— Помнишь, когда-то в детстве мы любили лазать по деревьям. В дальнем углу нашего сада стоял большой старый дуб. Во время грозы у него сломался сук, и появилась трещина, в которую мы забирались. Она была не большой, поэтому мы сидели очень близко, тогда нам было весело,- сказа старая Юнгена Линсворд своему брату Станиславу.
Станислав сидел в кресле и читал газету, он не слышал слов Юнгены, когда он читал, он полностью отдавался этому делу и не замечал никого. Юнгена знала это и в такие моменты вспоминала свое детство, которое яростно хотел забыть Станислав.
Юнгена сидела в кресле напротив брата и пыталась сосредоточиться на вязании, но в этот мрачный Сентябрьский день мысли ее не хотели сидеть на месте.
— Маришка, девочка моя, помоги мне подняться,- нарушил тишину скрипучий голос Юнгены. Служанка лет тридцати, довольно быстро вошло в гостиную. Маришка была приятной внешности, с темными волосами и большими карими глазами. На ней было простое черное платье с белым фартуком, волосы были собраны в тугой узел. Это было обычное одеяние прислуги в Берлине.
Маришка подошла к креслу и помогла Юнгене подняться в свою комнату, которая находилась на втором этаже. Они вышли из гостиной в широкий коридор и направились к главной лестнице. Коридор был отделан не богато: не было ни золота, ни ковров, ни статуй, но со вкусом. Лестница была длинная, широкая с низкими ступеньками, чтобы Станиславу было легче поднимать свою ногу, которую он не мог сгибать в колене. Маришка поддерживала Юнгену под локоть, и они медленно начали подниматься. Этот ритуал они проделывали дважды в день, утром и вечером, но сегодня было исключение.
Маришка помогла Юнгене войти в свою спальню и сесть за стол.
— Можешь идти, дорогая. Тут я справлюсь сама. И смотри, чтобы Станислав не заснул в кресле, от окна дует, он может заболеть,- Юнгена говорила с легким французским акцентом.
— Пани Юнгена, не хотите ли чаю?– спросила Маришка по-польски.
— Нет-нет, дорогая. Если что, я позвоню. Ступай.
Маришка вышла, осторожно закрыв дверь. Юнгена медленно поднялась, подошла к двери и повернула ключ в замке. Ей хотелось побыть одной. Она подошла к комоду и достала из нижнего ящика обувную коробку, которую она раскрасила еще в детстве красками. Бережно держа коробку в руках, Юнгена села на кровать.
— Ах, как давно я не смотрела на свою жизнь,- шепотом сказала она и открыла крышку. В коробке лежали фотографии, письма, рисунки, программки из театров и много разных мелочей. Юнгена достала первую свернутую бумажку. Это было свидетельство о рождении.
— Злата Карловна Линская-Краббе,- медленно прочитала она.
… Юнгена Линсворд родилась 15 мая 1921 года в Варшаве, Польша, в семье художника Карла Линскова и танцовщицы из Франции Анны-Марии Краббе, под именем Злата. Имя Юнгена Линсворд она взяла позже, когда начала петь на сцене. Юнгена, так звали бабушку Златы по линии отца, а Линсворд, потому что так звали ее друга, за которого она должна была выйти замуж.
Злата росла очень болезненной, как многие дети того времени, но необычайно красивой. Она была очень похожа на свою мать, темно рыжие волосы, которые иногда казались совсем черными, карие глаза и неимоверно красивая фигура. Многие польские девушки завидовали ей и не хотели принимать в свою компанию. Она часто была одна или с братом. Юнгена была вторым ребенком в семье. Станислав Ланской родился 16 ноября 1917 года и был сыном Карла от первого брака с Мариной Поскович, которая умерла через два года после свадьбы от тифа. Карл женился через год, когда Станику было 3 года, через год родилась Злата. Брат любил свою сестру, и они часто играли вместе, несмотря на разницу в возрасте. Станислав был военным и все время оберегал свою сестру, уже позже, когда умерли родители в 1939 году, многие даже думали, что Станислав и Злата муж и жена, так они были не похожи, и так он о ней заботился. Но война разлучила их. Станислав помог Злате бежать во Францию, где она познакомилась с молодым поэтом Кристофом Линсвордом, а сам отправился на фронт, скрывая свое польское происхождение. Анна-Мария учила детей французскому, и он им помог выжить.
Злата писала брату письма, на которые он не отвечал, и вскоре забыла о нем, считая его погибшим. Она закончила только среднюю школу в Варшаве и не могла ничего делать, кроме того, как петь и играть на пианино. Этим она и зарабатывала на жизнь.
Кристоф предложил ей пожениться, но только после войны. Она согласилась.
— Когда вас перестанут искать,- говорил он.
— Когда поляки будут свободны,- шепотом добавляла она.
Они жили в комнате на последнем этаже в доме на Сен Жермен. Он писал рассказы в "Вестник Парижа", а она пела в сомнительных заведениях под псевдонимом Юнгены Краббе. Она была его главным критиком, а он ее главным поклонником.
— Когда все закончится, ты будешь петь в опере. Я все устрою,- шептал он ей ночами, когда они лежали рядом и слушали пьяные разговоры под окнами.- Мы уедем отсюда и будем жить в Каннах, в лучшем отеле, в лучшем номере.
— И есть мороженое с фруктами каждый день,- добавляла она наивным тоном.
Но они не поженились и не жили в Каннах и не ели мороженое с фруктами. В 1943 году Кристофа убила шальная пуля.
Юнгена продолжала петь, но уже под псевдонимом Линсворд. Она была его вдовой, не будучи женой…
Юнгена свернула свидетельство о рождении и убрала его в коробку. Медленно поднявшись, она подошла к окну. За окном моросил дождь, сад был пустой. И только пестрая листва напоминала о солнце. Она отошла от окна и взяла колокольчик со стола. Юнгена направилась к двери, чтобы отпереть ее. Через несколько мгновений появилась Маришка.
— Да, пани.
—Маришка, приготовь, пожалуйста, кресло и плед, я бы хотела посидеть на веранде.
— Конечно, пани.
Маришка ушла. Юнгена взяла коробку и спрятала в комод…
Когда они с Маришкой спускались по лестнице, то застали Станислава в том же положении, что и часа два назад.
— Станислав не вставал?
— Нет, пани. Пан Станислав просил чаю и все.
— Скажи ему, что я на веранде. Пусть приходит.
— Хорошо, пани.
Маришка помогла Юнгене сесть в кресло и укрыла пледом. Погода была мрачная, скучная и тянуло в сон. Через 15 минут Юнгена дремала, и снился ей Париж…
… Она стояла на перроне и ждала поезд. Должен был приехать Станислав. Она ждала уже полчаса, на ней было надето лучшее платье, берет и бордовое пальто. Была осень. Ей исполнилось 30. Она не видела брата 12 лет. И вот, наконец, он идет ей на встречу, молодой, красивый, только прихрамывает на ногу, но это добавляет ему шарма. Она бросилась к нему на шею.
— Я уже не думала тебя встретить.
— А я надеялся увидеть тебя, сестра. Злата, ты так выросла.
— Теперь меня зовут Юнгена Линсворд. Зови меня так, там где я живу, не любят НАС.
— Юнгена Линсворд,- повторил он, чтобы запомнить.
— Да. Пойдем ко мне домой. Он не шикарный, но мне нравиться. Нам о многом надо поговорить.
— Да, дорогая.
Они пошли по улицам Парижа, болтали о ерунде, и не было ощущения, что они долго не виделись.
Они подошли к маленькому двухэтажному домику с садом.
— О, это твой дом. Я удивлен.
— Да, это он. Правда, он чудесен.
— Верно!
Они вошли внутрь. Было 6 часов вечера. Юнгена и Станислав проговорили всю ночь… — Юнегена, проснись, уже вечер. Пойдем в дом,- ее разбудил сухой голос брата.
— Да, я сейчас. Позови Маришку.
Маришка помогла ее подняться и провела в столовую, где уже был накрыт ужин.
— Садись быстрей. А то все остынет.
Они ужинали молча. Только раз Юнгена спросила, о чем писали в газете.
— Завтра должен приехать Ганс Фердин,- сказал Станислав за десертом.- Ты помнишь Ганса?
— Да, конечно. Он приедет один или с Магдаленой?
— Один. У нас будет деловой разговор.
Ганс Фердин имел бюро ритуальных услуг и был хорошим другом Станислава…
… Уже вечером, ложась спать, Юнгена опять достала свою коробку. Она достала письмо брата, где он приглашал ее в Берлин, в гости. Она тогда отказала ему. А через год сгорел ее дом в Париже, и она перебралась к брату. Он тогда уже жил в этом доме на окраине Берлина с какой-то вдовой по имени Эльза, которая умерла через три года, оставив ему все. На эти деньги они живут уже 20 лет, с 1979 года.
Юнгена убрала письмо и легла спать…
… Следующий день она провела на втором этаже, то в своей спальне, то в библиотеке…
… Последние дни она вспоминала свою жизнь. В библиотеке она нашла старую книжку 1883 года издания, которую ей подарил отец на пятилетие. Это была "Красная
Шапочка" на польском языке с рисунками и красивым шрифтом. Юнгена очень любила эту книгу и хранила всю жизнь.
— Дорогая Златочка, это книга очень ценная. Ее читала твоя бабушка мне, теперь я буду читать ее тебе, а ты своим детям и внукам,- сказал Карл в день рождения дочери…
.. Но детей у Юнгены не было. Как и у Станислава. Им не суждено было быть родителями. А ей так хотелось. Но Кристоф не мог иметь детей, а других мужчин в ее жизни не было.
Ближе к вечеру она забыла о своих воспоминаниях…
… — Юнгена, я купил нам место на кладбище,- сказал за ужином Станислав.- Нам пора уже об этом подумать.
— Да, согласна. Ты купил два места здесь, а почему не в Варшаве, рядом с родителями?
— Они бы поняли меня, увидев мое состояние,- он указал на ногу.- Нам с тобой не до путешествий.
— Ты прав. Но все же мы не разу не были у них на могиле с момента похорон.
— Такая судьба. Давай оставим прошлое в прошлом,- отрезал Станислав, давая понять, что разговор окончен…
… Больше они не поднимали эту тему. Не зачем было…
… Перед Новым годом Юнгена решила перебрать свою коробку. "Оставить прошлое в прошлом" - как говорил Станислав.
Она сидела в кресле в гостиной. Вот фотография в Зоопарке.
— Боже, мне тогда было 10 лет. И мама такая молодая и красивая,- тихо говорила себе по нос Юнгена…
… Был хороший теплый весенний день, кажется март, Юнгене тогда купили новенькой пальтишко и беретку. Она с мамой пошла в Зоопарк. Папа тогда работал, а Станислав учился, а у Юнгены были каникулы. После Зоопарка они увидели фотографа и решили запечатлеть это событие. А потом они пошли есть мороженое с фруктами.
— Правда вкусно, дорогая,- говорила мама.
— Да, мама, я никогда не ела ничего вкуснее.
С тех пор она полюбила мороженое с фруктами…
… — Станик, смотри, что я нашла,- сказала Юнгена вошедшему брату, держа в руках фотографию.- Помнишь мы тогда поехали к дяде Владу и пошли купаться.
Станислав взял снимок, надевая очки. Он внимательно посмотрел на молодого парня и девочку у него на руках.
— Нет, не помню. Давно это было.
— Ну, посмотри же. Ты еще гордился своим купальным костюмом. Он был новый.
— Нет, не помню,- сказал Станислав, отдавая снимок, и вышел из комнаты.
— Нет, ты все помнишь, старый Станик,- тихо сказала ему вслед Юнгена…
… Лето тогда было жаркое. Июль месяц. Папа взял отпуск на 3 недели, и они всей семьей поехали к его брату Владу. Владислав Линской жил не далеко от Варшавы. В дачном поселке Светицево, на берегу речки Пан.
— О, дорогой брат, как давно вы у нас не были,- сказал Владислав, широко раскрывая калитку и объятья.
— Да, давненько. Как поживаешь,- спросил Карл, с радостью подставляя щеки для поцелуев.
— Да потихоньку. Живы как видишь. А кто эта маленькая принцесса?- Владислав указал на Юнгену.
— Это моя дочь Злата. Она вся в мать. Красавица.
— Здравствуй, Злата,- ласково произнес Владислав, вставая на колени перед Юнгеной.
— Здравствуйте, пан Владислав,- робко ответила Юнгена из-за спины матери.
— О, не надо так меня называть. Зови меня дядей Владом. Хорошо?
— Хорошо, дядя Влад.
— Ну, проходите же все в дом. Марина наверно уже накрыла на стол.
Семья у Владислава была шумная и большая: жена Марина, дочка Жанна, близнецы Петр и Павел. Они всегда много говорили. Этим они и запомнились Юнгене.
А на следующий день они все вместе пошли купаться. Юнгена не умела плавать и Станислав с Жанной учили ее этому. Веселое было время…
… Потом они каждое лето ездили к дяде Владу, пока родители не умерли…
… — Да, весело было тогда!- вздохнула Юнгена, зажигая свет в своей комнате.- Надо бы съездить к ним…
… Новый год, как всегда праздновали втроем. Маришка обычно готовила пирог с яблоками и пудинг. Весь вечер играли в лото и ложились спать в 12 после боя часов. В этот Новый год все было так же. Только легли спать раньше. Станислав болел и не мог долго сидеть.
— Я спать пойду,- сказал Станислав, поднимаясь с кресла.
— Я тоже скоро, вот разложу пасьянс и все.
— Только не долго.
— Хорошо…
… Станислав лег и больше не поднимался с кровати. После гриппа у него отнялись ноги и он больше не ходил до дня своей смерти…
… — Юнгена! Юнгена! Иди сюда!
— Да, Станик.
— Вот это тебе. Письмо. Только раскрой его, когда я умру.
— Мне придется долго ждать!
— Не глупи. Ты сама знаешь, что это не так. Я скоро умру.
— Нет, не говори так…
… Станислав Карлович Линской умер во сне от инфаркта 2 февраля 2000 года. Он не мучался…
… Через неделю после похорон Юнгена вспомнила про письмо брата.
" Дорогая, Юнгена.
Если ты это читаешь, то значит, я уже умер. Не надо обо мне плакать. Если бы ты ушла первая, я бы не плакал. У меня есть одна просьба к тебе. Надеюсь, ты ее выполнишь. Я бы хотел лежать рядом со Златой Карловной Линской-Краббе, а не с Юнгеной Линсворд. Помни свои корни, дорогая. Я тебя всегда любил и люблю.
Твой брат, Станислав"
Письмо было написано задолго до смерти Станислава. Юнгена поняла это по почерку. Она пообещала выполнить эту просьбу…
… Лето и осень пролетели неимоверно быстро, в заботах. Юнгена разбирала вещи брата и не заметила, как опять наступил Новый год…
… На Новый год к Маришке приехала дочь Марлен. Марлен была хорошенькой девочкой 7 лет. Юнгена рада была играть с ней, как когда-то с ней играла ее мать. Марлен погостила у них до весны. И каждый день был радостным для Юнгены. Когда же Марлен уехала, она потускнела и опять превратилась в старую Юнгену…
… Юнгена Линсворд умерла 14 мая 2001 года. За день до своего дня рождения, в возрасте 80 лет. Похоронена она рядом со своим братом. На надгробной плите написано:
"Юнгена Линсворд.
По рождению Злата Карловна
Линская-Краббе.
15.05.1921 – 14.05.2001"
У Юнгены Линсворд не было детей, все свое имущество она завещала Марлен.