Вчера смотрю в телевизор, там главный санитарный врач России г-н Онищенко объясняет, что ввоз молдавского вина в страну запрещён по показаниям безопасности. Пестициды, мол, и тяжёлые металлы.
Потом показывают какую-то лабораторию, где женщины-дегустаторы пробуют Шардоне, хихикают и заявляют, что это вообще не вино. Вообще. Отвратительный вкус. Так и говорят.
Но самое интересное начинается потом.
Показывают какого-то алкаша, который в киоске покупает бутылку, такого же, как говорит ведущий, вина.
– Нравится, не боитесь за здоровье? – ведущий разыгрывает участие.
– А чё? Ничё!.. – Алкаш не смущается и наливает себе в стакан прямо перед камерой.
Зато теперь я в смущении. По кишинёвским понятиям я недурно зарабатываю. Но ни я, ни мои друзья практически не пьём вина – дорого. Бутылка 0,7 литра от четырёх до десяти долларов. Водка дешевле. А в пересчёте на градусы – сами понимаете, чего деньги на ветер бросать.
А в России какой-то алкаш в стоптанных ботинках запросто позволяет себе пить Шардоне молдавского производства.
Чудны дела твои, господи.
А мы не пьём. У нас даже на пестециды денег не хватает. Крестьяне тяпкой воюют с сорняками. Тяжёлый металл из земли тяпкой, конечно, не выковыряешь.
Однако, странно, что Росстандарт регулярно выдавал сертификаты соответствия на такое, дедовским способом произведённое вино. А тут вдруг бах – и тяжёлые металлы. Железо. Не больше чем в яблоках, которые если разрезать, «ржавеют» прямо на глазах, но всё равно, смертельно опасно. Вдруг.
(Ну, не вдруг, конечно. Всем всё ясно. Политика)
Теперь, только двор королевы Великобритании по-прежнему согласен потреблять наше вино. Причём, делал он это ещё в советские времена, когда в пестецидах не было недостатка.
А вы не пробовали наши пуркарские вина, которые пришлись по вкусу в Англии? Эх! Если увидите, берите. Они называются «Rosu de Purсari» и «Negru de Purсari». Сухие, терпкие вина.