- «Четыреста сорок четвертый», выйдите на связь! - потребовал мужской голос, и, дождавшись отзыва оппонента, продолжил: - Мы внутри траулера. Вам хорошо видно? - снова раздался щелчок отжатой кнопки, и последующая минутная пауза. - Интересно как эта жестяная банка оказалась здесь? Повсюду видны следы пожара, также, в корпусе имеются многочисленные пробоины. За этой дверью должна находиться капитанская рубка.
Заржавевшая металлическая преграда, с большим трудом, но все-таки поддалась, ознаменовав свое первое открытие, за многие годы, душераздирающим скрипом. С людьми, в комнату также ворвались два тонких лучика света, поочередно, они прощупали каждый метр помещения, пока не наткнулись на ложемент, находящийся в другом конце комнаты. Сквозь плотную завесу пыли, оба силуэта пробрались к освещенному месту. Теперь, находясь вблизи от кресла, они легко могли распознать и самого седока. Им являлся человеческий скелет, обернутый в комбинезон из серебряной ткани, в подобные костюмы одевались космонавты начала прошлого века. Одна рука костного остова вальяжно возлежала на книге, в другой он держал авторучку.
- «Седьмой», подойдите к столу, - донесся приказ из рации. - Вы можете взять крупным планом бортжурнал?
Миниатюрный объектив камеры, встроенной в шлем спасателя, ходящего под именем Агарь Фисои, совершил пятикратный «наезд» на лежащий рядом предмет.
- "Ты это сделал, и Я молчал; Ты подумал, что Я такой же, как ты. Изовлечу тебя, и представлю пред глаза твои грехи твои," - перечитал текст с обложки другой, и тут же обозвал сие бредом.
- Ну-ка, - Агарь взял в руки бортжурнал, и, пролистав всю, вплоть до последней страницы, произнес вслух последний канон: - "Отнимет ум у глав народа земли, и оставляет их блуждать в пустыне, где нет пути. Ощупью ходят они во тьме, без света; и шатаются, как пьяные," - это из «Ветхого завета», глава «Иов», - пояснил «седьмой» своему коллеге, уловив во взгляде того удивление. - «Четыреста сорок четвертый», прошу обратить ваше внимание на то, что последняя цитата написана по-русски.
- «Седьмой», выходите из каюты, на данном этаже осмотр признан завершенным. Как приняли?
- Вас понял. Идем выше.
С каждым шагом напряжение нарастало. И толи от страха перед неизвестностью, но Фисои на какое-то мгновение даже почудилось, что кто-то за бортом играет мелодию колыбельной, которую давным-давно напевала ему мама. В конце концов, с преодолением последней ступеньки, с музыкой улетучились и дурные мысли, а он полный уверенности был готов вести человека за собой раскрывать секреты корабля.
Следующий, он же - последний уровень, как и предыдущий, толстым слоем осаждала сажа. Отовсюду со стен торчали оплавленные концы кабелей различной длины, а лучи двух звезд, попадая из огромных дыр зияющих в стене, внутрь древнего корабля, странным образом освещали его длинный коридор. Появившиеся здесь люди, были роднимы артистам, вышедшим на сцену из-за кулис, и попавших сразу же в конусовидное поле юпитеров. Человек, на нагрудной карточке которого зияло крупными буквами: «Самуил», показал своему напарнику на чуть приоткрытую дверь. И как можно было отказаться от такого приглашения, если сама судьба заставляет посетить нутро каюты. Мрачность открывшегося их взору пейзажа дополняла кушетка, стоящая сразу же при входе, к которой жгутами был привязан полностью обгоревший труп. Но, не он сейчас интересовал спасателей, а заросший грязью и покрытый с верху донизу паутиной, металлический ящик высотой в два метра. И потому, как с большим трудом им удалось сорвать пломбу с двери сейфа, люди поняли, что находящиеся в нем документы представляли особую ценность. Первый ящик был забит больничными карточками, имеющими регистрационные номера каждого члена экипажа. Во втором оказались результаты проведенных ранее анализов, образцы тканей и шприц с содержащейся в нем вакциной бледно-желтого цвета.
- «Седьмой»! - снова прорезался настойчивый голос «четыреста сорок четвертого», нарушив тем самым нависшую тишину. - «Седьмой», как меня слышно?
- Великолепно...
Вдруг, набежавшие невесть откуда облака, закрыли собою все пространство, и небо, в мгновение ока, перекрасилось в темно-серые тона. Гроза, разыгравшаяся снаружи, непонятным образом, вывела из строя все записывающие и передающие информацию устройства, не повлияв, лишь, на работу осветительных приборов. Восстановить оборвавшуюся связь, несмотря на неоднократные их попытки, на данный момент не удалось. Агарю и Самуилу в сложившейся ситуации ничего не оставалось, как покинуть опасную зону. Что оба и сделали, выбежав из лазарета, они вновь спустились в низ, заодно, прихватив с собой содержимое сейфа.
- Дом, милый дом, - прокомментировал Фисои свое повторное появление в капитанской рубке, - ну и ты проходи, - шутя, он обратился к своему помощнику. - Значит так, сержант, есть предложение – переждать непогоду здесь. Возражения будут? - Тот отрицательно качнул головой, давая понять командиру, что полностью с ним согласен: - Все равно, раньше, чем через час за нами не прилетят.
- Какие будут дальнейшие распоряжения?
- Пока располагайтесь, сэр, посидим, почитаем... - Усевшись в космическое кресло, предварительно освободив его от окостеневшего седока, старший спасатель продолжил: - Бортжурнал ведется последним оставшимся в живых из экипажа корабля «Ковчег» бортмехаником Игорем Новым. Запись дотирована двух тысяча пятым годом седьмыми сутками пребывания на планете Вефиль.
Я не уверен, что в скором времени кто-нибудь сможет прочесть все изложенные здесь факты, ибо это не возможно. Но те, кто достиг до сего места, внимайте! Вот мое предостережение Вам!..
Начало было положено пятого июня этого года.
Траулер «Ковчег» - космический корабль нового поколения,класса «К - 1». Численность бригады исследователей: семнадцать человек. Цель полета - создание первых поселений человека на планете Плутон.
События восстановлены по воспоминаниям первого бортового механика корабля.
_И остановился ковчег в седьмом месяце, в седьмой день._
Бытие. Глава 8
- Я люблю тебя, - донесся из дверной ниши женский голос, не смотря на то, что, вся команда, по показаниям компьютера должна была давно уже отдыхать.
Завершалась первая половина программы совместного интернационального полета. За три месяца члены экипажа выполнили все возложенные на них задачи и в намеченный срок приблизились к орбите Плутона. Тревожный сигнал, прозвучавший в капитанской рубке, охарактеризовал собой, начало последней операции на данном этапе. Холодный темно-синий серп самой дальней от Солнца планеты появился на экране монитора наряду с многозначными числами. Автоматика на столько быстро определяла предельное расстояние от борта до грунта, что для человеческого глаза все параметры, пробегающие по дисплею, оказывались просто неуловимыми. За тем включился режим проверки систем пилотируемого посадочного модуля.
- Не-ет, - по-детски громко хохоча, из-за угла выскочила девушка, - ты от меня этого пока не получишь! - мужская рука схватила ее и снова затащила в стенной проем. - Даже не умоляй!
- Катя, давай прямо сейчас, и поженимся, - предложил я.
- Игорь, я тебе не раз об этом говорила: пока не вернемся, - и не думай! – Секундой позже кокетливой формы в ее словах более не прослеживалось, на смену пришел явный испуг: - Ты почувствовал?
- Что именно, твою близость?
- Я серьезно, что-то не так... - Екатерина не успела договорить, как свет везде погас, а судно, в это время накренилось и изменило курс.
Резкий толчок разлучил влюбленных: кавалер, не удержав девушку, выпустил ее из своих объятий, от чего та отлетела к противоположной стене. Скорость корабля на столько возросла, что даже Я – первый бортмеханик корабля Игорь Иов, как не пытался, но все равно не смог и шага сделать в сторону своей пассии. С сообщением бортового компьютера о серьезной поломке и срабатыванием противопожарных датчиков, на свободу, из машинного отделения, смерчем вырвался огонь. Вокруг искусственно создаваемая атмосфера накалилась, став ярко-красной из-за пламени, по этому воздух невозможно стало вдыхать. Ваш покорный слуга, в целях самозащиты, присевши на корточки, закрыл руками голову...
Когда я почувствовал, что опасность миновала, то посмотрел в ту сторону, где осталась лежать моя подруга. Там вместо стройной голубоглазой блондинки, о которой тайком вздыхала вся сильная половина экипажа, мне пришлось обнаружить практически полностью сгоревшее тело. И в состоянии сильнейшего аффекта, прижав к своей груди дымящиеся останки, я долгое время выкрикивал ее имя.
Команда из пяти человек, ликвидируя остатки разбушевавшейся стихии, двигалась по холлу жилого отсека в направлении от лифта на мужские вопли.
Рыдая, я поднес чудом, сохранившиеся фрагменты ладоней девушки к губам, и нежно их поцеловал. Память стала ворошить прошлое, время, когда Катюша, будучи молодым специалистом, в части биологии, впервые появилась на околоземной станции. Сразу же, став объектом мужских поклонений, она, в свою очередь, не спешила доверять ключик от дверей своего сердца, кому попало. Меня, по рассказам коллег, Яковлева знала, как порядочного и очень симпатичного молодого человека. А, проработав здесь несколько недель, русская девушка поняла, что пора завязывать с поисками будущего мужа. "Катя умерла из-за меня... - стиснув от обиды зубы, процедил я: - Черт, зачем я ее попросил выйти!" - и в одночасье, вместе с надеждой о совместной жизни между мною и Екатериной, в бездонную пропасть рухнула сама реальность.
Впереди, не смотря на густой дым, отчетливо вырисовывались два силуэта, прибывающих в неподвижном состоянии. Опытному Николасу Лазарио, выполняющему обязанности главврача на судне, а так же боцману Сану Молласу, не нужно было долго объяснять, что тем людям требовалась срочная медицинская помощь. Для того чтобы оказать ее, им пришлось пулей пролететь приличное расстояние, оставаясь облаченными в специальную экипировку, весящую ни много, ни мало, пятнадцать килограмм. И если в моем лице бортмеханика медперсоналу удалось быстро привести в чувства, то в отношении Екатерины Яковлевой им пришлось констатировать смерть.
- Игорь, - обратился ко мне главврач, - ты в порядке?
Мой лингафон как назло барахлил, и чтобы хоть как-то отрегулировать в нем уровень звука мне несколько раз пришлось нажать на кнопку.
- Ее нужно подготовить к церемонии, - заметил Николас, не давая мне прийти в себя окончательно, - поэтому, как только оклемаешься, попробуй описать обряд похоронного процесса, существующий в вашей стране. Договорились?
- Хорошо, - выдавил я из пересохшего горла в динамик аппарата.
- Вот и ладненько, а сейчас тебя отведут в процедурный кабинет.
***
- Как Иов? - поинтересовался капитан корабля Исуден Финеес на счет моего здоровья у появившегося в дверях каюты управления главврача.
- Еще не оправился от эмоционального шока. На сутки я поместил его в лазарет, пускай передохнет. Твою мать! - выругался Лазарио, таращась на монитор, по которому транслировалась картина, развернувшаяся с наружной стороны медицинского кабинета. - Вот и запусти козла в огород.
Не подозревая, что за мною следят, я преспокойно покинул помещение, даже не потрудившись, как следует, спрятать, две сворованные бутылочки, по двести пятьдесят миллилитров каждая.
- Странно, почему он так мало взял? - с иронией прокомментировал происшедшее событие Исуден. - Наверное, ему действительно не хорошо. Обычно там, откуда бортмеханик родом, пьют в три раза больше, нежели чем он унес.
- Капитан, очаги возгорания полностью устранены, - доложил Моллас. - Так что у нас все-таки стряслось?
- Корабль сменил курс.
- Каково возможное присутствие здесь чьего-то магнитного поля?
- Нулевое. Из полученной шифровки стало ясно, что астрономического объекта, способного таким образом влиять на процесс работы системы управления, телеметрией в этом регионе зафиксировано не было.
Джемс Анонн капитан второго ранга, до этого пристально взирающий в огромный иллюминатор, в котором он наблюдал за пролетающими мимо звездами, вырвал появившуюся распечатку из принтера и, повернувшись в сторону ведущих беседу людей, произнес следующее:
- Двигатели траулера вместо того, чтобы сбавить обороты, наоборот - прибавили.
Наши попытки заглушить их, в установленной конструкторами программе,
успехом не увенчались. Странно, но на листе больше ничего нет...
- Сайлас, - обратился Исуден к сидящему рядом радисту, - сколько времени прошло с момента последнего сеанса связи?
- Земля и международная станция «Альфа», без видимых на то причин,
одновременно перестали отвечать на наши запросы где-то в районе получаса.
- Сэр, - снова заострил внимание на своей персоне Анонн, - а хакеры не могли занести вирус в память бортового компьютера?
- Исключено. Все посылаемые к нам сигналы, проходят через искусственный спутник «Лилит», специализированного для таких целей.
- Тогда, как вы объясните вот это? - Наклонясь в сторону от монитора, программист Зихрий Хайн продемонстрировал всем собравшимся диалог его и «мамочки» - так привыкли называть бортовой компьютер, отвечающий за дееспособность всего корабля, члены экипажа.
Темно-синий экран монитора содержал в себе довольно-таки странный текст, который гласил:
Зихрий Хайн (программист):
- «К - 1», каковы причины отклонения от первоначального маршрута?
«К-1»:
- Для получения этой информации введите ключевое слово!
Зихрий Хайн (программист):
- Я требую вскрытия «черного ящика», на основании третьего пункта контракта, в котором говорится: каждый член бригады обязан знать происходящее в объеме своих обязанностей, ради предотвращения аварийной ситуации на борту.
«К -1»:
- Упомянутый вами пункт уничтожен 5.06.2005г.
Зихрий Хайн (программист):
- Кто распорядился?
«К -1»:
- На данный момент все переговоры с кораблем прекращены, для получения нужной вам информации введите "код".
- Чертовщина какая-то, - не переставал возмущаться Хайн, - что вообще здесь происходит?!
Заняв место программиста, Исуден, быстро манипулируя пальцами, что-то набрал на клавиатуре. Вскоре таблица с символами, понятными лишь машине, исчезла, и на смену ей, снова, пришла пустота, которую поспешил заполнить командир корабля:
Исуден Финеес (капитан первого ранга):
- Причины изменения полетного задания?
«К - 1»:
- В строке 200595 данной программы найдена ошибка, впоследствии исправлена".
- Джемс, пожалуйста, напомни мне содержание данной строки, - попросил Финеес у подчиненного.
- В ней содержится команда выхода в режим работы на стационарной орбите.
- Я так и предполагал, - произнес Исуден монотонным металлическим голосом, - ну что ж, ребята, поздравляю вас! ЦУПом мы вычеркнуты из списков живых, - его остекленелый взгляд устремился в одну точку, где на приборной панели шкала датчика скорости неустанно растягивалась вправо, показывая наглядно, насколько их скорость превышает регламентируемую.
И в подтверждение догадки командира судна, сначала с дисплея одно за другим, соблюдая обратный хронологический порядок, исчезли слова. Затем по всему судну пронеслись два в подряд сообщения: первое гласило, о том, что компьютер произвел отстыковку единственной имеющейся на борту шлюпки в автономном режиме, а второе, несло в себе не ставшею сенсацией новость - замена траектории полета.
Исуден попытался отключить механику через компьютер, но у него ничего не вышло. «Мамочка» перестала повиноваться воле человека, и теперь, вместо того, чтобы защищать и помогать - она для него сама несла угрозу.
- Капитан, может отключить все питание на борту? - подал идею Джемс.
- Нет, в этом случае системы жизнеобеспечения тоже выйдут из строя, - Исуден на секунду замер, что-то обдумывая, а затем добавил: - Джемс, Зихрий и Николас пойдут вместе со мной.
Не теряя времени, он переключился на общую связь: "Внимание! На борту сложилась нештатная ситуация, всему персоналу надеть защитные костюмы и лечь в свои биокамеры!"
***
Как только квартет, возглавляемый Финеесом, спустился в трюм судна, то сразу же направился в «машинное отделение». Войти внутрь искомого помещения им не составило огромного труда, ведь дверь, обязанная предотвращать свободный путь туда, почему-то оказалась открытой. Именно открытой, а не выбитой ударной взрывной волной. Словно кто-то специально постарался убрать препятствие, возникшее перед выпущенным из бутылки джином.
Персоналка, отвечающая за безупречную работу системы управления судна «К-1», напрямую связанная с «мамочкой» посредством коаксиального кабеля, аналогично не функционировала. Сообразив, где собака зарыта, Хайн подошел к местному компьютеру, и в душах выдернул шнур. Эта чудная операция дала первый положительный результат - заработал ранее молчавший компьютер. Который, включившись, обнародовал ранее не известный ни кому факт: у судна, из-за аварии пребывало в отказе одно из четырех сопел. Далее им удалось поочередно отключить все оставшиеся двигатели и погасить, тем самым, до безумия возросшую скорость корабля. Вскоре пришла вторая счастливая весть, ибо наладился цикл работы системы терморегулирования, или другими словами вероятность рождения еще одного взрыва упала до минимума.
Оставшись внизу с Джемсом Анонном, командир принялся рассчитывать приблизительное место нахождения судна. Как только они закончили спешный аврал, и решили направиться в рабочий отсек, так «Ковчег» принялся, сотрясаясь заново, набирать обороты. Их подозрения по поводу самоуправства «мамочки» не оправдались, двигатели находились, по-прежнему, в потушенном состоянии! Датчиками, установленными снаружи, был зафиксирован колоссальный скачек температуры до несколько миллионов градусов.
Резкая головная боль появившаяся у каждого члена экипажа, заставила их всех слечь. И люди не увидели, как с другой стороны иллюминаторов, космический вакуум, превратился в вязкое болото, всасывающее в себя все прилежащее пространство. Звезды постепенно растягивались в длинные лучи, становясь похожими на проносящиеся болиды. Газовые облака на лету сужались в диаметре, приобретая форму диска, из-за чего «выплевывали» из себя миллиарды рентген.
Der volle Berichf geschehen den sechst Juni nach der Erberechnung: von drei Uhr der Null der-Minuten bis sieben Uhr Null der Minuten von ersfem Vom Bordmechaniker und von hlfte echten bis zu ohne Viertel von sechszehn Рrоgraтmiеrеr des Schiffes.
(Полный отчет происшедшего шестого июня по Земному счислению: с трех часов нуля минут, по сень часов нуля минут; первым бортмехаником и с половины восьмого до без четверти шестнадцать программистом судна).
_Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною; и Дух Божий носился над водою._
Бытие. Глава 1
Иов открыл глаза и, освободившись от приклеенных к телу датчиков, попытался подняться. Внезапно его одолели три беды: дрожь, тошнота и накатившая мигрень. Ноги, словно ватные, перестали слушать хозяина, по сему, сделав два шага, он рухнул на холодный пол...
Бортмеханик не знал, как долго он так провалялся, ради чего он посмотрел на свой хронометр. На часах было без четверти четыре - оставалось почти два часа до общего подъема. Изо рта от чрезмерно возлитого накануне «горячительного» разило, и чтобы как-то улучшить свое состояние Игорь приготовился допить до конца содержимое тары. Вдруг, его помятое лицо окаменело, кисть руки, так и не донесшая до цели требуемый телом продукт, зависла в воздухе.
В лазурно-голубом небе, вероятно знаменуя полдень, висели два спаренных солнечных диска. Впереди огромным зеленым ковром выстилался луг, где по левый бок от бортмеханика, его перерезала речушка. Параллельно ей выстроилась стена из лесного массива, уходящая далеко за горизонт.
На всякий случай Игорь потер глаза: ведение не исчезло. На мгновение он забылся и хотел, было снять порядком, поднадоевший облегающий костюм, а затем абсолютно нагим шагнуть вперед, навстречу к девственной природе, но вовремя спохватился. Доселе хорошее настроение сменилось кошмаром, ибо Иов вспомнил, что его возлюбленная мертва, и он ни когда более не узнает ни ее поцелуев, ни ее ласк.
Бортмеханик в последний раз посмотрел в иллюминатор, перед тем как связаться с капитаном корабля. Маленькое облачко появившееся вдалеке над лесом нисколько не портило картину, наоборот, добавило в нее свою изюминку.
***
Зуммер видеотелефона заставил очнуться француза Исудена, да англичанина Джемса. Финеес нехотя достал из специального отделения на ремне, пищащее средство связи и представился.
- Мсье! Мсье! - кричала голова бортмеханика, изображенная на кристаллическом экране: - Где вы находитесь?!
- В трюме. А что?
- Посмотрите, пожалуйста, на дисплей тамошнего компьютера.
Командир, подчинившись просьбе Игоря, повернул голову в сторону электронно-вычислительной машины и обомлел.
Если сразу он не был в состоянии нормально что-либо видеть, из-за сильного давления гуляющего внутри его черепной коробки. То теперь, немного отойдя, сквозь, правда, пока еще летающие круги перед глазами, Исуден обнаружил полный хаос, расположившийся прямо на столе. Экран на мониторе отсутствовал, вместо него зияла дыра, размером с дисплей, с торчащими наружу оголенными проводами. Принтер, который находился рядом, тоже пострадал, дно его, попросту, склеилось с мебелью. И сам он напоминал сейчас скорее небрежно состряпанную формочку из безе, нежели оргтехнику. Окончательным штрихом ко всему были различных размеров осколки и пепел, занимавшие собою весь периметр.
- И зачем ты так сильно орал? Тебя что, так сильно затрагивают беспорядки?
- Не понял, командир... Какие, на фиг, беспорядки?! - вопил бортмеханик.
- Ты имел в виду вот это? - спросил Исуден, демонстрируя визави ужасную картину происходящего.
- Да вы что?! Знаете, камера у видеотелефона слабая и я не смогу передать того, что у меня твориться за спиной. Будет лучше, если вы сами поднимайтесь наверх. Поверьте тут такое!
Эта фраза оказалась последней брошенной в эфир, затем связь оборвалась.
- Черт! - вскрикнул Исуден, - Ему нельзя пить. У него потом бывает тяжелое похмелье... - морщась от острой боли, капитан первого ранга, опершись о крышку стола, попытался подняться.
- Сэр, у вас серьезное ранение, - с трудом выдавил из себя капитан второго ранга, указывая в район левого плеча начальника.
Именно там торчал здоровый осколок стекла, явившимся творцом внутреннего дисбаланса существа Финееса да сотен иголок, разом впившихся в каждый его сантиметр конечности. Одним резким движением командир вынул вошедшую глубоко в тело занозу. И обработав рану йодом, предложил:
- Ну, что ж, давайте, наконец, проследуем в рубку. Держитесь за мое здоровое плечо, дорогой товарищ, - далее он решил закрепить произнесенные слова улыбкой, но усталый вид Финееса передал ее явно не в той форме, нежели в которой она была задумана.
В любой другой ситуации Джемс Анонн наверное бы отпрянул, от человека, оскаливающегося на своих собеседников, но на данный момент новая маска на лице капитана первого ранга его вовсе не беспокоила. Скорее даже наоборот, так как в данном случае помощник низшего ранга прекрасно понимал, в каком состоянии находится его шеф, и аккуратно, стараясь, лишний раз не создавать тому проблем со своей транспортировкой, оперся на предложенную в качестве буксира часть тела.
Доковыляв до выхода, Финеес обнаружил там еще один прибор громкой связи. Включив переговорное устройство, он сообщил об уготовленном им собрании, которое он запланировал провести со всем экипажем в кают-компании.
***
Внутри просторной комнаты №10 царил незатихающий гвалт, мужчины зачастую перебивали друг друга, предлагая свой единственно верный план выхода из проблем разом свалившихся на их головы. Голоса стихли, лишь с появлением командира.
- Господа, буду, прямолинеен, - сразу же срубил он с плеча, - у нас две проблемы: плохая и очень плохая. Начну с первой: визуально проведенный осмотр первым штурманом на борту Джошуой Товитом и вашим покорным слугой определил, что мы находимся на неизведанной планете. А другая - «мамочка» отказывается функционировать. И в силу сложившихся обстоятельств, приказываю до особого распоряжения борта летательного аппарата не покидать. Вопросы есть?
Вероятно, из-за этого, как только мы приземлились сюда, я почувствовал себя не хорошо. Хочу сразу заметить, что это состояние, было вызвано не только нашим бесславным падением на грунт не понятно чего… но, как бы приближеннее выразиться внутренним дискомфортом.
- Капитан, можно добавить еще одну ложку дегтя ко всему сказанному? - поинтересовался кок.
- Валяй, Джекоб.
- Отделение в трюме, где хранились запасы еды, оказалось полностью уничтоженным огнем. А оставшихся продуктов питания хватит лишь на два дня.
- Небось, сам все сожрал, а теперь сваливаешь на бедное пламя, индиец не докрашенный, - съехидничал я, прибывая еще в обиде за провалившеюся экспедицию, в разработке плана полета которой принимал непосредственное участие и истинно Ваш программист судна траулера «К-1» - Зихрий Хайн.
Зефам тут же ответил визави, сопроводив язвительную улыбку, знаком состоящего из: четырех сжатых в кулак пальцев и одного не согнутого - среднего.
- Отставить! - прервал нашу дуэль Гер Финеес. - Нам не хватает еще, чтобы все мы тут перессорились... Тогда сделаем так: Джемс, назначаешься бортинженером, и группу для работ по установлению бортового компьютера в основной режим. Для чего можешь прямо сейчас приступать к отбору специалистов.
Через пять минут бригада ремонтников была полностью укомплектована и отпущена на выполнение срочного аврала. В каюте остался находиться лишь офицерский состав.
- Ну что ж, господа, продолжу отдельно с вами. Я не стал говорить это при всех, и сейчас поймете почему. Положение наше хуже не придумаешь... А именно: семь процентов из ста заключаются в том, что им, я имею в виду Анонна и Хайна, вряд ли удастся воскресить «мамочку». Во всяком случае, если чудо и произойдет, то дальше следует очередная загвоздка. Каким образом мы сможем вернуться обратно? На диске с полетным заданием последними были отмечены координаты Плутона.
- Сэр, по-вашему, мы точно покинули Солнечную систему? А не...
- Вообще-то, Сан, - в резкой форме командир прервал собеседника, - до сего времени на соседних восьми планетах подобную растительность ни одному искусственному спутнику найти не удавалось.
Офицер, чьи форменные отличия выдавали его за капитана четвертого ранга (что водилось только на этом корабле), насупился и надолго замолчал. Черные, как спелые маслины, глаза восточного мужчины вспыхнули зловещим огоньком. Словно два дула нацеленных на череп командира, они гипнотически сверлили в нем дыру на уровне виска. Исуден посмотрел вновь в сторону Молласа и ужаснулся. Ему показалось, что седых волос на голове Сана заметно прибавилось, а моложавое лицо от носа до левого уха рассекла морщина, появившаяся на фоне саркастической усмешки.
- У меня есть предложение, - вставая, произнес главврач. – Внутри транспортного отсека находятся три робота-разведчика. Оных мы направим «проуляться», а выуженная впоследствии из этих железяк информация, будет содержать в себе координаты нашего дислокационного места расположения.
Командиру судна понравился ход мыслей Николаса Лазарио, и одобрительно кивнув, он лишь, в свойственной себе манере, решил чуть-чуть подкорректировать:
- Перед тем, как выпустить роботов, проверим каждого на дееспособность.
Спустя какое-то время, освещение стало более ярким, знаменуя тем самым переход работы систем жизнеобеспечения из аварийного режима, в нормальное русло. Как раз в этот момент голосом капитана второго ранга заверещал мобильный видеотелефон Исудена:
- Командир, мы произвели осмотр корпуса корабля, прослушайте отчет: по неизвестной пока причине на борту отсутствуют несколько маловажных отсеков, вместо них автоматика установила заслонные люки. Успеваете?
- Продолжай, «второй».
- Реактор корабля переведен на основной щадящий режим, то есть в одну треть полной мощности.
- Принял! «Одиннадцатый оператор», что у тебя? - спросил Финеес, соединившись с Иовым.
- Мсье, - сквозь характерное гудение пневмо- и гидроустановок, функционирующих внутри «машинного отделения», донесся чуть слышимый шепот бортмеханика, - проверка основных цепей бортовой кабельной сети по инструкции 1К1 МКК 1 произведена - норма.
- Отлично, отключаюсь от тебя!
- Сир, я запустил бортовой компьютер и в данный момент он проходит
самопроверку, - произнес радостную весть, появившийся на фоне рубки, мой анфас.
- «Четвертый», ты просто молодец! - подхватив поначалу восторженную ноту за подчиненным, воскликнул капитан первого ранга, но, призадумавшись, осекся: - А сколько она будет продолжаться?
- Приблизительно часов одиннадцать-двенадцать, - отсек накативший прилив радости на капитана я своим ответом.
От такой неожиданности Исуден даже просвистел, но, вовремя спохватившись, через секунду уже нормальным голосом продолжал оповещать по общему каналу связи:
- Всем членам экипажа, разойтись и приступить к приему трапезы! Спасибо за проведенную работу! Это касается и вас господа, - в финале обратился он к собранию.
***
Отведенное под камбуз, огромное помещение на первом уровне, за те три часа, которые кок посвятил стряпне, успело наполниться запахом варева. Посетители всегда делились на две группы, и каждая усаживалась за свой столик: ИТР — за один, младший состав — за другой. В этот день Джекоб постарался на славу, так как команда с превеликим удовольствием заканчивала уничтожать первое, что за все время проведения этой экспедиции происходило крайне редко и в сей раз, не оказалось ни одного не довольного.
- Твое решение, Джо? - произнес фельдшер Гарольд Галлер, искоса посмотрев на соседа, бесперебойно купая в тарелке с супом свою ложку.
В то самое время я протянул Джошуа Товиту кусок хлеба, но моя рука, не доходя до адресата, застыла над столом. Ибо я ждал ответа от первого штурмана. Из всей нашей бригады он был самым таинственным человеком, и на протяжении всего нашего путешествия явно чего-то опасался.
- Я отказываюсь, - сглотнув слюну, процедил Товит.
Глядя на всю его внутреннюю скованность меня, одолел дикий хохот, который я не смог, да и не хотел сдерживать:
- Да расслабься ты, никто и не настаивает.
Также играючи я перенаправил краюху в свой рот, и надкусил. Судя по заметно повеселевшим лицам большинства людей, моя шутка удалась. Капитана первого ранга, внимательно наблюдавшего за невинной сценой, разыгравшейся за соседним столиком, заинтересовала реакция штурмана. Без того, находящийся, словно, «не в своей тарелке» Товит, сейчас и вовсе поник.
Nil - sixth, nil - sixth which was twenty - nil-fifth. A nil - seven which was nil - nil.
The maiden navigation officer spacecraft _____/J. Tobit /
(Ноль-шестое, ноль-шетого, двадцать-ноль-пять. Ноль-семь, ноль-ноль.
Первый штурман корабля ______/Дж. Товит/)
_Царь Иерихонский послал сказать Рааве: выдай людей, пришедших к тебе, которые вошли в дом твой; ибо они пришли высмотреть всю землю._
Иисус Навин. Глава 2
"Убей их! — шептал кто-то на мое ухо. — Не дай им выжить, они твои враги..."
Я повернул голову, в ту сторону, откуда донесся неизвестный голос, но кроме мирно пережевывающего пищу второго пилота Лайона Навора, по мою правую руку никого более не оказалось. Тогда все это мне, как любому здравомыслящему человеку показалось странным, ибо я мог поклясться, что отчетливо слышал, как некто предложил мне только что совершить преступление. Я на всякий случай закрыл и вновь открыл веки, но «доброжелателя» по-прежнему не было. Мое любопытство и вместе с ним предчувствие чего-то неизбежного возрастали... Вдруг, как по волшебству, сначала исчезли все те, с кем я провел последние полгода своей жизни, а за тем и до смерти надоевшая техногенная обстановка корабля. Себя вскоре мне пришлось обнаружить сидящим возле костра, вокруг которого, создав плотное кольцо, в экстазе танцевали раскрашенные мужчины. Прямо из-под земли предо мною вырос вождь племени. В руках старец держал холодное оружие, чье лезвие, переливаясь в лучах солнца, напоминало драгоценный камень, нежели холодный металл. «Возьми его, - молвил вождь, - придет время и он принесет тебе удачу. Но помни! Не дай Бог его коснется рука твоего врага, — тогда тебя ждет беда!» Астронавт поднял голову и посмотрел в лицо визави. Тот был в точности похож на Мудрого Волка, в прошлом спасителя всего рода Товитов. Те же: выступающие скулы, изогнутый дугой орлиный нос, коричневые с зеленой каймой вокруг зрачков глаза, как у его животного собрата и пухлые прямые губы. Этот образ прежде мне никогда раньше видеть не приходилось, но по рассказам бабушки, в прошлом вождя племени делаваров я представлял именно таким. Из рук легендарного старца штурман принял подарок... Видение медленно, словно туман, стало рассеиваться. Напоминанием оставался лишь этот противный голос, продолжавший витать в моей голове: «Убей их, не дай им выжить!»
- Не-ет! – взревел я, идя наперекор наставнику. - Не хочу! - и, вскочив со стула, я осмотрелся.
Все бросились выручать программиста, от неожиданности Зихрий поперхнулся только что откушенным хлебцем и не в состоянии был сам справиться. Доли секунды решали все. Подлетев к пострадавшему, Николас большими пальцами обеих рук надавил на так называемое «солнечное сплетение» в области паха - не помогло. Тогда, не теряя времени, он набрал в рот воды и через поцелуй влил ее Хайну. Зрачки программиста увеличились, вены на теле вздулись.
Вдох - выдох, еще раз, хрипя, вдох-выдох... Отлегло. Главврач помог программисту подняться:
- Капитан, с вашего разрешения? – скороговоркой пролепетал док.
Излишек мокроты, накопившейся в организме Зихрия, вытек изо рта желтой жидкостью и, естественно, глядя на такое состояние подчиненного, командир дал свое согласие.
Покидая камбуз, подобно Зевсу-громовержцу, главврач посмотрел на меня. И окажись Лазарио античным богом в действительности, то от полученных электрическими разрядами ожогов, я, наверняка, скончался.
- Николас, он мне срочно понадобится через десять часов, - бросил вдогонку Исуден.
- Не волнуйтесь, - успокоил Финееса, доктор. - А до того сделаю так, чтобы его организм стал даже лучше, нежели был раньше. - (Да знай, мы тогда, что скрывалось за этим словцом «раньше», не было бы всего остального…)
Исуден и не думал беспокоиться. Он знал Николаса Лазарио уже давно и, если тот говорит: «Все в порядке, - или, как сейчас: - не стоит переживать, он пойдет на поправку», - значит, так обстоят дела на самом деле.
Этот «макаронник» зарекомендовал себя человеком слова. Финеес, до полета в экспедицию, ознакомился с личным делом главврача, в котором черным по белому было написано: «Николас Лазарио, 38 лет. Американец, родился в богатой семье итальянских эмигрантов. Не женат, детей не имеет. Отец - Марко Лазарио, 65 лет. Состоит на службе менеджера по долгосрочным вкладам в банке города Нью-Йорк. Мать - Клаудиа Коста, 57 лет. Является директором центральной клиники Большого яблока[1]. После окончания курсов колледжа младшего медицинского персонала, будущему судовому главврачу, судьба преподнесла приятный сюрприз, в виде зачисления его сразу же в студенты второкурсники Гарвардского университета по специальности: хирург. За время обучения успел проработать бок о бок со своей матерью ровно пять лет».
- Джош, объясни, что на тебя нашло? - поинтересовался у меня главный астронавт.
Я, как зачастую говорили предки, находился на данный момент в «стране раздумий», поэтому на поставленный вопрос Финееса, никак не отреагировал. Исудену пришлось окликнуть меня повторно, только тогда штурман числящийся на судне под номером один осчастливил его своим вниманием.
- Все в порядке, сэр, - сухо проговорил я и, разжал руку держащую стальной клинок талисмана, висящего на шее.
Тонкий след, оставшийся от лезвия, заполнили собой, проступившие наружу, красные капельки крови. Образовавшие, впоследствии, две дополнительные полоски судьбы на кисти владельца холодного оружия.
Von sieben - Nullen-null bis zu sieben - Dreissig Nullen - Null. Des selben Tages (die Fortsetzung).
/Zichrij Hein/
От семи-ноль-ноль до семи-тридати ноль-ноль. Того же дня (продолжение).
/Зихрий Хайн/
_И не сказал Саул ничего; ибо думал, что это случайность, что Давид не чист, не очистился._
Ветхий Завет. 1-я Царств. Глава 20
Несмолкающее жужжание картриджа принтера, вот уже как десять минут заполняло рабочим духом, давно успевшую подзабыть, что это такое, рубку корабля. До запуска автономных проверок отдельных систем и всего комплекса, высшее руководство решило просмотреть каталоги, содержащие отметки о тестировании дополнительного оборудования и цепей электропроводки. Но мне так и не удалось их найти: информация, касающаяся полета, оказалась полностью стертой. Почти все видеокамеры, висящие над каждой дверью, пребывали в нерабочем состоянии; и показаний из обсерватории, где находились корабельные телескопы, более не существовало, в принципе, как и ее самой.
На этой грустной ноте я завершал доделывать, данное мне начальствующим составом внеочередное задание – и, с загрузкой программы «Ангел», главный компьютер вновь превратился в «мамочку»:
Зихрий Хайн (программист):
- «К - 1», перечисли секретные директивы.
«К-1»:
- Полное их отсутствие в памяти.
- Пусть покажет состояние системы жизнеобеспечения, - обратился ко мне за помощью Исуден.
Вскоре по его требованию в правом нижнем углу дисплея появились два графика. И как только один, отвечающий за полноценную загрузку информации добрался до ста процентов, другой, — прекратив свое поползновение вверх, завис на девяносто трех, красочная картинка дополнялась фразой: ««Щадящий режим» применим лишь в случаях выполнения электрических проверок, проводящихся экипажем на этапе предстартовой подготовки. «Нештатные» работы, просьба, осуществлять в аварийном режиме».
- Эти показания вам, о чем ни будь, говорят? - спросил я.
- Самое главное чтобы шкала не опустилась ниже семидесяти пяти процентов, - пояснил Финеес. Но на этом запросы старшего офицера к подчиненному не закончились, а даже наоборот возрасли: - Проверь запас кислорода?.. Ни черта себе! Две тысячи сорок литров! – удивленно воскликнул он, просмотрев новые данные.
На поставленный первым помощником капитана корабля Джемсом Анонном вопрос: «Чем был восполнен запас столь нужной субстанции для активной жизнедеятельности экипажа, и на каком основании?» - машина, вынесла мало утешающий вердикт: «Причиной послужило малое количество кислорода, содержащегося в баллонах. Позднее, анализ атмосферы выявил: полную ее пригодность для потребления человеком».
Зихрий Хайн (программист):
- «К - 1», пожалуйста, подробнее, когда принималось данное решение и есть ли вероятность того, что мы уже дышим неземным воздухом?
«К- 1»:
- При аварийной посадке произошла разгерметизация нескольких отсеков. Двенадцать часов назад, зафиксировано первое проникновение неизвестного газа внутри бортовыми датчиками, который сразу же подвергся химическому исследованию. После недолгой очистки, он стал идентифицироваться, как аналог земного воздуха, и предоставлен для использования команде.
- Что будем делать, сэр?
- "Что, что..." - выдохнул командир судна, ему впервые, за последние полгода было не чего сказать команде, и, осознав всю безвыходность их положения, он спокойно продолжил: - Зихрий, подготовь к воспроизведению кассету из «нулевой» видеокамеры приблизительно с 7941600 секунды и выводи разведчика.
Как только робот выехал на поверхность нового космического тела, люди наконец-то смогли увидеть полную картину всего происходящего вокруг. И не смотря на вечернее время суток, температура за бортом не опускалась ниже плюса тридцати градусов по Цельсию. Виной чему служили три звезды, зависшие прямо над кораблем. Для передачи в базу данных нового программно-математического обеспечения, их пришлось объединить в, так называемый, «стартовый периметр». Исследуя Кассиопею, наблюдатели наткнулись на большую желтую звезду, продолжающую «зигзаги» созвездия, - это наше Солнце. А также за крошечной, вращающейся вокруг нее светящейся точкой, именуемой иначе Земля.
- Компьютер, должен вычислить предельное расстояние от «отправной точки», взятой из наших координат, до последнего объекта, и построив единственно верную траекторию, занести ее в архив бортового вычислительного комплекса. Мне лишь только останется подогнать получившиеся параметры под программу, - изрек я.
- На данном этапе известно, что нас занесло, аж, в систему Альфа Центавра. Планета, на которой мы расположились, вращается вокруг двух главных звезд Толимана и по своим геофизическим, а также химико-токсическим характеристиками приравнивается к покинутой всеми нами обители, - сделал выводы из прочитанного только что вошедший в рубку капитан третьего ранга Ко Чи.
- Рад тебя видеть, Ко, - поприветствовал второго помощника Финеес.
- Взаимно, капитан. Я готов принять вахту у Анонна.
- Джемс, тогда ты уже можешь передохнуть. Слушайте, кто-нибудь видел Игоря? А то я никак не могу, до него дозвониться: пора отключать пневматику, а бортмеханика нет.
- Вероятно он у изголовья своей возлюбленной, - вмешался Николас. - Я попросил его описать ритуальный процесс по православному стилю.
- Сэр, можно вас на секунду? Посмотрите-ка на экран, - встревожился боцман, - вы не находите ничего удивительного?
Исуден бросил взгляд на монитор, где в гораздо меньшем масштабе располагался окружающий робота-разведчика ландшафт. Корпус корабля возлежал на бархатно-зеленой траве, слегка примяв ее. Повсюду веяло благодатью. И если уж говорить о нонсенсе, то, как раз им являлся «Ковчег», омрачавший своим присутствием фон девственной природы.
- Сан, что тебя насторожило?
- Как же так?! Вы разве не видите - нет ни одного признака указывающего на то, что мы рухнули. Причем, заметьте, с огромной высоты!
И только сейчас до Финееса дошли слова его третьего помощника. В очередной раз, взглянув внимательнее на рисунок, он действительно не смог обнаружить там ни кратера из-под космической посудины, ни ярда выжженной травы. Все эти обстоятельства нарушали многие законы физики, даже исходя из ситуации с баллистической посадкой, когда траектория полета не ведется ни автоматикой, ни человеком, а изделие находится в свободном падении, то, все равно должны были остаться хоть какие-то признаки разрушения. А здесь у персонала сложилось ощущение, словно их корабль кто-то бережно опустил вниз.
На сей факт, у Финееса не было ни каких вразумительных разъяснений, и посему он предложил:
- Давайте посмотрим ленту, а затем каждый выскажет свои мысли по этому поводу.
Еще несколько минут проход внутрь машинного отделения продолжал находиться в закрытом состоянии, затем отчетливо послышался писк динамика в защитной панели, установленной на двери. После чего преграда прекратила свое существование, а изнутри помещения в коридор вышла одинокая фигура. Я увеличил изображение астронавта. Одетый в противопожарный жилет, он быстро скрылся за угол, тем самым, впервые оставив не в удел незадачливых сыщиков. Далее прогремел взрыв и вследствие чего - пустой экран.
- Укрупни голову в два раза, - приказал Ко мне, - еще... ага, так вот хорошо. Ну, Исуден сан, с Вас бутылка «Наполеона».
Зернистый экран выдал, спрятанный под шлем анфас Иова. Его выражение лица было такое, как если бы он куда-то торопился. Белки глаз Игоря выпучены до невозможности, губы сжаты в тонкую линию, скулы нервно подергивались. "Куда ты спешил?" - спросил себя Финеес.
- Сукин сын, - вырвалось у командира корабля. - Сан, попробуй ты вызвать «по громкой» бортмеханика.
- Я неоднократно делал это. Он не отвечает, сэр.
L'criture tait apporte par le capitaine de vaisseau Isuden Finees aprs vnements plus bas dcrits survenus de dix-sept zros - zros selon
Seizes trente sixiиme, zro - sixiиme, deux mille de la cinquiиme anne).
(Запись была внесена капитаном первого ранга Исуденом Финеесом, после ниже описанных событий, происшедших с семнадцати ноль-ноль по шестнадцать тридцать шестого, ноль-шестого, двутысяча пятого года).
_Он же, дав знак рукою, чтобы молчали, рассказал им, как Господь вывел его из темницы, и сказал: уведомьте о сем Иакова и братьев. Потом вышед пошел в другое место._
Деяния. Глава 12
В то время как робота отозвали назад, он, ни с того ни сего, перестал повиноваться хозяевам. Отъехав назад, «разведчик» направил вверх две компактные лазерные установки, предназначенные для топки многовекового льда. Война, о которой с трепетом подумывало все прогрессивное человечество, началась. Хотя, здесь она напоминала собою мини-схватку, нежели кровавую бойню, но с этого людям, находящимся на борту не становилось легче. Те из зевак, кто пытался лишний раз задержаться возле иллюминаторов, серьезно рисковал - в любой момент быть убитым тонким энергетическим лучом.
Не выдержав нагрузку, навязанной бесперебойной пальбой, предохранитель, встроенный в связывающий шнур между пистолетами и корпусом робота, задымился. После чего он, а вместе с ним его хозяин, вышли из строя.
- Исуден сан, теперь разрешите мне, вместе с Николасом отправится за Игорем? – попросил меня мой второй помощник – капитан третьего ранга.
- Подождите... Вина Иова по факту происшествия окончательно не доказана, по тому от вас требуется, только привести его сюда. И никаких дополнительных мер. Все поняли? – попытался образумить их я.
- Так точно! - в один голос отрапортовали доктор и «моя левая рука» - капитан третьего ранга.
***
- С вашего позволения вернемся к теме поднятой Саном. - Долго молчавший Хам, выдержал паузу, наконец, заломив последний оставшийся палец на руке, продолжил:
- Как мне кажется, я понял, в чем тут дело. Но чтобы доходчиво объяснить всем, мне понадобится хорошая память всеми уважаемого программиста.
- Я внимательно тебя слушаю, дорогой Сайлас, - так же саркастически ответил Зихрий.
- А не сходны ли эфирные сигналы торможения Российской станции «Мир», c «Ковчеговскими»?
- Один в один.
- Великолепно.
- А я вот, ничего замечательного тут не вижу, - мне эти факты ни о чем тогда не говорили, и я со злости прорычал: - Мне до сих пор не понятно, как это может быть взаимосвязанным?
- Очень просто, сэр. По моему предположению, мы, пролетев сквозь нутро «черной дыры», перехватили код, запущенный более четырех лет назад, - вердикт, заключенный нашим радистом, был фантастическим невозможным, и в тоже время самым логичным из всех наших догадок.
***
- Синьор, - нарушил тишину голос Николаса, - на борту чрезвычайная ситуация! В собственном кубрике был убит Амос Ион. Смерть наступила около двух часов назад, ее причиной послужили два удара нанесенные сзади острым предметом. Убийца не оставил никаких шансов второму штурману, тот бы скончался даже после первой раны. Второй удар был явно контрольным.
- А каким ветром вас, вообще, занесло в номер помощника штурмана?
- Мы поднялись в надежде застать Иова у себя. По пути к нему мы наткнулись на приоткрытую дверь, - перехватил Ко.
- Ну, и что теперь Игорь с вами?
- Нет. Но мы уже спускаемся за ним.
- Принято. Я вновь объявлю об общем собрании.
Но пока оно готовилось, я, между тем, не смотря на усталость и сонливость, начал собственное расследование по происшествию. Для чего пришлось разбудить бедного Люка, и уже вместе, как предписано правилами, мы направились на место происшествия.
Изложенные ниже факты соответствуют отреставрированным записям следящих камер: «ноль» (с 19-00 до 20-00), а также «сто», что находится над рубкой, и располагающейся выше двери лазарета, «трехсотой» камеры (отснято обеими камерами в период от 20-00 до 22-00).
Первый бортмеханик ___ /Иов И. П./
_…О, если бы верно взвешены были вопли мои, и вместе с ними положили на весы страдание мое._
От Луки. Глава 20
Молодой человек лет тридцати пяти склонился над стеклом биологической капсулы, игравшей в данном случае роль криогроба, за которой находился сгоревшее тело. В тусклом свете фиолетовых ламп холодильного отделения, его испарения бензиновым пятном разливались по стеклянной крышке. В момент, когда он разогнулся, стало ясно, что мужчина не скрывал душевную боль по возлюбленной, на его глазах бриллиантинами сверкали слезы (как вы уже поняли, им являлся Я).
- Господи, взял бы меня! Это была моя вина!!! - раскатистым эхом, в царстве Аида, разлетелась русская речь.
Обледеневшие капли, скатившиеся с моих щек, с завидной быстротой расползались по защитной крышке, оставляя за собой маленькие ручейки. Стирая их ладонью, я снял белую пелену, тем самым полностью обнажив труп девушки. В груди вновь защемило, и я снова выкрикнул:
- Катя!
Внезапно кожный покров Екатерины начал регенерироваться, и на момент, когда у меня носом хлынула кровь, девичья кожа полностью восстановилась. И в очередной раз, посмотрев на свою пассию, я был шокирован... Ее вновь длинные светлые локоны волос небрежно лежали на подушке, а милый сердцу лик, как и прежде, завораживал. Вдобавок, не дав мне полностью прийти в чуть подмерзшее сознание, микробиолог начала изворачиваться на смертном одре, обводя руками свои шикарные формы. Это можно было воспринять, не иначе как, заманивание куртизанкой идиота, а в данном случае возлюбленного, к себе в постель. Естественно, доведенный этими обстоятельствами до экстаза, я стал действовать. Но первой же преградой, возникшей на пути к осуществлению первобытного желания, оказался кодовый замок, отпирающий стеклянную крышку, который, не смотря на все мужские старания, так и не захотел поддаться...
«Фаворитом» дальнейших событий стал призрак, явившийся из неоткуда. Неожиданно, даже для себя самого, мною овладело чувство ненависти к данному существу, которого раннее я никогда не видел.
Единственное, что могу сейчас привести в свое оправдание, это то что, что, руководствуясь внутренним чутьем, я охранял свою невесту (пускай даже мертвую) от извращенца. И когда оно приблизилось, и встало у изголовья усопшей, решение расправиться с ним раз и навсегда пришло моментально... Но одно дело хотеть, а другое – мочь. Ни один импульс, подаваемый мозгом, не доходил до мускулов. Зато за те секунды, в которые я стоял, как вкопанный, и пытался побороть в себе паралич, мне удалось распознать сквозь дымку, если ни самого супостата, так его глаза. О, их бы я узнал бы из тысяч других! Горя желтым демоническим огнем, они обворожительно смотрели на Катю. Пелена рассеялась также неожиданно, как и появилась. Облик чудовища растаял, вместо него теперь оказался главврач. Я занес руку, чтобы оттолкнуть поднадоевшего сотрудника, но вдруг осекся. Блеснувший в руке предмет, привел меня в некоторое замешательство. Я мог, был поклясться, что когда уходил из кубрика, то не брал с собой ножа! Чуть позднее погрузившись в туман, я мог слышать чьи-то голоса эхом доносившиеся до меня:
- Отнесите его в лазарет да крепко привяжите к кровати, - приказал один. - Финеесу нужен убийца - он его получит.
Другой добавил:
- Журнал остается у меня, а вы позаботьтесь о Люке Санте. - Да, черт возьми, чуть не забыл! Нужно отключить долбаную пневмосистему.
***
В конце доклада о чрезвычайном происшествии случившегося в машинном отделении, Ко акцентировал внимание на моей персоне, которую, согласно приказа Николаса, поместили в лазарет под усиленный режим. В качестве доказательств, говорящих против насолившего им бортмеханика, капитан третьего ранга предоставил видеозапись, сделанную в морозильной камере. Где я, будто бы между рыданием над телом своей возлюбленной и потерей сознания, успел поранить доктора огромным ножом.
- Игорь сан опасен, и я настаиваю на его изоляции, - завершил свою помпезную речь Чи.
Финеес встал так, чтобы его видели все собратья по несчастью, и своим командирским голосом ознаменовал:
- На время расследования несчастного случая, я приказываю: заблокировать код доступа Игоря и изъять у него персональную карточку.… На этом все, заседание объявляю закрытым, - но ему снова пришлось окрикнуть выходящего вон доктора: - Николас, задержись.
- Да, капитан?
- Расскажи, что стряслось со вторым пилотом?
- Ничего страшного, обычное отравление. Я думаю, что уже через сутки снимется со стационара. Теперь, разрешите идти.
- Да, можешь.
Капитан проводил взглядом фигуру доктора, которая вскоре исчезла за стеной. Изо всей бригады, напоминавшей командиру скорее спасовавших перед первой же опасностью сосунков, а не сплоченный дружный коллектив, главврач ему симпатизировал больше всех. “Странно одно. Почему Николас не пошел в армию? – недоумевал тогда мой капитан. – Он бы давно сделал себе на этом поприще карьеру. Был бы сейчас статным генералом, отдыхал на своей вилле со своею супругой, где ни будь под Техасом, - невольно улыбнувшись дальнейшим ходом своих мыслей, Исуден, сам того и не замечая, стал постукивать авторучкой по листку бумаги. - Или наоборот, стал бы этаким дамским любимцем на фоне назревающей отставки и вытекающей из нее пенсии.… Ан, нет, залетел по воле надвигающегося старческого маразма и российских конструкторов, Бог знает куда, чуть ли не в саму задницу дьявола.… Кстати, о наших баранах… - наконечник стержня в очередной раз опустился на бланк с вопиющей литерой «Форма «Н-1»» и проделал в нем огромную дыру, в пункте, где говорилось о лицах, допустивших нарушение нормативных требований. Перед ним стояли две дилеммы: заполнить бланк до конца, идя на поводу у Ко Чи, и тем самым, автоматически поставить крест на бортмеханике, или же начать собственное расследование, пренебрегая показаниями очевидцев. - Как-то уж все просто получается, - даже не смотря на все имеющиеся у него на руках улики, продолжал сомневаться капитан. – Ладно, поживем, – увидим”, – вздохнул он и отложил в сторону несостоявшийся смертный приговор.
Временами случается так, что сознание любого человека напоминает огромный клубок, в котором мысли путаются одна за другой. И чем яростнее ты тянешь за нить, чтобы его распутать, тем плотнее он становится. Стоит дернуть посильнее, ниточка обрывается и человек «взрывается». С Финеесом произошло то же самое. Все его мировое восприятие сейчас «вдарилось» в экран файл-сервера, по которому в очередной раз он просматривал один и тот же эпизод.…Несколько минут Иов стоял и причитал, затем, ни с того ни с сего, взял и полоснул Лазарио по руке.
На первых порах ему казалось, якобы я заболел «космической лихорадкой», и тогда меня в любом случае следовало изолировать. Таким образом тешил свое самолюбие капитан, по-прежнему отказываясь до конца воспринять мою виновность и одобренное всеми решение. “Ибо проявившийся синдром, - как он тогда считал, - ставил под аналогичный удар теперь каждого члена экспедиции. А из-за нехватки на борту соответствующего оборудования и специалистов от нее излечиться не представлялось возможным. Эта зараза – своего рода реакция организма на долгое нахождение человека в замкнутом пространстве с искусственно созданной атмосферой. И астронавт, пораженный ею, из тихого научного сотрудника, может в любой момент превратиться в хладнокровного убийцу”. Позднее он стал склоняться к версии, что это все подстроил Николас. Но зачем? Ни у меня, ни у главврача не было причин друг друга ненавидеть, однако сие произошло, и француз безнадежно вскричал:
- Ну, не мог Игорь сразу вдруг свихнуться! – по-прежнему не желая уверовать в демонстрируемые события.
“Укрупни голову в два раза…” – подсказкой, издалека донеслись слова второго помощника. Исуден воспользовался предложением, применяя увеличение до тех пор, пока перед ним во весь дисплей не нарисовался, в прямом смысле этого слова, анфас русского. Игорь заговорил, после того, как командир включил «воспроизведение»… Стоп! Раньше он на это не обращал внимания: до сего мои живые и добрые глаза, с появлением Николаса стали вдруг стеклянными и холодными, излучающими бездонную пустоту. А в зрачках главврача, напротив, запылало здоровье, но какое-то страшное, недоброе. “Где и когда я еще встречал такой взгляд? Ну конечно! – мимолетное примечание, схожее с шоком, теперь становилось очевидным. Точно также на него посмотрел Сан Моллас, после того, как он на него наорал”, - теперь шеф твердо решил, что нужно продолжать «рыть», вовсе не собираясь останавливаться на достигнутом. Ибо его внутреннее чутье подсказывало - это еще не все и в дальнейшем его ожидают большие сюрпризы.
Просмотрев пленку до конца, Исуден окончательно удостоверился, что отделение на поясе, где у того обычно хранился нож, в процессе всей мезон сцены было закрытым. Затем француз акцентировал свое внимание на рукоятки ножа. Окончание эфеса (именно данную часть на экране мог видеть капитан) было исполнено в виде головы волка, на лбу которого были начерчены непонятные символы. Финеес точно знал, что хозяином данного клинка, являлся Товит. “Выходит, бортмеханик готовился к акту уничтожения заблаговременно, - пояснил для себя капитан. – Но тогда, если Игорь в действительности является убийцей, то почему он находился там, где его нашли. Настоящий киллер, наверняка не стал бы довольствоваться лишь половиной задуманного, и продолжал оставаться в тени до конца. Вероятнее всего, это Иова кто-то подставил, а не наоборот, - теперь вся логическая цепочка, построенная вокруг мой средне-русской фигуры, должна была по всем законам криминального жанра разлететься вдребезги от сильного удара о гору вероятности. – И если связать всех, кто в последнее время стал агрессивно настроенным против него, самыми яростными персонажами на этом поприще оказались: Ко Чи и Николас Лазарио. Тем паче последний сам когда-то просил Игоря, что бы тот ему помог в ритуальном вопросе”.
Так или иначе, чтобы расставить все точки над «ї», ему нужно пойти в лазарет и поговорить со мною. Но как проникнуть внутрь, будучи никем, не замеченным? Ведь в случае если его подозрения в адрес последних персонажей оправдаются, то за ним уже установлено наблюдение. Не хватало, чтобы они что-то заподозрили и запаниковали.
В конце концов, он же капитан! Могут у него возникнуть дела, относящиеся только к компетенции командира судна или нет?! Исудену вдруг, почему-то именно сейчас, помимо всего прочего, вспомнился внушивший тогда уверенность вердикт главврача о состоянии дел у второго пилота. Тогда ответ действительно звучал обнадеживающе. А теперь?
Теперь он не был уверен даже в самом себе.
Идти долго не пришлось, спустя пару минут он уже стоял у нужной двери. И лишь когда он просунул личную карточку в отведенную для нее прорезь, командир смог оказаться внутри. Камера слежения запечатлела каждый его шаг, в бесшумном танце своего объектива.
Обиталище продолжателей дел Гепократа приняла нового героя нерадушно. Капитан корабля обнаружил своего бортмеханика лежащим, а точнее намертво прикованным к кушетке.
- Мсье, объясните, что случилось? – завопил я, когда Исуден снял с моего рта кляп. – Почему я здесь?
- Выходит, ты ничего не помнишь, – констатировал очевидное офицер.
- А что именно я должен помнить?
- Слушай, опиши мне все увиденное тобою с того самого момента, как ты казался внутри морозильной камеры.
***
- Поздравляю вас, господа, пока все идет по плану.
- Сплюнь, «рыжий»[2]! – грубо отрезал Ко Чи Гарольда Галлера. – Вы где должны сейчас находиться?
Зихрий незаметно для всех включил режим воспроизведения и свободное пространство, образовавшееся на месте, где только что была дверь, вновь затянулось. Будто несколькими минутами раньше ничего не происходило.
- Шеф, побойтесь Бога. Команда и так ни о чем не догадывается, - посмотрев на дисплей, сделал вывод Гарольд. Там со стороны лазарета, по-прежнему транслировался пустой коридор, - Я не понимаю, кого опасаться? Пусть молодой отоспится, две ночи подряд нести вахту очень тяжко.
Ко на него посмотрел исподлобья так, своими маленькими китайскими глазенками, что вторично капитану третьего ранга фельдшер не решился прекословить. И разбудив своего напарника, они направились дежурить по этажам.
***
Исповедь уставшего бортмеханика, то есть моя, подходила к логическому завершению, и я как оказалось в последствии, помнил не все.
Француз решил на тот период не расстраивать меня своими познаниями и когда я закончил свой рассказ, Финеес молча поднялся и распахнул белые шторы. Они скрывали за собой то, что в принципе можно было увидеть только в морге, а именно, командир нашел там бездыханное тело Лайона Навор. Рука капитана потянулась к висячему на шнуре диктофону и включила его.
“Покойным является Лайон Навор - второй пилот судна. Смерть наступила в двадцать один час сорок минут до полудня первого июня, в результате тяжелого ранения острым предметом в область левой глазницы. Дальнейший визуальный осмотр показал отсутствие на трупе иных повреждений, кроме, пожалуй, одного немаловажного фактора, который мною на данном этапе изучается, - странно, но голос Николаса Лазарио излучал размеренное спокойствие, ни малейшего намека на то, что диктор зачитывал некролог. - Кожный покров на втором экземпляре, также как и на первом, спустя некоторое время стал дряблым, и вскоре превратился в плохое подобие нейлонового чулка. Теперь передо мной лежит не тридцати летний муж, а семидесяти летний старец. Осмотр внутренних органов никаких дополнений не внес. Мною были взяты образцы ткани и крови пациента для дальнейших анализов, дождемся ответа”.
- Значит, “мы имеем дело с банальным отравлением”, - с долей сарказма процитировал доктора капитан первого ранга. – Игорь, ты понял, кто экземпляр «номер один»? – наши глаза встретились, в моем взгляде командир судна прочитал испуг. – Да не бойся ты так, если им был бы ты, то они тебя давно б пустили в расход. Этим «некто» является, скорее всего, Амос Ион. Тогда мы поступим так... Освобождать я тебя пока не буду, потому, как виновники происшедшего еще себя полностью не выдали. Пусть пока тешатся своею безнаказанностью. Согласен? – Окончательно не оправившийся еще пока от шока, и определенно не понимающий, что вокруг происходит, я кивнул в знак согласия, целиком и полностью полагаясь на его проницательность. – Вот и ладненько! Слушай, а какого черта ты делал в «машинном отделении» несколькими минутами до взрыва?
- Меня вызвал Сан Моллас, сославшись на неполадки в трехосной гироскопической стабилизирующей платформе. Мне это показалось странным, так как я не слышал оповещения бортового компьютера, и я засомневался. Но он, сказав, чтоб я меньше спал, показал визу на аврал, подписанную рукою капитана второго ранга.
- Понятно… - выдохнул офицер.
Исуден старался все делать так, чтобы ни одно его движение не выпало из поля зрения подопечного. Он умело запрятал за моим поясом миниатюрный пистолет системы «беретта», являющийся его нештатным оружием:
- Применять в случае крайней необходимости, - буркнул Исуден, расслабив жгуты кушетки. Затем приведя обстановку в прежний вид, Финеес также тихо вышел.
***
- Я же сказал, этому придурку, Гарольду, - темнокожий молодой человек, зевнул и полусонным голосом пролепетал по-албански в пустоту: - все нормальные люди давно уже спят. Нет, нате вам, пожалуйста, мы как два идиота прогуливаемся по этой чертовой посудине.
- Ну что, молодой, ты еще не заснул? – с долей иронии спросил по видеотелефону Гарольд Галлер. – Посмотри все ли в порядке у русского? Ни хочет ли он попить или пописать?
- Я сейчас к нему войду, и он обкакается, - раздраженно рявкнул в динамик фельдшер. - Спал бы я сейчас и спал…
- Отставить, - произнес Гарольд спокойным и ласковым голосом, подобно сержанту отчитывающего насупившегося рядового Елима Али Варииса. – Когда тебе старший по званию приказывает: применить низкочастотные волны ото сна - его нужно слушаться, а не метаться, как Хаттаб, прячась за суры Корана.
- Внимание! Я у двери.
Шум открывающейся двери заставил меня насторожиться. В лазарет сначала проникло дуло лазерной установки, а затем из-за стены появился и сам хозяин. Убедившись, что за время их отсутствия ничего не изменилось, Елим опустил оружие и подошел к кушетке, где лежал я. Смуглое лицо араба расплылось в ядовитой усмешке, когда он потянулся за «магазинчиком», висевшему на ремне:
- Убить тебя что ли, а свинья? – фельдшер склонился над моим телом, так, что я мог чувствовать его зловонное дыхание.
Сквозь узкую щелку приоткрытых глаз я заметил, что в воздухе что-то блеснуло, а вскоре на щеке у меня появилось углубление. Предмет, обжегший часть моего лица холодом, оказался лезвием ножа, медленно ползя вверх к левому глазу, он оставлял за собою кровавый след.
- Ладно, живи.
Мне вдруг захотелось вырваться из порядком поднадоевших оков, и прострелить голову этому сопляку, возомнившим себя всемогущим ангелом смерти. Для осуществления данной затеи я даже освободил руки, но в итоге поборов поток первых эмоций, ценой неимоверных усилий мне все-таки удалось принять прежнее положение.
Али Вариис положил холодное оружие на место и удалился, оставив меня наедине со своими мыслями.
Я, вороша обрывки событий прошлых дней, пытался вспомнить, у кого мог раньше видеть печально известный нож.
Совершенно очевидно, что он не являлся орудием штатного набора, так как из великого множества фирм участвующих в конкурсе на звание: «лучшее лезвие экспедиции», победителями оказались образцы фирмы «Жиллет», зарекомендовавшие себя самыми надежными. Я «печенкой чуял» - разгадка таится в самом клинке, и что он, может навести на тот искомый экземпляр, именуемый иначе, как «№2». Меня внезапно осенило! Джошуа Товит был единственным, кто отказался от услуг данной компании, и именно у него я впервые увидел злополучное оружие. Команда какое-то время даже посмеивалась над штурманом: “Что, в случае, если вдруг, на нас нападут инопланетяне, у нас есть, кому выйти на тропу войны”, – он поначалу конечно злился на это, а потом плюнул и перестал.
Мне стало не по себе, ведь каким-то образом нужно было предупредить капитана о своей догадке. Но как это сделать? Все средства связи у меня были изъяты, а незамеченным выйти не удастся (скандал из-за спирта пошел мне на пользу, сотворив из меня чересчур осмотрительного типа). Но, Исуден, в конце концов, смог же обойти все ловушки, или все-таки нет? Данное обстоятельство меня насторожило, и тогда становилось интересным, какую игру затеял капитан? Не стоят ли его мотивации наряду с побуждениями доктора и его сподвижников?
В любом случае нужно было продолжать действия на пути к своему освобождению. Первым делом, поднявшись с кушетки, я проверил обойму пистолета. Она оказалась заполненной. Из этого следовало, что командир корабля играет по правилам и он вероятнее всего на моей стороне.
Я решительно вскочил с прокрустова ложа и незамедлительно направился к двери…
Ist in 10a.m. nach Der berlinischen Zeit verschlsselt. Die Umstnde entsprechen der Wirklichkeit geschehend in das Intervall 10.00p.m. - 7.00a.m.
(Закодировано в 10 часов утра по Берлинскому времени. Обстоятельства соответствуют действительности, случившиеся в интервале 2200– 7.00..)
[Позднее взято из файла составленного Зихрием Хайном].
_Но Он сказал: говорю тебе, Петр, не пропоет петух сегодня, как ты трижды отречешься, что не знаешь Меня._
От Луки. Глава 22
Делая последние штрихи ввода новых данных в базу компьютера и с головой погруженный в свою работу, я особо не старался замечать, что творилось у меня за спиной. Последние сутки и вовсе оказались тяжелыми для моей натуры, и, просидев так три часа без сна и отдыха за местом программиста, я окончательно обессилил.
Оторвавшись от экрана, я решил немного отвлечься и передохнуть. К тому же зашедший недавно на вахту капитан третьего ранга наконец-то на мое обращение к нему:
- Да, пожалуйста, слушаю.
Я повернулся в сторону субъекта, на этой поре являющегося главным. Черное круглое пространство, в один миг образовавшееся передо мной, уподоблялось схожестью с «мини-шаровой молнией», аналогично заключало все таинства жизни и смерти, ставя обреченного перед выбором.
- Вы кажется хотели о чем-то спросить, инженер-программист Хайн сан? – напомнил Ко Чи визави, целившись мне в лоб из пистолета. - Или быть может майор из отдела по борьбе с международным терроризмом?
- Как это понимать? – я «состряпал» маску удивления, как этому меня учили мои наставники.
- Это вас нужно спросить, как это понимать? Мы вам доверились, обеспечили вашу беззаботную старость, а вы решили за все труды отплатить нам «черной неблагодарностью». Не по-людски, это как-то, вам не кажется офицер Интерпола?
Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: Ко Чи и его прихвастни, начали зачистку в своих рядах. А Хайн слывший у себя в штаб-квартире Бонна хитрым и проворным сотрудником, имеющим изворотливый ум и «острый нюх», воистину оправдывающий свою легенду fchs[3], еще накануне уничтожил всю документацию порочившею его, как честного гражданина пред лицами головорезов. Теперь человеку несведущему в делах подкопаться было невозможно. “Интересно знать, кто тебя так изощренно подставил, Зихрий Хайн? Однозначно это не мог сделать кто-то со стороны, - размышлял я. – Остается клеймить лишь одного Джемса Анонна!. Только он ведал обо мне. Хм, коллега состоящий на службе «Ее Величества», вовремя посуетился. За то ты теряешь хватку, полковник Зихрий Хайн, – журил программист себя. Во мне играли чувства собственной обойденности и эгоизма, ведь его многолетний и кропотливый труд летел сейчас в тартарары. – Хорошо, ты решил сыграть в одиночку, и я поступлю аналогично. К черту совместное задание, уничтожу эту продажную тварь и их! А пока интересно знать, что ты им выложил, майор Джемс?”
- А с чего вы вообще взяли, что я тот, за кого меня выдаете? – я сильно рисковал, пытаясь играть в дознание, но иного выхода у меня не было.
- Вы еврей?
- Нет.
- Тогда почему вы отвечаете вопросом на вопрос? Перед вами сейчас поставлена единственная задача,– выжить, и за это вы постараетесь на славу, чтобы мы поверили и прослезились.
- Хорошо. А с чего начать-то?
- Вот, так-то уже лучше. Ну, во-первых, что вы там задумали?
- Я не имею малейшего понятия…
И за данный ответ я получил удар по лицу, от явно не настроенного сейчас на дружелюбную беседу Сайласа Хама.
- Мы ждем, - издевательским тоном продолжал допрос Ко.
Выплюнув сломанные зубы и сглотнув кровавую слюну я снова, с упорством непоколебимого революционера, продолжал стоять на своем:
- Я, право же ни о чем более не ведаю, кроме своих профессиональных обязанностей программиста судна, - ушедший в прошлое его арийский акцент, передал эстафету семитскому шипению.
- Зихрий Хайн, вам пора бы уже знать, что и у ангелов терпение не безгранично. Так на кого вы работаете, мистер?
Палец китайца мягко надавил на курок и по скобе как по направляющей он заскользил к прикладу. Я понимал, что нахожусь на волоске от смерти, и одно неверное слово или движение могут погубить меня. Из пересохшего горла выдавилось лишь предложение, решившее судьбу пишущего данные строки человека в положительную сторону:
- Я весь Ваш Ко сан.
Ко Чи улыбнулся и с присущей ему восточной мудростью произнес:
- Возможно, ты еще поможешь мне, а кто-то уже нет, - два последовавших друг за другом выстрела уложили: помощника фельдшера Елима Али Варииса и приведенного им же на погибель судового кока Джекоба Зефама. Ни один мускул не содрогнулся на лице китайца, когда он проводил самосуд. – Молодой сообщил, что у тебя Вальтер. Ты разве бы не разделался со стукачом?
Ах, вот кто меня выдал со всеми потрохами! Теперь я окончательно для себя уяснил, что свихнувшийся на почве маниакального величия главарь банды от моего напарника, в том конфидициальном разговоре имевшим место быть перед самой катастрофой, помимо того, что они обменялись мнениями, и один передал бортовой журнал другому, практически ничего не добился. Так как если всплыли бы все факты, которыми владел офицер британских спецслужб, то их обоих давно уже не было б в живых. Значит, Джемс проговорился лишь на одну десятую часть: “Мол, если вы меня не убьете, то я вам скажу, что есть еще один такой же субъект на судне что и я. Но видеть мне его пока еще не приходилось, ведь по легенде я должен был с ним встретиться непосредственно там-то, в такой-то момент. И в связи с последними событиями наше рандеву откладывается на неопределенное время. И гадом стану, если в течение нескольких дней не выйду на него и «не забью с ним стрелку». А вашей задачей станет лишь схватить его”. Отсюда вытекало: а) Анонн будет тянуть время, но в итоге не выдаст его; б) все как раз наоборот. Но в том или в ином случае старпом намерен будет выйти с ним на связь до проверки двигательных установок, а как он это сделает, покажет время. Значит нужно ждать!
Но что делать с террористами? Они-то как раз просто сидеть и смотреть не собираются. Запустив вскоре таймер на бомбе под названием «автономные испытания», Я – Зихрий тем самым заставлю их поторопиться, так как в случае успешного их прохождения, далее следовали «комплексные испытания», где автоматика вполне обходилась без человеческого фактора. А потому и мне следовало бы начинать действовать сию же минуту.
Эх, и зачем только я захватил в полет этот чертов «Вальтер»! Да, действительно терроризм не имеет национальности, посланный для ликвидации главаря палестинского подразделения Аль-Кайды, в надежде на всеобщую безграмотность и неосведомленность арабов, Ваш покорный слуга столкнулся здесь, уже как минимум с тремя ее представителями европейской и одного монголоидной рас. Пистолет офицера спецслужб, сыграл со мною не добрую шутку и стал первым проколом в жизни «лиса», причем сразу же чуть ли не роковым.
- Вы можете идти к себе, Зихрий сан, - повелел Ко Чи, - да но перед этим, выключите пожалуйста «видео-повтор».
Я не ожидал этого и резко развернувшись, я еще раз внимательно посмотрел на Ко Чи, который вальяжно «растекся» на кресле. Его узкие полоски между веками, превратившись в две еле заметные прорези, спрятали долой с желтого лица пару карих очей. А улыбка, представляющая собою слившиеся в экстазе две гондолы, объединенные в звенья катамарана, давала понять, что он обо всем знал. Но раз так, то почему узкоглазый свой смертельный приговор не привел в исполнение? Здесь имело место только то обстоятельство, как задействие сей персоны в чем-то еще неизвестном, что вот-вот должно было произойти.… От одной этой мысли мне стало не по себе. Какую роль ему удостоил злой гений? Сжав зубы, я тем самым попытался подавить в себе накатившее чувство страха, обдавшее все мое нутро неприятным холодком. За многолетнюю карьеру офицера германской спецслужбы я впервые был серьезно напуган.
***
Сигнал предупреждения, проиграв набат, дал начало третьим суткам пребывания экспедиции на неизвестной планете. В кают-компании, отведенной специально для обсуждения мероприятий связанных с отдыхом или работой, решался вопрос о выходе человека в «открытый космос», а точнее сказать на лоно природы. Часом раньше машина зафиксировала несанкционированное открытие одного из люков шлюза, и удаляющегося прочь астронавта. Вскоре она уже определила неизвестного как Зихрий Хайн, и для его поимки капитан первого ранга достал определенные бланки, завизированные как ВКД (внекорабельная деятельность), записав в них несколько фамилий. Затем, сопоставив отметки последнего состояния атмосферы, и составленные программистом, перед его бегством, Исуден принял окончательное решение:
- Ну что ж господа. Занесенные в список люди отправятся вместе со мною, старшим назначается старпом. Связь держим по периметру, через каждые десять минут сообщаем о себе. Теперь ваши вопросы, предложения?
- Да, капитан, – вызвался Джошуа Товит. – Я хотел бы все-таки уточнить эта миссия является военной или нет?
- Смотрите-ка, красножопому приспичило пострелять, - заметил Сан Моллас. – Наверное, мир перевернулся!
- Брэйк, господа! – померил всех Исуден Финеес. – Каждый из группы получит лазерную установку. Конечно это не ахти, какое оружие для стрельбы на дальнем расстоянии, но в близком бою равной ей не сыскать. Глупые вопросы еще будут?
***
«Вооруженная до зубов» группа, пересекла луг, который первым еще позавчера из своего иллюминатора обнаружил Иов. Зихриевские следы держали направление в лесную чащу. Финеес на секунду остановился, чтобы осмотреться, а за одно и перевести дух. Эти защитные шлема, казались стократ тяжелее костюмов, но снять их никто не решался, несмотря на безукоризненность местной флоры и фауны.
Медленно, с востока, ползла огромная туча. Окутав собою три светила, она сначала походила на неопределенной формы массу. Затем по мере приближения, темно-фиолетовая субстанция превращалась то в трехглазое чудовище, то во льва, пока окончательно не «отлилось» в парящий на ветру силуэт ангела. Исуден на секунду закрыл глаза, а когда он вновь открыл их, то по небу снова двигалось аморфное произведение природы, без каких либо признаков в нем художественного мастерства.
Легкое дуновение ветра, заставило зашевелиться кроны огромных многовековых, и, казалось бы, на первый взгляд совершенно не растущих рядом друг с другом в обычных земных условиях деревьев, но легко уживающихся по соседству на этой планете. Информация, касающаяся же пришельцев, разносилась листвой по всей округе с немыслимой быстротой. Теперь каждый из толпы, вошедший в лесную чащу, мог слышать странное щебетание, с роднимое шепоту: “Чужаки здесь… Они среди нас…”
Командир направлял за собой отряд по созданной, будто нарочно, беглым астронавтом тропинке из надломанных веток и помятой травы. И чем дальше углублялась бригада в лес, тем больше становилось яснее, что за побегом немца скрывалось нечто иное. Но что?
Людям некогда было задумываться над этим фактом, а тем паче наблюдать за красотой местной флоры. Им было все равно, как прорываются солнечные лучи сквозь разнообразные кроны, делая колорит ярким и более насыщенным, и даже в каком состоянии находится сейчас небо. Они привыкли измерять все в рентгенах, а также в баллах. Небольшая опушка выросшая как по волшебству заманивала путников.
Дикий стон, изданный Джошуа Товитом, заставил всех на секунду замереть:
- Сэр, - обратился он к капитану, - я задыхаюсь.
- Этого не может быть! Баллоны были перепроверены мною лично…
Исуден смотрел на первого штурмана, который вот-вот должен потерять сознание. Стекло его скафандра затуманилось, но, не смотря на данное обстоятельство, командир видел, как его подопечный, тяжело дыша, цеплялся за каждый глоток воздуха.
- Так и есть мсье, и у меня кислород практически на нуле, - обеспокоенный происходящим, вмешался второй бортмеханик, Хосе Самсос, досрочно поднятый из биогроба ради несения вахты вместо арестованного Игоря Иова, - а возвратиться назад мы уже не успеем. Что будем делать?
Взгляд капитана первого ранга излучал отчаяние и безысходность. Он прекрасно знал, кто стоит за всем этим, но что Исуден мог сейчас поделать?
Вдруг кусты зашевелились, и к ним навстречу выпрыгнул лев. От такой наглости вооруженные люди даже оцепенели. На их счастье царь зверей тут же рухнул замертво, из-за обильной потери крови, сочащейся из двух простреленных ран в области шеи, а иначе у них могли возникнуть огромные неприятности. Финеес воспринял данное обстоятельство как провидение, ибо он понял, что если зверь может дышать здешним воздухом, то почему человек не способен на это! И первым он позволил себе снять шлем, затем, поочередно переглянувшись, стащили все остальные.
Вдохнув полной грудью, командир чуть не потерял сознание, местный кислород был чист и приятен. Находясь на «седьмом небе» от счастья, он был готов плясать от радости только из-за того, что снова мог дышать, так как раньше легко и непринужденно. Капитан облизнул подсохшие губы, чтобы внести предложение, но тут же почувствовал чуть солоноватый привкус той теплой жидкости, которая заполняла его рот:
- У меня есть желание назвать это место Ихавод[4], так как проигрываем мы пока битву, а планету сия обозвать Вефиль[5].
- Капитан с вами все в порядке? – поинтересовался Джошуа Товит.
- А что ты имеешь в виду?
- Ваш нос, из него льется кровь.
С очередным порывом ветра прилетел листок бумаги, и под воздействием какой-то невиданной силы, словно специально приклеился к лицу Исудена. Сняв его, Финеес для начала крепко выругался на своем родном языке, а затем уж передал его на прочтение Джо. После чего сам быстро смастерил из ваты, хранящейся у него в медицинской коробочке, два тампона, и, предварительно пропитав их перекисью водорода, вставил в ноздри. Принесенный ветром бумажный клочок содержал в себе текст на русском языке и чтобы он прозвучал благозвучнее для ушей, Товит отсканировал его на свой лингафон:
- ““Он сказал: Кто Ты Господи? Господь же сказал: Я Иисус, Которого ты гонишь; трудно идти против рожна””, - Декларировал перевод первый штурман, а от себя лишь в качестве эпилога добавил: - Кто-то здорово цитирует библию, прямо, как и я.
- Тогда ты должен помнить, что там было до этого эпизода?
- “Он упал на землю и услышал”…
- Посмотрите-ка туда… - прошептал Хосе, указывая на испачканные кровью листья олеандра, в тени которых пятью минутами назад прятался смертельно раненый хищник.
Финеес раздвинул ветви вечнозеленого кустарника, как занавеску, и ужаснулся. Там лежали ровно пять туш убиенных животных. Память невольно всколыхнула цитату, недавно прочитанную им в одной мудрой индийской книге, в оной говорилось, что душа человека периодически способна к превращению в любое животное настроению, которого подвластен ее носитель. И действительно четверо из них оказались пораженными в те же места, что и почившие члены экипажа. Не вписывавшийся в звериный «апогей войны» лось, прожженный насквозь энерголучом, являл собою вершину пирамиды, посему Исуден мог поклясться, что никто более из астронавтов на тот момент не входил в число пострадавших.
- Че-е-ерт! Второй, ответь первому! – неожиданно для всех протяженно взвыл француз. – Джемс, сволочь, ну не молчи… - голос капитана, в отличие от монитора видеотелефона, который по-прежнему не хотел меняться в цвете и оставался черным, потерпел мутацию, снизошедши до баса. – Ну, хорошо, - прошипел Финеес, оставшимся с ним людям, - дислоцируйтесь здесь. Ради вашей же безопасности выйдите на связь только после того, как услышите свои позывные: «Ангел-1» и «Ангел-2». Вам понятно? – на общий кивок согласия Исуден ответил бурчанием: - Всем привет!
- Удачи, шеф, - кинул вдогонку окрыленный капитаном Хосе Самсос.
***
Клубы ужасной тучи с огромной быстротой взбирались на собратьев более спокойного окраса, «съедая» последних по кусочку. В связи с чем, за каких-то десять минут, в небе оставалось парить одно, правда, распухшее до баснословных размеров, атмосферное явление, скрывшее за собою все прилегающее вокруг него пространство. Но, не смотря, на сей казус, было по-прежнему душно и до омерзения противно от осевшего в горле сладковатого привкуса. Чтобы хоть как-то избавиться от него командир приготовился влить вовнутрь спасительную жидкость. Три полных глотка из фляжки привели, как ему показалось ослабший за время последних событий организм в полный порядок. Сделав последнее контрольное впрыскивание жидкости, Исуден попробовал разобраться с мыслями, ради чего приподняв подбородок к верху, он как следует, обмочил лицо. Из-за полного отсутствия идей, ему лишь оставалось наблюдать как в очередной раз, перекрасившись, масса-хамелеон извергла на кроны деревьев пучок ломаных стрел.
Выйдя из джунглей на поляну, исполненную в виде полукруга, Исуден воочию оценил, на сколько высоко вздымается побитый и немного подгоревший корпус их межзвездного корабля. Все фибры души непонятным образом заставляли трепетать от нарастающего помимо его воли чувства страха, а заодно и омерзения, которые капитан испытывал к убогому творению из жаропрочного и хладостойкого сплава, носящему прекрасное имя «Ковчег». Стоило ему лишь только от сожаления на секунду сомкнуть глаза, как он увидел, среди всех членов прибывшего сюда экипажа, одного мыслящего чисто, вокруг головы которого, светился ореол. Но на смену этой картины вскоре пришла другая… Молодой темнокожий человек со шрамом на левой щеке, несколько часов назад убивший святого, сам пал от руки самого злобного. Кровавая картина исчезла также внезапно, как и приснилась, оставив Финееса в глубоком раздумье. Внезапно француз совершенно ясно осознал, чего он так опасался, ибо эта планета со своими водами, растительностью и животными – один целый мыслящий мир, прознавший чувства человека, и не найдя там ничего благочестивого восстал против него. Только что среди привидевшихся Исудену образов, он распознал нечто похоже на разноцветное облако, пульсирующее возле Ко Чи и потянувшее того еще на одно преступление, а ведь до сего момента оно всего лишь крутилось вокруг Джекоба Зефама. Здесь окончательно признав своих гостей как опасных существ, организм решил отгородиться от назойливых homo sapiens. Наконец Финеес пробудился. Новый прилив сил и бодрости так обуял его тело, что пришлось невольно принимать во внимание тот факт, как нахождение капитана под защитной аурой планеты. Ибо теперь для нее он стал тем самым единственным. Мгновенно куда-то улетучились как обида, так и нервозность, из-за новоявленных преступников; внутри оставалось существовать одно лишь умиротворение. Несколько минут подряд капитан так и стоял, беспричастно наблюдая, как рядом с судном люди-муравьи водили хоровод вокруг своего собрата.
- Ангелы первый и второй ответьте! – попросил командир корабля.
- «Ангел один» на связи! – наконец-то прорезался голос первого штурмана, который обеспокоено кричал. – Сэр, что делать? Хосе тяжело ранен разрядом молнии и, похоже, он находится в глубоком шоке…. Что вы говорите? – пришлось переспросить Джо, так как в тот момент напарник громко застонал. – А нет, он не может самостоятельно двигаться. Но требует отнести его куда-то. Вот послушайте…
Динамик видеотелефона от постоянного перепада с низких частот на высокие, бесперебойно дребезжал. Но все равно до капитана долетали отчетливые фразы, которые в порыве негодования бросал на голову ангела-хранителя Хосе Самсос. Они не были из одного какого-то конкретного языка, это красивое сплетение составляла собою, скорее всего, как определил впоследствии Исуден, смесью испанского и суахили. И для пущей убедительности капитан попросил первого штурмана показать израненное тело второго бортмеханика.
- Пожалуйста, - откликнулся Товит, и монитором обвел грудь пострадавшего. – Ожоги третей и четвертой степеней. Более пяти часов он не протянет.
- М-м, - разочарованно промычал командир корабля, - вижу. Перенеси его в тень, после чего... Слушай, а холодного ты с собою ни чего не брал?
- Да, в аптечке должны быть мешочки со льдом.
- Замечательно, тогда сначала найди сухую чистую ткань и накрой ею обожженные поверхности, затем поверх нее положи холод. Можешь дать ему вдобавок таблетку анальгина. Пока это все чем мы можем помочь.
- Принято, шеф.
Из репортажа показанного индейцем все становилось на свои места: с Хосе действительно произошел несчастный случай, и Джо здесь совершенно не причем. Площадь поражения оказалась слишком большой, чтобы быть оставленной тепловым пучком выпущенного из внештатного оружия. И в том, что испанец находится в сознании, а вовсе не бредит, француз тоже убедился. Теперь Финеес четко понимал, значение слов пострадавшего бесценно и впоследствии они должны будут сыграть главную роль, ибо он их услышал от уст врага, который, готовясь к смертному одру, хочет смыть грехи. Но где и когда их следует применить.
***
Подойдя ближе на добрую сотню метров, Исуден теперь мог видеть отчетливее всю ту мерзость, прибывающую в человеческой душе, если та вообще существует у меня – особи по имени Зихрий Хайн. Пиная бездыханное тело Игоря Иова, он позировал перед Ко Чи и еще двумя головорезами, который все происходящее фиксировал на камеру, вмонтированную в шлем.
- Не смей! – приказал Исуден, нацелив на изверга дуло энергетического оружия. – Всем отойти назад, кто замешкается, пристрелю на месте! – когда банда подчинилась его команде, капитан первого ранга перетащил первого бортмеханика поближе к шлюзу корабля. – Кто мне объяснит, что здесь происходит? И в честь чего этот самосуд?
Расступившись, трио открыло перед лицом Финееса, лежавший на траве в луже собственной крови труп его первого помощника Джемса Анонна. Горло капитана второго было перерезано острым предметом, откуда из раны еще струилась кровь. Внимательно осмотревшись, капитан первого ранга обнаружил тот самый предмет, с помощью которого на тот свет было отправлено уже как минимум два человека. Рука не живого ни мертвого Иова зажимала нож.
- Разрешите мне зачитать одно письмо, - вступление китайца получилось размеренным и умиротворенным, будто он вошел в карму и до сих пор не вернулся из нее. – “…Посему вот, Я покажу им ныне, покажу им руку Мою и могущество Мое, и узнают, что имя Мое – Господь”. Наконец-то, наши мучения подошли к концу, и мы поймали убийцу с кучею улик.
- Да, ну? – издевательски усмехнулся Исуден.
- Да, сэр, - не обращая внимания на саркастический тон начальника, Ко продолжал, - данное послание маньяка-шизофреника написано на русском языке. Надеюсь, вам это о чем-нибудь говорит? Ну, ладно, о мелочах….
После сего он выдержал, словно заправский оратор короткую паузу, во время которой Финеес успел сложить для себя выявленные факты воедино, чтобы иметь уже свое мнение, отличное от Ко.
- Ну-ну, дальше, - сказал француз вслух, а про себя решил пускай пока собака лает.
- Во-вторых, то, что засвидетельствовано на ленте, пожалуй, является самым главным фактором в обвинении. Мне остается глубоко скорбеть по покойному, и надеется на то, что возмездие не заставит себя слишком долго ждать.
“Вот-вот, ты еще не знаешь, насколько быстро сие событие случится”, - продолжал свою мысль капитан первого ранга.
- Ко, можно пленку, - Финеес вытянул руку, в которой моментально оказалась видеокассета. – И еще один вопрос. Ты не можешь объяснить зачем ему все это было нужно? – видя, что китаец замялся, не находя никаких вразумительных пояснений, Финеес продолжил: - Не можешь ответить? За то, я вот в состоянии. Вы все страдаете кислородной недостаточностью. Из-за чего всем кругом мерещатся враги. Слышишь, Ко все, я приказываю твоей шайке сдать оружие и без глупостей.
- Ну, если командир настаивает, - сообразив, что ему не поверили, капитан третьего ранга, повинуясь приказу вышестоящего руководства, запустил руку в свой «чемоданчик-бардачек», - кстати, Исуден сан, вы не давали о себе знать дольше указанного вами же временного интервала. Поймите, мы за вас переживали.
Последующие события, о которых далее пойдет речь, как выяснил позже для себя Исуден, разыгрались всего лишь со скоростью нескольких секунд, но ему собственно они показались вечностью. Словно просматривая кинематографическую ленту, пущенную в замедленном темпе, француз, будучи невинным зрителем, заметил, как у китайца оказался миниатюрный фарфоровый пистолет (из тех, которые не засекают металлоискатели). Первобытные инстинкты самосохранения «наглухо» где-то дремали, и в тот момент, когда произошел прицельный выстрел, Исуден не предпринял никаких действий, чтобы хоть как-то уклониться от него. Здешнее эхо, моментально разлетевшееся по округе и разбудившее сотни видов пернатых существ, имело свойство странным образом отражаться от препятствий. Создалось ощущение, что оно мячиком отлетало от одной преграды к другой, и, в конце концов, вновь возвращалось. Изнемогая от боли, неизвестный, выросший на пути пули, прохрипел на Финееса, чтобы тот убирался оттуда. За первым последовали еще два грома, а затем почему-то запахло подгоревшим мясом. Не помня себя, капитан первого ранга «схватил подмышки» забитого до смерти бортмеханика, и втащил на борт, при этом, успев закрыть за собою люк шлюза. За спасшим их обоих Гарольдом Галлером возвращаться обратно, и рисковать жизнью не было уже никакого смысла, он все равно оставался лежать смертельно раненным, уяснил для себя Финеес.
Игорь по-прежнему находился без чувств, его изрядно помятое существо, если можно так выразится, сейчас отдыхало. “И, слава Богу, действительно немного стоило перевести дух, - осознавал Исуден. Он присел рядом с телом бортмеханика. - Слишком много событий для одного дня”.
Взор командира устремлен был в никуда, просто глаза нашли красное пятно на полу и досконально изучали его. Не зная, как долго ему пришлось пробыть в таком состоянии, ради чего он посмотрел на хронометр. Цифры неумолимо показывали, что проведенный перекур отрезал от жизни приблизительно минуть двадцать. Усталость понемногу стала отпускать тело, и теперь Финеес без особого напряжения мог подняться с пола, не опасаясь, что накопившееся внутричерепное давление, разорвет его бедную голову.
Но вот бортмеханик шедший в табеле о рангах под номером один, не захотел поддержать своего шефа и по-прежнему находился в анабиозе. На мгновение французу показалась, что тот даже присоединился к возлюбленной, после сомнениям Финееса пришлось, рассеется, когда он ясно увидел, как дернулась скула на лице Иова. Затем еще раз и, не захотев отставать от соседки, в нервный тик впала также противоположная щека. Вскоре все тело Иова билось в лихорадке, словно им овладел дьявол. Медлить было нельзя, нужно оказывать скорую помощь другу, которая заключалась в том, чтобы успеть своевременно, положить между челюстями эпилептика какой-либо предмет. И так лишив Игоря движений, Исуден разжал с неимоверным усилием его челюсти, оставив там лезвие индейского ножа. Припадок вскоре закончился, и вместе с тем пришла новая беда. Молодой двадцати девяти летний лейтенант, летчик-космонавт России, стал выглядеть на все девяносто лет.
- Капитан, прошу внимания! - из динамиков переговорных устройств разлетелся по всему кораблю до боли знакомый мой голос. – Говорит Зихрий Хайн. В вашем распоряжении есть только лишь два с половиной часа, далее приведенный в работу старпомом реактор попытается запустить корабль, но вы сами понимаете, никакого старта не последует. Поэтому Вам придется попытаться отключить генератор. Иначе произойдет взрыв сродни атомному. Все что сейчас вам обоим нужно, я имею в виду вас и Игоря, сохранено на моей машине. Будьте предельно осторожны, ибо китаец оставил двух самоубийц внутри с вами. Фельдшер уже ликвидирован. Остался главврач. Вы удивлены тому, почему я помогаю вам? В действительности меня зовут Питер фон Хунд, я офицер Интерпола. Если Игорь оклемался, то пусть меня простит за тот эпизод и поймет, что иначе было нельзя. Меня вы больше не услышите, надеюсь только пока… Капитан до встречи в лучшем месте! Да хранит Вас Бог!!!
Всем своим видом Исуден напоминал сейчас измотанного погоней и загнанного в угол зверя, в итоге получившего контрольный выстрел в упор последним сообщением. “Этот садист умоляет торопиться. Зачем? – на заданный самому себе вопрос Финеес таки не смог получить ответа. Более того, он глубоко сомневался в искренности моих слов, как Зихрия, ибо он был полон уверенности, что все это подстроено специально. Но, отбросив все же свою неприязнь на второй план, капитан решил, что в любом случае следовало поискать выход из сложившейся ситуации, только единственною помехою, в осуществлении данного желания, являлся маленький прецедент: - Откуда собственно следовало начинать?”
На скопившиеся в голове сплошные «вопросительные знаки», капитан быстро нашел противоядие, в образе таинственных мест, о которых за прошедшее время он пренаслышался.
Пересказ сна бортмехаником, потерявшим сознание на двадцать минут между шестью сорока и семью часами.
_А тот, Которого Бог воскресил, не увидел тления…_
Новый Завет. Деяния. Глава 13
Сидя на поляне, я наслаждался атмосферой чуждой доселе мне планеты. Стояла дивная погода, и от разливающейся внутри прохлады, проходящей путь от гортани к легким, делалось приятным. Сорвав соломинку, я решил прилечь, но, заметив выходящего из леса человека охваченного с ног до головы пламенем, мне становилось, совершено понятным, что планам на отдых не суждено сбыться, ибо нужно было поспешать на помощь. По мере сближения я видел, что огонь исчезал, а когда оказался на расстоянии, при котором можно было разглядеть отчетливые формы незнакомца, точнее то, что от того осталось, попытался несколько замедлить свой так рьяно начатый забег. Неожиданно погорелец ожил и вытянул перед собою левую руку, зажимавшею крест. Громкий басом он заставил прилететь Бог весть, откуда ураган, склонивший множество деревьев и создавший зеленые волны из ста тысяч стеблей трав. Его слов нельзя было разобрать, но это оказалось не нужным, и так казалось понятным – грядет что-то ужасное. При таких мыслях мне еще быстрее захотелось ретироваться отсюда – убежать прочь с этого места, с этой страшной планеты. Но ноги переставшие повиноваться своему хозяину, продолжали нести мою стать навстречу к судьбе, или року, что в прочем одно и тоже. Собравшиеся словно на представления облака, образовали плотное кольцо, создав над поляной арену, и пустили вдогонку неугодному спортсмену несколько ломаных стрел. От исполненных взрывов я потерял равновесие и упал. На мою беду трава оказалась слишком скользкой, и будто по льду я по инерции продолжил движение в том же направлении.
Доехав, таким образом, до погорельца и поднял голову, я с ужасом для себя обнаружил, как абсолютно изуродованное подобие человека, проеденное глубокими ожогами, буквально на глазах преобразовалось в чистое творение Бога. Уже на фоне лица нарисовались: сначала рот, за ним глаза и брови, завершали стремительное перерождение головы уши и нос. Аналогично за столь короткое время омолодилась кожа и на его конечностях.
Я попробовал распознать в реанимированном чужаке кого-нибудь из знакомых, но как раз в этот момент, небом был, низвергнут еще один разряд. Кольцом разошелся вокруг нас огонь. Теперь я осознавал – сбежать не удастся, а главное что мною пытается овладеть невиданная сила, очень мощная, и до безумия страшная. И мне стало дурно, ком подкатился к горлу, и показалось, как меня вот-вот вырвет. От ужаса и от обжигающего лицо пламени я отгородился руками.
Неизвестный заговорил, данная речь сопровождалась воем ветра и громом свыше. Прекратив защищаться, я обнаружил себя стоящим на коленях перед тем существом, и о, Господь Всемогущий!… В руке незнакомца за место креста, пребывала голова Иисуса Христа. Издавшийся снова голос, казалось взрывной волной, прокатился по всей планете. Я видел, что шевелились губы Миссии, и как он произносил слова, но не в состоянии оказался поверить в происходящее. Между тем Иеремия призвал сына своего поцеловать в уста его. Я хотел, было подчиниться приказу, и даже приблизился к лику, но решил остановиться. Увидев как с подбородка срубленной головы, капают красные капли: Сын Божий не унимался, продолжая настаивать на своем решении: “Сия чаша есть новый завет в Моей Крови, которая за вас проливается”, - по-прежнему взывал Он.
Наконец, я сделал то, что от меня требовалось. Пелена с глаз спала, и я теперь отчетливо видел, того, кто стоял так долго передо мною – это был Я сам!
Мое сознание вдруг куда-то провалилось, последнее из того, что я успел запомнить – был всепоглощающий туман, растворивший всю поляну.
L'expos sur l'opration avec succs faite de la liquidation du terroriste international Nicolase Lasarion.
Isuden Finees
6.06.2005a.
(Доклад об удачно проведенной операции по ликвидации международного террориста Николаса Лазарио.
Исуден Финеес
6.06.2005г.)
_…Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыскающий лев, ища кого поглотить._
Новый завет. Первое послание Петра. Глава 5
Высохшая да морщинистая кожа в прошлом усыпанная язвами и рубцами, постепенно разглаживалась, пока вновь не обрела свой прежний вид. Тело Игоря Иова, очистившись, помолодело, навсегда освободившись от следов воспалительных процессов. Только теперь капитан корабля позволил себе немного расслабиться.
В истекшие двадцать минут, за время которых Иов не подавал ни одного признака жизни, я трудился над его корпусом, а также внутренним содержанием, не покладая рук. И будто каторжный, пытался вызволить своего подопечного с того света, не переставая делать бортмеханику наружный массаж сердца, изредка разбавляя его проделыванием искусственного дыхания.
Бог, вероятно разглядев, как усердно старается раб его Исуден, сжалился надо мною и подарил моему товарищу право на второе рождение. Теперь у Игоря работал мотор, и восстановилось дыхание. И пускай сердцебиение было тихим и редким, а вдохи наоборот глубокими и частыми, за то организм справлялся самостоятельно со всеми возложенными на него функциями. Тем паче вскоре ситуация нормализовалось и издав пронзительный вопль, сопоставимый реву раненного зверя, больной очнулся и даже смог приподняться.
- С добрым утром, - съязвил я, глядя на побитое существо Иова.
Поначалу Игорь готов был отпарировать хамскую выходку начальства, и даже приоткрыл рот, но колкость не смогла полететь дальше высохшего горла. И едкие предназначавшиеся для другого человека выражения, оставаясь внутри гортани, прожгли голосовые связки самого злоумышленника. Поняв, что номер не удался бортмеханик достал фляжку и отпил из нее.
- Ты в порядке? – поинтересовался я у друга, когда тот более или менее пришел в себя. – Как твое ничего?
- А как, по-твоему, должен себя чувствовать человек, ноги которого повернуты на выход? - я лишь пожал плечами, а Иову пришлось отвечать самому на поставленный им же вопрос: - Относительно.
Улыбнувшись этой черной шутке, я помог ее автору встать. Словно младенец, в течение следующих нескольких минут Иов заново учился контролировать равновесие. Данное занятие было не из легких, Игорь совсем не чувствовал ног, вследствие чего в очередной раз он чуть снова не оказался на полу. Его пальцы больно впились в мои предплечья, от чего я вскрикнул.
- Где пистолет, который я отдал тебе? – поинтересовался я.
Игорь похлопал себе по талии, оружия там не оказалось:
- Я не знаю, - мямлил он.
Имея полное представление событий, минувшего дня, я все же для пущей убедительности спросил:
- Что произошло, после того как я покинул лазарет?
- Вслед за вами, пришел помощник фельдшера и стал издеваться надо мною. У него был нож Джо, которым он меня поранил. Когда он удалился, поспешил на выход и ваш покорный слуга. Оказавшись на третьем уровне, я имел не осторожность столкнуться носом к носу с главврачом, где меня тут же вырубили ударом сзади.
- Ты не запомнил того, кто тебя бил?
Игорь отрицательно покачал головой.
- Понятно, последний вопрос из профессиональной области. Возможна ли радиопередача сигнала снаружи на борт, в случае полной герметической изоляции корабля, если да то при помощи чего?
- В конкретной ситуации речь о видеотелефоне просто беспочвенна, здесь можно воспользоваться или ранее производимой записью, или же перенастроить звуковую карту разведчика, а в качестве дешифратора использовать лингафон. Я ответил на все вопросы мсье, теперь ваша очередь.… Что произошло за время моего так сказать отсутствия?
- В шесть часов ноль-ноль минут прозвучало сообщение о незапланированном выходе человека за пределы борта. Им оказался Зихрий Хайн, который как мне сейчас кажется, спас всех нас своим побегом. Во время погони получил тяжелое ранение Хосе Самсос, с ним я оставил Джошуу Товита. Вернувшись мне, пришлось быть свидетелем шоу, главными участниками которого были вы: с одной стороны зверь и садист – программист, с другой униженный и побитый им – первый бортмеханик. Поддавшись эмоциям, я заступился за тебя и чуть не сорвал планы немца. Но теперь-то я абсолютно уверен, в своих догадках: Хайн создавал видимость. Ибо главарь шайки где имеет место быть сам Зихрий, имя которому Ко Чи, задумал нечто настолько важное и страшное, что откажись программист дальше сотрудничать с ними пострадал в первую очередь…
- Стоп, стоп, - перебил меня бортмеханик. – В вашем рассказе я не уловил сути происходящего в действительности, и еще не уяснил, каким образом мы все-таки оказались на борту?
- Как я уже говорил выше, мне пришлось вступиться за тебя. Ко Чи пытался заверить меня в том, что я защищаю убийцу Джемса Анонна, так как якобы именно ты был зафиксирован на пленку. В порыве я не сразу распознал, где ложь и готов был поддаться на провокацию, подсказкой послужил тот самый шлем с видеоустройством, хозяином, которого был погибший старпом. Я обратил внимание, что вы оба лежали без защитных головных уборов, а на тот момент ты не мог знать, что творилось снаружи. Отсюда вытекало: либо Игорь Иов самоубийца, либо тебя подставили. За трехмесячный срок совместной деятельности, который надеюсь, с вами скоро отметим, я выучил характер каждого. И уж поверьте, что на первого из вышеперечисленных вы молодой человек совсем не тянете, а, вот, на последнего… - я специально сделал на этом месте короткую паузу, чтобы сглотнуть накопившеюся от яростных рассуждений слюну. А заодно и акцентировать внимание собеседника на начало главной части своего выступления: - Второй помощник, вероятно заподозрив неладное в моих действиях, вдобавок попытался ликвидировать и меня, но вовремя открывший люк первый фельдшер спас нас.
- Мсье, я вообще отказываюсь что-либо понимать! – удивился бортмеханик. – Подходя к моему кубрику, перед тем как порезать меня, Елим Али Вариис вел переговоры с Гарольдом Галлером в явно подчинительном тоне. И вдруг нас ни с того ни с сего защитил бандит, причем заметьте не шестерка. Что произошло?
Вдруг обоих передернуло, от писка издаваемого лазерной установкой, закрывшей нас изнутри, и «Ковчег» из корабля в скором времени обернулся для дуэта в западню. Я, окинув взглядом свою энергетическую пушку, лежащую рядом обнаружил, как огромная дыра зияла в ней на уровне устройства для подзарядки батарей. Очевидно, что именно она стала первородной причиной появления паленого запаха. Приведенное в негодность несколькими минутами назад Саласом Хамом установка, более не представляло собою никакой ценности, и из спасательной машины, все надежды на которую возлагал я, оно превратилось в ненужный хлам. Тем временем динамики разверзлись неистовым смехом, доказывая в очередной раз правоту немца, так как был еще третий внутри корабля.
“Браво, браво, капитан! Вам удалось это выяснить всего за каких-то четыре часа двадцать три минуты и одиннадцать секунд. Поздравляю вас сэр, вы полный тугодум! – не унималась громкая связь, рапортовавшая голосом главврача. – Изучая в колледже психологию людей, я недоумевал, как может человек продолжать надеяться на жизнь в ситуации схожей с вашей. Когда всем заранее известно, что ты почивший. Аллах милостив ко мне, предоставив в действительности такую возможность. Не проще ли вам сесть, расслабиться, или как Игорь напиться?”
У Иова если можно так выразиться от удивления отвисла челюсть:
- Вы ничего не утаили от меня? – поинтересовался он у меня.
- Хайн уверил, что судно взлетит на воздух приблизительно через два часа.
И в очередной раз, испугавшись неожиданной вести, бортмеханик чуть не рухнул вниз:
- А с кого перепугу этот нарисовался?
- Вот он как сейчас выяснилось и есть самоубийца.
- Час от часу не легче, - пробубнил Игорь, но тут его нервы не выдержали и он выкрикнул: – Идиоты, вокруг меня одни идиоты! Откуда начнем поиски господин капитан?
“…Князья сидят и сговариваются против меня; а раб Твой размышляет об устах твоих. Откровения Твои – утешение мое, советники мои…” – подал саркастический голос док.
- “…А раб Твой размышляет об устах Твоих. Откровения. Твои…” – заново, вдумываясь в каждое слово, процитировал я про себя библейский стих. Шестым чувством осознавая, что за нами следят, внимательнейшим образом я осмотрел весь коридор. И не напрасно. Мое внимание сразу же привлек красный огонек индикатора, указывающего на нормальную работу видеокамеры висящей как раз над нами.
Теперь понимая, как следует повести себя дальше, я громко передал: “Сейчас мы оба направляемся в рубку для отмены обозначенного старта”. Доселе была одна лишь правда: оказавшись на верхнем этаже, вместе мы по началу держали курс именно в том направлении, как я и сказал. Но стоило поравняться с дверью, на которой значилось «каюта № 12и», как мы расстались. На самом же деле по моему разумению там остаться должен был лишь я один. Тем самым, добившись, что Николас на данном этапе потерял бдительность. А бортмеханик, следуя надписи на листке бумаги, беспрепятственно уже приступал к розыску и, понятно, к вытекающему из него обезвреживанию преступника.
Ни на секунду не останавливаясь возле кают-компании, Игорь проследовал в жилой отсек инженерного состава. Преодолев путь несколько десятков метров за сотую доли секунды, он оказался возле заветной двери. Помимо той таблички, которая уже значилась в его списке, на двери зияла дополнительная: «программист».
***
Хорошо зарекомендованный динамик моего видеотелефона издал нехарактерные для себя помехи, которые длились не более пяти секунд, с одинаковой частотой и периодичностью. Прослушав финальный аккорд репортажа, и, не включив монитора, я аналогично молчаливому «собеседнику» передавал свою информацию, вторя двукратному пощелкиванию на другом конце «провода», одним. Закончив такого рода, общение, мне пришлось связаться с главврачом, прибегнув к визуальной помощи дисплея:
- Ради чего этот спектакль, Николас? Ты ведь погибнешь вместе с нами, опомнись!
- А я и так давно уже мертв сэр, - ответил Лазарио, следуя наперекор молящей головы изображаемой на фоне пластиковых стен.
- Что это значит?
- Для вас ровным счетом ничего.
- Но, наверное, можно что-нибудь исправить? Помоги нам остановить процесс, пока еще не поздно. А, выбравшись, мы обсудим все проблемы.
У меня еще теплилась надежда относительно главврача, что тот ведет себя аморально не по своей воле, а из-за тайно подсыпанного вторым помощником психотропного вещества. И вскоре, с прекращением пагубного влияния зелья на психику, к макароннику вновь вернется благоразумие, а, следовательно, его не нужно уже будет устранять. Из оного вытекало, нас станет уже четверо, а не трое, как было раньше, которые будут бороться со злом.
Я просунул в отверстие замка свою персональную карточку, чтобы отпереть металлическую преграду. Неудачно. Затем попытался набрать ту комбинацию цифр, которая задавалась мной, в случае потери электронного ключа – результат аналогичен предыдущему. Оставался еще вариант спросить код у респондента, но я решил не торопить события и подождать несколько секунд. Ибо за процессом тщательного изучения расплывшегося на жидкокристаллическом экране лица Николаса Лазарио, я заметил тот нездоровый блеск в его очах, точно такой же, как на фильме снятым в морозильной камере.
Почему-то из глубины подсознания вновь и вновь доносился репортаж Хайна, а в особенности последняя фраза о самоубийцах. Теперь я окончательно уяснил для себя, что этот тип изначально был террористом и вряд ли теперь станет по одну сторону вместе со мной. «Пряных иллюзий» относительно душки главврача, первого, второго и третьего, якобы моих помощников более не существовало – была одна лишь тщательно подготовленная кем-то шайка-лейка, не понятно как пробравшаяся на корабль. Отчего мне стало очень страшно, и в этот момент, я ненавидел и карал себя за это нахлынувшее чувство. Я - командир даже не знал, есть ли верные мне люди и от кого их следует оберегать? Единственно слабым утешением самолюбия являлось то, что вначале облажались всезнающие сотрудники Центра, отсюда не достаточно ознакомившие капитана с личными делами моих будущих подопечных.
- Капитан, вы, верно, думаете, что можно в корне изменить сложившуюся ситуацию?
- Я не знаю.… Но дай спастись всем!
- Синьор Финеес, это все напрасно. Нужно уметь проигрывать тихо и безмятежно, не стоит так сотрясать воздух.
Пронесшаяся по коридорам фраза заставила меня осознать, что собеседник попросту тянет время, и что от него нельзя будет ничего добиться.
- Николас, я смотрю, ты прилично знаешь Библию?
- Что есть – то есть. Не отнять.
- Не подскажешь тогда, откуда вот эта цитата? Потерпи секунду, - в это время, отыскав в кармане лист бумаги, я поднес его к лицу.
Связь на мгновение прервалась, но этого оказалось достаточным, чтобы подать сигнал Иову к атаке.
- Прошу прощения, я нечаянно нажал не на ту кнопку, - убедительно солгал я.
Лазарио ехидно оскалился и сквозь зубы процедил:
- Извинения приняты.
- Слушай же…. “Аод вошел к нему; он сидел в прохладной горнице, которая была у него отдельно. И сказал Аод: у меня есть до тебя слово Божие. Еглон встал со стула, - я прекратил на время читать. Из-за резкой смены обстановки на мониторе несколько секунд шли помехи. После чего за проскакивающими серыми полосами моему взору представилась новая картина, за которую я вновь бы отдал полжизни. Весь образ главврача указывал на то, что Николас явно не был готов к своему быстрому обнаружению, а тем паче к своей погибели. Он даже встал, чтобы помешать Игорю, пленить себя, но точно брошенный бортмехаником огромный нож с волчьей головой - свел все его старания на нет. Дальнейшая трансляция с видеотелефона террориста велась снизу вверх. Досыта насладившись этим мгновением записанного в памяти устройства, я продолжил, чтобы закончить: - Аод простер руку свою, и взял меч с правого бедра своего и вонзил его в чрево его…” Аминь.
- Доктор устранен, - вознес случившееся событие по громкой связи Игорь. - Как понял, первый?
- Принято. Да, прекрати давить на уши, перейди на видеосвязь, - и пока мой ассистент переключался с допотопных динамических устройств на новшество революционных технологий, я про себя выругался, - дите, твою мать, совсем обалдел на радостях!
- Вам меня хорошо видно? – спросил бортмеханик.
- Не только видно, но и слышно. Что у тебя там?
- Мсье, я включил компьютер Хайна. Теперь он запрашивает пароль.
- Какое там стоит имя?
- «Питер».
- Попробуй ввести без пробела «фонХунд».
- Да получилось, шеф я вошел. Это что – внеочередная догадка?
- Ага, что-то вроде того… Слушай-ка, я тут еще немножко поколдую с замком, а ты там смотри, ни чего не стирай. Лады?
- Да.
Снова не найдя верный код-ключ, из бесконечно возможных вариантов которые, как мне казалось, могли прийти на извращенный ум террористов, я в сердцах достал свой кортик и вонзил его в блокирующий прибор. Пробив верхнюю крышку цифровой панели, лезвие что-то перемкнуло внутри схемы, и динамик испустил свой последний писк. Раздался шум гидравлических поршней, и ожившая дверь, наконец, впустила горе-взломщика.
- Игорь, я вошел в сеть. Но я не вижу твою машину. Ты сможешь сделать общий доступ?
- Дайте мне миг и я здесь все «расшарю».
- Извини, что отвлекаю… Пистолет главврача, надеюсь, ты забрал?
- Да.
- Я послал тебя убрать ублюдка вооруженного огнестрельным оружием только лишь с одним маленьким кинжальчиком?!
- Вроде того.
- И ты его уничтожил. Ну, вы блин, русские даете! – не переставал я удивляться.
- Знаете, шеф тогда мне было как-то все равно, - к моему величайшему удивлению, подчиненный как ему показалось, пессимистически отреагировал на мой порыв симпатии к своим родственникам и землякам.
Я даже от огорчения хмыкнул, что потерял на какое-то время собеседника, но снова превратился в истинную любезность, когда на его экране стали проявляться файлы и папки, хранящиеся в компьютере программиста:
- Большое спасибо тебе, Игорь. Все ты можешь возвращаться, - это оказалось последним моим приказанием, дальше я с головой оказался погруженным в «программные разборки».
***
За полтора часа до взрыва, в проеме между коридором и рубкой просунулась белокурая голова Игоря Иова, затем в отведенном под дверь пространстве нарисовалось и его тело. Монотонно покачиваясь из стороны в сторону, оно не осознавало, насколько подобные движения являлись нелогичными для герметично закрытого корабля. Наконец решившись пойти в моем направлении, Игорь громко выдохнул воздух и с мужественным видом направился вперед. Даже не дав сделать и нескольких шагов своему владельцу, ноги наотрез отказались повиноваться и, переплетаясь между собой в пьяном танце, они чуть не уронили бортмеханика на пол. Мужчина не успел вовремя перекинуть свой центр тяжести на другую сторону, отчего незамедлительно поспешил опереться свободной рукой на рядом стоящий стол. Вторая его передняя конечность в свою очередь, с грохотом ударившись о крышку мебели, выпустила на волю кипу бумаг и диктофон.
- Здесь отовсюду понемногу, - немногословно пояснил Иов, - кроме…
- Кроме судового дневника моего непосредственного заместителя, не так ли? – бортмеханик от неожиданности чуть одобрительно не икнул догадке своего шефа, а тот якобы этого не заметив, пригласил его взглядом сесть с собою рядом, и, не сбивая приобретенный ритм, продолжил: - О, это уже мелочи, по сравнению с тем, что я накопал, убедись сам…
Игорь, следуя молчаливому совету представителя управленческого состава, рухнул на кресло рядом со мной. Я пожурил Иова относительно невоздержания к спиртному. Но, отгородившись от прущих изо всех щелей на теле бортмеханика запаха амбре, мне все-таки пришлось подпустить бедолагу к компьютеру.
Темно синее полотно дисплея обнажало множество папок, курсор в дрожащих пальцах бортмеханика прыгал долго, пока, словно сомневаясь в своем выборе, не пал на одну из них, именуемого латинской литерой «GP». На первый взгляд, как могло показаться, в ее каталогах должна храниться информация ни как не связанная с именами и фамилиями членов бортового расчета, однако, стоило лишь вскрыть оную, то взирающие четыре ока моментально уловили обратное. Проштудировав тождественным образом их все от начала и до конца, мы обнаружили, что картотека преисполнена фамилиями всего состава, расположенных в алфавитном порядке. Теперь уже не оставалось ни доли сомнения: вот оно «знаменитое» секретное место, именуемое никак не иначе как архив и успевшее за короткое время порядком поднадоесть! Скопировав все данные на принтер, я запустил печать.
7.20a.m. Den Vorfall am Vortage die Ausfhrung des Auftrages, den Befunden vom Kapitn des dritten Ranges.
Piter den Grund Hund.
(7.20. Происшествие накануне выполнение задания, данным капитаном третьего ранга.
Питер фон Хунд).
_И сказал один из слуг его: никто, господин мой царь; а Елисей пророк который у Израиля, пересказывает царю Израильскому и те слова, которые ты говоришь в спальной комнате твоей._
Ветхий зовет. 4-я Царств. Глава 6.
- Займитесь лучше поисками еще трех трупов, Хайн сан, - приказал мне главарь террористов.
Я резко встал и вытянулся в струну, чтобы переспросить:
- Гер, я не верю своим ушам! Вы нам наказываете уничтожить Хосе даже если тот окажется в живых?!
- По-вашему я не слежу за своей речью, – капитан третьего ранга разъяренно рявкнул и угрожающе посмотрел в мою сторону, указывая на то, кто в этой ситуации главный, и стоит ли его оппоненту лишний раз пояснять, - или мало даю пищи для размышлений?
- Он же до последнего момента был с нами. - Рука капитана третьего ранга медленно, но уверенно потянулась в маленький чемоданчик за табельным оружием. Заметив это телодвижение, и осмыслив что последует за ним через секунду я решил не испытывать далее судьбу и отрапортовал: - Никак нет, Ко сан! – при этом из последних сил пытался обуздать одновременно скопившийся во мне ужас и чувство омерзения к этому человеку, который так просто начал избавляться уже и от своих людей.
- Тогда в чем дело, программист? – его китайская речь, как показалось в прошлом Зихрию, приобрела вновь спокойный тон, без каких-либо признаков недавней агрессии. - Вы примете на себя управление группой и направитесь в квадрат двадцать два. Переговоры ведем штатно через каждые десять минут. Мы же будем вас ждать с хорошими новостями в сороковом квадрате, примерно через полтора часа, - его палец указал на овраг между лесом и речкой, в километрах двадцати-тридцати от данного места. – Запомни Гер фон Хунд, не вздумай подвести меня, я полностью владею ситуацией. Малейшая твоя провинность и офицер Интерпола мгновенно превращается в труп. Да, и по завершению операции не забудьте отметить в рапорте, что капитан первого ранга и два его помощника во время вылазки в лес пали жертвами диких зверей.
А мне в который раз пришлось удостовериться в том, что эта желтопузая сволочь предугадывала все мои действия на шаг вперед, отчего я уже подумывал о причастности Ко к службам госбезопасности Китайской народной республики. Но при всем при этом совершенно не осознавал, как мне поступать далее в сложившейся ситуации.
Запись событий составлена за час до взрыва
________ /Иов И.П./.
_И видел Ангела сильного, провозглашающим громким голосом: кто достоин раскрыть сию книгу и снять печати ее?_
Новый завет. Откровение. Глава 5
«Получасами ранее наступили вторые сутки нашего пребывания на неизведанной доселе планете. “К местным условиям людям легко привыкнуть, ибо здесь они короче всего лишь на один час, и посему акклиматизации нам практически не потребовалось”, - заверил меня Ко, - зачитал первый абзац в бортжурнале капитан написанный рукою Джекоба Зефама. – Смешно, но мне становится жутко не по себе, так как я не могу отделаться от мысли, что в моем кубрике кто-то есть еще… Секунду…. Хотя я никого и не заметил, но знаю, оно здесь, ибо чувствую чье-то присутствие... И все-таки я оказался прав! У противоположной стены появились две пары желтых пятен, и они движутся на меня. Бог мой – это не человек! Здесь зв…., - на сем рассказ, заверенный черной авторучкой, прекращает существование, и имеет продолжение форме кириллицы нацарапанной красными чернилами: - Игорь, помни Наргисс!»
- Мы с коком учились в МГИМО на факультете международных отношений. Окончив четвертый курс, в дни летних каникул, вместе приехали в гости к его родным. Где я и познакомился с его сестрой, - произнес я, в ответ на выжидающий взгляд шефа. – Спустя какое-то время он по неизвестной мне причине покинул студенческие пенаты и возвратился в Индию. Но судьбе было угодно нас вновь соединить на испытаниях в Звездном городке.
- Значит, ты знаешь Джекоба уже давно?
- Выходит так.
- Тогда ответь. Было ли для него обычным состоянием подобно тому, как он себя вел на момент составления записи?
- Нет. Он никогда ничего не боялся – это не в его духе. А здесь он буквально чем-то подавлен.
- Тебе может не понравиться то, о чем я тебя сейчас спрошу? Он не употреблял травку.
- Я никогда его не видел ни глотающим «колеса», ни шныряющим косяки, ни колющегося, ни пьющего водки, даже в те моменты, когда ему бывало действительно тяжко.
- Ладненько…- понимающе кивнул француз и включил видеомагнитофон.
Но вскоре, возопивший басом голос «мамочки» на разных языках, заставший невольников судна за просмотром фильма, где третий помощник пытался пустить своего командира по ложному следу, учтиво предупредил, что до старта остается ровно один час.
- Нам нужно поторопиться, дабы покинуть корабль, - выдавил из себя капитан.
- С удовольствием, – я давно ждал данного предложения от Исудена Финееса, потому как сам не осмеивался сказать. Дабы понимал, что выйти из наглухо запечатанной консервной банки, состоящей из прочного сплава способного выдержать удары крупных астероидов, не имея в наличии ни сварочного аппарата, ни лазерной установки, просто не возможно. - Есть разумные варианты как это сделать?
- Сначала мы попытаемся отключить реактор, предварительно обесточив весь корабль, - пояснил Исуден.
- И напрасно, - тогда я не разделял оптимизма босса, возможно от просмотренного несколькими секундами назад фильма, отснятого вторым помощником капитана, да и от мысли, что если за сорок минут, мы ничего не предпримем то, ядерного взрыва не избежать, мне не становилось легче. Я находился под таким впечатлением, что на меня было больно смотреть. То, что я уже мысленно прощался со всеми знавшими меня на этом свете, и приветствовал знающих мою персону на том, была полной правдой. – Вместо того чтобы надеяться на авось и не терять времени впустую, - продолжил я апофеозную речь, а заодно и рассеивать панику, - как ваш второй помощник, поэтому лучше давайте разобьем это чертово стекло и быстренько «сделаем отсюда ноги».
- Во-первых, у меня никогда не было второго помощника! – Капитану первого ранга не понравился такой настрой подопечного, отчего он, резким тоном прервав меня, кивком указал на монитор, где зияла фраза, как показалось бортмеханику записанная умалишенным. - Если ты говоришь про Ко, то он попросту надеялся что я целиком и полностью ему доверяю. Но я же не идиот, чтобы так просто передавать кому-то расследование и поэтому китаец просчитался.
- Или мы?
- Во-вторых, не дрейфь, - стараясь теперь уже не обращать внимания на ноты пессимизма в моих словах, Финеес продолжил: - В любом случае мы выйдем отсюда целыми и невредимыми - я тебе обещаю. Давай лучше посмотрим, как у нас обстоят дела с переводом:
И всадник на бледном коне,
- противным картавым писком раздался его лингафон, -
Словно антихрист прискачет в огне,
Но страшной ложью она обдана,
Ибо женою она рождена”.
Похоже, что изречение составлено Зихрием, а он христианин.
- И что из того?
- Ты так и не понял? Это и есть ключ отмены старта, здесь главное угадать, кто его зашифровал. «“И всадник на бледном коне…”»
- «Раз плюбнуть»: «Апокалипсис» глава шестая. Имя ему смерть. Ход моих мыслей верен?
- Не все так просто. Скорее всего, это о ком-то, - взгляды капитана и его помощника встретились, по всему виду Финееса можно было угадать, что он напряженно размышляет, его зрачки бегали так, словно планеты описывали орбиту вокруг невидимого светила. Эта картина несколько заворожила меня, что я в отличие от босса больше наблюдал, чем думал. А когда шеф понял, что логической выручки он не дождется, то стал размышлять вслух, в этот момент морщинки на его широком лбу разгладились, от чего я и вовсе чуть не расхохотался: – Хорошо, пойдем с конца.
- Антихрист – женщина, - подавив внутренний смех, произнес я, подыгрывая командиру.
- Ну конечно же, дочь Ко Чи! - завопил Финеес и тыкнул пальцем в листок бумаги, где выделенный абзац гласил: Гульрай Чи. Дата рождения: шестого дня июня месяца двухтысячного года. Свидетельство о рождении выдано первой родильной поликлиникой города Пекин. – А на корабль он принят был как «не бракодел».
- Значит все это про него…
- Выходит так. Кстати, смерть как ты выразился, у жителей Юго-Восточной Азии ассоциируется с числом «четыре». Ну что ж, самое время заглянуть в рубку.
- А почему не в машинное отделение?
- Там «спекся» компьютер.
***
- Вы так и не ответили на ранее поставленный мною вопрос, - Не успевая за шефом, я то и дело переводил дух, отходя от поставленного командиром темпа. Отчего моя речь становилась прерывистой и смазанной. – Какие были на самом деле отношения между фельдшерами и бандой.
- Девятого апреля двухтысяча третьего года командир сто третьей санитарной дивизии США дислоцирующейся в пригороде Басры Николас Лазарио попадает в плен к боевикам иракской группировки Аль-Кайда. Далее несколько месяцев его жизни – одно черное пятно, до февраля, следующего года. Тогда-то главврач вновь всплывает вместе со своим якобы однополчанином Гарольдом Галлером, оба, если верить досье, в течение этого срока находились в заточении. Заметь не имевшего ничего общего с медициной. К тому времени у Лазарио старшего, с одного из счетов странным образом исчезает огромная сумма, а еще через месяц заручившись поддержкой отца бывшего пленника и дабы не вызвать лишних подозрений никому неизвестый Рамир Сахим ибн Вариис посылает учиться в «Новый Свет» уже свое чадо. Из «Банк оф Нью-Йорк» Сахим младший переводит на имя отца не малую часть денег, которая оседает в разных филиалах Ирака. Именно таким образом, на небосклоне скряг вспыхнула крупная звезда, я бы сказал «звездища», ходившая пока в нищете, но имевшая уже тогда бешеную любовь к деньгам. К квинтету проявляют интерес ищейки из Интерпола, однако ловко продуманный трюк с путешествием в конец Солнечной системы отбивает на определенное время у тех нюх, хотя не заводит полностью в тупик. Тогда-то неожиданно исчезает астронавт из Израиля Симон Нан. Полковник Китайских военно-воздушных сил, вычеркнутый по болезни из списка программы полета, вдруг получает огромный куш со стороны, и заявляется вновь, после превратив научно-исследовательскую экспедицию в коммерческий балаган. Теперь промедление было смерти подобно, шефы германской и американской разведок прочувствовав это, пускают по следу своих борзых. А конкретно Питера фон Хунда, нами известного как Зихрий Хайн, и Джошуа Товита, даже не соизволившего по своей самонадеянной Штатовской натуре изменить реальное имя на легенду. Кстати, оба заявлены на борт вместо заболевших героев, - капитан остановился у дверей «несгораемого шкафа», там, где обычно хранились противопожарные костюмы. Уже облаченные в них и вооруженные стальным канатом, они подошли к дверям рубки, проверив амуницию, капитан решил продолжить: - Четверо узнали это раньше. Джемса Анонна дабы тот не помешал им осуществить замысел, они поначалу одурманивали гипнозом, а спустя двое суток и вовсе порешили. Твою возлюбленную и Хосе Самсоса террористы просто купили.
- Осторожнее со словами! - вспыхнул я. - Я не посмотрю, что Вы…
- Да, ты вспомни, что до взрыва, она сама пыталась тебе все рассказать, - перебил уже готового вспылить, горячего русского парня. - Только ты и слушать ее не хотел!
- А откуда вы то знаете?!
- Мне поведал обо всем Джошуа Товит. Ты думаешь, из-за чего произошла стычка в столовой? Он отказался быть на их стороне.
Дуэт, возглавляемый капитаном первого ранга, потеряв еще две минуты вскрывая код, оказался внутри заветного помещения.
8a.m. Die etatmigen Verhandlungen mit dem Offizier des Schiffes.
Piter den Grund Hund
(8 утра. Штатные переговоры с офицером судна.
Питер фон Хунд)
***
8a.m. Expectation in a square of the pies of group led by Zichry Whine.
The boatswain of the spacecraft "K-1" San Mallas
(8 утра. Ожидание в квадрате сорок группы во главе с Зихрием Хайном.
Боцман корабля «К-1» Сан Моллас)
***
°
°
°
08 «среда» ‘05 года
8 часов 520 минут
[запись на кассете дотированной 154 сутками полета, взятой из шлемофона капитана третьего ранга
____ /Иов И.П./.]
_И стал я на песке морском и увидел выходящего из моря зверя с семью головами и десятью рогами…_
Новый Завет. Откровение Иоанна Богослова. Глава 13
Я одновременно и ненавидел своего противника в лице второго помощника капитана, но и уважал его, не смотря ни на что. Будучи благодарным судьбе, не испытавший ни на миг страха, я в конце своей карьеры офицера Интерпола наконец ощутил это чувство. Из-за чего ситуация с фальшивыми чеками, которую я раскручивал, превращалось в самое лучшее дело в моей жизни. Впервые мне на пути повстречался достойный враг, от одного этого стоило или с честью умереть самому, или покончить с главарем повстанцев.
На повестке дня стоял лишь один вопрос, не дававший мне покоя: если китаец так прекрасно обо мне информирован, то почему тогда он ни как не приведет в исполнение смертный приговор? Для чего тщедушная натура белого человека могла понадобиться желтопузому недоростку?
И вот в порыве внеочередных накативших волн ужаса, словно нарочно, прозвучал резкий зуммер, видеотелефона, заставивший меня, передернутся.
- Да. Зихрий Хайн на связи.
- Где вы? – голос Ко Чи как всегда уверенно донесся из моего динамика.
- В тридцать девятом квадрате.
- Вы видите цель?
- Конечно сэр.
- Я жду от Вас выполнение раннее поставленной задачи. Конец репортажа.
- Ну что, - теперь я обратился к своим подчиненным, - вперед!
***
- Вы уверены Ко сан, что ублюдок выполнит Ваш приказ? – не без опаски и очень осторожно поинтересовался я.
- Естественно. А зафиксирует его грешки посланный специально наблюдать за ним первый пилот.
- И что же случится с исполнителем позднее?
- Bose den Hund ist es zu schieben notwendig! (“Злую собаку следует пристрелить!” – тут же перевел лингафон) – капитан третьего ранга рассмеялся своему высказыванию на ломанном немецком. Я не на шутку перепугавшись, что не успел поддержать шефа, моментально «состряпал» на лице подобие улыбки.
- Дневники пилота и штурмана, дежуривших накануне трагедии, надеюсь, Вы уничтожили? – раздеваясь, поинтересовался я.
- Сан Моллас ты зря затеял это, имей в виду, я б тебе не советовал лезть в воду, - словно не замечая придирчивый тон в моих словах, намекнул шеф.
- А после взрыва из-за экологической катастрофы уже будет поздно. Так что нужно ловить момент, – я на свой страх и риск не унимался, - ну и все же?
- Сан Сан, я по-вашему похож на простофилю?
- Никак нет.
- Вот видишь, я потихоньку отделываюсь от авторов и их писулек.
***
Сан Моллас продолжал нежиться в воде, словно девушка, до изнеможения вымачивая кожу. Еще бы! Если не считать те считанные часы, когда он был дома, то с уверенностью можно сказать, что такой восхитительной природной красоты он не видел с полгода. По сему боцман старался не упустить такой возможности.
Река оказалась широкой. Тело до конца еще не адаптировалось к земным прогулкам, из-за чего Сан никак не решался сразу после космического путешествия пойти на штурм рекордов. И поэтому в очередной пятый раз, доплыв до воображаемого рубежа на водной глади, он повернул обратно.
Ко Чи в отличие от сподвижника не питал беззаветной любви к незнакомой влаге. Он мирно сидел на песке в позе «лотоса», и ловил лицом лучи двух солнц. Ни одного намека на враждебную агрессию, пожалуй, единственное, что могло напомнить об их сущности, так это отблески зайчиков на стволах оружия.
Наконец вдоволь накупавшись, он соизволил выйти по колено из воды и, не теряя наглости, тут же попросил у шефа моющий состав.
Лишь только я потянулся к ранцу лежащему рядом с одеждой, как послышалось странное шипение. Вода под ногами пловца забурлила и через миг, вскипев, оставила астронавта, находится в эпицентре гейзера. Щупальца огромного спрута выпрыгнули из воды и, обвив боцмана, потянули его ко дну. Я стал беспорядочно стрелять по воде, но подельник ни как не хотел всплывать. Наконец, будто вознаградив за мои старания, сначала жидкость на том месте окрасилась в пурпурные тона, а затем из пучины вынырнуло пробитое в нескольких местах тело горемыки.
В конце концов, поборов внутренний страх я поспешил на помощь к Сану, а вскоре мне пришлось уже вытаскивать боцмана из воды. Все существо Молласа билось в конвульсиях, и я положил его на прибрежный песок.
Пообещав еще там, на Земле своему подельнику, что выручу его, если тот сам не сможет «положить на себя руки», я, все-таки выполнил свой обет. Но в знак благодарности получаю почему-то обиду и странную реакцию на охватившие меня сантиментальные чувства. На тот момент он бросил реплику, совершенно мне не понятную:
- Я надеюсь, Бог все-таки есть, и вы здесь застрянете навсегда.
- Сан, что там случилось?! – не слушая собеседника, продолжал я орать, тщетно закрывая его раны. Но со временем я осознал, что мои потуги остановить потоки крови не увенчаются успехом. – Я видел, как тебя схватил гигантский осьминог, -дрожащим голосом пытался я оправдаться.
Дальше последовал последний ответ в оборванной внезапно жизни австралийца, который я, конечно же, не ожидал услышать:
- Ничего не было сэр, - язвительная усмешка нарисовалась на щеке боцмана, которую я лично некогда дарил своим будущим жертвам. - Наконец-то я увидел, как и Вы сходите с ума.
Не ужели мне все померещилось? Но это выглядело так реально! Тогда значит, прав был Николас – разумное биополе планеты все-таки существует и оно борется с нами.
8.058.20 a.m.
08 "Wednesday" 2005
8 часов 520 минут
08 «среда» 2005г.
[Ниже написанное, подтверждается записью на кассете, взятой из шлемофона боцмана.
____ /Иов И.П./]
_…, и закололи пасхального агнца в четвертый день первого месяца._
Ветхий завет. Вторая книга. Паралипоменон. Глава 35
Я еще раз предложил командиру составить мне компанию, на что тот дал свое четвертое китайское несогласие.
- Ну, раз не хотите… – и тогда я без доли страха продолжил: - Не будите ли так любезны, сан Ко, подать мне мыло?
Я зря понадеялся на свою неприкосновенность со стороны Чи, которую тот обещал мне, на время экспедиции за присмотр в пользу неподкупных людей…
Отзвуки отдачи маленького кольта заполнили тишину, а заодно научили австралийца, как следует вести себя перед лже-офицером. Боцман поздно понял, что слова жителя поднебесной ничего не стоят, когда их нахождение на этой планете теперь обходится в сотни миллионов долларов, а если кто-то останется здесь один до прибытия спасателей тому и банк во весь миллиард. Огнестрельное оружие полностью удовлетворило прихоть Сана, теперь ему не нужно было думать о следующем походе на речку, он перед ликом смерти уже предстал вымытым.
L'criture dans la revue de navire est faite Isuden Finees 8 heures 25 minutes, le huitime juin de cette anne.
(Запись в судовом журнале сделана Исуденом Финеесом в 8 часов 25 минут, восьмого июня сего года.)
_И когда Он снял седьмую печать, сделалось безмолвие на небе, как-бы на полчаса…_
_…И видел я и слышал одного Ангела, летящего посреди неба и говорящего громким голосом: горе!.._
Новый завет. Откровение святого Иоанна Богослова. Глава 8
- Как долго осталось до нулевой секунды? – поинтересовался я.
- Тридцать пять минут.
- Плохо.… Выходит у нас в запасе всего лишь пять.
Я, попросил о помощи судового механика, покуда мы не вставили в специальные прорези на бортовой панели два ключа, в спешке или по невежеству, оставленные в шкафу вместе со спецодеждой непосредственно моим третьим заместителем. По выполнению первоначальной задачи я скомандовал:
- По счету три. Раз, два,… три! – Оба ключа оказались повернутыми одновременно. – Теперь измененное полетное задание.
- Дискета внутри машины, - отозвался Игорь. – Также сохранены пояснительные записи к цифрам.
- Что означает это число? – я тыкнул пальцем в монитор напротив интересующей меня надписи.
- Судя по их росчеркам, сие и есть включение турбогенератора, а с запозданием на секунду зажигание реагентной и горючей масс.
- Ну не может так вести… - по-прежнему не хотел уверовать я в чудеса.
И за сомнения, точнее в наказание ему, «Мамочка» напомнила, что если сейчас не сможем потушить двигатели, то спустя некоторое время нам не нужно будет и помышлять об этом.
Я дважды попытался изменить данные, но старый пароль уже не действовал и меня просто «выбивало из программы». Теперь становилось ясным, почему бандиты не побеспокоились об уничтожении найденных ими улик. В них не было проку!
- Напомни-ка, как там про белого жокея?…
- Но мы раннее договорились, что это цифра «четыре».
- Не все так просто. В наборе должны присутствовать девять цифр, - настаивал я.
- Значит – четыреста сорок четыре.
- Теперь дальше по списку: с антихристом все понятно.… А вот как ты запишешь даты ее рождения?
- А что тут голову ломать: и еще шесть, шесть, ноль.
- Правильно, я тоже так думаю, но для пущей уверенности не хотел торопиться с выводом, - в момент, когда машина переваривала информацию, нам, находящимся на корабле данное мгновение показалось вечностью. Казалось бы, техника, которая должна по логике вещей хоть как-то помогать людям, даже на кануне самоликвидации, отказывалась работать на полную мощность. Вторично она подводила своих творцов, первый раз – ни с того ни с сего «сбесился» робот-разведчик, а сейчас, после томительного раздумья она взяла и выдала, что “пароль ложный”. – Что-то здесь не так?.. – спрашивал я самого себя. – Повторно:
“…Словно антихрист прискачет в огне,
Но страшной ложью она обдана,
Ибо женою она рождена…”
- Черт возьми! – Игоря Иова наконец-то осенило, и «прошибло», - «Перевернутые числа».
- Первая комбинация из тех цифр ясна. Сколько должно быть во второй?
- Времени совсем нет, давай аналогичную вариацию, меняй на девятьсот девяносто девять. Ничего что я так по-простому, без фамильярности?
- Нам осталось жить-то с полчаса, а ты решил «расплыться» в реверансе учтивости.
На этот раз конец, если уж и должен будет прийти, но не всему – как это бы случилось, не угадай мы кода! Пароль оказался верным, и внесенные коррективы, тут же ускорили погашение реактора. Но для полного отключения двигателей нужна комбинация из двадцати семи цифр, аналога шифра для трех человек нам не был известен.
В связи, с чем чтобы ускорить решение по проблеме пребывания на этом траулере, нашему дуэту являлось необходимым вновь посетить лазарет.
«Эскулапово гнездо» не изменилось, не смотря на присутствие света от неоновых ламп, оно по-прежнему оставалось таким же мрачным и темным как прежде. Игорю вновь вспомнились те ужасные часы, когда он находился здесь, и всеми фибрами души, а заодно и тела он сторонился той кушетки, к которой его насильно приковали.
Я ринулся к противоположной стене, где напротив окна стояли два биогроба. Кивком был подозван мною бортмеханик. Практически три бессонные ночи давали о себе знать. Мои движения были не такими уже быстрыми и отточенными, но даже сейчас, когда наша жизнь висела на волоске, я цеплялся когтями за любое действие как лев, лишь бы оно давало результаты. Перекрыв подачу кислорода сначала в один из них, а затем и во второй, я не без помощи Иова, освободил тело Амоса Иона из его последнего пристанища и переложил в ложе Люка Санта. Подкатив один сосуд с меньшим количеством сжиженного газа к иллюминатору, второй мы не стали снимать с подставки, а прямо так вместе с гробом потащили к выходу. Спрятавшись за стену, я тремя выстрелами, заставил содрогнуться весь корабль.
Когда мы вышли из-за засады, то не обнаружили былой порядок, который даже после такой крупной аварии пытался соблюсти Николас Лазарио, вместо аккуратных стен из белого пластика, теперь была полностью выгоревшая комната. Ничего не осталось в лазарете, чтобы не быть не тронутым взрывом.
- Слава, Богу! – воскликнул я своей удаче: защитное стекло, как он предполагал, оказалось выбитым, а металлическая заслонка не найдя под собой опоры с грохотом свалилась вниз.
К моменту завершения второй стадии моего плана, пожар понемногу стал утихать, но кое-где еще пламя дожирало начатое. Не побрезговало оно также и телами второго штурмана и второго пилота. Взяв их больничные листы, как воспоминание, Игорь Иов приблизился к реабилитационному ложу, где уже лежал капитан и со словами:
- Ну, я готов, – он лег туда же.
Конструкция, состоящая из двух частей: носовой – кислородного баллона и кормовой – биогроба, обвязанными тросом, несколькими секундами позднее взмыла в воздух. Лишь только бортмеханик успел захлопнуть крышку, как случился еще один мощный удар, и наше самодельное суденышко еще с большим энтузиазмом устремилось прочь восвояси. Созданная взрывной волной турбулентность закрутила пилотируемый сосуд вокруг собственной оси, аналогично повел себя и другой с той лишь разницей, что вращался он в обратную сторону. Вскоре по законам физики трос затянулся и раздавил хрупкий корпус гроба, будто яичную скорлупу, оставив тем самым не в удел горе пилотов.
Игорь выпал из капсулы прямо в воду не далеко от берега, мне же повезло меньше. Петля, нашедшая левую ногу, заставила меня сначала пролететь на десяток метров дальше, а затем потащила за собой на глубину.
Вынырнув, бортмеханик успел понаблюдать за пролетавшим мимо капитаном, от удивления он даже воскликнул:
- Ни хрена! Так не бывает!
Французского языка Иов не знал, а лингафон отказался перевести с дословной точностью бросаемые в воздух реплики испуганного горемыки, но это и к лучшему. Моя нецензурная брань в русском переводе тут же сменялась названиями некоторых растений или же животных, правда машина так и не смогла выбросить из всего текста слово «мать» и исправить его синонимом. Дымовая завеса стояла страшная, и россиянин не в состоянии был заметить, где точно потонул его напарник. Но, судя потому, как замолчал его шеф, до места погружения было не далеко, Игорь без промедления последовал туда.
К нашему счастью вода оказалась кристально чистой, из-за данного обстоятельства русский увидел под собой пытающего сладить с тросом однокантинентальца. Француз явно торопился освободиться от аркана, но чем усерднее он старался сие проделать, тем скоропалительней уходили его силы. И в очередной раз, открыв вентиль для подпитки организма кислородом, я осознал – одному с арканом мне не сладить. Я никогда не задумывался о думах утопленника, но теперь понимал, что тот может ощущать: тупой звон в ушах, ужасный холод от вливающейся внутрь воды, доводящая до онемения все конечности, и невыносимая безвыходность всего положения.
Мышцы захваченной в плен конечности дергались, пока нога вообще не перестала ничего чувствовать. Затем что-то, схватив за нее, стало опускать меня вниз ко дну. Последней мыслью являлся испуг, дабы если и умереть – то хотелось умереть красиво, а не в желудке какой-нибудь кровожадной рыбешке. Своим появлением бортмеханик, отплатил сразу и тонущему субъекту и этому миру, вытащив человека из смертоносной стихии.
Сотворив чудо и вернув меня к жизни, Игорь заметил причины исчезновения жизненно-необходимого газа. Когда корпус гроба разрушился, то петля не нашла ничего подходящего, кроме как зацепится за низ лежащего. Ударившись о бочонок на моей спине, она пробила его, а затем, соскользнув по телу, опустилась на ногу.
- Ну, как вы, барон Мюнхгаузен? – поинтересовался бортмеханик.
- Ужасно.
- А, по-моему, круто – полет выдался отличным!
К тому моменту я наконец-то избавился от кашля, и стряхнул с лица противную желтую мокроту.
Округу теперь не узнать, здесь все, включая воздух, оказалось пропитанным едким дымом и пеплом. Запах гари забивал нос и комом оседал в носоглотке. Вдобавок невозможной задачей представлялось, кроме ярко-пунцового неба, что-либо разглядеть – резало глаза до слез.
Я в знак благодарности улыбнулся спасителю, но при этом успел уловить его недобрый взгляд. И не нужно являться классным специалистом в области здравоохранения, дабы понять – с компаньоном на данный момент происходит нечто странное.
Мне не на шутку стало тревожно на душе за друга, даже не зависимо оттого, что взор бортмеханика устремлен, был в даль, выказывая непосредственность к происходящему, было видно – он что-то замышлял.
- Капитан, мне не приятно об этом говорить, но разрешите напомнить – нам нужно торопиться, - пролепетал бортмеханик.
- Куда собственно? Я больше чем уверен, что китаец нас считает почившими, а спасти Джо и Хосе мы вряд ли уже сможем, - сделав задумчивую гримасу, я продолжил, - может они-то и как раз на том свете.
Дебаты прервал заглушающий все живое зуммер видеотелефона, принадлежащего мне. Он рапортовал голосом записанного только что в покойники Джошуа Товита, чей тембр выдавал его владельца, уставшим, но несгибаемым. Одно оказалось непонятным: толи первый штурман ранен и волочил свою ногу за собой, толи кого-то тащил.
- Следует ответить сэр, - настаивал Игорь.
- Если мы включим аппарат, бандиты поймут, что мы живы.
- В любом случае, – собеседник из переговорного устройства, вероятно, прочитав мои мысли, осознал, что возгласа оппонента он не дождется, продолжил уже менее оптимистично, – мы уходим от преследования и направляемся обратно на опушку открытую Зихрием.
La plante Vephile. Les rgion Ikhavode (dans cinq centaine mtres du navire). 950 - le 1200. "08" juin 2005L’annа.
Le rapport.
/Finees I./
Планета Вефиль. Округа Ихавод (в пятистах метрах от корабля). 950 - 1200. «08» июня 2005года.
Отчет.
/Финеес И./
_…Открывает глубокое из среды тьмы, и выводит на свет тень смертную._
Ветхий завет. Иов. Глава 12
Мы с Игорем неслись стремглав на выручку к Джошуа, не замечая препятствий, которые вырастали на протяженности всего пути в виде корней и веток многовековых деревьев, а также диковинной высокой травы. Все живое к полудню нашло своим долгом проснуться и подтянуться на встречу показавшемуся из-за диска крупного собрата звезде, тем самым, сводя все потуги людей к безопасному бегу на нет. С появлением красного карлика возросла и температура. Складывалось омерзительное чувство, что здесь в скором времени должно будет случиться страшное действо, а флора и фауна джунглей объединившись в одно целое и как бы находясь в роли страж, старалась предотвратить летальный исход.
Каждая последующая секунда добавляла новые морщины на наших телах. Резкий вынос ноги вперед влек за собой потрескивание и срыв кожи на ступнях, а вместе с ней и связок в коленном и тазобедренном суставах.
Непрерывный получасовой забег также обнаружил, у двух престарелых субъектов как это выяснилось позднее, тяжелую отдышку и тахехордию сердца. Дальше бежать не хватало сил, и мы присели на поваленное дерево, чтобы передохнуть.
Подкрепившись «неприкосновенным запасом» и немного переведя дух, выше описанная парочка уже было, собралась вновь отправиться в дорогу, как вдруг непонятные шорохи и звуки заставили наш дуэт насторожиться. Спустя какое-то время они переросли в более осмысленные части человеческой речи, а, судя по их тембру можно смело предполагать о том, что кто-то ревностно мечтал о расправе.
Я отодвинул зеленую лапу пальмы с лица, словно завесу и теперь мы оба могли наблюдать за тем, как немец вел, точнее, силком тащил, за собою жертву. Джошуа Товит настолько был выбит из колеи и подавлен итогами последних событий, что даже не думал сопротивляться. Обидчик же оставил лежать его возле дерева, а сам отошел на добрый десяток метров в сторону и включил энергетическое оружие.
Программист стоял спиной к нам, но не настолько близко для того, чтобы можно было выпрыгивать из кустов и вязать его. Глубоко внутри меня закралось чувство, что беспристрастно наблюдать за происходящим уже не придется, и мы вышли из-за засады.
- Питер, остановись! – приказал я.
- Вы остались в живых капитан? – говорящий по-прежнему находился к нам затылком, не соизволив даже повернуться. – Я рад. А вот ближе подходить не стоит.
У меня не оставалось другого выбора и я, чтобы избежать очередного смертоубийства, подчинившись приказу, замер. Позже, как мне показалось, я незаметно для фон Хунда сделал шаг в сторону, дабы лицезреть хотя бы его лицо:
- Спасибо за поддержку на корабле.
- Пожалуйста, - вновь из уст немца в воздух выпорхнуло холодное выражение, будто его произносил не человек, а машина. – Гер капитан, вы все же надеетесь что-то изменить в сложившейся ситуации?
Меня смущало одно обстоятельство: прежде дежавю за собою я вроде бы не наблюдал, тогда почему за какие-то трое суток на этой планете каждое событие в той или иной степени повторяется дважды?! Ведь еще, будучи на судне подобную фразу мне приходилось слышать от Николаса. Что, черт возьми, здесь происходит со мною и с людьми?
Любопытство раздирало меня, от того-то я и пытался заглянуть в глаза фон Хунда. Наконец, сие произошло – наши взгляды встретились. Но от открывшейся правды, мне стало не по себе.
- Кто ты? – поинтересовался я.
Медленно словно на механизме голова немца повернулась – теперь в мою сторону смотрело чужеродное существо. Пустые желтые глаза, которого не излучали ни каких эмоций, словно их владельцем был зомби.
- Что такое капитан? Я – есть Питер фон Хунд. На данный момент пытаюсь совершить акт возмездия над первым штурманом за Хосе Самсоса, и не нужно мешать мне. – Данного диалога оказалось достаточным, чтобы я удостоверился – это был не программист, а нечто в его облике.
- Опусти оружие. Джошуа тут не причем – случился банальный форс-мажор.
Похоже, в прошлой жизни я был искусным оратором или вследствие того, что дух Питера оказался более чем живучим, но разум офицера спецслужб Германии постепенно возвращался на свое исконное место.
- Капитан, я убил Джемса Анонна, он был моим напарником.
- Ты заблуждаешься, Питер. Твоим сослуживцем по госбезопасности является Джо. Нам удалось собрать полную гору доказательств в виновности Ко Чи и его челяди.
Взор программиста снова стал ясным. Слезы, хлынувшие ручьем из его очей, окончательно удостоверили, что все стало по-прежнему. Он опустил вниз дуло орудия предназначенного для топки льда на холодной планете и взглядом проводил Иова, направляющегося к пострадавшему.
- А где собственно мой второй помощник и еще трое? Что команда разбежалась как крысы с тонущего корабля? - иронично задал вопрос француз.
- Двоих посланных со мною я ликвидировал с ним остался находиться Сан Моллас.
Веселье от встречи оказалось не долгим, ибо голос которого, они вряд ли ожидали так быстро услышать, прогремел для них резко, словно гром среди ясного неба:
- Проверь последние данные ублюдок! – это был офицер третьего ранга.
- Помянули черта, - пробубнил я.
Прямо из тех же самых кустов вышли еще двое: Ко Чи, и записанный только что Питером в ряды покойников радист судна.
Показания Игоря Иова – первого бортмеханика корабля.
от 8.06.2005г.
_И сказал пред Израильтянами: стой, солнце над Гаваоном, и луна, над долиною Аиалонскою!_
Ветхий завет. Иисус Навин. Глава 10
К тому времени, пытавшийся настроить дипломатические отношения капитан первого ранга (именуемый в дальнейшем к. или второй свидетель), произнес душещипательную речь:
- Ко, мы все в одной упряжке, что нам делить?
- Двести пятьдесят миллиардов долларов за лицензию на полеты, - тут же нашелся китаец (значащийся как К.Ч. – заказчик, одновременно исполняющий роль главаря).
- Надеешься вернуться? Но корабль более не пригоден к полетам, а рация поломана.
- Теперь да. Зихрий, или как там его, ну не важно… сделал переговорное устройство. И сам того, не ведая, дал ему ту частоту оповещения, на которой работает спутник «Лилит». Десяток другой лет я думаю можно подождать, ради того чтобы проснуться на Земле миллиардером.
Следуя знаку К.Ч., Сайлас (или соучастник – С.Х., он же исполнитель) произвел несколько выстрелов по мне и по Джошуа (первому пострадавшему – Д.Т.). Но, истратив на нас всю обойму, он так и не попал ни в одного, ни в другого. Питер (он же второй пострадавший – П.Х.) открыл ответный огонь и оказался более удачливым, офицер заставил в буквальном смысле запылать от злости неудачливого исполнителя. А уже спустя секунды к ногам заказчика свалился прямо таки с пылу жару новоиспеченный труп радиста.
- Ко сан, пора научиться не только выбирать партнеров по бизнесу, но беречь их, - издевался П.Х., отмахиваясь от зловония, которое появилось в результате огромной дыры в теле соучастника преступления. – «Бедняжка» пернул и сгорел на работе.
Пятясь назад, К.Ч. несколько раз нажал на курок трехствольного пистолета. Однако ж без толку, оружие продолжало молчать, так как весь арсенал второй помощник командира судна опустошил на своего соратника Сана Молласа. Виновник, пятясь назад, просчитывал все возможные варианты продолжения событий, но как не крути, он остался один против троих, причем двое из них были вооружены.
П. Х. долго ждал этого, но наконец-то и для него пробил момент истины – вот Он, перед ним – его самое трудное задание: посрамленное «Я» в начале и звездный миг в конце карьеры. Я же, идущий по данному делу как первый свидетель, видел его торжественное лицо и понял, что он не думает арестовывать главаря банды. А прямо сейчас готов лишить заразу жизни.… Но, все ж взяв себя в руки, он успокоился и опустил пистолет. К. Ч., прочувствовав, что немец колеблется, вместо того чтобы быстро «сделать ноги», как велело его положение, попросту отошел в сторону. Ибо позднее произошло то, что не поддается логическому рассуждению…
Сначала послышался сильный хруст, тут же за ним из дыр на стволе дерева, проделанных С. Х. засочилась красная жидкость, похожая на кровь. Не заставившая себя ждать многовековая махина, надломившись от ран, с диким скрипом полетела вниз. Видя, что кроной сосна зацепляет П. Х., Д. Т. вскочил, и превознемогая боль, кинулся к нему. К огорчению древо оказалось проворнее человека, не долетев до земли, оно успело накрыть собою два тела; заставляя в очередной раз констатировать, что встреча офицеров Интерпола потерпела фиаско.
Д. Т. все-таки оттолкнул П. Х., но не сильно, чтобы полностью вынести тело за пределы поражения, ибо, тот аналогично оказался придавленным деревом. Но, перед тем как оказаться пострадавшим, посеянным под вторым номером, З.Х. выстрелил по К. Ч..
Богу, наверное, было угодным, чтобы в установке к тому времени подсел аккумулятор, и главарь преступной шайки оставался в живых, правда, оказавшись при этом полностью ослепшим.
Потеряв над собою контроль, истец, приговаривая, наносил удары по ничего не видящему виновнику нашего здесь пребывания:
- Вот тебе сука за Катю! - Первый был явно сильным и пришелся прямо ему в пах, когда тот сравнялся со мною. – Это привет от Джекоба! - Вторым последовал хук левой, заставивший и вовсе присесть на одно колено хрупкое существо К. Ч. – А теперь падла получай за все хорошее! – пинок ногой в подбородок лишил его сознания.
Во время моей экзекуции, нужно отдать должное к., он стоял в стороне и не позволял себе вмешиваться. Лишь только когда главарь перестал извиваться да уворачиваться от моих доходящих до цели конечностей, И. Ф. пришлось прекратить бесчинство. Вместе мы связали побитое тело по рукам и ногам, и направились на место недавней трагедии.
Д.Т. лежал лицом вверх, в отличие визави П.Х., вдобавок у которого из спины торчал колышек. Объединял их обоих лишь только один факт, обыкновенно, повторяющийся на сей планете, с теми, кто испытал шок – они становились много старше своих лет.
- Фон Хунд жив еще мсье! – первый свидетель, то есть я обратил внимание И. Ф. в сторону пострадавшего под номером «два».
Удачно проведя операцию по освобождению тела из-под дерева, мы оставили его лежать на земле, подложив под голову «коробочку-бардачок». С неимоверным усилием смертельно раненный П.Х. приоткрыл все ж веки и распознал в обликах, двух свидетелей:
- Ко ликви… дирован? – голос пострадавшего звучал прерывисто, причиной чему являлась спазматическая отдышка.
- Да, Питер, - к. чувствовал, что тому отведено всего ничего, и потому как мог, успокаивал П. Х. - Я прошу, только молчи. Ты нам очень помог.
- Гер, капитан… Нельзя здесь оставаться… Возвращайтесь в… в корабль… - хрипел второй свидетель, давясь от собственной крови. – Лучше вам не знать,… что произошло здесь… во время моей «самоволки»… - теперь программист судна «К-1» Зихрий Хайн замолчал… замолчал навсегда.
И. Ф. после того, как прикрыл веки усопшего, встал. Я бросил взгляд на к. и понял его состояние, в особенности, когда тот отошел от второго напротив лежащего тела, и прослезился. Нужно оставаться черствым болваном, чтобы не разбираться в том, что командир был охвачен гневом вперемешку с паникой. И это ощущение безнадежности переваливало через край. Сейчас, я так думаю, если бы Зевс предоставил ему сандали как у Гермеса, он, надев их, убежал бы прочь отсюда – от всех разом навалившихся на его голову проблем.
Est reproduite 1320 8.06.2005a.
[Запись из шлемофона Исудена Финееса – капитана корабля «Ковчег», запечатлена в 1320 8.06.2005г.]
_Савл встал с земли и с открытыми глазами никого не видел; и повели его за руку и привели в Дамаск…_
Новый завет. Деяния святых Апостолов. Глава 9
Второй помощник капитана догадался – уйти не удастся, и ему остается единственно правильный вариант – давить на психику, дабы условия климата планеты позволяли. Вспомнив уроки боевых искусств, обязательными внутри спецслужб Китая, где им преподавали концентрацию при полной слепоте, он представил пред собой образ ненавистного ему Исудена, а в последствии и лик Игоря.
- «Одиннадцатый» приказываю уничтожить «первого»! – металлическим голосом «хозяина» настоял мой второй помощник.
Я впервые увидел, как на деле действует гипноз. Закончив вытирать лицо от остатков испорожнений желудка, Игорь резко повернул голову в мою сторону и поднялся с колен. Он перестал быть похожим на самого себя. Теперь я наблюдал скорее за подобием ватной куклы с болтающейся головой, нежели за человеком. Ее шаги были не уклюжими, и косолапыми. Однако медленно, но точно бортмеханик все же подбирался к своей цели, в то время как я из-за усталости ни мог сделать и шагу, отчего мне становилось совсем скверно на душе, ибо уж вовсе не хотелось быть прирезанным собственным напарником. В очередной раз я попытал счастье в риторике:
- Игорь стой! – мои выкрики не принесли заветного успеха, и мне пришлось продолжать: – Я твой друг Исуден Финеес, да остановись же! - На что Ко Чи раздался диким хохотом. Мне пришлось ударить Игоря по лицу, но потому как он продолжил после легкого ступора движение ко мне, я понял, что зря обольщался. Таким образом, я был немного потерян, и пока я не решался с действием, он занес руку с оружием для удара. - Игорь вспомни Катрин! – вдруг нашелся я.
- О, да-да, вспомни об этой русской ****и, которую имела, чуть ли не вся команда, - китаец, видя, что Игорь стал поддаваться на мои уговоры, делал последние потуги увести Иова подальше от нормального состояния. – Кстати, она получила не малые деньги за молчание, благодаря которому мы чуть не казнили тебя, из-за случая в машинном отделении. Она обо всем знала.
- Игорь, не поддавайся Ко Чи, – я стал орать вперекор оппоненту, – она любила тебя!
Вероятно, до сознания русского что-то стало доходить, ибо спустя секунды тряпичного чучела более не существовало, и напротив меня вновь возник до боли знакомый абрис, чему я оказался, несомненно, рад.
- Исуден сан, вы делаете успехи, приклоняюсь, - издевательским тоном произнес шеф уже несуществующей банды. – Дайте мне нож, и я сам сделаю то, что нужно.
Игорь отдал свое оружие израсходовавшему весь свой арсенал хитростей и уловок и совершено теперь потерявшемуся Ко.
- Пока ты не ушел в мир иной Ко, поясни зачем все это когда ты знал что мы не вернемся? Я читал заключение экспертизы Николаса.
- Ха-ха!!! Местный воздух богат содержанием метана и углекислоты из-за чего наш мозг не сможет адаптироваться в обратном направлении, и мы окажемся вечными параноиками! – что могло развеселить китайца в данной ситуации, я не мог понять, его смех сейчас звучал как-то нелепо. – Как же, как же, помню. Исуден сан, как вы думаете, кто мог убрать Симона Нана, в момент прохождения наших тренировок в Звездном городке?
Почему он мне задал этот вопрос? Ответ на него был простым, в чем же загвоздка? Мой мозг за секунду вновь переворошил дела на каждого из нас, о которых я, честно говоря, уже стал понемногу забывать. “Ко Чи майор пятой дивизии военно-воздушных сил Китайской Народной Республики. Числиться в штате экспедиции с первого июня двух тысяча четвертого года, интенсивно подготавливается на испытательной базе в Подмосковье, - далее следовала биография и прилагающиеся к ней в соответствии с правилами, несколько фотографий. – Та-ак. Родился в Хан Чжоу в одна тысяча девятьсот шестьдесят девятом. Имеется сестра близнец… – досконально вспомнив анфас и профиль подопечного, я удивился: - Как же я мог не заметить этого раньше?!” На первый взгляд казалось оригинал и картина, одинаковые совершенно, но стоит присмотреться внимательнее – абсолютно разные. Другого цвета глаза, на фотографии мягче лицо и женственнее, и косой еле заметный шрам на подбородке.
- Че-ерт побери!!! Твоя сестра и в тоже время жена! Она истинный астронавт, - да господа это пахло инцестом, но мне действительно стоило догадаться раньше, в связи с перенаселенностью КНР и их скудным прожиточным уровнем.
- Ну, вот можете же думать когда захотите. Получив от Сайласа Хама персональную радиограмму, в которой говорилось, что мы уничтожили всю аппаратуру связи и бортовой самописец, дабы нас не запеленговали, Гулия Чи переправила деньги на разные счета как за погибших. А поскольку у вас нет семей, кроме как у коммерческой части экипажа, то сами понимаете…
- Вы просчитались Ко. У Джекоба есть сестра, а Игорь побывал у него в гостях…
Не дав договорить, бывший мой второй помощник, обезумев, вскочил, и кинулся на бортмеханика с лезвием. Но мы, я смею это говорить от лица обоих, не успели испугаться. Поскольку львица, вовремя выпрыгнувшая из-за кустов, отвела от нас опасность, разодрав в клочья все бренное существо Ко Чи.
Мы стояли как вкопанные, не смея даже дышать, и заворожено наблюдали за самкой большой кошки. Ведь не понятно, что в следующий момент взбредет в голову хищника, а она, нужно отдать ей должное, вопреки нашим страхам, как ни в чем не бывало, преспокойненько уселась рядом с останками. По всему ее виду можно было определить, животное намеревается кого-то дожидаться.
С появлением предводителя прайда, неадекватное поведение Игоря продолжилось. Он стал интенсивно отмахиваться от чего-то невидимого.
В самце я узнал того самого льва, который повстречался нам на опушке. Он принялся зализывать те места на шее, где некогда находились раны не совместимые с жизнью.
Затем на пленке появилась рябь, вскоре сменил ее крупный план владельца шлемофона. Руки держащие оружие Питера фон Хунда исчезли. Мерцание экрана возобновилось, и продолжалось, пока фигура Исудена Финееса не стала болтаться в удавке в нескольких десятках метров от записывающего устройства.
Показания Иова И. П.
от 8 «июня» 2005г.
_По этому я отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе и пепле._
Ветхий завет. Иов. Глава 42
Все началось с того момента, когда подошедший царь наземной фауны попытался… завести с нами контакт. Это не было рычанием дикого зверя, скорее он говорил на непонятном доселе нам языке. Мой лингафон перевел сказанное (я же еще и записал данное обстоятельство на камеру), и вот что поведал самец льва:
- Чего вам не хватало люди?! Почему вы храните злобу в сердце своем? Пришедши сюда, могли жить и наслаждаться миром, который Я для вас сотворил. Вы же выбрали путь маона и бесчестия, но порочный. Не захотели жить мудро и справедливо. За то прибудет с вами наказание мое и вечно гореть за это вам в гиене огненной!
Нас обуял огромной силы ветер, своею мощью он заставил отойти воду назад от берегов и выстроится огромной стеной, которая, вскоре вспыхнув, обрушалась на нас огненным потоком. Казалось, все вокруг пылало адским пламенем, и не было места, не захваченного этой ужасной стихией. На тот момент, звери, вышедшие из джунглей, обступили нас и выстроились плотным живым кольцом. И тут я увидел, чего ни как не ожидал лицезреть. Эта планета играла моими чувствами, словно зная все закоулки моего сознания. Я не могу более этого скрывать! И о том, что сейчас поведает Игорь Иов, я до сего момента не рассказывал даже Джекобу. Будучи в Дели мне довелось посетить гостиницу с его сестрой, где, сняв номер, мы провели божественную ночь. Тогда отражения в зеркалах выдавали, как два тела сплелись огненном танце любви и наслаждались друг другом… А затем я застал демона, который был вместе со мною в криозале, он безудержно смеялся надо мною. На что я схватил его за шею, и поволок к ближайшему дереву. После чего подвесил супостата на самодельной удавке из ремня. В то же мгновение он, приняв облик моего капитана, конечно же, попытался отговорить меня, от сей затеи, но Всевышний, будучи на моей стороне все разрешил по иному. Ибо как я только сделал шаг, дабы вызволить демона, ветер без того шквальный и вовсе разыгрался и вышиб ветку из-под ноги лже-Исудена.
Как по волшебству ураган прекратился, и солнце засияло ликом моей возлюбленной Екатерины, которая, по-детски улыбаясь, что-то мне говорила. Даже не слыша слов, я прекрасно понимал: она просила перенести дату нашей помолвки, и лучше разобраться в наших отношениях.
– Не будет вам покоя на моей земле, в райских пущах, - грозно рычал лев. - Отниму ум у глав народа земли, и оставлю их блуждать в пустыне, где нет пути. Ощупью ходят они во тьме, без света; и шатаются, как пьяные…
Прилагается кассета из моего шлемофона, ибо я чувствую, как каждый орган моего тела постепенно высыхает и атрофируется. К концу шестых суток пребывания на планете я почувствовал действие закона, о котором предостерегал Николас Лазарио, поскольку мои руки уже не слушаются своего хозяина…
АПОФЕОЗ
Два молодых человека переглянулись, затем один из них, который читал бортжурнал, меланхолично все подытожил:
- Ну, что ж, Самуил, даже в нашем положении есть свои плюсы – по крайней мере, мы теперь знаем ответ на великую загадку двадцать первого века: куда и как точно пропал траулер стоимостью сто миллиардов долларов.
Один из спасателей обозванный Самуилом имел, на сей счет, свое мнение и потому, встав с пола, пробурчал:
- Да фигня это все, наглотались наркотиков, блин, и перебили друг друга. Мне приходилось исследовать Венеру и Плутон, и могу уверить, что не встречал там ни Бога, ни, черт возьми, дьявола! А тут биополе, и еще вдобавок деньги… Кстати, хочу у вас спросить, а откуда вы знаете русский?
Кивком, указав на скелет «седьмой», ответил:
- Как только выйдем, то похороним его нормально. Игорь Иов мой прадед.
- Ну конечно, теперь все сходится! А я то думал, почему вы из заурядного конструктора решили переквалифицироваться в разведчика? Я слышал, что ваша семья поимела большой куш за это, так ведь?
- Да и все ушло на эту экспедицию. Что ж, все возвращается на круги своя, а в особенности здесь… Похоже, непогода прекратилась.
Два космонавта подхватили их предшественника и потащили к выходу. Из открытого шлюза веяло прохладой. Выйдя на улицу, они очутились вновь в том раю, в который прилетели вначале.
- Ну что аккуратно кладем на землю?
И как только предложил Агарь, блестящий костюм обмяк, а голова родственника мгновенно превратилась в пыль. Руки, за которые пришлось держаться правнуку, вот оставшееся воспоминание о былом бортмеханике номер «один».
От такой неожиданности рукодержатель чуть не сел на землю, но удержался, однако ж, кистью родственника Фисои разбил единственную рацию.
- Ты специально это сделал?! – взревел Самуил.
- Успокойся. Пожалуйста, остынь, - попытался утихомирить старший подчиненного, не только по званию, но и возрастом. – Это на тебя действует Она – планета.
- Ты с ума сошел со своим биополем! Мы не сможем связаться с кораблем! – продолжал ныть напарник. – Они улетят без нас!
Вдруг Самуил проделал то, что никак не ожидал получить Агарь, а именно рассечение ножом в незащищенном месте на предплечье. Видя, что молодой астронавт ни в коем разе не успокоится, ему пришлось обезоружить «помощника» и связанного положить в капсулу. Затем он вернулся на корабль за «добычей».
И вот как только нога Агарь пересекла порог, когда тот выходил из «Ковчега», то вновь разбушевалась буря. Ему чудом удалось добежать до летательного аппарата, ничего не уронив. Оказавшись внутри летательного модуля, он немного отдышался. Звуки вновь раздались непонятно откуда, словно их издавала сама Вефиль. В самом начале Агарь Фисои принял их за колыбе6льную, а сейчас их частота и тембр на столько возросли, что теперь они напоминали скорее предупреждение.
В заключении ко всему Самуил дико заржал, тем самым, обратив на себя внимание:
- Ты будешь вместе со мной! – рычал он.
Агарь обернулся, чтобы что-то возразить, но, увидав пред собою взбешенное желтоокое чудовище, поспешил отвернуться, чтобы…
Что еще оставалось в его положении, молить Бога о спасении души, и причитать, причитать, причитать…
[1] Большое яблоко – символ города Нью-Йорка.
[2] Рыжий – шутливое прозвище ирландцев.
[3] Fchs[Нем.] – лиса.
[4] Ихавод[Библ.] – бесславие.
[5] Вефиль[Библ.] – дом Божий.