1.
- Зря Вы сели с ними играть, сэр, - тихим голосом произнес портье, когда Роджер надевал свое пальто. – Это страшные люди.
- Да, я заметил, что они жульничают.
- Я слышал, как Вы обвинили их в шулерстве, - продолжал все так же тихо портье, - Это серьезное обвинение. Боюсь, Вам теперь несдобровать. Мой Вам совет, уезжайте куда-нибудь на время из Лондона.
- Почему же это я должен от кого-то прятаться?
- Это опасные люди. Такие и убить могут. Здесь их целая шайка.
- Послушайте, если Вы знаете, что это картежные шулеры, то почему же Вы не заявите в полицию?
- Я боюсь, сэр. У меня ведь двое детей и больная жена. А эти люди далеко не джентльмены, они на все способны.
- М-да, - задумчиво произнес Роджер.
- Тише, сюда идет один из них.
Роджер сделал вид, что поправляет галстук. Человек прошел мимо и вышел на улицу.
- Спасибо за предупреждение, - тихо сказал Роджер. – До свидания.
- Всего доброго, сэр, - так же тихо ответил портье, - И будьте осторожны.
Роджер вышел на крыльцо клуба. Прошедшего мимо него человека уже не было видно. Это несколько успокоило Роджера. Швейцар подозвал кэб. И получив монету на чай, он, поблагодарив, отошел в сторону. Роджер на секунду замешкался перед открытой дверцей кэба. Слова портье его озадачили.
- На вокзал, - попросил Роджер.
Всю дорогу до вокзала он размышлял над случившимся. Они с приятелем зашли в один из Лондонских клубов, чтобы за беседой и игрой в бридж скоротать время. Но приятеля вызвали по делам службы. Пришел посыльный с какой-то запиской. Прочитав ее, приятель нахмурился и, попросив прощения, удалился. Роджер от нечего делать подсел за один из столиков. Там как раз не хватало четвертого игрока. Во время игры он понял, что компания не чиста на руку. Проиграв достаточно большую сумму, Роджер высказал им свои подозрения. И вот результат. Он не назвал кэбмену адрес своей Лондонской квартиры, а велел ехать на вокзал. Там он сел на пригородный поезд и отправился в свое родовое имение. К девяти часам вечера он был уже на месте. На стук в дверь выглянул его слуга Томас.
- Что-нибудь случилось, мистер Эдей? – спросил он. Томас был явно удивлен, увидев на пороге своего хозяина в столь поздний час.
- Да вот, решил провести дома несколько дней.
- Вы без багажа? – еще раз спросил слуга.
- Приехал налегке, Томас.
Этот факт слугу тоже слегка озадачил. Но на сей раз он не проронил ни слова.
- Зажгите камин в библиотеке, - попросил Роджер.
- Хорошо, мистер Эдей. Я попрошу Марту приготовить Вам ужин.
- Спасибо, Томас, - поблагодарил Роджер своего слугу, когда тот принес ему на подносе небольшой графин с виски.
- Желаете что-нибудь еще, сэр?
- Нет, Томас, ничего больше не надо. Вы свободны.
Слуга пошел к двери.
- И вот еще что, - сказал ему вдогонку Роджер, - я отпускаю вас с Мартой на пару дней. Даю вам небольшой выходной.
- Благодарю вас, мистер Роджер, - ответил слуга, не подав и виду, что он очень удивлен.
Такова манера старых добрых английских слуг: слушать, что тебе говорит хозяин и ничему не удивляться. Или хотя бы делать вид, что ничему не удивляешься. Если ты хороший слуга, то будь добр оставить эмоции за порогом того дома, где ты служишь.
А Томас был хорошим слугой. Еще его отец служил в семье Эдей.
Утром следующего дня Томас вошел в гостиную, чтобы попрощаться. Роджер сидел в кресле и читал книгу.
- Доброе утро, мистер Эдей.
- Здравствуйте, Томас.
- Завтрак на столе, сэр. Марта приготовила Вам к обеду суп. Он на кухне. И холодную баранину. Так же в буфете вы найдете хлеб и фрукты.
- Спасибо, Томас.
- Разрешите откланяться. Мы с Мартой уходим.
- Хорошо, до свидания, - ответил Роджер. – Я сам закрою дверь.
Дочитав главу, он поднялся и отправился в прихожую. Несколько раз повернул ключ в двери и подергал ее для пущей уверенности. Потом прошел по всему первому этажу и проверил, хорошо ли закрыты окна. Задняя дверь так же оказалась запертой.
Завтракал Роджер долго. Он постоянно погружался в свои размышления. Вилка то и дело замирала у него в руке. Запив завтрак бокалом вина, Роджер отправился наверх.
В кабинете было жарко от горящего камина. Томас заблаговременно зажег его. И Роджеру пришлось немного приоткрыть окно.
Роджер не спеша раскурил трубку. Дым медленно поплыл к распахнутому окну. Из верхнего ящика стола он достал свой револьвер. Откинул барабан, проверяя, все ли патроны на месте. Патроны, а их было пять, находились в своих гнездах. Защелкнув барабан, Роджер положил револьвер на стол перед собой и уставился на него отсутствующим взглядом.
Прошло достаточно много времени прежде, чем он вышел из оцепенения и очнулся от своих мыслей.
Камин догорал, и в комнате уже становилось прохладно. Роджер снова подошел к окну. На сей раз, чтобы закрыть его. Солнце начало медленно клониться к горизонту. Пожухлая трава и голые деревья приобрели желтый оттенок. Тени от живой изгороди удлинились и накрыли дорожку, что вела из имения. Получался какой-то темный коридор. Поверх деревьев Роджер разглядел, как вдали, по направлению к станции, ехал почтовый дилижанс, отсвечивая черным лаком в лучах уходящего солнца.
«Надо написать письмо родителям», - подумал Роджер. Его отец вот уже третий год служил в отдаленных колониях. Миссис Эдей отправилась туда вместе с мужем. Роджер получал от них письма раз в месяц. Они приглашали его к себе, но дела не позволяли Роджеру надолго покидать Лондон. Он сел за стол и стал писать. Фотография родителей стояла перед ним. Они улыбались ему из-под южного солнца. Закончив писать, Роджер поднялся и направился к двери. Роджер оделся, во внутренний карман он сунул конверт. Револьвер находился в правом кармане. Роджер нащупывал ладонью его рукоятку.
В здание вокзала Роджер заходить не стал. Почтовый ящик находился на стене со стороны перрона. Поезд только что отошел, и на платформе еще находилось несколько человек. Чтобы достать конверт, Роджеру пришлось вынуть правую руку из кармана. Всю дорогу до станции Роджер держал руку в кармане своего пальто. И теперь он нехотя расставался с теплой рукоятью своего оружия. Письмо глухо упало на дно ящика.
- Мистер Эдей? – услышал он за спиной.
Роджер обернулся. Первое, что он заметил, была короткая вспышка. Затем раздался громкий хлопок выстрела.
2.
Роджер дернулся, пытаясь вскинуть перед собой руки. И открыл глаза. В окне уже начинало светать. Полумрак таился только по углам спальни. Хелен зашевелилась рядом.
- Что-нибудь случилось? – спросила она сквозь сон.
- Нет, все нормально, соня, - ответил Роджер. – Просто сон приснился.
Хелен заснула снова. Роджер выбрался из-под одеяла и начал спускаться вниз по лестнице. У входа на кухню его встретил Стив. Это их спаниель. Услышал его шаги, пес вскочил со своего места. Теперь он стоял перед Роджером и помахивал своим «хвостом».
- Ну, что, дружок, тоже не спится, - Роджер потрепал его за ухом. – Только, чур, не лаять, а то разбудишь Дженни. Пусть наша сладенькая еще поспит немного. Пойдем, перекусим что-нибудь.
Пока Роджер шел к холодильнику, Стив все крутился у него под ногами. Получив свою порцию «чаппи», он громко захрустел, пытаясь при этом еще и рычать. Достав из холодильника картонку молока, Роджер подошел к окну. Молоко он пил прямо из пакета. Было еще довольно рано, и улица была тихой и безлюдной. «Какой странный сон». – подумал он. – «И приснится же такое». Роджер смотрел в окно и был рад, что жив, что в спальне сладко спит его жена Хелен, а в соседней комнате его пятилетняя дочка Дженни заботливо обнимает своего любимого медвежонка Тедди. Ее маленький ротик слегка приоткрыт, и она тихо посапывает во сне. Роджер подоткнул ей одеяло, и легко, только кончиками пальцев, чтобы не разбудить, погладил прядь ее белокурых волос.
Тихонько притворив за собой дверь, он вышел на крыльцо. Стив увязался за ним. Теперь он бегал как угорелый по лужайке перед домом. Роджер стоял так несколько минут, наслаждаясь тишиной субботнего утра. Сегодня они всей семьей собрались ехать в парк, на аттракционы.
Перед домом стояла его машина. «Надо ее помыть», - решил Роджер. Размотав шланг, он включил воду. Первые лучи солнца показались из-за домов на другой стороне улицы. В брызгах из шланга заиграла маленькая радуга. Роджер залюбовался ею.
- Доброе утро, мистер Эдей! – услышал он голос позади. Это был почтальон. Роджер отключил воду и подошел к нему.
- Здравствуйте, мистер Коллинз. – Роджер протянул ему руку. – Какие новости?
- Ваша газета. По субботам новостей не много.
- Спасибо, мистер Коллинз.
- Зовите меня Питер. Просто Питер. Так все зовут меня в округе.
- Хорошо, Питер.
- А я смотрю, Вы выписываете всегда только «Дейли Кроникл».
- О, мои предки были старыми английскими «тори». Может, их консерватизм передался и мне? По наследству, так сказать.
- Я вижу, Вы стали уже совсем своим человеком здесь, мистер Эдей. За десять лет ко всему привыкаешь. Мы к Вам тоже уже привыкли.
- Спасибо, мистер…ой, простите, Питер. А Вы сами давно тут живете?
- Да всю жизнь. Шестьдесят два года. Тут я родился, ходил в школу. Отсутствовал только несколько лет, пока служил в армии. Смотрю, Вы машину моете, куда-то собрались ехать?
- Да вот хотим с Хелен свозить Дженни на аттракционы.
- Хорошее дело. И ребенку забава. Эта ярмарка приезжает к нам каждый год в одно и то же время. В сентябре. Они кочуют по всей стране. Летом – на севере, зимой – в Техасе и Флориде. А вот в сентябре они всегда у нас. Это как своеобразная примета. Как знак.
- А какие еще знаки сентября Вы знаете?
- Много, мистер Эдей. Например, в сентябре, вернее, в первую его половину, никогда не идет дождь. Так что, сегодня зонт с собой можете не брать. Ну, всего вам доброго.
- Спасибо, Питер.
- Желаю вам хорошо провести время, - крикнул почтальон на ходу. Его велосипед уже катился дальше.
Домыв машину, Роджер вернулся в дом. Все еще спали. Он прошел на кухню и стал готовить кофе и жарить гренки. При этом он старался как можно громче стучать посудой, чтобы Хелен с Дженни побыстрей проснулись.
Первой на кухне появилась Хелен. Она обняла Роджера за плечи и поцеловала в шею. Она была еще в халате. Ее неприбранные волосы разметались по плечам.
- Что за шум такой с утра пораньше?
- Это призывный шум, на который слетаются такие глупые бабочки, как ты.
- А пахнет вкусно.
- Это самый лучший запах, чтобы выманить всех сурков из своих норок.
- А где же наш самый маленький сурок?
- И самый прожорливый.
- Пойду, разбужу ее, - сказала Хелен.
- А я здесь! – раздался голос Дженни. Она вбежала в кухню босиком, в одной пижаме.
- Привет, зайчонок.
- Доброе утро, мама и папа.
- Надо говорить «папа и мама», - попытался поправить ее Роджер. И чмокнул при этом Хелен в щеку. Дженни пробралась на свое любимое место за столом.
- Папа, ты гренки сделал?
- Да, вот тебе еще персональный стакан молока и шоколадное масло.
- А ты, морковка, что будешь? – обратился он к Хелен.
- Пап, а почему ты называешь маму морковкой?
- А потому, что я – горошек. А знаешь, как хорошо вместе горошку и морковке в одной банке?
- А я кто?
- А ты – ягодка, - поддержала разговор Хелен.
- Нет, дорогая, она – принцесса.
- Ой, папа, а кто такие принцессы?
- Это такие маленькие девочки в шикарных платьях. Обычно, они жили давным-давно. И у каждой был свой замок. И их охраняли великаны и драконы.
- Папа, а ты не врешь?
- Да я сам это видел. Своими глазами.
- Ладно вам, - вмешалась Хелен. – Ешьте уже, а то все остынет.
- А знаешь ли ты, белочка, что сегодня по радио передавали?
- Не-ет. А что?
- Да по радио сказали, что у тебя самые лучшие в мире папа и мама.
- Да ну!
- Вот тебе и «да ну». Так что поэтому сегодня едем на аттракционы.
- Здорово-здорово-здорово, - затараторила Дженни, хлопая в ладоши. – А Стивика возьмем с собой?
- Конечно, возьмем. Только если ты договоришься с ним, что его в машине тошнить не будет.
- Договорюсь, папа. А купишь мне сладкую вату?
- Целое облако сладкой ваты.
- Ура! – закричала Дженни.
- Ну тогда иди собирайся.
Дженни с восторженным криком бросилась в свою комнату.
- Пойду, помогу ей одеться, - сказала Хелен, поднимаясь вслед за дочкой.
- Конечно, помоги, - отозвался Роджер, а то эта мелочь пузатая до обеда провозится.
- Роджер, по-моему, ты ее слишком балуешь.
- Я ее слишком люблю. И тебя тоже, мой цветочек.