«Уф, успел» - облегченно выдохнул последний пассажир, сбросив с плеча ремень большой дорожной сумки. Вынул из ее бокового кармана пачку разных газет и бросил на купейный столик – Можете брать и читать, а я пойду с провожающими попрощаюсь. Еще несколько минут есть до отправления.
Все попутчики собрались. Напротив сидит молоденькая девушка – явно студентка, едет на каникулы домой. Рядом с ней - парень лет тридцати, простоватый на вид. Я – сорокалетний отпускник, притулился в уголке у окна, и вот этот – «слегка около полста» интеллигентный мужчина в добротной дорожной экипировке. Скоро придет время традиционных знакомств и разговоров, но пока можно ограничиться поверхностной визуальной оценкой. Смотреть, особенно, не на что. Хорошо бы избежать и затяжных разговоров. «Купейный синдром» не мучает меня уже давно. Предвкушаю несколько часов спокойного книжного чтения или примитивного сонного сопения в железнодорожную наволочку. Монотонность перемещения вдоль рельсов наполняет смыслом даже полное безделье. Как в армии: «солдат спит – служба идет». Люблю ездить на поезде именно за ощущение безвременья. Суета проскальзывает за вагонными окнами, не успевает прицепиться репейной колючкой и повисает бессильной скукой на скользящим по стеклу пейзаже … Скука – это месть отставшей суеты. Ничего, переживем… За окном купе неслышно шевельнулся перрон. Странное ощущение, что в движение пришел именно перрон, а не вагон, так как внутри поезда ничего не произошло. Первые метры дороги намотались на колеса. Поехали.
- А вот и я. – раздался из двери купе энергичный голос. – меня зовут Игорь Александрович. Будем знакомы.
- Лена.
- Олег.
- Алексей – пришла и моя очередь назвать себя.
Игорь Александрович забросил сумку на верхнюю полку и сел на освободившееся место, сняв куртку. Сложил аккуратно газеты в стопку, выбрал себе одну и предложил еще раз, глядя почему-то только на меня:
- Берите, газеты. Читайте. Они свежие. Специально в дорогу набрал.
- Нет, спасибо.
- Не стесняйтесь, берите – продолжил он.
- Извините, но вот к этому – я приподнял руку над газетами и пошевелил пальцами – я даже не притрагиваюсь.
Игорь Александрович резко сложил открытую было «Совершенно Секретно». Остальные попутчики вместе с ним вопросительно и недоуменно посмотрели на меня.
- Почему?
- Так ведь в каждом номере либо чернуха, либо порнуха. Я в руки еще не брал ни одной вашей газеты, но уверен, что если вы сейчас откроете хоть вот этот «Московский Комсомолец» - то тут же найдете фотографию если, пардон, не писи, то сиси, а еще сейчас модно стало ягодицы мужские показывать.
- Ну-ка, ну-ка – заинтересованно забормотал Игорь Александрович, зашуршав газетой – А-а-а, и правда – засмеялся он. – Вот, пожалуйста,… Вы правы…. Но ведь это, значит, востребовано читателем.
- Ну, - улыбнулся и я в ответ – вот перед вами сидит один читатель, которым это не востребовано. И более того, который из-за этого даже отказался брать в руки любую современную периодику.
- А как же вы новости узнаете? Телевизор-то смотрите?
- Не поверите, но и телевизор не смотрю более десяти лет.
Все мои попутчики смотрели на меня уже во все глаза. Как на инопланетянина. «Началось, блин» - с тоской подумал я - «Вот тебе и книжка, вот тебе и ленивый дрем под перестук колес. Зря не отмолчался…»
- А телевидение-то почему? Ведь там очень много и хороших программ.
- Знаете, мне как-то не хочется выцеживать ложку меда из бочки дегтя.
- Вы как-то даже обидно для меня говорите. Я сам на телевидении работаю.
- Ага, попал, значит? – усмехнулся я – Ну, не взыщите за откровенность. Ничего личного, как говорят американцы.
- А образовательные программы чем не угодили вам?
- Я наверное, очень умный, поэтому чувствую себя полным идиотом, когда вижу как довольно долго, ведущий в одной из передач обучает зрителей искать центр окружности с помощью линейки и циркуля… Эту задачку по геометрии меня учили решать где-то в шестом классе. А ведь эта передача была не для школьников и рассказывала как в домашних условиях усовершенствовать автомобиль.
- А про животных?
- Вы никогда не засекали, сколько времени в фильмах о хищниках, например, идет крупный план, как они кушают добычу?… Леопард настигает антилопу. Убивает ее. Рвет на части. В кадре – окровавленный оскал. Это - фильмы о природе, рекомендованные для просмотра детям… Даже тут – прямая пропаганда насилия и преподнесение его в обертке «натурализма»
- А новости? Информационные выпуски?
- Однажды я лично был на одном митинге. Вы как сотрудник телецентра должны были помнить его. Протест против трансляции кощунственного фильма об Иисусе Христе. За два часа до начала митинга о нем сообщило «Радио «Радонеж». Я услышал объявление и поехал в Останкино. Туда приехали тысячи человек. Ну-ка, сколько коммунисты, или прочие оппозиционеры собирают на свои акции? Если придет три-четыре десятка пенсионеров – то их транспаранты и разрозненные кучки ваш брат телевизионщик покажет во всех ракурсах…, подробно расскажет и об организаторах и требованиях… А тут – тысячи людей собрались и в новостях это заняло около пяти секунд крупного плана с показом десятка человек и невнятным комментарием: «все обошлось без нарушения общественного порядка». Я стоял после окончания митинга на платформе, ждал электричку около двадцати минут, а мимо люди все шли и шли… в три колонны по восемь человек в каждой. Спокойный плотный организованный поток тысяч людей, пришедших требовать отказа от трансляции фильма, содержание которого их оскорбляет. Посмотрел я, как телевидение преподнесло эту информацию – и выдернул из телевизора антенну. Навсегда. Теперь только в гостях иногда попадаю в зону поражения «этого одноглазого лжеца»
- Да, пожалуй, вы правы. Понимаю, откуда у вас такое критическое отношение к СМИ. Не часто подобное встретишь. Вы – верующий?
«Ну, вот и нарвался. Сейчас начнется «театр одного актера»? Отмолчаться – значит струсить? А бисера хватит? А кто измерял запасы этого бисера? Должно хватить. А вдруг это не бисер будет, а зерно? На камне прорастет? А если не камень? А если не зерно? Есть уверенность, что не плевелы посеешь? А если помолиться перед началом? Господи, благослови!...»
- Да, я православный.
- Понятно, сегодня модно быть православным – кивнул снисходительно Игорь Александрович.
- Модно не быть, а казаться. А православие – это «немного» больше, чем внешняя обрядовость. Да и ее-то мало кто знает, даже в минимальном объеме фольклорных традиций.
- А я в Лавре была с экскурсией – вступила в разговор Лена – зашла в церковь свечку поставить, так на меня поп какой-то набросился, что я была без платка и в брюках. Выговор мне устроил показательный… Я после этого и в церковь идти больше не хочу.
- Ну, что же… Усердие не по уму – это называется. Тот священник потщеславился перед публикой. Бог ему судья, но и вы тоже хороши. Там на всех дверях написано и картинки висят в каком виде полагается в храм входить, а в каком – не разрешается. Вы пренебрегли этими требованиями, и у вас не хватило смирения принять справедливые замечания. Ведь так?
- Так-то так, но разве нельзя было это сказать по-другому?
- А вы бы по другому послушали? – улыбнулся я девушке – Мне кажется, что вы очень независимая и своевольная.
- Откуда вы это взяли? – рассмеялась она – Хотя, да, мама меня называет «бедовая». Наверное, вы правы. Не послушала бы. Но почему он именно на меня накинулся, хотя там полно было иностранок и в более вольной одежде?
- Наверное, ему показалось, что у вас еще есть совесть и стыд, чтобы обратиться к вам с замечанием. У других-то и стыда не осталось, если они полуголыми в храм зашли. Для них – главное реализация их свободы. И смирить их уже невозможно.
Быстро перекинув взгляд с меня на Лену и обратно, чуть подавшись вперед с противоположной полки, голос подал Олег:
- «Смирение», «послушание», «раб Божий», «раб», «раб», «раб»… Только и слышишь от попов. А я не хочу быть рабом. Я всегда делаю то, что хочу. Я свободный человек в свободной стране и быть рабом для этих жирных котов не желаю. Старухи им последние гроши отдают, а они на «Мерседесах» катаются, форсят, у кого голда на шее толще… Братва в рясах. Слуги Божии.
«Опять…, опять оправдываться не за свои дела. Объяснять их и искать оправдания. Я же не адвокат патриархии. Я всего лишь прихожанин рядовой»
- Что вам ответить? Христианство – это не священники, не архиереи, не церковь как организация, не учение и не свод обрядов. Христианство – это Сам Христос и Его Жертва. Суть Жертвы изложена в Евангелии. Вопросы к Евангелию есть? А к священникам? Вот и задайте свои вопросы лично священнику, который смущает вас своим поведением. Попробуйте. Он вас не ударит. Может и ответит, что крест у него не золотой, а всего лишь латунный. И еще, я, наверное, не очень везучий, но у меня нет ни одного знакомого священника с золотым крестом на животе или с «Мерседесом» под задом. Все, кого я знаю лично, люди довольно скромного достатка, если не сказать – бедные. Но это – мой собственный опыт. Но я привык оперировать именно личным жизненным опытом за неимением другого. Вот вы – много знаете священников лично?
- А чего мне их знать? Чуть не каждый день по телевизору показывают.
- Ну, не ведаю, кто кого и как показывает по телевизору. Я телевизор не смотрю. Не просвещен я этим голубым светом – улыбнулся я опять. – Предпочитаю личное общение с людьми.
- А я без телевизора не могу
- Что значит - не можете? Пищеварение расстраивается, или сердце перестает биться?
- Издеваетесь? – подозрительно прищурился попутчик.
- Помилуйте, просто шучу и пытаюсь показать, что ваше «не могу» не такая уж не непреодолимая зависимость. Легко излечиваемая. А что касается термина «раб Божий» - то это обозначение того, Кому человек служит и Чьи законы пытается исполнять. «Кто кем побежден – тот тому и раб» - сказал апостол. Вы говорите, что вы свободный человек, а сами уже признались, что «без телевизора не можете жить». Уже в этом вы не свободны. Разве не так?
- Да уж, я вот тоже, кажется и свободный, а без курения не могу жить… Олег, вы пойдете со мной? – спросил Игорь Александрович, беря со стола пачку сигарет и зажигалку, выложенные во время нашего диалога с Олегом.
Мужчины поднимаются и выходят в тамбур. Провожаю их взглядом и, повернувшись назад, замечаю некоторое смущение и напряжение в глазах девушки. Она решается:
- Я хочу спросить про сны…
«Ой, мамочка родная, сейчас начнется про хиромантию и астрологию… Елена «…верила преданьям старозаветной старины, и снам и карточным гаданьям…» Да простит меня классик за цитирование всуе»
- А что вас конкретно интересует во снах? – по возможности дружелюбно отвечаю попутчице.
- Верить ли им, если они предсказывают события?
- А вам страшно самостоятельное решение принять? Ждете подсказки из параллельного мира? Не проще ли посоветоваться с мамой, или с хорошей подругой?
- Страшно. А вдруг они ошибутся? – честно отвечает она.
- А не страшно довериться морфейной иллюзии?
- Но ведь «что-то такое» есть?
- Да есть, но где гарантия, что это «что-то» желает вам добра и блага? И на чем основана уверенность, что вы правильно поняли поданный вам знак?
- Но ведь были же случаи…
- Да были… Единичные и настолько редкие, что про них рассказывают друг другу десятилетиями и пишут про них в книжках. Как про летчика с нераскрывшимся парашютом. Летчик упал и остался жив. Из этого ведь не следует, что можно всем и всегда прыгать без парашюта. Или следует?
- Да, не следует, но как же со снами?
- Не принимать в серьез. Не отметайте, но и не принимайте безоговорочно. Своим умом старайтесь жить. И еще, у большинства событий вокруг вас и внутри вас имеются абсолютно естественные причины без всякой мистики.
С мягким шумом отодвинулась дверь и вместе с запахом свежего табачного дыма в купе вернулись Олег и Игорь Александрович. Они многозначительно переглянулись, и Игорь Александрович, еще даже не усевшись как следует, обратился ко мне:
- А как доказать, что Бог есть?
- Это вы с Олегом в тамбуре такой каверзный вопрос придумали для «темного ортодокса»? – рассмеялся в ответ я.
- Точно, угадали. А почему «ортодокс»?
- Греческое слово «ortodox» - христианин, православный. Это сокращенная транскрипция полного термина «orto doxia» - «правильная вера». Термин появился в обиходе в конце третьего века после первого Вселенского Собора для обозначения тех, кто не подпал под его осуждение и признал изложенный им первый вариант «Символа Веры»
- А я-то думал, что это какой-то нарицательный эпитет – удивился Игорь Александрович.
- Издержки идеологии. В конце девятнадцатого века «прогрессивная интеллигенция» в России начала активно критиковать существующий строй и православие, как его мировоззренческую основу.
- Какая основа? Идеологическая?
- Если коротко, то «нет власти не от Бога». А если подробно – то нужно рассказывать об идеях так называемых «славянофилов», начиная с Алексея Хомякова. Но об этом, наверное, сейчас не будем? – улыбнулся я – Ограничимся упоминанием трех основных тезисов славянофильского понимания наилучшего государственного устройства: «православие» - «самодержавие» - «народность». Основное направление критики православия состояло в том, что его обвиняли в древности, устарелости, косности, отсталости и неспособности ответить требованиям современности. Отсюда и пошла уничижительная нарицательность, мол «ортодокс» - значит самодур и мракобес. Но, минуло еще сто лет и уже современная «прогрессивная интеллигенция» выдвигает в адрес ортодоксов другие обвинения. Мол-де, христианство - религия очень молодая и еще не достаточно испытана временем, не то, что, например, китайское конфуцианство, или буддизм…
- Иудаизм еще древний – добавил Олег.
- Вы ошибаетесь. Иудаизм старше христианства ровно на три дня. Всего лишь.
- Это как же так? – вскинул брови Игорь Александрович. – Христианству две тысячи лет, а Библии – не менее пяти тысяч…
- Библии-то и пять и семь тысяч и более лет. Но нужно понимать, что тут речь идет не об иудаизме, а о религии Ветхого Завета. Ветхий Завет – это ожидание исполнения божественного обещания – завета. Обещания прихода к избранному народу мессии – великого царя и избавителя. Весь Ветхий Завет в его пророчествах выполнился с приходом Христа и с признанием Его всем израильским народом как мессии. И на этом ветхозаветная религия, как вера в этот приход, закончилась. Настала эпоха Нового Завета и той системы верований, которая встала в антагонизм новозаветному христианству.
- Когда это весь израильский народ признавал Христа? – удивился Олег.
- Праздник «Вербное воскресенье» знаете? По-церковному он называется «неделя ваий». Вайя – ветвь. О чем этот праздник знаете?
- Это когда вербу ломают и в церковь несут ветки? – ответила Лена – наверное, приход весны празднуется.
- Да – улыбнулся я – «это когда вербу». Но праздник не в приходе весны, а в памяти об историческом событии. У праздника есть еще одно название «Вход Господень в Иерусалим». Накануне в субботу Христос воскресил умершего четыре дня назад человека по имени Лазарь. День этот так и называется с тех пор «Лазарева суббота». Невероятное чудо совершилось при большом стечении народа, и никаких сомнений в его истинности не было. Все признали Христа как мессию, как сына Божия. Постилали перед Ним свои одежды, срезали с ветвей пальмовые листья и укладывали их на дорогу. Весь израильский народ без всякого принуждения сам воздавал Христу высшие почести, которых удостаивались только императоры. Тут есть интересный момент, состоящий в том, что по израильскому закону свидетельство трех и более людей является юридическим доказательством истины. А тут – не было никого, кто не признал бы Христа… Вот вам и факт признания… Между прочим, в том событии была еще одна деталь. По обычаю весь израильский народ собирался на праздник Пасхи в Иерусалим. Таким образом, Христа встречало не просто население одного отдельно взятого израильского города, а весь народ, за исключением только тех, кто не смог прийти на праздник. Народ ликовал об исполнении тысячелетнего ожидания. Все ожидали, что Христос сейчас направится в дворец, займет царский трон и возглавит победоносную войну за мировое господство. Но Он «прошел сквозь толпу и скрылся от них», ведь «царство Его не от мира сего». Всего через три дня после этого события уже в следующую среду Христос был предан, арестован и отдан на суд синедриону. Представляете? Синедрион судил собственного мессию-царя, вопреки собственному закону. То есть, тем самым синедрион засвидетельствовал свой отказ от собственного закона. Так родился иудаизм. Родился он из предательства собственного царя, мессии, закона и библейских пророчеств… Но это – отдельная тема.
Я рассматривал удивленные лица собеседников. Похоже, что сказанное для них явилось полным откровением. Они не были готовы к принятию такой информации. Ничего, переварят. Сколько они жили с искренним заблуждением, что иудаизм древнее христианства? И ведь никому из них даже в голову не пришло задаться вопросом «а так ли это?» и вдруг несколько слов случайного собеседника открывают им глаза.
- Интересные трактовки вы даете – помолчав, сказал Игорь Александрович.
- Я даю не трактовки, а только лишь перечисляю исторические факты, но все-таки, давайте вернемся к вашему вопросу, если вы о нем еще не забыли, конечно.
- Если честно, то уже забыл – засмеялся Игорь Александрович. – Каждое новое направление беседы оказывается не менее интересным, чем прежнее. Мне кажется, что мне сегодня очень повезло с попутчиком
«А мне – не очень повезло. Вернее, очень не повезло» - устало думаю я про себя. – «Четвертый час истязуют. Какой-то разговорный марафон получается»
В дверь купе заглядывает проводница: « Чай будете?».
«Ура! Перерыв! Конечно, будем! Глотка уже пересохла от затылка до самого копчика. Еще немного и начнется растрескивание гортани и некроз голосовых связок. А куда деваться? Некуда! Значит, моя импровизированная лекция нужна именно тут и именно сейчас. Попросил благословения? Получил? Вот и пользуйся… Что? И сам не ожидал, что сможешь так долго и доходчиво выступать? Вот-вот, никогда не знаешь своих способностей до конца. Вон как девочка на меня смотрит зачарованно. Олег-то в аут уходит уже, не по силам ему тема беседы. Игорь пыжится на чем-то подловить и явно злится, что не получается ничего. Эх, ребятишки, все ваши доводы я уже наизусть знаю, как стандартный набор автомобильной аптечки. Вот сейчас чай допьем и вы мне скажете, что «наука доказала, что Бога нет, и все возникло в результате естественных процессов». Поглядим, угадал ли я?»
Игорь Александрович отставляет в сторону звякнувший ложечкой пустой стакан:
- Какие научные аргументы вы можете привести в доказательство существования Бога?
Я рассмеялся:
- А какие аргументы есть у науки против этого тезиса? – в противовес спрашиваю я, глядя с иронией на собеседника. – Я могу сейчас очень долго рассказывать о том, что вы должны сделать, чтобы убедиться в существовании Бога, но что должен сделать я, чтобы убедиться в Его отсутствии?
- А-а-а…, ну…, вот… - замялся Игорь Александрович и махнул рукой – Нет. Так не честно. Я первый спросил – и тоже засмеялся
- Хорошо. Я попытаюсь ответить в том смысле, что «науки вообще» не существует. И если вы говорите о науке, то, пожалуйста, указывайте о какой именно науке вы говорите: о химии, физике, биологии или математике. Сразу скажу, что существует несколько принципов общих для всех наук. И открытия в одной из них могут быть приложены и к другим дисциплинам.
- Это какие же принципы? Диалектика?
- Не только. Например, любую систему можно описать, только лишь находясь снаружи этой системы, или «непротиворечивость любой системы невозможно доказать, не выходя за ее пределы». Это вольное изложение так называемой «теоремы Геделя». В нашем случае, это важно для оценки принципиальной возможности доказательства бытия Бога. Если Бог всеобъемлющ – то любые попытки описать Его, априорно будут всего лишь попытками описать систему изнутри самой системы.
- Хотите сказать, что мой вопрос не имеет ответа, вообще, в принципе?
- Не совсем так – я оглядел свою аудиторию.
Олег задремал. Или сделал вид, что задремал, прикрыв глаза. Игорь Александрович, забыл про свои газеты, сосредоточенно смотрит. Явно надеется уловить на моем лице хоть тень несуществующей внутренней неуверенности при ответах. Опытный спорщик. С таким интересно. Лена сейчас в меня влюбится. В тему она уже не въезжает, но умные слова как блестящее конфетти уже припорошили мозг в очаровательной головке. «Девочка, у меня сын тебе ровесник» - улыбнулся я ей взглядом. Как и предполагал, получился «бенефис проезжей знаменитости»…, «пролетая над Парижем»…, «только сегодня вечером»…, «кричали девушки «ура» и в воздух чепчики бросали». И правда, скоро вечер. За окном смеркается уже.
- Не совсем так – повторил я после паузы. – Имеются два момента: первое, это то, что только внешний наблюдатель может доказать НЕпротиворечивость системы, но если в системе есть внутренние противоречия, то для их выявления за ее пределы выходить не требуется. И второе, Бог как внешний объект и как субъект, как личность, может Сам дать извне, «из Себя» информацию, знание о Себе и Своих свойствах и качествах.
- Это все может помочь вам в ответе на мой вопрос? – иронично прищурился Игорь Александрович.
- Для начала, это может помочь мне обосновать ошибочность отрицания Бога – спокойно парировал я.- А если утверждение что «Бога нет» ложно – значит противоположное утверждение истинно.
- «Метод отвративного» – согласно кивнул головой Игорь Александрович – знаю, помню еще по школе.
- Именно так. Так вот, при недостатке данных в науке применяется вероятностный подход. Определяют, каковы вероятности правильности того или иного утверждения и за верное принимают то, у которого вероятность истинности оказывается существенно выше, чем у всех прочих.
- Да, это разумно.
- Конечно, и в данной ситуации разумным представляется еще анализ только некоторых наиболее показательных фрагментов системы.
- Какой же фрагмент хотите рассмотреть вы?
- Например, жизнь. Сам факт существования жизни неопровержимо свидетельствует о том, что она не возникла сама по себе, а была создана.
- А как же теория эволюции и дарвинизм? – спросила уже Лена
- Вот они плоды школьного образования – поднял я указательный палец.- Дарвинизм сегодня не теория, а всего лишь научная гипотеза, не имеющая пока достаточных объективных доказательств истинности, чтобы считаться теорией. Опережу ваши замечания и скажу, что все без исключения так называемые «палеонтологические находки» оказались примитивными подлогами. Но в школьных учебниках об этом ничего не говорится исключительно из идеологических соображений… Или еще из-за каких-то причин того же порядка. Детям упорно внедряется материалистическое мировоззрение.
- Не идеализм же им внедрять – усмехнулся Игорь Александрович.
- Идеализм – улыбнулся я – является точно такой же ересью как и материализм. Но мы же сейчас беседуем не об этом?
- Нет-нет, очень интересно, куда вы ведете мысль.
- А веду я мысль к царице наук – к математике. Правда, сначала заглядываю в биологию, дабы взять у нее простейшую молекулу белка, как основу живой материи.
- Зачем вам эта молекула?
- Чтобы элементарно разобрать ее на составные углеводородные звенья и пересчитать все возможные варианты сборки ее обратно. Получается потрясающая цифра. Оказывается, что в простейшей белковой молекуле существует десять в двести пятьдесят шестой степени вариантов соединения ее звеньев. И только один из них – правильный.
- Ну и что? Если у тебя есть вечность в запасе, то в конце-концов правильный вариант сборки найдется – возразил Игорь Александрович.
- Ну, не совсем вечность. Космология нам определяет возраст Вселенной в двадцать миллиардов лет максимум. Много это? Очень много! Это округленно почти десять в восемнадцатой степени секунд…
- Неужели так мало?
- Да, представьте себе, как молод наш мир. И если в некоей кастрюльке с идеально подобранным составом углеводородного бульона пытаться получить белковую молекулу из случайно комбинирующих друг с другом атомов, которые каждую секунду пытаются выстроиться в единственно верную цепочку, то на сегодняшний день таким образом были бы перебраны всего лишь десять в восемнадцатой степени вариантов из десять в степени двести пятьдесят шесть… Вы представляете себе особенности вычисления больших цифр? В процентном отношении если сопоставить эти величины, то процесс перебора еще, по сути даже и начат был бы…
- Ну, а вдруг нужная комбинация возникла сразу?
- Возможно и такое. Но ведь мы же обсуждаем сейчас вероятность случайного возникновения белковой молекулы. А одна молекула – это еще даже не простейшая клетка. Кроме того, белковая цепочка – очень хрупкая конструкция, которая может устойчиво существовать в очень узком диапазоне внешних факторов: температура, уровень радиации, плотность энергии, давление… Вы понимаете ведь, если нагреть до восьмидесяти градусов белок – он перестанет быть живым…, или охладить… В общем, с научной, математической точки зрения случайное возникновение не то, что живого организма, а просто отдельной белковой молекулы – событие абсолютно невероятное. Неизмеримо более вероятен, например, ваш беспрепятственный проход сквозь кирпичную стену.
- Картинка впечатляет – задумчиво произнес Игорь Александрович. – Выходит, что жизнь сама возникнуть не могла.
- Именно так! А значит, она возникла не сама, а было создана! И об этом же косвенно свидетельствует наличие так называемого «антропного принципа».
- Это еще что такое?
- Тоже научный принцип. В его основе лежит утверждение о том, что все законы природы должны учитывать факт существования человека и человечества. Другими словами – весь этот мир создан только для человека. Если бы было иначе, то и обсуждать его устройство было бы некому.
- Все. Сдаюсь. С научной точки зрения вы меня добили и победили. Вы по образованию гуманитарий?
В ответ я устало улыбнулся. «С научной»… Какая же у вас наивная вера во всесильность научного подхода…
- Нет, я далеко не гуманитарий по образованию. Инженер. Плазменные технологии микроэлектроники. А вы знаете, что научное мировоззрение, точнее – рациональное само себя загоняет в неразрешимые методические тупики и нужно очень аккуратно пользоваться «научностью»?
- Что вы имеете в виду?
- Наука, точнее - науки, вынуждены пользоваться и описывать не реальные объекты, а их модели. Чаще всего – очень схематичные.
- Да, конечно, но чем же это плохо?
- Ну, например, когда вы начинаете оперировать некоторыми странными категориями, без которых наука не может обойтись, то вы начинаете ходить по опасному краю. В математике есть понятие «бесконечность».
- Что же в этом понятии опасного?
- Это понятие вступает в прямое противоречие с логикой и загоняет неосторожного исследователя в парадокс, когда половина оказывается равна целому.
- Как это?
- Представьте бесконечный ряд чисел. Этот ряд состоит из четных и нечетных значений. Нечетных в два раза меньше общего количества?
- Конечно!
- Но ведь ряд-то бесконечный! А если бесконечность разделить пополам, то получится опять бесконечность. Выходит, что половина от целой бесконечности равна целой бесконечности.
- И в самом деле - парадокс! И как же его разрешить?
- Это только один из примеров тупика рационального, или научного подхода к познанию истины.
- А какие еще могут быть варианты?
- Вы желаете обсудить различные методы познания? Хотите пополнить знания гносеологии? Можно конечно, но я боюсь, что мы не успеем до наступления ночи. А один из наших попутчиков уже храпит – кивнул я головой на Олега.
- Хорошо, скажите тогда, коротко какой выход вы видите из таких тупиков рационализма?
- Выход – только в катофатическом способе познания мира и постижения истины. Суть этого способа заключается в том, что человек истинное знание получает только от Бога, от своего Творца.
- Религиозный способ познания мира? Ну, вы и махнули!
- Не так уж это и наивно, как может показаться поначалу. Ведь Бог и есть Истина. А с существованием Бога вы уже согласились. Чем ближе вы к Богу – тем ближе к истине. Наивысшим благом для человека является обладание истиной. Разве не так?
- В общем-то, так…
- Если главной целью человека поставить достижения блага – то стремление к истине должно быть его естественной потребностью к соединению с Богом, как первоисточником истины.
- С этим тоже трудно спорить.
- Так ведь отсюда следует естественность религиозного мировоззрения. Мировоззрения, которое ведет человека по пути достижения высшей цели. Казалось бы это естественно.
- Да. Кажется так.
- Знаете, что мне не понятно? Почему же тогда только единицы идут сознательно к этой цели по жизни? Единицы только идут, а вокруг них – бредут толпы слепых, жующих, брюзжащих попутчиков, которые не желают сами идти к основной цели, и всячески мешают идти тем, кто понимает и знает, куда они идут. Идут вроде бы как попутчики, но цели в конце пути у них разные… Что скажете, попутчик?