В квартире на двенадцатом этаже было утро, а за окном был густой туман...
Отопление ещё не включили, поэтому было холодно. Очень не хотелось вставать.
Но всё же Андрей поборол своё желание покрепче закутаться в одеяло. Он натянул водолазку, джинсы, пошёл на кухню. В холодильнике осиротело лежал лимон. Андрей без слюны сплюнул и принялся пить чай без сахара – сахар тоже имел свойство кончаться.
Нет, так жить нельзя, решительно подумал он и, взглянув в окно – туман на улице стал ещё гуще - пошёл в прихожую - одеваться.
…Дверь гулко хлопнула, Андрей пошёл к лифту. Он нажал на кнопку вызова, а сам, опёршись о разрисованную вариациями на тему мужского полового члена стену, стал насвистывать что-то невнятное. Так простоял минуты две – лифт не приезжал, более того – не подавал вообще никаких признаков жизни.
Андрей снова сплюнул и побежал вниз по лестнице. Гулко стучали ботинки, звук разносился на весь подъезд. Наконец он спустился вниз к самому выходу из подъезда, нажал на кнопку – магнитный замок выключился, дверь открылась, Андрей выбежал на улицу.
Не было видно ничего, туман стоял стеной. Андрей не видел даже собственных рук и ног, всё было покрыто белым туманом.
Он хотел вернутся домой, развернулся, вытягивая руки, чтобы нащупать дверь. Но двери не было. Андрей провёл руками вокруг себя, надеясь хоть что-то нащупать – ничего не вышло. Вокруг была лишь пустота. Он достал мобильный, хотел позвонить кому-нибудь. «No network coverage», - печально сообщил телефон.
Андрей сел на землю и стал медленно впадать в панику. Надеяться было не на что, можно было только сидеть и ждать. Чего? А кто знает – чего? Просто ждать. Скажем, когда с неба снизойдёт ангел-хранитель и доведёт его, Андрея до дома. Или когда с того же самого неба упадёт кирпич – и тогда ему, Андрею всё уже станет, как говорится, по…
И неважно – по чему именно, главное что – по.
Но ни того, ни другого не случилось – всё же это жизнь, в ней редко случается произойти чему-нибудь столь кардинальному, полностью решающему проблему. Обычно жизнь кидает нуждающемуся в помощи тонкую нить – и тот либо спасётся, ухватившись за неё… либо продлит ещё немного свою агонию (исход равновероятно может быть и тем и другим, заранее предсказать трудно).
Так и вышло: неожиданно вдали замерцал едва различимый зелёный огонёк.
Андрей вскочил и побежал к огоньку, опасаясь, что тот ускользнёт, исчезнет, испарится…
Но огонёк и не думал исчезать. Свет от него, наоборот, только усиливался. Теперь он стал менять цвет – он то был зелёным, то вдруг становился синим, фиолетовым…
Андрей шёл к нему, часто спотыкаясь обо что-то. Он запыхался, дыхание перехватывало, изредка начинало стрелять в печень. Но он всё равно шёл. И огонёк, как бы в награду за упорство, становился всё ближе, всё реальнее. Потом начал доносится звук – ритмичные удары.
«Стройка?» - спросил себя Андрей и прибавил шагу. Он уже потерял счёт времени, остались только он и спасительный огонёк, который был уже совсем близко. Андрей шёл…
Ритмичные удары стали отчётливее, к ним добавилась однообразная быстрая музычка. Потом стали вдруг видны контуры здания – вернее навеса. Да – это был навес, под ним мигал разными цветами огонёк и играла громкая ритмичная музыка – настолько громкая, что у Андрея уже начала болеть от неё голова. Но это было неважно. Главное, что он что-то нашёл. Он нашёл что-то, отличное от тумана.
Андрей зашёл под навес – тут туман был значительно менее плотный – и увидел двух танцующих девушек, а ещё – парня, пытающегося исполнить брейк, и тем самым произвести впечатление на девушек. Выходило у него это как-то вяло – девушки слабо реагировали.
Андрей подошёл к ним и задал вопрос. Вопрос утонул в музыке – ни девушки, ни тем более парень не обратили на него никакого внимания. Тогда он тронул девушку за плечо, та обернулась к нему, вопросительно посмотрела. Андрей снова повторил свой вопрос. Вопрос опять потонул в однообразной музыке, а девушка показала руками на уши, отвернулась и продолжила танцевать.
Андрей вышел из-под навеса и сел к нему спиной, надеясь, что музыка когда-нибудь кончится, и его здесь услышат.
Музыка действительно скоро кончилась. Андрей обернулся и увидел, что никакого навеса, а вместе с ним и девушек и огонька – в общем, ничего уже не было. Дискотека исчезла, будто её и не было, остался только туман – белый, непроницаемый.
Андрей так и остался сидеть, обхватив руками голову.
- Господи, - бормотал он, - помоги.
Господь (или кто он там?) сжалился – вдалеке в тумане зажёгся красный огонёк.
Андрей заметил его не сразу – этот огонёк был очень тукслым… Он пошёл к нему.
Идти пришлось недолго – либо Андрей просто не заметил, как он дошёл.
Туман стал реже, а огонёк оказался самокруткой в зубах сидящего на земле человека. Человек был одет в кожаную куртку, в руках у него была гитара.
Он играл и тихо-тихо пел:
Тук-тук, откройте:
Это я, ваша совесть -
Недочитанная повесть
С обожжёнными страницами…
Андрей кашлянул – человек кончил петь, поднял голову.
- Привет, - сказал он. – Меня зовут Шурик.
- Андрей, - слегка ошарашено ответил Андрей.
- Садись, - предложил Шурик.
Андрей неуклюже плюхнулся рядом с ним.
- Ну, как тебе всё это? – спросил Шурик.
- Что? – нахмурился Андрей
- Ну… - Шурик провёл рукой, указывая на окружающее пространство. – Всё.
- Ужас! – воскликнул Андрей. – Утром я был у себя дома, потом вышел в продуктовый сходить. И вот… - он захлебнулся на середине фразы.
- Ясно, - сказал Шурик, затянулся, выпустил изо рта струю белого, почти неразличимого на фоне тумана дыма, и принялся что-то наигрывать.
После нескольких печально-протяжных аккордов, он вдруг поднял голову от гитары и тоном человека, признающегося в убийстве, произнёс:
- Это мне всё приглючилось.
- Что? – не понял Андрей.
- Ну, - вздохнул Шурик, - сели мы как-то, дунули. Потом ещё чего-то было, а потом – я очнулся, и появилось всё вот это.
- Это что – я тоже тебе приглючился? – вознегодовал Андрей.
- А хрен тебя знает, - примирительно ответил собеседник. – Скорее нет – во всяком случае – я тебя не помню. Скорее всего – просто забрёл откуда-то со стороны.
- Слушай, а ты не можешь, чтобы всё стало, как было? – с надеждой в голосе спросил Андрей.
- Не, - Шурик помотал головой, - такой глюк я уже видел, он неинтересный. – но увидев выражение лица Андрея, поспешил добавить: - Но ты можешь уйти отсюда.
- Как? – тут же спросил Андрей.
Иди вон туда – Шурик указал направление. – Всё время прямо. Там будет тоннель – через него и выйдешь.
- А ты меня не проводишь?
- Нет, извини, - развёл руками Шурик, – мне пора. Тебе кстати тоже - и медленно растворился в воздухе…
Андрей вдруг почувствовал в себе какую-то силу, ему казалось, будто он может управлять окружающей действительностью. Видимо, думал он, Шурик передал ему часть своей силы, которой бесспорно обладал – не мог не обладать. Андрею казалось, что он сейчас может даже взлететь.
Недолго думая, он опрометчиво решил попробовать осуществить это немедленно.
Падать было больно.
Естественно, что ощущение всемогущества было очередной иллюзией, на которые так падко наше сознание.
Меж тем Андрей уже почти дошёл – вход в тоннель чернел впереди – уже совсем близко…
У входа в тоннель туман кончался - начиналась темнота. Андрей вздохнул и пошёл вперёд. Скоро всё кончится, скоро он будет дома.
Он шёл по шпалам – оказалось, что это был железнодорожный тоннель. Но Андрею было это неинтересно. Его интересовало лишь одно – побыстрее оказаться дома.
Добрым знаком показался Андрею и еле заметный огонёк вдалеке. Значит – дом близко. Свет прибавил ему сил, он пошёл быстрее, почти побежал.
Огонёк приближался неестественно быстро. Вдруг до Андрея донёсся какой-то гул, потом – звуки, похожие на стук колёс на железной дороге. Потом стало видно, что светился не один огонёк – их было несколько, потом обрисовались контуры, потом раздался тревожный звук гудка.
Наконец, Андрею стало ясно, что сейчас прямо на него едет электричка.
Огоньков стало появляться много, очень много. Андрей сидел на земле, закрыв глаза. Он сбил себе ноги, бегая по туману туда-сюда. А ещё он замёрз. Холод пронизал его.
Андрей просто не знал, что ему делать. Он взывал к небу. Небо недоумённо молчало – мол, откуда я знаю, это не ко мне, это к Николаю Гавриловичу. Николай Гаврилович отвечал на вопрос уклончиво, причём абсолютно не в духе интеллигента-разночинца, а скорее – в духе простого русского крестьянина, которого он в своё время хотел призвать к топору и совершить революцию. Причиной такого поведения классика явилось то, что за последние сто пятьдесят лет ему уже успел порядком поднадоесть вопрос, вынесенный в заглавие его самой известной книги. Надоело Николаю Гавриловичу объяснять всем, что в заголовке его книги написан вопрос, а не утверждение. Вопрос! Понимаете?! На который он не знает ответа. НЕ ЗНА-ЕТ!.. Ругался он долго и пронзительно.
А небо вдруг сжалилось над Андреем. Нет, оно не вернуло его в нормальный мир – да и не было у Андрея этого нормального мира никогда - оно зажгло на своём небосводе маленький огонёк – звезду.
Тот печально посмотрел вверх и вздохнул, потому что знал, что летать он не способен…
Андрей долго сидел, а потом встал и пошёл к очередному приглянувшемуся огоньку – очередной раз надеясь, что выбрал правильный путь. А что было ещё делать? Надо же было как-то согреваться. Да и вообще, просто так сидеть – от тоски ведь сдохнуть можно!