных» миллеровских стаканов «свалочники» заметили не сразу, и мы благополучно притащили их ко мне. Но уже неделю спустя, на следующем концерте, еще один наш кореш Кот был ошмонован зверями – охранниками при выходе из клуба с пепельницей в своем бэге. И, можете себе представить, эти уроды ему не поверили, когда Кот заплетающимся от синьки языком выдал, что купил пепельницу аккуратно перед концертом в подарок любимой маме, которая у него «жуткая курильщица». Помню, я так ржал, когда его запалили, что чуть не обоссался.
- Ковш! – нарушил теорию заговора Тор, - а ты знаешь, что мне щас бухать нельзя?
- Почему? – спросил я, протягивая ему стакан, и усаживаясь напротив Тора, в кресло.
- Нуу, в общем, - он отпил, - бля, класс! Пыыыва для «Наива». Короче, у меня сотрясение мозга, пить не рекомендуется. Вот.
- Нельзя, или не рекомендуется? – я «отсалютовал» Тору. – Это разные, я бы даже сказал, что это полярные вещи.
- Сразу видно, что ботанил недавно, - он презрительно хмыкнул, - сидит, умничает чего – то, разные там полярные. Один ***! – Он допил пиво и тут же налил себе еще, - Поставишь «Кирпичей»?
- Какой альбом?
- Мой любимый, хочу «Феминиста» заслушать. ****атая тема.
Я исполнил просьбу Тора, и уже через минуту из моего корейского «центра» раздалась читка Васи.
- Я вчера, когда, сам знаешь, от кого вышел, не сразу домой поехал, решил немного остыть, ну там успокоится, все обдумать…Подхожу к ларьку, «троечку» покупаю, снимаюсь ей децл, вдруг ко мне подходит какой – то парнишка. Джинсики узенькие, «гриндара», «кенгурушка» из «Панинтера», такая же, как у Максоты, только синяя. Я сначала немного напрягся, ну потом вижу, чел вроде бы правильный, а потом как в «Байке»: «Ко мне подходит чел и протягивает руку, я его не знаю, но жму руку другу». Оказалось, он нас знает, мы…
- Кого нас?
- Че? – лицо Тора немного омрачилось, что его прервали на таком интересном месте.
- А! Ну, меня, естественно, тебя, Винса, Лиззи. Мы с ним на «Спиралях» познакомились, он нам тогда флаера какие – то дал, про ска – сайты втирал. Вспомнил?
- Подожди, это тот, что ли чел, который в майке «рычагов» был? Он еще на сцену залез, и его секьюрити засек?
- Да, он. Его Юрой зовут. Погоняло – Клим.
- Почему?
- Не знаю, фамилия, наверное, Климов, да я особо не вникал. Он тоже себе пиво взял. Стоим, трещим… Клим знакомство предложил отметить. У меня настроение, сам понимаешь, я согласился. Чекушку взяли, «Буратину», и в песочницу пить пошли. Нормально бухнули, потом еще за пивчагой сходили, мне уже дало, и на разбору потянуло, - Тор горестно улыбнулся.
- С этим чуваком что ли по****ился? – заулыбался я.
- Если бы, - он потер правой ладонью свои осоловевшие от почти ежедневных молитв Бахусу, - Я к ней поперся.
- Серьезно, что ли? Тор, да ты гонишь? А как же папа – профессор МГУ, который возвращается домой ровно в семь, и желает поработать над очередной докторской в тишине, без напряга и присутствия дочкиных ухажеров?
- Это самое ржачное, - Тор заржал, - я, когда в хату к ним стал ломиться, он через свою железную дверь интеллигентно так, по – эмгэушному, меня приспустил. Типа, молодой человек надо уважать выбор дамы, какой бы он ни был. Будьте мужчиной, и все такое.
- А ты чего?
- Я послал его на *** и поссал на дверь.
От смеха я немного облился пивом. Узнаю своего Тора, это в его стиле: нассать на входную дверь своей девушке, пускай и бывшей, и послать ее папу на три веселых буквы.
- Угар, да? – подмигнул мне Тор, - я сегодня утром, когда все это вспоминал, сам немножко охуел.
- Не, Тор, реальный респект, за тебя, чувак!
- Держим планку, ниггер!
- Ну а дальше чего? Папа милицию вызвал, типа знания из абитуриентов так мочой и хлещут?
- Да пошел ты! – продолжал веселиться Тор. – Да, ментов, реально, вызвали, но не этот козел, а его соседи. Меня «местные» у себя приняли, пообщались немного, потом в «обезъяник» оформили.
- А кто тебя разрисовал так? Мусора?
- Не, не они. Это в «клетке» один синяк старый до меня докопался.
- Типа, почему у тебя сережки в ухе? Ты чего…
- Пидер? – заорали мы в один голос.
Я ненавижу людей за их тупость, сейчас с проколотыми ушами ходят даже политики, а в нашем же совке отдельные индивиды по – прежнему заморачиваются на эту тему. Хотя, как можно ожидать другой реакции, если в этой стране рэп ассоциируется с Децлом, а «тяжеляк» с попсой,вроде «Тотал».
- Прикидываешь, он ко мне подваливает, перегаром, селедкой весь воняет, и интересуется: «Ты,наверное, Моисеева слушаешь?», я – ему: «И не только, я – меломан, я все слушаю», а он мне: «А ебешься ты тоже со всеми?». Бац! – и по роже. Потом навалился, здоровый, сучара! И отметелил.
- А менты?
- Как обычно, эффект полного отсутствия, предпочитали пялиться в «ящик», а не на меня.
- По опыту знаю, разборки в «обезъянике» ментам еще параллельнее, чем патрулирование улиц.
- Это да. Ну, вот, короче, я к стенке откатился и до утра не высовывался. Как метро открыли, меня выпустили, и я домой приехал.
- Ясень. Ну, а этот – то, Клим, он то че? Кинул тебя, что ли?
Тор замер с поднесенным стаканом пива. Его глаза округлились. «Ой, бля!». Меня от смеха просто скрутило: вот уроды. Выпили за знакомство.
- Ээээ, Ковш, а я про него вообще забыл, - он растерянно тер свой лоб, - не помню, куда он делся.
- Наверное, Тор, снова за водкой пошел!
- Хорош ржать, придурок! Может, с ним в натуре че случилось?
- Да, ****ь, случилось! В ментуру попал!
Тут мы заржали оба. Где-то в середине второго батла Тор вспомнил, куда все-таки делся его злополучный приятель. Ему, банально, приспичило отлить, и он ушел искать подходящее для этого место, в это время у Тора что-то замкнуло, и он поплелся на не совсем трезвых ногах к своей бывшей.
- Вот черт! – Тор ударил кулаком по пледу, - дерьмово получилось! Он, наверное, обиделся, подумал, что я смотался, кинул его.
- Позвони, проясни ситуацию.
- Ковш, ты чего думаешь, я его координаты взял?
- Нет, а чего так плохо?
- Да, не успел. Я все про эту дуру думал.
«О, уже прогресс! «Бывшая» уже дура, а не сам понимаешь, кто».
- Ладно, не парься. Насколько я в теме, он же по ска прется. Давай в воскресенье на «Distemper» сходим, там его попробуем выцепить.
- А эта маза, Ковш! Он мне, по – моему, про этот концерт что – то втирал. В «Свалке», да?
- Ага, у меня и флаера есть.
- Скока?
- Флаеров штук пять, прайс – сотка.
- Нормально. Тогда забились.
- Окэ.
В наш мирный треп бесцеремонно ворвался телефон.
- Наши! – удовлетворенно произнес Тор. – Скажи, что мы здесь квасим.
- Ладно, - сказал я ему и «алло» в трубку.
- Вот сап, нига? – услышал я родной голос.
- Здорово, Довлат!
- О, отлично! – заорал Тор, - привет ему передавай!
- Че, опять синячите, гондоны?
- Не без этого, Довлат, не без этого.
- По поводу?
- День хороший.
- Ясно, - он довольно хихикнул, - слушай, Ковш, тут такая тема, тебе майка «адидасовская», родная не нужна?
- Спизенная?
- Ни ***, мне сеструха подарила, а она мне мала, ****ец! Даже на облегашку не тянет!
- Много шаурмы хомячишь и ешь, небось, после шести! – подколол я его, зная о его пиво - фастфудовском мормоне.
- Да пошел ты, мудак!
Мы заржали, Тор, не зная в чем дело, тоже, за компанию.
- Короче, ниггер, берешь?
- Ну да, наверное, а цвета она какого?
- Бля, Ковш, это – то и самое охуенное! Она синенькая, «олд – скуловая»! Один в один, как у барабанщика «KORN» на каком – то из «Динамо». Прокидаешь?
- Не прогон, Довлат? Я такую даже в пафосном «манеже» не видел, хотя довольно конкретно искал.
- Бля, Ковш, ты вообще хоть чего – нибудь помнишь? – стал орать Довлат.
- Чего ты так распсиховался?
- ****ь, потому что ты настоящий мудак! Забыл, что ли, что моя сестра в Болгарию на неделю уезжала?
- А я, ****ь, откуда это должен знать?! Это ж не моя сестра!
- Да, а когда мы на той неделе «вискарь» синячили, я же четко сказал: «Проводы сестры». И щас скажешь, что не помнишь?
- Бля, Довлат, ну ты бы еще Новый год вспомнил! Я, после «вискаря» твоего, блевал, как подорванный, он, наверное, «левый» был! – После этих слов я с ржачем положил трубку на кресло, рядом с собой.
- Бля, вы долго еще трепаться будете? – недовольно спросил Тор, - я достался уже. Скажи Довлату, что мы ему попозже перезвоним.
- Еще пять сек, Тор, он мне майку продает, надо все разрулить
- Че за майка?
- Потом увидишь! – я не очень люблю трепаться о предстоящем шоппинге, - не умею описывать шмотки, я ж не девушка, в конце – то концов.
- Слышь, Довлат, короче, сколько стоит?
Он немедленно перестал восторгаться достоинствами моих мамы и бабушки.
- Триста.
- …..
- Ковш, слушай, это нормальная цена, ее за 10 грина и купили.
- Да я не об этом не думаю, ща подожди секундочку, Тор, слушай, ты меня на концерт профинансируешь, а то я на нулях.
- Не вопрос! – подмигнул мне мой кореш.
- Да, алло, Довлат! Я согласен! Когда встретимся?
- Может, завтра? У Винса?
- Тебя, что тоже пригласили?
- Да пошел ты!
- Ну, тогда до завтра! Не забудь «адик»!
- А ты бабло!
- Пока!
- Чао!
Я положил трубку.
- Че , «адик» впаривал?
- Да, майку. Завтра у Винса заценю.
- О, кстати! Ты чего ему даришь?
- Книжку про Че и клипешники Роллинза.
- Он все еще его слушает?
- Да, мне Киди сказала. Она специально узнавала.
- А ты?
- Не знаю, - он передергнул плечами, - ***ня, ****ь!
- Эээ, Тор. Ты чего? Не парься, подарим книжку и видео от нас двоих. Или хочешь, я – книжку, ты – клипы, или наоборот.
- Да не в этом дело. У нас с Ней один подарок был. Кошель из ганжи.
Я сразу понял, кто это Ней, и где их общий подарок.
- Она придет завтра?
- Не знаю, Ковш. Скорей всего нет.
- Ну и *** с ней! – рискнул я и выиграл.
- Сто пудово, Ковш! – заржал Тор.
- Водку будешь?
- Водку? Конечно, буду!
- Тогда в маг?
- Давай я – один схожу. Ты не против?
- В смысле?
- В смысле хавчик намути, пока я за «синькой» пойду.
Ни я, ни Тор не кулинары, но мой браза не может даже макарон отварить, чтобы они не разварились, а отрезанный им хлеб мы вынуждены всегда есть с его кровью.
Тор поперся в прихожую, одел кеды, поправил тишотку.
- Лавэ есть? – спросил я, прислонившись к косяку.
- Соточка, - он довольно заулыбался. – Чипсы будешь?
Хрустящий жареный картофель – эта моя страсть, если хочешь сделать из меня раба – купите мне чипсы. Я послал Тору воздушный поцелуй. Он пропел мне «Я задыхаюсь от нежности» и вышел. Я побежал на кухню отваривать пельмени. «С открытым сердцем, душою чист, я четко понял, я …», меня прервал телефон.
- Алло! – сказал я игриво в трубку.
- Ковш! Тор у тебя? – Рита напряжена. Но она всегда на дикой серьезке, так что я не особо заморочился.
- И ты тоже здравствуй, Рита.
- Он у тебя? – если бы голос умел убивать, то я бы уже был мертв.
- Да.
- Позови!
- А где волшебное слово?
- ****ь, мудак! Дай ему трубку немедленно!!! – Рита орала, я первый раз слышал ее крик и предпочитал бы еще лет сорок его не слышать.
- Он за водкой пошел, - промямлил я растерянно.
 В трубке кто-то заплакал, потом я услышал какое-то шебуршание и всхлипывание.
- Эй, Рита. Ты здесь? – спросил я осторожно.
- Ковш, это Яник.
- Привет, солнце! – обрадовался я подруге Риты как приезду «Biohazard» в прошлом году.
- Слушай меня внимательно, Ковш. Олька в «седьмой градской», попытка самоубийства, еле откачали, мы сейчас к ней едим с девчонками, решили, что этот козел должен все знать.
Я охуел. Олька в больнице? Суицид?
- Ты меня слышишь?
- А?
- Я говорю, если он туда сунется, мы его уроем, я тебе отвечаю!
- Но почему? В чем дело?
- Правильно Ритка сказала, что ты будешь его защищать! Мудак! – она повесила трубку, а я так и остался стоять с трубкой в руках. Потом позвонили в дверь. На пороге стоял Тор с водкой, колой и чипсами.
- Эээ, все в порядке, Ковш?
- Да, пельмени вот готовлю.
- Пельмени – это хорошо.
- Но водка лучше.
Тор заржал. Минут через 15 после второй стопки я весело тыкал вилкой с намайонезенным пельменем ему в рот, он, шутя, отмахивался и называл меня педиком. Ну а через час мы дружно писали в окно и орали, что «лучше нет красоты, чем пописать с высоты». Я был охуительно счастлив, потому что разрыв моего лучшего друга с его девушкой прошел на редкость гладко и беспроблемно. Всем бы нам так!