Пылающая, дерзкая, вызывающая, отуманенная болью приближающейся разлуки, она металась, как подстрелянная птица или одичавший зверёк, не желая ощущать значимость происходящего и стараясь изо всех сил придать ему призрачную лёгкость и обыденность. Чувство чего - то неотвратимого терзало её сердце и ответом на это был напряжённый нервный смех, который кривил её горящие губы. Глаза угадывали каждое его движение. Она видела, что он не понимает её и от этого ей становилось ещё больнее. Она была противна самой себе, ей хотелось объясниться, открыть своё состояние, своё сердце, но что - то неукротимое давило на неё сильнее и сильнее, и всё её существо ещё более лихорадочно содрогалось.
Глаза его - в них и боль предстоящей разлуки, и удивление, и грусть, и непонимание... и когда, прощаясь, она коснулась его губ, они были холодны и неподвижны. Да, они расставались, расставались надолго, навсегда.
Безрассудочность её, эгоистичность по отношению к нему, она любила его страстно и горячо, но эта любовь была только для неё, ибо считала, что о её любви он должен догадываться сам, знать сам. А когда поняла всю нелепость своего поведения и своих мыслей, и почувствовала себя глубоко раненой, её крик он уже не услышал, он был далеко.
Она сама закрыла ему путь к своему сердцу.