Казалось, будто он заснул. Но он не спал, он думал. Просто думал он, сидя за столом с закрытыми глазами.
Сидел за столом в какой-то кофейне, перед ним лежал пухлый ванильный пончик, обсыпанный пудрой, остывал капучино с растаявшей пенкой. А парень всё сидел с закрытыми глазами и думал. Думал про итальянские приморские рыбацкие посёлки ранней осенью. Как припекает солнце, под ногами плещутся волны, когда идёшь вдоль берега, как пахнет рыбой и морской солью. Но думал не про абстрактную рыбацкую деревушку на юге Италии, а про определённую деревушку на берегу Адриатического моря, где – он точно знал это – в ту же секунду думала о нём одна девушка.
Они виделись однажды, когда он фотографировал такие вот городки и деревеньки. Он так же как и сейчас сидел с закрытыми глазами за столиком ресторанчика в порту (наверное, тоже о чём-то думал), когда к нему подсела девушка года на два моложе его. Он сразу открыл глаза.
На ней была красного цвета кофточка, красные же спортивные шорты и кроссовки-сандали белого цвета с синими шнурками надетые на босую ногу. Подходил к концу сентябрь (вполне тёплое время в тех краях), и девушка одевалась ещё по-летнему. У неё были чёрные, почти угольные короткие волосы, улыбка очень шла её не лишённому детских черт лицу, чёрные – чёрные глаза глядели как-то исподлобья, казалось, ехидно.
Звали её по-итальянски красивым именем Мари.
Первой заговорила девушка на итальянском с южным, чуть режущим слух акцентом:
- Ciao! Как дела?
- Bon journo, Maria! – не удержался от цитаты парень, - A la vita de artiste, есть чуть-чуть времени на отдых. Вот я и решил посидеть здесь. Предпочитаю физическому релаксу часок душевной нирваны.
- Правильно делаешь! Я видела тебя в порту с фотоаппаратом. Ты фотограф?
- Да.
- Что именно фотографируешь?
- Да всё, что затронет мой взгляд. Здесь, у вас, например, решил поделать фотографии лодок. В предыдущем месте, где побывал мой фотоаппарат, мы с ним охотились за домами на скалах, ещё где-то нас заинтересовали виды с гор на городок и порт. Вот так.
- А людей фотографируешь?
- Не особо. Не люблю, видишь ли, яркие проявления жизни на Земле. Such the creatures we are – always run to somewhere. I prefer static life.
- О, ты говоришь по-английски?
- Sure. Italian or Russian don`t always help, you know.
- Здорово! Мне показалось, твой английский получше моего. Can I practice it with you? Просто говори со мной по-английски, ладно?
- Oh, I’m not sure. Maybe you want to study Russian?
- Every deal has it`s time to be done.
- Yeap. Ok, you can rely on me.
- Nice to hear.
- Но не всегда будем на английском общаться, ладно? Он не такой хороший у меня, как кажется.
-Ok. Может пройдёмся?
-That`s worth to do!
- …что? – переспросила Мари.
- С удовольствием, говорю, - повторил парень.
Припекало послеполуденное солнце. Всё так же кричали чайки на мачтах яхт, пришвартованных в порту. Дул ветер с моря, неся с собой соль, перемешанную с морской свежестью. А они шли и беззаботно беседовали обо всём подряд.
- Ты сделаешь мои фотографии? – спросила Мари.
- Обязательно, если ты этого захочешь.
- Захочу, уже хочу… фотографии.
- Хоть сейчас, фотоаппарат вот, при мне, - парень похлопал по лёгкому туристическому рюкзаку.
- Не-а. Я хочу голой там, на скалах, - она указала пальчиком на скалы, видневшиеся где-то в двух километрах вдоль берега. Девственное место, парню понравилось.
- Но ведь мы ещё толком не знаем друг друга, - сказал он, - А потом: фотографии ведь получатся неприличными, никому потом не покажешь.
- Во первых: раз мы встретились именно с тобой здесь, значит непременно узнаем. Или не так? А потом: я просто хочу, чтоб ты видел меня такой. Зачем фотографии показывать всем? Я буду смотреть на них тут, а ты – там у себя, в Москве. А однажды мы встретимся и вспомним, как когда-то одна девчонка по имени Мари позировала тебе голой на скалах у одного из городков на Адриатике.
-Н-м-м, - задумался парень.
- Come on!
- O-kay! That`s worth to do, I think.
- Good! Когда встретимся?
Завтра в полдень в ресторанчике, где я сидел, когда подошла ты. Ok?
- ok! – сказала Мари,- Ciao!
- Ciao, mo amica!
Так и порешили. На следующий день они нафотографировались (вернее парень фотографировал девушку), накупались, к вечеру посидели в том самом ресторанчике, обменялись адресами и телефонами, а на следующий день парень уехал. Заранее они распрощались, парень обещал, что приедет ещё когда-нибудь, но он не был уверен в этом. На прощание он поцеловал Мари в губы, обнял её, закинул рюкзак в машину из проката, сел и уехал.
Он вспоминал это так живо, сидя с закрытыми глазами за столом в одной из московских кофеен. Перед ним лежал ванильный пончик и стоял неначатый капучино. И ещё папка с фотографиями, сделанными однажды на скалах у Адриатического моря, и билет на рейс до города в Италии рядом с той рыбачьей деревенькой, где – он это точно знал - ждала его Мари. Он летел в Италию, на Адриатику спустя пять лет с того дня, когда первый раз в жизни он фотографировал голую девушку на скалах.
Женатый мужчина с кучей дел здесь, в Москве, да и в других местах. За пять лет он намотался по миру, делая одну за другой фотографии, собрал огромное количество контактов и знакомств. За те пять лет пролетело огромное количество событий разного рода, но то, что произошло тогда в Италии, никак не вписывалось в тот разнообразный, но не составлявший полной картины жизни ряд. Парень помнил хорошо как припекает солнце и волны бьются о лодки, как на них крича сидят чайки, помнил скалы, омываемые адриатической солёной водой, помнил девушку с чёрными глазами и угольными короткими волосами по имени Mari. «That`s worth to do» - думал парень, сидя в кофейне в зале вылетов аэропорта «Домодедово». Он не забыл.