Медленно просыпаясь, бреду на кухню. Пальцы ежатся от соприкосновения с холодным полом. Набираю чайник. С улицы неясным мотивом доносится музыка. Ставлю чайник на газ. Интересно, кто этот затейник, который выставил динамики на улицу? Самому не спится и другим не дает, выходной все-таки! Жду, когда закипит вода, и продолжаю прислушиваться. Струйка пара вырывается из-под крышки. Беру любимую кружку, два кусочка сахара, ложку кофе, заливаю кипятком. Делаю глоток бодрящего снадобья. Музыка с улицы перестает раздражать.
Это же опера! Не может быть! Открываю форточку, делая звук громче. Утренний кофе и неизвестная опера переплетаются, рождая чарующий аромат. Смотрю через грязное, после долгой зимы, окно в поисках «виновника» сказочного пробуждения. Все окна, еще спящего дома, закрыты наглухо. Пение захватывает и волнует. Такое великолепие и все лишь один голос! Голос настолько хорош, что на ум невольно приходит фамилия Шаляпин! Вот это дар! За душу берет!
Не уж-то кроме меня это чудо никто не слышит?! Вновь выглядываю во двор. В мусорном контейнере деловито роется бомж. Добытые «сокровища» он аккуратно раскладывает на промерзшей земле. Некоторые находки уже отсортированы и перевязаны бечевой. Кто это он или она? Издали не разобрать, да и в близи, наверное, будет трудновато. Всего два слушателя, два счастливчика! Глоток кофе. Только жаль, что тому, второму не суждено оценить…
Бомж прерывает свое занятие. Теперь я могу рассмотреть его, заляпанное грязью, лицо. Глоток кофе. Пение становится сильнее и достигает небес! Наши взгляды пересекаются. Рука в растерянности падает, разбивая кружку о батарею. Бомж отворачивается, взваливает свою ношу на плечи и медленно идет прочь. Голос, наполняющий двор, постепенно меркнет и пропадает.
Я же, единственный слушатель, остаюсь один, в полной растерянности...