Первый поединок

Первый поединок.
Ты просишь истину, мой друг!
Ты мне не враг и не супруг!
Безвольем грешен был Пилат-
Ты перед Богом только брат!
Старый замок.
Она стояла на самом верху парадной лестницы. Небесно-голубое платье, казалось неведомо как залетевшем в мрачный замой легким облачком.
Мужчины, находившиеся внизу, с восхищением смотрели на прелестное явление. Влад быстро поднялся, перескакивая через ступеньки и жестом полноправного собственника обнял талию Вероники. Его рука коснулась спины, проникнув за глубокий вырез платья. Девушка осуждающе взглянула на вероломного покровителя и сделала шаг вперед…
- Завтрак готов, дорогая! Мы с нетерпение ждали твоего пробуждения! – он попытался продлить сладостное мгновение…
То, что случилось дальше стремительность и ужасом сковало всех участников. Голова девушки лежала у ног, парализованных отчаяньем мужчин. Может быть, падение когда-нибудь и выглядит грациозным, но в данном случае безобразная сцена скорее была срисована с полотен, навеянных адскими темницами.
Влад, загипнотизированный жутким зрелищем, не в состоянии был превозмочь отвращение. Отец, держась рукой за сердце, едва мог перевести дыхание. Три миловидных девушки, появившиеся на шум, стояли прижавшись друг к другу, не в силах отвести изумленных взглядов от обездвиженного тела.
Старший из братьев, первым одолев оцепенение, подошел к разметавшемуся хаосу кроваво-голубого щелка, и на удивление легко поднял на руки несчастное создание.
- Вызовите врача – произнес он бесцветным будничным тоном.
Едва он удалился на свою половину, движение, как бы спохватившись, стремительно стало наверстывать упущенного время!
- Почему он отнес мою невесту в свою спальню?! Он не имеет права так поступать со мной! Он всегда пытался унизить меня!
- Замолчи! Чарльз поступил правильно. А ты, как всегда, слишком долго искал в своих чувствах верную позу. Барышни, поднимитесь к Чарльзу и спросите: какая помощь ему требуется. Врача, я надеюсь, уже вызвали! Может, даже послана за ним машина?!
Только затухающий шлейф духов свидетельствовал о том, что воспитанницы уже выполняют указания.
Комната Чарльза своей претенциозностью и недоступностью для посторонних бросала вызов всему гостеприимному дому графа де Лориана. Лет с пятнадцать Чарльз не делал ни для кого исключения. Но сейчас в ней находились сразу два гостя. Причем, Вероника занимала необъятное хозяйское ложе, а доктор Розальски немилосердно топтал изумрудный персидский ковер, путаясь в раскиданных по всей комнате лоскутах.
- Чарльз! Вы осознаете, что обморок был вызван скорее страхом, нежели ударом. А когда выяснится, что Вы держали свою пленницу из чистого баловства, ни отец, ни, тем более, брат не простят Вам такого вероломства!
- Бросьте, док! Вся лестница залита кровью. Волосы Вероники едва удалось промыть. Все видели, что она «серьезно» пострадала. И ей нужен покой.
- Холодной водой волосы не моет ни одна девушка. А кровь шла из нос. Чарльз! Я, Ваш семейный врач, не хотел бы стать причиной раздора
- И не нужно. Мы даром теряем время. Вероника останется у меня, пока я не найду нужным ее отпустить. А для Вас, док, остается врачебная тайна. Сообщите им то, что они хотят от Вас услышать. И что Вы прописали ей полный покой. Я обещаю, что Вы допущены к нам по первому Вашему требованию. Очень Вам благодарен! До свидания.
Чарльз проводил Розальски до двери и вернулся к своей пленнице.
- Зачем Вы это сделали, Чарльз?! Вы всегда завидовали своему брату и нашей любви! Бог не простит Вам такого кощунства!
- Ника! Никакой любви не было. Влад просто получил игрушку, которой даже не заслужил. А отец неверно истолковал желание матери по отношению к вам четверым. Ты же знаешь, что дав одной из вас жизнь, она заплатила своей за ваше счастье. Только она одна знала, которая из вас стала ее убийцей. Мать не хотела, чтобы отец винил дочь в смерти жены, и постаралась вину разделить на четыре части. Вы как бы виновны все, и в тоже время каждая из вас невинна. Никто никогда, наверное, не узнает тайны вашего рождения. И я никогда не считал тебя своей кровной сестрой. Ты всегда была для нас всех чужой и недоступной. Я любил тебя, когда ты была ребенком. Я самый первый увидел в тебе женщину, окруженную тайной! И не мог позволить брату и дальше приземлять тебя! Я узнаю о тебе всю правду, и если кровь не связывает нас – ты станешь моей женой.
- Чарльз! Ты не спросил моего согласия…
- Оно мне не нужно. Никто другой не сможет сделать тебя по-настоящему счастливой! А это именно то, чего желала моя мать! Я не смогу сделать этого для каждой из вас, но для тебя – сделаю! А согласие – если его не будет… Ты останешься для меня сестрой. Я не женюсь тогда вовсе, но твоя жизнь для меня останется самым важным. Доктор прописал тебе покой, и об этом не стоит забывать!
Чарльз осуществил свою давнюю мечту – выкрасть Веронику. Ещё три недели все обитатели замка, что она находится между жизнью и смертью. Попадая на его половину, жильцы ходили на цыпочках и говорили шепотом, боясь потревожить тяжелобольную.
Диана.
Вероника, которую теперь звали Диана Клеменси, уже два года колесила по всему свету, скучая на многочисленных приемах. Давний друг Чарльза согласился назвать ее своей приемной дочерью. Для герцога Клеменси, чье одиночество после трагической гибели жены и дочери Диана скрасила своим присутствием, перемена мест явилась живительным бальзамом душевной раны.
Герцог, отойдя от дел, не был стеснен в средствах, но не привыкший за долгую жизнь предаваться праздности, большую половину времени отдавал встречам со старыми партнерами и друзьями, не забывая при этом приобщаться к культурным ценностям тех стран, куда их забрасывала судьба.
Принц Филипп.
Благотворительные заботы герцога задержали его в малоизвестном королевстве И., Диана явилась тому косвенной причиной. Поскольку в ближайшее время никакие неотложные дела не предвиделись, Клеменски принял приглашение королевской семьи И. погостить во дворце., где в скором времени должен был состояться праздник, посвященный вступлению в ранг какой-то языческой богини. Он решил, что Диане будет интересно необычное торжество, окутанное древней тайной.
Год 1989.
Солдатами не рождаются. Андрей на собственной шкуре испытал, что значит «становятся». Три бессонные ночи… Организм настойчиво требовал отдыха – всё равно: где! Всё равно – как! Тело хотело сна! Мысли торопились завершить свой сумасшедший бег, когда их настиг сон… Или он видел Её наяву?! Божественно прекрасная незнакомка! Холодный страх сковал его… Он пытался закричать – женщины была до ужаса безобразна. «Адская красот» - услужливо встрепенулось сознание.
Женщина полусидела на богато убранном ложе, наполовину скрытая за бархатные полы алькова. Сначала ему показалось, что она говорит сама с собой, но приглядевшись Андрей обнаружил еще одну фигуру. Угадывались лишь очертания фигуры в легкой дымке – и сколько он не пытался, разглядеть ее черты ему не удалось. Тогда он начал вслушиваться в разговор, хотя и разговора собственно не было – говорила лишь та, что сидела.
Речь шла толи о богине, толи о жрице, которую звали Лей Ли. Андрей как-то сразу понял, что речь идет о смерти, хотя переводилось оно, как «Забирающая Жизнь» ,или наоборот «Жизнь Забирающая». Язык был незнакомый, но он понимал почти всё. Женщина сказала, что скоро она станет совсем свободна, ей простится её грех, который заключался в том, что она, испанка, посмела наперекор мнению света, и даже в пику ему, вершить измену мужу. И что теперь её службу должна нести другая согрешившая женщина, но её грех должен быть гораздо страшнее того, что совершила испанка. И девушка, якобы, и есть ее сменщица…
Проснувшись (если он вообще спал!) Андрей обнаружил, что весь покрыт капельками пота – холодного и липкого… По всему телу бегали мурашки… Он твердо решил, что будет лучше, если он прямо сейчас всё забудет. Но следующие три ночи он с вожделением и страхом ждал продолжения странного сна…
Потом навалились дела, и он, казалось, действительно забыл…
Продолжение. Принц Филипп.
Диана и принц Филипп за время, предшествующее балу сдружились настолько, что проводили все свободные часы вдвоём. Филипп уже почти всё знал о ней, а она о нем. Герцог искренне радовался тому, что девушка ожила. Она постоянно смеялась, выглядела посвежевшей и счастливой. В своем очередном послании Чарльзу он с радостью сообщил ему об этом.
Филипп познакомил Диану не только с окрестностями и достопримечательностями замка, но и рассказал легенду, связанную со старой часовней.
Давным-давно королева родила двойню – мальчика и девочку. Волнение, возникшее в связи с престолонаследием, самым неожиданным образом разрешил, невесть откуда, взявшийся старец. Он предложил забрать девочку (она родилась первой!) в монастырь, который должен был быть возведен на средства королевы. Сообщил также, что звезды в гороскопе девочки указывают на то, что она должна стать верховной жрицей храма жизни. Невинность ее принесет счастье всему королевскому роду, и особенно наследному принцу. Если же она потеряет невинность, то будет обречена на смерть. Но и в этом случае справедливость восторжествует, так как последующим служением она искупит свой грех.
Случилось так, что родители младенцев скончались почти сразу после их рождения. Брат и сестра не знали о существовании друг друга. Храм постепенно пришел в упадок. И однажды, заезжая бездетная супружеская пара испанских грандов, гостившая во дворце, обратила внимание на пятилетнюю девочку, живущую почти без всякого присмотра в недостроенном храме. Его служители, поддавшись на уговоры и посулы, согласились отдать ребенка испанцам. Что с ней случилось дальше – никто не знает. Но с тех пор каждое лето последователи неведомого культа пытаются воздать должное своей нерадивости, различными обрядовыми изысками убивая грешную принцессу.
Но толи она была действительно невинна, толи нехитрые молитвы не слышны верховным божествам, но никаких видимых последствий их действия не имеют. Время от времени обряд претерпевает какие-то изменения, упрощаясь или усложняясь, но смысл свой он сохраняет неизменным – жрецы умерщвляют Богиню Смерти. Говорят также, что год в котором присутствует «девятка» имеет особую значимость…
Праздник 1989 года начался ночным факельным шествием вокруг развалин древнего храма. Диана не сильно заинтересовалась самодеятельным представлением, поскольку оно скорее напоминало плохо инсценированную детскую сказку о ведьмах. Она скучала.
В два часа ночи во дворце заиграл оркестр. гости, утомленные участием в языческой вакханалии, не спешили отдавать свои тела во власть танцевальных ритмов. Филипп провел Диану в отдаленное крыло замка и попросил отнестись к его словам со всей серьезностью. Он объяснил Диане, что давно прошли те времена, кода браки в королевских семьях заключаются в угоду государственных интересов, что его королевство существует лишь в качестве приманки для немногочисленных туристов… И наконец, что он полюбил Диану с первой минуты знакомства и просит ее согласия стать его женой! Именно на сегодняшнем балу он решил объявить об их помолвке.
Диана готова была согласится, но ее волновал Чарльз, которого она не видела больше двух лет и который не предпринял ни одной попытки свидится с ней. Влад уже женился. Сестры были обручены. Все это она знала из писем Чарльза к герцогу Клеменси. Старый граф уже давно смирился с бегством одной из своих дочерей и с нетерпением ждал ее возвращения в родительский дом. И только Чарльз оставался равнодушен к ее судьбе. Для себя Диана давно решила, что чувства, о которых он говорил в то утро, были продиктованы минутным сожалением и ничего серьезного за ними не стояло. Она ответила Филиппу: «Да!» - Чарльз говорил, что мама хотела бы видеть ее счастливой, так с кем, как не с Филиппом она обретет истинное счастье!
Принц и Диана стояли в центре зала и принимали поздравления, когда было объявлено о приезде еще одного гостя. Громом среди ясного неба прозвучали для Дианы слова: «Граф де Лориан!». Его внезапное появление вызвало в душе бедной девушки более сильные и неприятные чувства, чем даже давнее падение с лестницы в замке отца.
Граф вел себя безупречно. Лишь раз он приблизился к счастливой паре, чтобы на правах брата поздравить обоих и попросил позволения на один единственный танец. Филипп, не заподозривший ничего дурного, с почтением передал брату свою прелестную партнершу.
- Вероника! Я люблю тебя! Я желаю тебе счастья! Я хочу помочь тебе сделать необходимые для свадьбы покупки. Я надеюсь, ты не откажешь мне в этой маленькой просьбе?!
на следующий день в два часа дня должно было состояться официальное объявление о помолвке. Чарльз, как было оговорено, с утра заехал за Вероникой на спортивной машине, чтобы к обеду всё было готово. Больше ни его, ни Дианы в королевстве И. никто не видел. пытались расспрашивать герцога Клеменси, но старик был огорчен произошедшим более всех, и к вечеру следующего дня также исчез в неизвестном направлении.
Старый замок.
О том, что произошло в королевстве И., жители замка узнали из письма герцога, которое он отправил (без обратного адреса) на имя старого графа. Герцог во всем винил себя: с самого начала, зная Чарльза немало лет, он должен был предположить, что всё может закончится очередным фортелем неисправимого повесы. Принося свои извинения за невозможность присутствовать на свадьбах юных графинь, он заверил, что сделает всё, что будет в его силах, чтобы найти и вернуть Веронику.
Спустя три месяца домой прибыл Чарльз. он был один. И на вопросы о судьбе Ники отвечал искренним удивлением.
Монастырь Лей Он.
Да, Вероника поверила Чарльзу, что время не властно над его чувствами, и согласилась в уединении проверить истинность своих. Чарльз обещал приезжать каждый месяц, но прошло уже целых три, а от него не пришло ни одной весточки.
Нельзя сказать, что она сильно тяготилась своим положением. В наше время трудно отыскать более удачное место для переосмысления своих и чужих поступков.
Однажды ночью, почувствовав легкое головокружение, Вероника накинула халат и вышла в сад. То, что случилось после этого, она знает со слов Монаха.
Когда она очнулась, голова булла на редкость ясны. Вероника сразу поняла, что находится в незнакомом помещении и даже в ином климатическом поясе – вместо прохлады ночи воздух источал сухой жар дня.
- Проснулись, дитя моё?! – голос принадлежал старику-экскурсоводу, который им с Филиппом показывал древний храм в королевстве И. – Хотела ли ты сразу узнать причину, по которой оказалась здесь или ты еще недостаточно окрепла для того, чтобы выслушивать долгие байки старика?!
Вероника согласилась на «сейчас», с волнением осознавая, что будет не столько слушательницей, сколько участницей загадочных событий.
Лей Он и Лей Ли.
Этот день не предвещал ничего необычного… Так думала пожилая дама, когда с лучами заходящего солнца к ней в дом постучал солидный мужчина и попросил помочь его жене. Мужчина был местным жителем. Она неплохо знала и его самого, и его жену, и троих маленьких дочек. Семейство жило неподалеку – на одной с ней улице, и ничем не отличалось ото всех остальных жителей селения. Жена его носила под сердцем четвертого ребенка и помощь заключалась в том, чтобы способствовать появлению на свет малышу. Повитуха спросила мужчину о состоянии его жены и пригласила ее к себе, так как их суматошный дом менее ее подходил для подобных дел.
вскорости в дальней комнате было все приготовлено для встречи нового жителя. Будущая мама лежала на низкой широкой постели и молча переносила тяготы предстоящего таинства. В комнате рядом с ней находилась повитуха и помощница. Чувствовала она себя хорошо, настолько, насколько это возможно в подобном положении. Правда, для четвертых родов процесс несколько затягивался, что можно было расценить и как положительное качество.
День почти завершил своё течение, когда неожиданно тело женщины свело родовой судорогой и начались сами роды. Слабые стоны прервались отчаянным детским криком. повитуха поднесла ребенка к лицу матери. И вот тогда она закричала! Рыдания едва позволяли разобрать, что девочка должна была родится мальчиком, что муж будет ужасно недоволен, что она зря оставила ребенка и многое другое…
Ребенок в заботливых руках старухи быстро прекратил плач, как бы осознавая, что явился причиной страданий матери не столько физических, сколько душевных.
- Она задыхается! Кровь! Помогите! Она умирает! – кричала третья участница событий.
Всё случилось настолько Стремительно, что повитуха успела лишь услышать последнюю просьбу умирающей: «Пожалуйста! Не отдавайте девочку ему! Скажите, что девочка умерла!»
- Милая! потерпи! Я приму послед, и ты будешь жить!
Опять начались схватки, переходящие в агонию… И последний вздох матери был подхвачен первым вздохом ребенка. На этот раз он был громче и не напоминал мяуканье мокрого котенка. Это был крик жизни. Ребенок, освободившийся из мертвого чрева, был мужского рода. Он был крупнее сестры и отличался чуть более темной кожей.
Двое новорожденных молча ожидали, когда женщины придя в себя, начнут действовать.
- Нужно позвать священника.
- Я послала за ним, когда стало ясно, что ей осталось совсем недолго.
Раздался стук, настойчиво требовавший их внимания. Священник показался обеим чужим. Он объяснил, что находился в доме, когда служитель Бога пытался успокоить прихожан, напуганных появлением небесной ледяной гостьи. Уже несколько дней тревожа умы суеверных жителей, сегодня вызвала необычайную панику. Толи из-за особой ясности неба, толи по иным причинам свет кометы стал заметно ярче. Священник придет позже, как только воцарится порядок. А пока, попросил странный гость, нельзя ли ему взглянуть на малюток. Только несколько дней спустя повитуха вспомнила, что Монах знал, что ребенок должен быть не один.
Он почти профессионально распеленал младенцев. Женщины подошли ближе и увидели то, что так восхитило незнакомца – под правым плечом девочки и левым плечом мальчика едва заметны были два абсолютно одинаковых по форма родимых пятнышка, отдалено напоминающих паука.
- Лей Ли – сказал Монах, указываю на девочку – Жизнь Забирающая
- Лей Он – Жизнь Торжествующая – улыбнулся он мальчику
- Мать просила не отдавать девочку отцу. Выполняя ее последнюю просьбу, я забираю ребенка с собой. И для всех будет лучше, если вы не скажете никому, что детей было двое.
Бедные женщины не успели прийти в себя, как незнакомца простыл и след.
Священник, пришедший лишь под утро, нашел обеих женщин в крайне подавленном состоянии, что его нисколько не удивила. Ребенок спал. покойница, а именно ей он и занялся в первую очередь, ожидала его в отдельной комнате. Он же встретил и отца, которому сообщил обе новости. Мальчика назвали Анри.
Когда Анри исполнилось десять лет, в их дом зашел высокий угрюмый седоволосый мужчина. Он долго говорил с отцом при закрытых дверях, после чего отец приказал мальчику: «Иди с ним!». Анри, который всегда считала, что он надежда и гордость всего семейства, очень удивился тому, что его отправляют с незнакомцем. Ещё больше напугали мальчика слезы на глазах отца при расставании: «Прощай, сынок!»
Дорога была такой долгой, что удивление сменилось усталостью, которая перешла в полную апатию. Старик не давал отдыхать мальчику. Он даже иногда нес его на руках, не задерживаясь ни на минуту, будто торопясь догнать само время. Они почти не разговаривали, но Анри постоянно казалось, что кто-то трогает его мозг. Ощущение было жуткое, но жаловаться он даже не пытался. Его попутчик вызывал в Анри почти животный страх.
Когда же они ночью вошли в ворота какого-то замка, Анри неожиданно решил, что старик завел его в это дикое место, чтобы убить! Бедный ребенок рухнул к ногам мужчины, лишившись чувств.
- Этого еще не хватало! – проворчал Монах, беря Анри на руки.
Когда же Анри очнулся, было уже утро. Суровый страж сидел у его изголовья и с улыбкой встретил его пробуждение:
- Жизнь продолжается, Анри! Ты находишься в моем доме. Тут тебе ничего не угрожает. Мы немного отдохнем, ты наберешься сил, и я верну тебя твоему отцу. Но учти, моя хижина расположена на территории женского монастыря. Если кто-нибудь узнает, что ты мальчик – это посчитают осквернением святыни, и тебя убьют. Так, что сегодня ночью я переодену тебя в женское платье и проведу в дом твоей сестры, с которой вы удивительно похожи: вы будете жить вместе, и никто ничего не узнает.
Монах исполнил всё, как обещал, но Анри не обнаружил в домике никакой сестры. ему оставалось только ждать. Одно его радовало: оказалось, что в дом никто без его разрешения входить не смел. все необходимые вещи оставлялись на пороге. И отношение к Анри… или его сестре было самое почтительное. Со временем Анри понял, что по чьей-то злой воле ему выпало исполнять роль какой-то жрицы, которой, видно, и была его предшественница. Он понял, что храм принадлежит тайным почитателям жизни или смерти, или и того, и другого вместе взятого. Единственное во что он никак не мог поверит, что старик покинул его навсегда. Он послушно исполнял все требования жриц, надеясь, что ни сегодня-завтра явится Монах и избавит его от затянувшегося обмана. Так прошло одиннадцать лет.
Однажды утром Анри было предложено переодеться в белые закрытее одежды. Целый день он ничего не ел. Его дом постоянно наполняли ароматом дурманящего дыма от курения благовоний. Необычайная легкость сознания явилась причиной того, что он не заметил, как оказался на высоком постаменте совершенно один. В последние мгновение своей жизни Анри, наконец, осознал, что Монах заманил его в ловушку, и не собирается из неё освобождать!
Храм потряс возглас отчаянья сотни несчастных женщин: «Мужчина! Мы убили мужчину! Лей Ли жива!»
- Лей Ли жива – рядом с Монахом стояла миловидная девушка. Черты ее лица были нежнее и чище, чем у убитого ими брата. Контраст дополнялся кричащей свежестью жизни, наперекор холодной маски смерти, уже лежащей на лице юноши. Казалось, что толпа взбесившихся жриц должна растерзать вторгшуюся в их обитель враждебную им пару
- Вы не тронете её сейчас! Кровь невинного вы будете смывать своим неведением. Вы не смогли противостоять появлению на свет Лей Ли. Не смогли и обнаружить ее раньше меня. Вы, служители Жизни, вечно будете опаздывать! каждый ваш неверный поступок будет удалять во времени рождение Лей Ли от появления на свет Лей Она. Пока вы не искупите грех пролитой крови Лей Она – он будет закрыт от вас светом Лей Ли. Больше ни разу они не встретятся в одном чреве. Я сам буду следить за этим. тем. что я сохраню Лей Ли, я обеспечу себе бессмертие – Забирающая Жизнь не лишит жизни единственного своего хранителя. Ваши ряды от века в век будут то таять, то разрастаться вновь. Вы будете ошибаться! Но не дай вам Бог, еще раз ошибиться со Смертью! Лей Он никогда больше не появится! Женщины, в которых будет воплощаться в Лей Ли, будут носить созвучное ей имя. Это для вас удача! Имя, произнесенное смертным – ослабит Лей Ли, упрочив ваши позиции. но я буду всячески препятствовать ослаблению ее силы! Лей Он же никогда не будет назван Настоящим именем! И его имя. данное другому ребенку, также ослабит силы Лей Она. где бы, отныне, не произошло рождение девочки, спустя какое-то время появится на свет рядом с ней и мальчик. Он всегда будет младше, девочка сохранит на своем теле знак, а мальчик будет лишен отметины! И только кровосмешение детей смогло бы лишить силы Лей Ли. Но я сумел предотвратить этот грех однажды – вы лишили себя такой возможности вовсе! У этой Лей Ли больше нет брата, не будет их и у остальных! Чтобы не произошло косвенного кровосмешения, я сделаю все, чтобы пара никогда не встречалась в жизни.
И еще! До десятилетнего возраста девочка будет нуждаться в покровительстве ваших жриц! Я уверяю вас, что так оно и будет. Свою силу она сможет разбудить только благодаря вам! Единственная возможность лишить ее вашего покровительства – не иметь в своих рядах ни одной грешной жрицы! Любая грешница не сможет устоять перед её жаждой, и вынуждена будет питать Лей Ли. Но только настоящая грешница сможет распознать Лей Она. Для иных он будет невидим также, как Анри был не познан вами до самой своей смерти.
Женщины были загипнотизированы словами Монаха, и не сделали даже слабой попытки препятствовать его уходу.
Юноша был погребен на территории монастыря. Все его обитатели поклялись, что ошибка никогда не станет достоянием гласности, пока не восторжествует справедливость. Пусть Монах охраняет Лей Ли, но и для них ничего не потеряно.
Постепенно они действительно разбрелись по всему свету, зарождая своим поклонением самые разные суеверия. Одна легенда была красочнее другой. В них встречались и двойные рождения; и рождения, являющиеся причиной смерти одного или обоих родителей; и самые кошмарные проявления греха! И многое другое… А правду знали лишь посвященные. И только одно присутствовало непременно – ошибка! Жрицы настигали Лей Ли, но в самый последний момент они узнавали, что она подменена. Женщина, которая исполняла роль Лей Ли (больше ни разу ее роль не сыграл мужчина!), всегда узнавала правду. Она, действительно оказывалась грешницей, но только она могла связаться с Лей Оном – предупредить его об опасности! В зависимости от того, какими способностями была наделена Подмена, она могла связаться с ним лично или телепатически… Сны, гадания, обаяние… Но настоящий Лей Он либо оказывался глух к воздействию, либо власть Лей Ли уже захватила его…
Ты, Вероника, должна была стать той женщиной, которая примет эстафету Лже Лей Ли. Но чрево, тебя породившее, было настолько свято, что дочь смогла противится греху. Твоя предшественница уже пыталась воздействовать на Лей Она, но только напугала его. Тебя же он почти и не разглядел. Я не знаю: хорошо это, или плохо, но время для противоборства уже прошло… Это древнее заблуждение изжило себя – ты лучшее тому доказательство. Сейчас почти не осталось жриц Лей Ли – жриц жаждущих ее гибели! Как и было в самом начале – только Лей Ли и Лей Он ведут спор между собой. Причем, наделенные материалистическим мировоззрением, они не жаждут вступать в противоборство друг с другом. Я даже не препятствовал их знакомству. Ты последняя, кто еще мог бы повлиять на ход дальнейших событий. Но время упущено и в этот раз! Так что я тебя убедительно прошу, не пытайся воздействовать ни на одного из них!
Вероника очнулась от странного видения и обнаружила, что находится в достаточно шумном месте. Старца нигде не было видно. Место оказалось залом ожидания аэропорта в каком-то восточном городе. Она не удивилась, что имеет билет на самолет, который сможет доставить ее домой.

СТАРЫЙ ЗАМОК.
В аэропорту ее встречал Чарльз. Из его рассказа Вероника поняла, что даже не опоздала на свадебную церемонию сестер. Чарльз ей также поведал, что действительно не знал, куда она пропала из женского монастыря. Монахини целых три месяца морочили ему голову тем, что Вероника сама не хочет никого видеть. Не помогали ни уговоры, ни деньги. Пока сегодня утром пришла телеграмма – от неё – что она просит встретить в аэропорту. И вот он здесь! И всё завершилось просто чудесно!
Вероника не стала ему рассказывать о старике… Она и сама до конца не была уверена в том, что же было явью, а что плодом её воображения. Она только радовалась, что уж кто-кто, а Чарльз не может быть Лей Оном – его родимое пятно не вызывало никаких сомнений на этот счет! Она согласилась стать его женой, потому что со всей очевидностью поняла, что на самом деле любит только его! О остальное…

 Год 1994.
- А правда, что Лей Ли должна возродится в году, оканчивающимся на «9»?
- Правда. И год, содержащий эту цифру, открывает самой Лей Ли ее истинное предназначение. Эти годы знаменуют и ее победы, и поражения.
- Но в девяностые – каждый год содержит девятку! А как же разные летоисчисления?!
- Для Лей Ли имеет значение только, то которое она избрала для рождения.
- А правда, что Лей Ли не должна иметь детей?!
- Это, как впрочем и всё остальное, она решает сама. Девочка в ее чреве может попытаться повторить судьбу первой Лей Ли, убив свою родительницу. Но для при этом необходима помощь ее единоутробного брата. Такие рождения крайне редки, но опасность всегда существует. Рождение девочки всегда сопряжено с определенными трудностями, которые вызывают различные осложнения при родах. Мальчик же не желает появляться на свет первым – даже если он единственный, что также приводит к нежелательным последствиям. Обычно, бывает достаточно одного такого рождения, чтобы больше не возникло желания ещё раз испытать судьбу.
- А как Вы узнаете, кто в данное время является истиной Лей Ли?!
- Это знаю не я. Достаточно часто приходилось убеждаться, что жрицы, как бы они себя не называли, свято чтят вверенное им право оберегать ребенка, иначе они не смогут распознать Лей Она, которому также не ведомо его предназначение.
- А кто оберегал меня?
- Твое рождение было предсказано. Твоя прабабка распознала тебя еще в утробе матери. Это сочли за доброе предзнаменование, поскольку это был первый случай рождения Лей Ли среди самих жриц. И нарекли тебя еще до твоего рождения, что было опасным, но мать исполнила просьбу семьи и назвала тебя именно так, как просила прабабка. Они это объяснили тем, что пара появившаяся столь открыто будет обладать максимальной силой и рано проявит себя.
- Значит, они были грешны! А в чем?!
- Этого я тебе говорить не буду – ты сама способна получить данное знание, если пожелаешь.
- А Лей Он?! Ты сказал, что мне можно его увидеть!
- Ты его уже видела. И даже более того – ты воспользовалась даром, который открыла тебе в твои 16 лет еще одна жрица. И лишила их возможности видеть вас обоих. Вы правильно поступили, испытав друг друга на прочность половых привязанностей. И чтобы он не считал, он уже проиграл поединок. Он не воспользовался возможностью с помощью косвенного кровосмешения, сделать тебя уязвимой для жриц.
- Значит, испанка существовала на самом деле?! И за столько лет пыталась предупредить его?! И святая Вероника тоже существует?!
- Да. Это все прошлое. Вероника вышла замуж за Чарльза. У них растет чудесный сын.
- А если я расскажу ему обо всем?!
- Он тебе не поверит, восприняв все за шутку. Или более того за желание сделать из него банального любовника. Вспомни, как вы расстались. Какой здравомыслящий мужчина в данной окраске способен разглядеть истину? Впрочем, можешь проверить. Ваш спор в чистом виде ждали веками. И только теперь вы стоите друг перед другом. За ним ошибка жертвоприношения, которая не позволяет увидеть истину – за тобой право первородства. Запомни, человечество закрыто – тебе не поверит никто. Может, не осудит, но и не поймет. Но оно все на его стороне. Но твоей – только Хранитель. Только я вижу вас обоих, но даже я не в состоянии ничего за вас решить после того, как тебе открывается истина. Ваши действия с этого момента невозможно предсказать. И в твоих руках – моё бессмертие – единственная твоя защита. Единственное, что делает вас возрождающимися.
- Скажи: а если бы кровосмешение произошло, и на свет появился ребенок, кем бы он стал?!
- Ты лучше меня знаешь, что подобное невозможно. Но если ребенок родился, он бы решил спор в пользу того родителя, который бы передал ему свой пол. Скорее всего это была бы девочка – ты была сильнее в тот момент. Я бы попытался спасти ее, так как ребенок рядом с живущим Лей Оном был бы обречен. Единственным его спасение было бы перекачка энергии с тебя. Я бы передал ей чью-нибудь судьбу, сделав в самом худшем случае еще одну Лже Лей Ли. Но в любом случае – это бы располюсовало бы вас обеих. С рождением мальчика – таких проблем бы не возникло. Лей Он не может возродить себя. Мальчик был бы просто мальчиком. А двойня отбросила бы нас всех далеко назад. Она бы вернула всё к изначальному положению, когда первородство вновь заявило бы о своих правах. И кто знает – чей крик Земля бы услышала раньше. Это могло бы и не повлечь за собой смерти матери. И тогда бы два пола слились воедино. Не стало бы больше Лей Ли. Человечество получило бы право жить вечно. А хорошо это или плохо. Не всем бы понравилось такое положение. Это рождение было бы последним.
А если бы роли поменяли, смогли бы я лелеять мальчика так, как охранял девочку?! От изменения сил, гонимым стал бы мужской род. Ты можешь себе это представить в наши дни?! Я слишком стар, чтобы у само финиша менять лошадей. Пощади, Лей Ли – не делай глупостей. Хотя, что я говорю – теперь ты в ответе за меня, а не я за тебя. Я в очередной раз выпестовал тебя. Ты можешь поступать по своему разумению, не считаясь с желаниями Хранителя. Мне остается только ждать и подстраховывать тебя в твоих начинаниях. Посмотри: сколько мужчин предлагают тебе свою защиту и помощь. Ты можешь рисковать. Ибо, чтобы победить – нужно действо.
- Все ли таинства ты открыл мне, Монах?!
- Нет, конечно. Многое ты узнаешь сама. Иное не ведомо никому. Я передал тебе то, что знал сама. Все еще впереди. Мы еще не раз встретимся с тобой. Я желаю тебе удачи Лей Ли.

Как оно было…
Монах шел по ночному городу и вспоминал…
Почти сорок лет назад в городе темной декабрьской ночью предстояло очередное рождение непримиримой двойни. Да, именно, двойни и никак иначе! Все остальное – сказки для непутевых жриц.
«Как же велик был тот, неистребимый веками страх первого жертвенного убийства, что заставлял стольких неисправимых грешниц верить в его «пророчества» - думал Монах в ожидании предстоящего таинства ночи.
Да. Раньше было проще. Стоило только прийти к замороченным родителям двойняшек и под самым безобидным предлогом увести от них девочку. Какая ни попадись семья – королевская ли, бедняцкая – ни для одной из них рождение девочки не было радостью. Мальчик – наследник, продолжатель рода, кормилец. Девочка – вечная обуза – приданное, калым, не ко времени утраченная девственность
Другое дело теперь… Просто увести не получалось. Переписи, метрики, паспорта – целая куча бумаг стояла на страже неотвратимого случая.
И вот еще! Рожать придумали при полном скопище врачей. Идет Монах на свою службу и сокрушается о давних временах при лучинах и свечах. В антисанитарных условиях убить роженицу не представлялось никакого труда. За столько веков – наличие антител в крови девочки почти наповал убивало мать и ослабляло брата. А тут на тебе – резус разыскали, свертываемость крови научились повышать и прочие врачебные изыски. Того гляди, заранее научатся определять пол ребенка. Нет, на прямое убийство он не пойдет. А посмотреть6 как оно будет в этот раз – его законное право и почетная обязанность.
До нового года оставалось всего несколько часов – и пойдут уже шестидесятые отсчитывать свои версты-километры. Веселая страна – Россия. Именно ее выбрал Хранитель для очередного воплощения Лей Ли. шесть долгих лет давалось ему после смерти очередной Забирающей Жизнь, чтобы подготовить человечество к очередному броску в бессмертие. Грешен народ, вороваты правители, мелки, но как необузданны человеческие чувства, неискоренимы пороки! А сколько религий, сколько миссий пробовали научить жить по чистоте душевной! Как правильно говорил всегда Лей Он о счастье, благе, бессмертии! Как слушали его иногда, как фанатически верили в чудеса и пророчества! И как легко отступали, и прощали себя любимых за помыслы свои и поступки во благо себе!
Вот она – страна. отрекшаяся (надолго ли?!) ото всех религий, оставившая себе лишь веру в светлое будущее, убравшая извечную тягу к собственничеству – делит нечего – всё прахом пошло после стольких революций и войн! Душа поёт от такой свободы – все общее, все наше, все ничье!
трудное, но какое интересное время предстоит тебе прожить, девочка! Легкие условия баламутной страны дадут тебе мальчика для очередного духовного взлета! Душа или тело обретут бессмертие в этот раз – вопрошает извечный мастер случая, давая старт очередным претендентам!
Адам и Лилит… Адам и Ева – как просты, казалось, были условия выбора – победи или откажись! Сколько веков еще наблюдать нам эти состязания?!
«…»
Оксана никак не могла уснуть. Вроде бы еще целый месяц до родов – она боится. Да, всему вино сегодняшняя встреча со старухой в сквере. Как же она сказала: «И узнаешь ты, душенька, только дочь свою, а сын бы и спас тебя, да, явится он поздно слишком. Пожалеет мать свою, да не спасет, сердешный!» Ужас какой! Дочь! А Игорь, так сына хотел, так надеялся! Не будет ему никакого сына! Один раз рожу и больше никогда!
- Игорь! Игорь! Мама! Началось!
- Ну, ты даешь! Сказала же: через месяц! А тут взяла, да за два часа до нового года…И Передумала… Бегу!
- Оксана! Деточка! Всё хорошо будет! Не бойся, родная! Не ты первая…
- Ой! Мамочка! Мне бабка сегодня в сквере такое наговорила!
- Молчи! Береги силы! Потом расскажешь! А бабка на то и бабки, чтобы болтать! Всё будет хорошо! Ты же комсомолка, что же верить каким-то бабкам! У нас такие врачи!
Скорая. Больница. Первые роды.
- Ну, и бабы пошли! И новый год им не праздник – рожать приперло!
- Да, ладно тебе! Первые роды – часов шесть минимум! До Нового года сорок минут осталось – укольчик сделай. Встретим и тогда уже!
Так Оксана осталась одна в палате. Медсестра сделала обещанный угол, и боль слегка притихла, дышать стало легче. И все ушли. Оксана, как завороженная следила за стрелками часов, висевших на стене: «Врач сказала, что н раньше шести часов утра… Опять бабка из сквера.. Нет! Всего-то каких-то шесть часов, как в школе… Ну, даже восемь или десять, даже больше! Но кончится… И всё будет хо…»
БОЛЬ пришла внезапно! Нет, не та, что дома, а другая – горячая, чужая, неодолимая… То, что, именно, неодолимая, Оксана поняла сразу и… кричать! Не могла она кричать – боль достигла горла и передавила дыхание… Только мысли еще не подчинялись боли: « Ну! Хоть кто-нибудь вошел!» . Часы сдвинули стрелки… И щелкнули: «Врачи бы сразу поняли, что Оксане не справится с болью!»
Чуть отпустило: «Ну, какой нормальный человек в Новый год пойдет проверять палату благополучной роженицы! Вот! Благополучной! Какая спасительна мысль! Всё будет хорошо! – убеждала себя Оксана – Откуда взялась такая невыносимая боль?! Господи! Пощади! – молила комсомолка Оксана, забыв, что нет Бога в ее коммунистической стране – Пошли кого-нибудь!»
Он вошел… И сразу всё понял! Кровищи-то сколько!
- Эй! Кто-нибудь! Тут девка помирать собралась!
И забегали! Каталки! Капельницы! Шприцы! Ножницы! Вот она головка! Кричи, девонька! Ты первая в Новом Году кричишь!
Последнее, что увидела Оксана был тот самый человек в рабочей спецовке, который позвал врачей. Она поняла, что он не случайный человек, а именно тот, кто пришел спасти ее дочь! Да! Она всем своим существом своим поняла, что дочь: «Но ведь еще и есть сын! Сына! Спасите сына! Он не будет его спасать! Игорь! Я умираю! Врачи занимаются этой нахальной девчонкой! А наш сын во мне! Он может умереть вместе со мной…»
- Не может – сказал «монтер»… И Оксана ему поверила! И это была ее последняя Вера – сын будет жить!
- А вы что тут делаете?! – спросил молодой врач.
- Я то?! Ничего! А девка-то ваша кажется того…
- Игорь Петрович! Игорь Петрович! Больная потеряла сознание!
- Давление?
- Падает
- Пульс?
- Нитевидный..Схватки! опять пошли схватки!
- Какие схватки?! Она же умирает!
- Потуги… Головка…Мальчик… Пульса нет… реанимация… все – больше десяти минут… Но почему??? Всё было нормально! Такая нелепая смерть… Мне показалось, что дочь ее убила, а сын пытался оживить… но не смог…
- Игорь Петрович! Что за чушь – просто скрытая патология какая-нибудь… Вы, что первую двойню принимаете?!
- Такую первую… Видел, какие раскрашенные – родимые пятна, как пауки, как снимки с одного негатива, только как в зеркале – перевернутые – справа у девахи, слева у пацанчика! Интересные детки!
- Срочно! Хоть кого-нибудь из врачей просят прийти в детское отделение!
- Во! Новый год начался! Что еще там случилось?!
- Девочка, которая вчера родилась с пороком сердца перестал дышать! Настя ему делает искусственное дыхание!
- Умер…
- Что за ночь выдалась?!
- Но всё же было нормально!
- У нас уже второй раз – все нормально и летально! Нас родственники засудят… Мать видела ребенка после родов?! Нет еще не было кормлений!
- Тогда так – никакой двойни не было! Отцу и с одним ребенком без матери забот хватит! Той мамаше – эту красотку! Когда она родила?! Меняйте метрики! Простите, ребятки, так всем будет лучше!
***
Хранитель шел по ночной Москве…Всё опять вышло так, как должно было быть… Люди сами назначили судьбу меченным детям… Отныне, Лёнька, а именно, так назовет Игорь сына, будет расти без матери, а Лена с чужими родителями! Врачи никогда и никому не откроют тайну рождения – бумажки надежно скроют её! Великая вещь – бюрократия! А Хранитель… Будет плести сеть суеверий, чтобы скрыть от ее от глаз обоих детей! И Ждать встречи!
Встреча.
 Лёна летел на самолете. Как любой нормальный тридцати трёх летний мужик искал ответ на вопрос о смысле жизни. Нет, не жизни вообще, а своей конкретной, такой никчемной и безалаберной, в частности! Ну, учился, институт, женился, сын, комсомол, перестройка, развал всего и сразу – уклада, хозяйства – и народного, и своего домашнего, по причине никчемной зарплаты! 93- год – ясно, кА Божий день, что лучше не будет еще очень долго! Можно податься в религию, как Петро; можно в бизнес, чтоб ни денег, ни времени, ни жены, одна налогово-бандитская братва, можно просто сесть дома и придаваться мечтаниям о делах минувших, болезненно ушедших насовсем! Возраст Христа! Может, партию создать?! Не с кем, да и не на что… Нет, политикой он никогда не интересовался, а теперь и вовсе опереточные дебаты надоели до оскомины. Религия?! Родитель-атеист, да бабка-коммунистка во время не привили, а теперь – слишком модным сиё занятие значится для изголодавшегося по духовному опиуму народа! Эх! 33 годочка, духовный кризис по полной программе! Вспомнить-то особенно нечего! Даже обидно как-то!
Лена сидела на берегу речки – у нее был отпуск по собственному желанию! То есть, сама пожелала – сама себя и отпустила на все четыре стороны! С работы ушла, потому что не платят! От мужа ушла, пусть побесится, может, научится зарабатывать! От подруг смоталась – изнылись все до одной – спонсоров им не хватает! Колобок, да и только!
- Здравствуйте, Лена!
Мужчина, стоявший рядом с ней, появился так тихо и неожиданно, что создавалось такое впечатление, что возник он прямо из воздуха! Да, еще возникло ощущение, что она его уже знает, только никак не вспомнит, когда и где с ним встречалась! Ну, памятью на лица она похвастаться никогда не могла…
- Не утруждайте себя, Лена! Мы с Вами встречались всего лишь раз, да и то, так давно и в таких для Вас сложных обстоятельствах, что я почти и не надеялся, что ты меня вспомните… Хотя приятно осознавать, что и ваш механизированный век оставил вам хоть часть тех способностей, которыми сполна были наделены все ваши предшественницы… глубинная память, управление мыслями… С остальным разберемся по ходу…
То, что он поведал ей далее, более всего смахивало на бред умалишенного, но с явно мистическим уклоном… Нет! Она и сама любила всякие взрослые сказки о перевоплощениях. А чтение мыслей, родовая память, гипноз и прочие шалости неустойчивой психики, принимала Ленка-реалистка в зависимости от обстоятельств6 либо за забавные совпадения, либо за неадекватное восприятие действительности… Ну, может еще, неоткрытые законы природы… Лей Ли… Лей Он… Красивая легенда. Интересная тем, что подобный вариант развития человечества, кажется, никто еще не обыгрывал… Или она о таком вольном переводе минувших событий она еще нигде не читала…
- Я рад, что я не нужен тебе в качестве наставника! Крепость твоих позиций меня приятно изумляет. Очень хочется надеяться, что в этот раз я правильно выбрал место и время вашего рождения. Твой брат, кстати, пока еще никак себя не проявил, да и судя, по сегодняшнему его состоянию, никак и не проявит. Да, вон, видишь, самолет в небе! Ты можешь, если захочешь услышать его мысли…
- Ну, летит в самолете мужик, мой ровесник – подумала Лена – и о чем таком легендарном он может думать?! Допустим, так… Ну, учился, институт, женился, сын, комсомол, перестройка, развал всего и сразу – уклада, хозяйства – и народного, и своего домашнего, по причине никчемной зарплаты! 93- год – ясно, кА Божий день, что лучше не будет еще очень долго! Можно податься в религию, как Петро; можно в бизнес, чтоб ни денег, ни времени, ни жены, одна налогово-бандитская братва, можно просто сесть дома и придаваться мечтаниям о делах минувших, болезненно ушедших насовсем! Возраст Христа! Может, партию создать?! Кстати, о партиях! Хранитель-то куда делся?!
- Да! – созналась себе Лена – солнышко припекает… Сплю и сны наяву вижу по добрых волшебников, так и до шизы недалеко… пора домой!
***
1994 – правительство баррикад Экономику лихорадит.. Производство в упадке… Рост преступности, цен, безработицы… Он на производстве… Она с новыми бизнесменами…
1995 – тоже… глубже…
1996 - ….
Им по сорок лет…Встреча… Мир готов к бессмертию… Какому?! Бессмертию души, как о том мечтали тысячи поколений?! Или бессмертию плоти – клонирование, замена органов, обновлению всех тканей… Медицине осталось всего несколько лет для того, чтобы подарить миру физическое бессмертие…
Почти десять лет до очередной девятки, когда будет сделан окончательный выбор! Десять лет на последний поединок! Много это или мало… Хранитель шел по ночному городу…
- Хранитель!
- Да, Лей Ли!
- Ты обманул их! Который раз обманул!
- Я сохранил тебя!
- Но я могу и сама себя хранить!
- Можешь!
- Я могла всегда! Меня охраняла сила! Зачем было морочить людям голову?! Они никогда даже все вместе не смогли бы причинить вреда мне!
- Они могли навредить себе! Их нужно было оградить! Одной ошибки было недостаточно! Не помогали религии и прочие запреты! Нужна была тайна!
- И все эти жрицы, близнецы, грешницы – все ради одного – закрыть?! Это жестоко, Монах!
- Это оправдано! Временем и тобой! Ты можешь им дать то, что они так жаждут… То, что у них всегда было под ногами… То, что они не могли и не хотели принять… То, что они отвергли однажды… Они все единой плоти и крови… духа
- Монах! Ты не сказал самого главного! Зачем?!
- Ты теперь это знаешь лучше меня. Мой путь завершен. Отпусти меня, девочка.
- Отпускаю.
Полтинник.
Он так и не осознал, кем на самом деле является.
Она не просто научилась пользоваться тем, что ей доверила вселенная, но закрыла саму возможность выхода энергии и знания в далёкий от совершенства мир людей.
- Хранитель, я призываю тебе.
- Я слушаю тебя, Лёй Ли.
- Мне скушно.
- Я знаю.
- А, скажи ка мне, Хранитель, такого ли равновесия сил вы добивались.
- Да, такой вариант был возможен, но мало вероятен. Равновесие требует максимальной концентрации, потому нестабильно. Чаша весов обязана отклонится в ту или иную сторону.
- Но я его поддерживаю тем, что малейшем при нарушении баланса даю тот или иной импульс. И всё восстанавливается.
- Равновесие – твоя цель?
- Нет, конечно. Я пока не решила, какую из сил сделать основополагающей: материальность, духовность, интеллект, инстинкты… Все они по своему хороши и предсказуемы, одновременно. Я пробовала играть на всех инструментах, и ни один из них не дал мне полного ощущения свободы.
- Деньги, власть, слава, любовь. Ты позволила Ли Ону пройти испытания всеми соблазнами бытия. Он так силён, как ни один его предшественник. Деньги уже ничего не решают в мире. Власть никому не нужна. Славы при малейшем усилии может добиться практически каждый, используя современные достижения техники. Любовь извращается до фанатичного служения старым религиям, не рождая новых идей.
- Да, всё именно так, как ты описал. Приблизительно этого я и добивалась: чтобы все побудительные мотивы мира стали доступны всем, и поэтому не могли бы стать основой мира нового. Или… сплотились бы в один единый побудительный мотив. Но.. Хранитель… Это так просто, и так скушно, что я решилась побеспокоить тебя. Пойми, любое может быть и добрым, и злым одновременно – равновесие, или противодействием – то же равновесие, только через борьбу. Это всё уже было – единство и борьба противоположностей.
- Тебе стал тесен мир людской. Теперь я понимаю, почему после вашей пары… не будет других. Всё было предопределено. В поединок вы вступите не друг с другом, как было прежде, а с иным. Ты знаешь с кем?
- Догадываюсь. То, что мне открылось при осознании имеет свои границы. И пока я барахталась в сиём мне по мере моих потребностей давалось всё, к чему тянулась душа. А теперь… Я даже толком не могу сказать, когда это получилось, информационное поле стало дублировать сеансы погружения, прекратив их вовсе от моего нежелания заниматься повторением пройденного.
- Но может быть, ты или твой мир ещё не готовы к новому витку развития?
- Мир, может, и не готов. Но сей раздербаненный садик восстанавливать в прежнем обличии мне совсем не хочется.
- Поэтому ты и отдала инициативу Ли Ону?
- Ну, отчасти. Хотя уже и он перерос тех оловянных солдатиков, которых ему предлагает вселенная. Ещё чуток, скучно станет и ему. Вот тогда мы и поиграем в совсем новую игру.
- Со старыми солдатиками в новую игру?
- Нет! Солдатиков мы оставим дома, а сами во двор…
- А там хулиганы, маньяки и прочие опасности
- Ерунда! Приноровимся! Нам бы только дверь найти, что во двор ведёт, да ключик на шею повесить, чтобы было, куда вернуться…