МЕДАЛЬОН
пародия на бразильский телесериал Comecar de novo (в России идет под названием «Талисман»)
Основные действующие лица:
Эдмон Дантес (он же Эдмунду Дантау)
Мерседес, любовь всей его жизни
Аньес Дантес (она же Анна Дантау), покойная мать Эдмона
Пьер Дантес (он же Педру Дантау), покойный отец Эдмона
Екатерина Медичи, злой гений семьи Дантау (Дантес), мать Мерседес
Фердинанду Фалкау (Нанду), муж Мерседес
Жизела, дочь Мерседес и Эдмона
Иван Карамазов, местный сумасшедший
Действие начинается во Франции, продолжается в Бразилии.
Сцена 1
Париж. Кладбище. Эдмон Дантес, сорокапятилетний мужчина, стоит у могилы своего приемного отца.
Эдмон: Ты покинул меня, что мне делать… О, что же мне делать? Я же остался один… С тех пор как я потерял память, ты заменил мне отца. Но ты так и не рассказал мне правду о том, кто я такой.
В кустах притаился убийца. Внезапно он нападает на Эдмона и бьет его по голове кирпичом. Эдмон теряет сознание.
Сцена 2
Эдмон в больнице. Он открывает глаза.
Врач: Вы можете говорить?
Эдмон: Да… могу. Что случилось?
Врач: Назовите-ка мне свое имя.
Эдмон: Эдмунду Дантау… (хватается за голову) О, боже теперь я все вспомнил!
Врач: Что вспомнили, месье? Какой еще Эдмунду Дантау? Ваше имя – Эдмон Дантес, я видел в газетах вашу фотографию, вы же известный человек. Конечно, травма на вас не могла не подействовать, но…
Эдмон: Подождите! Двадцать пять лет назад я потерял память. Меня нашел человек, который потом заменил мне отца… он усыновил меня и завещал мне все свое состояние. Он сказал, что я бредил и называл имя Эдмон Дантес. Меня тогда жестоко избили… по-моему, били по голове…
Врач: Ах, вот как? Понятно. Травмы головы – они, знаете ли…
Эдмон: История повторяется, доктор! Меня снова ударили и снова по голове.
Врач: Это я уже понял.
Эдмон: Я тогда забыл всю свою предыдущую жизнь… а этот удар помог мне все вспомнить… Да благословит Господь врагов моих! Они сами роют себе могилу. Теперь я достану их… я им за все отомщу.
Врач: Больной, больной… по-моему, вы заговариваетесь.
Эдмон (с фанатичным блеском в глазах): Я отомщу всем, кто причинил зло мне и моей семье. Они думали, что Эдмунду Дантау мертв? Нет, он жив! (гордо выпрямляется) И он еще всем покажет!
Сцена 3
Бразилия. Маримба. Екатерина Медичи сидит в своем кабинете. Ее глаза зло сверкают, на лице – торжествующая улыбка. На столе – фотография родителей Дантеса.
Екатерина: Эти французы… Господи, как же я вас ненавидела… Вас и вашего отвратительного сыночка Эдмунду… Но мне удалось избавиться от вас. Теперь ваш дом – мой дом, ваши богатства – мои богатства. Теперь все это – мое, мое, мое! (хохочет в злобном упоении)
Екатерина подходит к книжной полке, достает книги.
Екатерина: Ваши жалкие книги – «Мадам Бовари», «Фанфан-Тюльпан», фу… Французишки… только это от вас и осталось. Ваш сын так и не получил мою дочь, а вы все потеряли. Даже эти свои слюнявые книжонки. А этот язык? Гнусаво-картавый… фу… Мы, итальянцы, всегда будем самыми могущественными людьми в этой стране. В этом городе. Здесь правим мы, а не вы.
Сцена 4
Мерседес и Нанду сидят на берегу моря.
Нанду: О чем ты все время думаешь, Мерседес?
Мерседес: Я вспоминаю того, кого никогда не смогу забыть…
Нанду: Эдмунду… этого… этого чертового француза…
Мерседес: Фернанду! Вы же с ним были друзьями?
Нанду: Мы двадцать пять лет женаты, Мерседес, а ты говоришь со мной только о нем.
Мерседес: Он умер… но он забрал с собой мое сердце… оно там, где он.
Нанду: Ты даже на дочь внимания не обращаешь… между прочим, она ЕГО дочь.
Мерседес: Ты прав… Нанду, ты был ей лучшим отцом, чем я – матерью. Тебе она неродная, но ты так любил ее… В то время как я… оплакивала моего Эдмунду…
Нанду: Она на тебя так похожа… в ней нет ничего от него… от этого…
Мерседес: Не продолжай! Я не хочу слышать, как ты его оскорбляешь.
Нанду: Я даже имени его не хочу слышать.
Сцена 5
Париж. Жизела гуляет по улице. Внезапно они сталкиваются с Эдмоном, и она спотыкается и падает.
Эдмон: О, простите, прекрасная мадемуазель…
Жизела: Я – не француженка. Я – бразильянка.
Эдмон (в восхищении глядя на нее): Да вы просто красавица.
Жизела (потупившись): А вы… такой взрослый… зрелый мужчина… не то, что эти юнцы из нашего городка.
Эдмон: Вы собираетесь обратно на родину, сеньорита?
Жизела: Да… собираюсь. Я родом из Маримбы… такой маленький городок…
Эдмон: Какое совпадение! Я собираюсь туда же. Когда-то… я жил там. Тогда, когда был так же молод, как вы.
Жизела: Но вы и сейчас еще хоть куда.
Эдмон (польщенный): Да что вы… А, может быть, мы вернемся вдвоем… сеньорита?
Жизела: А как вас зовут?
Эдмон: Эдмунду Дантау.
Жизела: Эдмунду… какое красивое имя. Можно я буду называть вас Мундиньо, так сокращенно у нас называют?
Эдмон: Ну, конечно.
Сцена 6
На пороге дома Мерседес появляются Жизела и Эдмон. Мерседес обнимается с дочерью.
Жизела: Мама! Я познакомилась с таким человеком… Только он попросил пока не называть его имя, говорит, это тайна…
Мерседес: Что еще за тайны? (вглядывается в лицо незнакомца) О, боже… что это со мной… я же замужняя женщина, и я люблю моего Эдмунду, я каждый день хожу к нему на могилу…
Мерседес падает в обморок. Эдмон берет ее на руки и кладет на диван. Жизела приносит ей стакан воды. Жизела дает ему знак пока удалиться.
Жизела: Что с тобой, мама?
Мерседес: Ничего… ничего… оставь меня, дочка.
Жизела уходит.
Мерседес (одна): Эдмунду, прости, дорогой… но я влюбилась… влюбилась в этого человека, которого вижу впервые в жизни. Что же мне теперь делать?
Сцена 7
Маримба. Кладбище. Эдмон на могиле своих родителей.
Эдмон: Враги нашей семьи будут скоро лежать рядом с вами. Ваш сын снова здесь, мама, папа, и он готов отомстить за вас. Двадцать пять лет назад я получил удар по голове и потерял память. Но враги каким-то образом прознали, что на самом деле я жив, и нашли меня. Они снова попытались меня убить, но новый удар по голове вернул мне мои воспоминания о Бразилии, о нашей жизни здесь… о Мерседес… О, эта предательница… она вышла замуж за моего лучшего друга Фернанду… Но я им отомщу, я им всем отомщу. Когда мой приемный отец нашел меня избитого до полусмерти, он увез меня в Париж, где мне сделали пластическую операцию. Теперь им меня не узнать… и мне это на руку.
Появляется призрак Анны Дантес.
Эдмон: Мама! О… мама…
Анна: Эдмунду, сынок… ты вернулся. Будь осторожен… та, кто убила нас, может убить и тебя. В прошлый раз ей это не удалось, но сейчас…
Эдмон: Но кто она, мама, кто?
Появляется призрак Пьера Дантеса.
Пьер: Я назову тебе ее имя. Екатерина Медичи… эта проклятая Медичи… Они ненавидят нас еще со времен Варфоломеевской ночи. Они – ее предки.
Эдмон: Папа, о чем ты?
Пьер: Из поколения в поколение семья Медичи преследует нас, Дантесов. Ведь мы были гугенотами. Мы сражались за истинную веру, в то время как эти паписты пытались склонить нашу страну к тому, чтобы католики враждовали с протестантами. Но наш король, Генрих Наваррский, он победил. Теперь во Франции и католики и протестанты имеют право исповедовать свою веру.
Эдмон (хватается за голову): Папа… постой… меня ударили по голове не так давно, и я плохо соображаю… Причем здесь Бразилия, папа? Ведь мы жили здесь.
Пьер: Но мы же – французы. И мы – протестанты. Мы приехали сюда, исповедовали свою веру, нажили богатство и стали влиятельными людьми. А потом появилась эта злющая ведьма – Екатерина Медичи. Она сразу же возненавидела нас и поклялась памятью своих предков, что лишит нас всего и восторжествует над нами. И теперь, сынок, у нас одна надежда – что ты ее разоблачишь. Иначе… боюсь, что она отправит тебя туда, где сейчас мы… И мы будем втроем оплакивать наши надежды.
Эдмон: Я клянусь, что этого не случится!
Призраки исчезают.
Сцена 8
Мерседес и Жизела.
Жизела: Мама, какой классный дядька!
Мерседес: Дочка! Да он тебе в отцы годится…
Жизела: Ну и что? Это же так красиво – француз… В самолете он нес какую-то тарабарщину и пел песни Эдит Пиаф, Мирей Матье и Азнавура. Прикольно, да?
Мерседес: У него такое печальное лицо… мне кажется, что у него есть какая-то тайна.
Появляется Екатерина Медичи.
Екатерина: Ты о ком говоришь, моя бестолковая дочка? Что – снова влюбилась? Опять в какого-нибудь безмозглого лопуха?
Мерседес: Мама, не смей говорить так об Эдмунду… Это же ты виновата, ты натравила на его семью этих бандитов…
Екатерина: Я правильно поступила. И в кого ты только такая, Мерседес? Просто позор для нас, Медичи, иметь дочь слюнтяйку. Может, хоть в моей внучке проступят мои черты…
Жизела: Бабушка, а я влюбилась…
Екатерина (нахмурившись): Что ты сказала?
Жизела: Француз! И какой…
Екатерина (взвизгивая): Что – француз??? Опять эти французы? Да что же это такое? Эти французы – проклятие нашей семьи.
Жизела (хохочет): Ты такая смешная, бабуля. Умора. Ну, ладно, я побежала. У меня с Мундиньо свидание.
Уходит. Екатерина и Мерседес в недоумении смотрят друг на друга.
Екатерина: Мундиньо? Это еще кто? Имя – совсем не французское.
Мерседес: Наверно, она пошутила.
Сцена 9
На берегу моря стоит Эдмон.
Эдмон (разговаривает сам с собой): Я знаю, как отомстить им – через Жизелу. Она дочь Мерседес и Нанду, она внучка этой проклятой Медичи… Сначала я хотел только развлечься с ней, но теперь, когда я узнал, кто она… Если я разобью ее сердце, страдать будут все. А потом… я им еще покажу…
Жизела подходит к нему.
Жизела (ухмыляется): Ты что это сам с собой говоришь? Гамлет, что ли? Прям как в кино…
Эдмон: Я сочиняю стихотворение, хочу посвятить его самой прекрасной девушке в этом городе.
Жизела: Мне, что ли?
Эдмон: Ну, конечно, тебе.
Жизела: Моя мать любит стихи, а я – нет. Но твои я послушаю…
Эдмон (вспоминает полузабытые строчки): Где Дании краса и гордость?
Жизела: Да это же «Гамлет»! Мама мне им надоела до чертиков, все заставляла меня прочитать.
Эдмон (удрученно): Ну, вот… попытался что-то придумать, а выясняется, что это было уже… Ну, хорошо… Тогда вот:
Ты – краса Маримбы
Ты – дыхание моря
Ты – шелест листвы,
Щебетание птиц
Весь мой мир – это ты
Вся Вселенная – горе
Потому что нельзя быть на свете красивой такой
Жизела (смеется): Ты это сам сочинил? А конец – это шутка?
Эдмон (надувшись): Какие уж тут шутки, Жизела? Ты смеешься над моими чувствами?
Жизела: Да нет… но немного смешно, это правда.
Сцена 10
Ночь. Екатерина Медичи спит в своей постели. Появляется привидение – кто-то в белой простыне. Начинает говорить замогильным голосом.
Привидение: О, проклятая ведьма… о, дрянная злая старуха… О, сама Сатана… ты разлучила меня с моим сыном…
Екатерина вздрагивает и вскакивает на постели.
Екатерина: Ты кто?
Привидение сбрасывает покрывало – перед Екатериной местный сумасшедший русского происхождения Иван Карамазов, 70 лет.
Екатерина: О, Господи… я испугалась… я думала…
Иван: Значит, меня не боишься? (смеется) Неплохо я тебя разыграл?
Екатерина: Ты – дурачок. Не тебя же бояться? Нет, я боюсь призраков прошлого…
Иван: Называй меня как угодно, но только мы с тобой знаем тайну Дантесов… или Дантау, как они себя называли на португальский манер.
Екатерина: Ты их ненавидел так же, как и я.
Иван: У меня были на это причины.
Екатерина: Молчи! Даже у стен есть уши. Как ты здесь вообще оказался? Опять выпустили из дурдома?
Иван: По ночам я гуляю, ты знаешь. Врач прописал мне это как терапию, чтобы я днем спал и никого не беспокоил.
Екатерина: Умный у тебя врач.
Иван: Я видел странный сон днем… Мой сын вернулся.
Екатерина: Молчи, идиот! Говорю же тебе: у стен – уши…
Иван: Что-то я не вижу у них никаких ушей… ты о чем?
Екатерина (махнув рукой): Что тебе объяснять… Я тебя не боюсь, чтобы ты ни болтал, это сочтут за бред сумасшедшего. Ты сумасшедший и есть. Твой сын убит. И убили его мои люди.
Иван: Вот именно! Так мы с тобой не договаривались, старая карга, ты это помнишь? Я хотел лишь убить Дантесов, но сына… своего сына оставить…
Екатерина: А что бы ты мог ему дать? Не случайно же тебя лишили родительских прав и передали младенца семье Дантесов. У них не могло быть детей, но они были богаты и в здравом уме. А ты – нищий вдовец, и вдобавок с приветом. Я не могла оставить в живых твоего сына, он соблазнил мою дочь… Еще не хватало бы мне породниться с ТОБОЙ.
Иван: Мы и так родня, старая ведьма. Жизела – и моя внучка тоже.
Екатерина: Скажешь еще хоть слово, отправишься вслед за Дантесами, понял?
Иван: Я больше тебя не боюсь. Мне и так жизнь не в радость, так хоть посмеюсь над тобой напоследок.
Екатерина: Дурень! Что ты задумал?
Иван (снова надевая простыню): Хочу пошутить.
Сцена 11
Ночь. На пляже Эдмон и Жизела танцуют, обнявшись. Они оба слегка захмелели.
Жизела: Как хорошо… сегодня я точно домой не вернусь.
Появляется Мерседес.
Мерседес: Дочка! Ты… с этим мужчиной… Он старше тебя… он – француз…
Жизела: Ну, вот, ты заговорила как наша бабка. Мамуля, ты что, уже тоже в маразме? Французы, французы… мне все это надоело.
Мерседес: Ты как со мной разговариваешь?
Эдмон: А в чем дело? Она уже взрослая. Ты в ее возрасте…
Мерседес: Что?! Я в ее возрасте… Откуда вы знаете… (вздрагивает) О, боже… Его голос… Эдмунду, Эдмунду…
Эдмон (не выдержав): Да, это я. Здравствуй, предательница.
Мерседес: Не может быть, чтобы ты был жив…
Эдмон: Твоя мать постаралась… но это я. Хотя и с другим лицом… но это – не главное… Мое сердце, Мерседес, когда я узнал всю правду, оно… превратилось в камень. Я захотел отомстить тебе, влюбив в себя твою дочь…
Мерседес: Мою дочь? О, Эдмунду, это твоя дочь! Твоя!
Эдмон: Моя дочь… моя дочь…
Падает в обморок. Мерседес и Жизела склонились над ним. Появляется Нанду.
Нанду: Жена, я все слышал. Ты веришь в бредни, что он и есть твой Эдмон…
Мерседес: Я не знаю, что думать… не знаю…
Нанду: Эдмон умер. И ты это знаешь.
Мерседес: Но он говорит, что он жив… он похож на него… Мое сердце узнало его! Слышишь, как оно бьется? (прикладывает руку Нанду к своей груди)
Нанду: Да ничего я не слышу… (отдергивает свою руку) Ты рассказала первому встречному проходимцу, что Жизела – не моя дочь… Ты в своем уме?
Появляется сумасшедший Иван Карамазов, завернутый в белую простыню.
Иван: Чует мое сердце, что он где-то здесь… мой сын… Андрей Иванович Карамазов.
Нанду: Весь город устал это слышать, Иван. Твой сын умер.
Мерседес: Подожди, ты о чем?
Иван: Его усыновили французы – Дантесы… или Дантау, как их все здесь называли… Они воспитали его на свой манер. Ничего не осталось в нем нашего, русского… (причитает) Сын мой, сын мой, Андрей Иванович! Неужели же я так и умру, не взглянув на тебя?
Мерседес (потрясенная): Так он – русский? А не француз?
Эдмон открывает глаза. Иван бросается к нему.
Иван: Отцовское сердце одно знает правду, пусть даже все лгут… Андрюша, сынок…
Эдмон: Кто ты?
Иван: Я – твой отец.
Появляются призраки Анны Дантес и Пьера Дантеса.
Анна: Сынок, это правда. Не я тебя родила. Мы усыновили тебя. Твой отец - этот русский. А твоя мать умерла. Но мы так хотели ребенка…
Пьер: Он уже тогда свихнулся, стал заговариваться… его отправили в сумасшедший дом, а тебя отдали нам на воспитание.
Призраки исчезают.
Эдмон: Русский… проклятье, я русский!
Иван (декламирует): Там русский дух, там русью пахнет…
Эдмон: Это там, где медведи по улицам ходят, и снег круглый год?
Иван: Кто сказал тебе эту чушь? Дантесы? Что могут французишки знать о России?
Эдмон: Отец, подожди… до чего это странно… у меня уже третий отец за эту неделю…
Иван: Бог троицу любит.
Эдмон: Я сейчас тоже свихнусь, как и ты.
Мерседес: Нет, Эдмунду…
Иван падает на песок, его глаза закрываются. Эдмон склоняется над ним.
Иван: Прощай, Андрюша… сынок. (умирает)
Эдмон: Отец! Я уверен, что ты не сам сошел с ума, это враги… все они… я за тебя отомщу.
Нанду (издевательски): Кому будешь мстить, идиот? Это он и убил Дантесов… вместе с другими бандитами, которые работали на мою тещу. Он их ненавидел за то, что они тебя у него отобрали.
Эдмон (хватаясь за голову): Я не верю… не верю… Мой отец убил моего отца… мой отец… мой отец… О, моя голова…
Мерседес (бросаясь к нему): Ты столько всего пережил, мой Эдмунду…
Эдмон: Я не Эдмунду, я Андрей Иванович Карамазов… язык сломать можно… как же мне жить с этим именем здесь? И в Париже меня засмеют.
Жизела: Мама, а мне теперь как быть? Дед умер, и выясняется, что он был сумасшедший, отец вот-вот тоже свихнется… Ты на меня и не смотришь, только бубнишь все: Эдмунду, Эдмунду… Кроме отчима, ни одного нормального человека. Как же мне не повезло…
Нанду: Это точно.
Появляется Екатерина Медичи.
Екатерина: Мне не спалось… Я знала, Иван все расскажет… Но кто это… дочь, ты кого обнимаешь?
Мерседес: Ну, конечно, Эдмунду… то есть, Андрея Ивановича…
Екатерина (отшатываясь): Так он жив? Нет, нет, нет!
Появляется призрак Анны Дантес.
Анна (протягивая руку Екатерине): Настал мой черед с тобой расквитаться. Сейчас будет наша последняя схватка.
Екатерина: А, это ты… француженка… нет, я больше тебя не боюсь. (берет ее руку) Давай – кто кого.
Раздается удар грома. Екатерина Медичи и Анна Дантес проваливаются сквозь землю.
Эдмон: Боже, боже… Да за кого же мне мстить теперь? (хватается за голову)
Подъезжает машина скорой помощи. Ивана уносят.
Врач (Эдмону): Вы не хотите ли отдохнуть в нашей больнице? (шепчет медсестре) У нас место освободилось, похоже, и кандидат на него – тут как тут.
Медсестра (Эдмону): Как ваше имя?
Эдмон: Эдмон Дантес… Эдмунду Дантау… Андрей Иванович Карамазов. Я не француз, я бразилец… я русский.
Врач (санитарам, тихо): Уводим.
Эдмона уводят. Он не сопротивляется.
Жизела (дает матери медальон): Вот, мама… он мне подарил его в самолете…
Мерседес (рыдает): Это медальон его матери, Анны Дантау… то есть, не матери, а…
Жизела (затыкая уши): Ну, все, не могу больше слушать.
THE END