В кусочке зеркала заднего вида отражаются её губы. Губы разговаривают по мобильному. Она за рулём. И она в это зеркало смотрит. Она решает серьёзные дела. У неё «Пежо» как елочная игрушка. Серебряная ёлочная игрушка. Но она смотрит на меня. В это маленькое зеркало. И я ловлю мелкие отрывки её взгляда. Там, в кусочке зеркала я вижу маленькую надпись внизу: «Objects in mirror are closer that thay appear». Но взгляд у неё всё равно кусками.
-Привет.
-Привет.
-Ты мне нужен.
-Тебе показалось.
-Нет, я точно знаю.
-Точно – это ложь.
-Ложь – это зеркало.
Я просыпаюсь от гула в голове. Гудит совесть. И мне от этого так хреново, что про ёлочные игрушки и думать-то невозможно. Она пьёт «солёного пса». Водка и грейпфрутовый сок. С каёмкой соли на конце стакана. Её изящные ногти касаются стекла и издают умопомрачительный звук. Точно так же звучит по утрам в голове моя совесть. Я когда-нибудь убью её. Совесть.
-Где ты?
-Везде.
-Но ты не здесь. Это точно.
-Точно?
-Я знаю, что такое точно. Не говори мне.
-Не говорить про что?
-Про ложь.
-Я про неё ничего не знаю.
-Зато я, кажется, знаю про неё всё.