Людмила с дочерью поступила в отделение Онкогематологии Областной Киевской Больницы в декабре 1997 года. До этого они проходили лечение в Одессе. Но после того, как Танечке, её дочери, занесли через кровь Гепатит Б, они решили срочно уехать в Киев, и там, в Областной больнице продолжить лечение. Вначале Людмилу с дочерью определили в изолятор, а затем перевели в палату номер 5. В палате находилось всего десять человек, на каждой кровати по ребёнку и маме. В тот год была очень суровая зима, и мамы, чтобы уберечь детишек хотя бы от холода, заколотили все форточки, замуровались так, что ни одной щёлочки не было видно. Вследствии этого палата не проветривалась совершенно, и из-за испарения химиопрепаратов, которыми капали детей, просто не было чем дышать. Их соседкой стала молодая девушка лет девятнадцати с мамой. Людмила и не сразу обратила на неё внимание, потому что Лариса всё время что-то писала.
Она присмотрелась к ней. Очень красивые черты лица: выразительные и очень умные глаза, прямой маленький нос и небольшие симпатичные губки-бантиком. Лариса была очень стройной,высокой и изящной с очень тонкой лебединной шеей. На её голове была косынка, потому что от принятых блоков химии волосы вылезли. В косыночках ходили практически все дети отделения,потому что лысые дети - просто норма: организм так реагирует на внешнее вмешательство. Вот только дочь Людмилы после восьми месяцев лечения так и не стала лысой. Врачи удивлялись: почему у неё волосы были всё такие же роскошные, ничего на них не действовало. Они смеялись, что в роду у них были, наверное, монголы: только у них бывает такая структура волос.
- Что ты пишешь? - спросила Людмила сразу же после их знакомства соседку по палате.
- Стихи, - ответила Лариса, - я очень тороплюсь, потому что приближается моя смерть.
Эта откровенная фраза девушки произвела на Людмилу ошеломляющее действие. Вдруг она почувствовала, как все клеточки её организма сжались, и к горлу подкатил ком.
- Милая девочка, да что ты говоришь? - не выдержала она.
По лицу Ларисы потекла слеза.
Она рассказала, что заканчивает филологический факультет Киевского Университета, что в своей болезни никого не винит. Во всём она виновата сама. Заболела Лариса шесть лет назад. Её диагноз - лимфогранулемотоз, простыми словами - рак лимфоузлов. Семья была состоятельная и им удалось выехать на лечение в Германию. Лечение шло успешно, очень быстро Лариса почувствовала себя здоровой, и, решив, что не нужно ей делать ещё одно облучение, она итак два прошла, девочка прекратила лечение. Никакие уговоры и просьбы мамы на неё не действовали.
- Да, что ты, мамочка, я тебе ещё внуков столько нарожаю, - отвечала она озадаченной всеми навалившимися бедами маме. Сейчас она корила себя за эту ошибку, но изменить ничего нельзя. Произошёл рецидив. Болезнь возобновилась. Только сейчас показатели анализов не были такими успешными, как когда-то, много лет назад.
Рядом с Ларисой сидела её постаревшая мать. Она была учительницей. И больше всего Людмиле запомнились её глаза: глаза, полные отчаяния, глубокой печали. Она никогда не плакала. Часто Людмила видела, что её взгляд совершенно был отрешён. Она уходила вглубь себя, на долго погружалась в свои мысли; чаще она слушала собеседника, чем говорила сама.
Людмила могла часами теперь разговаривать с Ларисой, и была рада такой маленькой радости: в таком сложном отделении и в такой нелёгкой жизненной ситуации она обрела подругу, которую полюбила всей душой. - Ведь она через пять минут - моя коллега, и ещё и пишет стихи, как я, - думала Людмила. Ведь это здорово, когда во всём этом бреду у тебя появился единомышленник.
Они много с ней разговаривали, спорили. Людмила изо всех сил старалась её убедить, что мысль материальна, что она не должна так себя настраивать. Людмила читала ей свои стихи, но Лариса свои почему-то не читала и не давала читать. Это несколько обижало Людмилу, но понимая, как нелегко этой молоденькой девчонке, больше не просила Ларису почитать стихи.
Лариса говорила, что жалеет, что не было у неё свадьбы и не родила она ребёнка, а так хотелось...
- Лариса, милая, ну, зачем ты так? В прошедшем времени? Ты - замечательная, сильная, и всё, слышишь, всё у тебя будет! - успокаивала её Людмила.
Через два месяца Людмила и Танечка выписались. А в мае они приехали на очередную проверку в Киев, и там узнали, что Ларисы больше нет...
За несколько дней до их выписки Лариса подошла к Людмиле и сказала, что хочет ей дать почитать свои стихотворения...
Дрожащей рукой Людмила открыла её тетрадь. Стихотворения были написаны красивым почерком на украинском языке, ведь Лариса и училась на филфаке, только украинском. Когда Людмила прочла несколько стихотворений, слёзы залили всё её лицо. Девчонки в палате спрашивали: - Что случилось? Только Людмила не могла говорить: Лариса при помощи своего поэтического дара прощалась с жизнью. И тогда Людмила попросила у неё переписать на память несколько из них. И Лариса разрешила: - Знаешь, Людмила, может быть через много лет тебе удастся их опубликовать, и тогда читатели продлят мою жизнь, потому что человек жив, пока жива память...
Стихотворения Ларисы Загородней
Мине нiкчемне це життя
I бiль залишить груди,
Пiду в далеке забуття,
Як усi смертнi люди.
I лише там в далекiм свiтi
Нарештi спокiй я знайду.
I лиш тодi я стану жити
Не знаючи про самоту.
Нажаль закiнчуеться книжка
Мого короткого буття,
Крадеться смерть до мене нишком
Повiльно забира життя.
Зустрiну долю я спокiйно
Не стану плакать i ридать
I лише Богу стану вiрна
Та треба трiшки зачекать.
31.07.1997
Життя! Яке ти не спокiйне
Кидаiш в вирiй самоти
Втомилась жити безнадiйно
I хочу я навiк пiти.
Так хочеться менi ще жити
Так мало лiт минуло ще,
Хотiлось ще когось любити,
Побачити, як син росте.
Але напевне мрii марнi
Останнi пролетають днi,
Не видержу я бiльш страждання
Так боляче моiй душi.
Хвороба ця несамовита
З середини мене жере,
Не буду бiльше я так жити
Душа вже вмерла, тiло вмре.
Навiщо Бог мене карае
Чому не забере туди
Куди дорiг нiхто не знае
I смерть лиш може провести.
15.12.1997