Каждый раз, когда ее охватывало безумие, она принималась царапать стену старой серебряной булавкой, которую всегда носила с собой. С годами над ее кроватью появились странные картины, изображавшие порывы ветра, гнущего тонкие ивы и звучавшую в душе дикую песню первобытных охотников. Она могла лицезреть свои труды часами, ожидая нового прилива вдохновенного сумасшествия и ее тонкие пальцы нащупывали вечно острую иглу, орудие всего ее творчества. Разводя и сводя онемевшие пальцы, она вспоминала отдельные моменты своей жизни и боялась плакать, потому что на звук ее всхлипов могли прийти люди, как давно умершие, так и живые. Когда было совсем плохо, к ней приходила дочь. Она ходила возле ее кровати, ломала пальцы и кричала страшные слова, никогда не лгала и уходила с первыми лучами солнца.
Иногда она боялась старости, иногда ждала ее с упоением, колола себе пальцы острой булавкой.
ОДНАЖДЫ К НЕЙ ПРИШЛИ ГРУСТНЫЕ ЛЮДИ. Она разрешила им остаться в ее большом доме. Они благодарили ее, обещали сделать все, что она ни попросит. Она скромно молчала, они улыбались друг другу, потому что теперь у них был дом.
Каждое утро они приносили ей завтрак и тихо рассказывали последние новости. Они содержали в чистоте все комнаты, дважды в день открывали окна.
Порой она просыпалась ночью и слышала скрип кровати, но это совсем ее тревожило, они внесли в ее дом жизнь, и дочь больше не беспокоила ее своими страшными словами и горящим взором.
Когда наступила зима, грустные люди собрали вещи и покинули ее. Она попросила их остаться, но мужчина покачал головой и сказал, что им пора, а женщина сквозь слезы, бормотала о вечном забвении. Они обещала весной вернуться, но так и не вернулись.
В первую же ночь, после их ухода, она достала булавку, и наутро ее наброски осветили тусклые утренние полосы света.
Потом приходил мужчина, (он был красив), долго рассматривал ее картины, спрашивал, как долго она их рисовала. Она пыталась убедить его, что это совсем не рисунки, что она царапала это булавкой, обливаясь слезами, а в голове ее звучала песня… Он усмехнулся, записал что-то в своем блокноте, пожал ее руку и ушел.
Красота покинула ее очень быстро, и она уже не верила, что совсем недавно она была уверенной голубоглазой дамой, и одна только ее улыбка заставляла мужчин совершать безрассудные поступки, а этот незнакомец только пожал ее руку и кивнул головой на прощанье. Она подошла к зеркалу и неприязненно оглядела свое отражение, еще совсем не поздно.
Он пришел к ней вновь и привел с собой фотографа, который сделал десяток снимков и быстро удалился. Они остались вдвоем, она показала ему булавку и начала объяснять, как ей удается создавать из ничего свое творчество на стене. Она так боялась, что он не поймет, не захочет ее слушать или вовсе уйдет.
Но он понял…