Проститут

 
Его  глаза за  дымчатыми стеклами очков, со сноровкой окинув меня, казалось, потеряли всякий интерес, пустившись в бега  по редакционному интерьеру.  Я же, внимательно изучала странное явление. Посетитель  напомнил клочок использованной туалетной бумаги, настолько  непригляден, измят был его вид. Измызганная одежда  и стоптанные в поисках лучшей доли  не чищеные ботинки вкупе с затертым, как рисунок, по которому проехались наждачной бумагой лицом, чем-то напоминающим   полотно впавшего в депрессию художника, - произвели  скверное впечатление. 
По тому, как гость нервно теребил край истасканной куртки, пряча взгляд,  стало ясно, что намерения у него не прозаичны. К тому же, что там лукавить, читающий обыватель понапрасну не заглядывал  в нашу редакцию. 
 Мужик мялся, я помалкивала,   проникаясь тошнотворностью момента - душевным барахлом веяло от субъекта. Стало противно и  нелепо, точно по глупости  в кучу слизняков босой ногой вступила. Видимо, слишком откровенная брезгливость нарисовалась на моем лице, от чего щеки визитера вспыхнули, сверкнули линзы:
- Я пришел… Я хотел… как бы  попросить помочь.  По поводу статьи. Вы написали… я подумал… решил, что может, если возможно, конечно,  вы бы меня порекомендовали, ага?
- Какая статья? Куда порекомендовать? – Недоуменно нахмурилась я.
- Ну, как же, ага? Вы же писали о мужчине, которого за деньги… того… ну-уу, вызывали для интимных услуг.  Понимаете, у меня  плохо с деньгами, - окреп голосом, -  долги, жена, ребенок болеет.  На лечение много денег надо. Мы в Люблинске живем. Там работы нет. Вы понимаете, ага? А вы бы могли. Я знаю… Устроили бы меня,  в фирмы эту.
Проситель с умоляющим подобострастием  заглянул в мои глаза,  даже оголодавшие собаки смотрят с большим достоинством.
- Почему сами не устроитесь?
- Был в нескольких, - произнес скуксившись. На мгновенье мне стало жалко это ничтожество, - говорят, что не заинтересованы. А у вас связи… знакомства… Порекомендуйте, ага?
- Не могу, - зло бросила, ощущая, как тугой комок презрения разрастается в гортани. Еще чуть-чуть и плюну ядом беспощадных слов. Уходить. Надо скорей уходить.
Не прощаясь, ушла.
Смоталась от случая, но не от случайности. Случайности нечаянной встречи. Дерзкого  мазка на житейском холсте.
По долгу журналистской работы занесла меня нелегкая в  Центральный ОВД  за комментарием начальника следственного отдела.   
Смурной лейтенант, словно исполняя приговор,  вел   извилистыми коридорами сумрачного учреждения. Навстречу, из-за поворота, вынырнула фигура. С крысиной сноровкой проскочила мимо, метнув в меня прозорливый взгляд из-под дымчатых очков. Я опешила, выдохнув в спину сопровождающему:
- Кто он?
- Этот-то? Из отдела по надзору за нравственностью.