Я проснулся. Потряс головой. Это не помогло. Я прошёл в ванную и открыл холодную воду. Подставил голову под струю. Состояние так себе. Не то чтобы мне не нравилось так себя чувствовать. Просто физически ломает. С мокрой капающей головой прошёл на кухню. Она большая и тёмная. И никто за неё не берётся. В смысле привести в порядок. Я думаю как-нибудь надо будет. Хотя, даже если я это сделаю, она не поверит мне. Я для неё чужой проходимец. Как бы я не старался. Я достал сигарету. Закурил её. Ну вроде всегда так, я подражаю каким-то персонажам советских фильмов. А что сделал бы я на своем месте? Наверное сел бы на табурет и смотрел на треснувшие стены, на пятна плесени наверху. Просто смотрел бы и ничего не делал. А ещё слушал бы звуки из окна. Там трамваи и тополя. Целые ворохи звуков. Дощатые крашенные заборы. Вчера, когда я возвращался с работы, заметил новые каракули на жёлтой стене - "Кобейн умер". О бля, ни *** себе надпись. С чего? Вообще неясно. Самое нелепое в этой надписи было то, что несмотря на свою бессмысленность она срезонировала с чем-то в моей голове. Как-то всего много вспомнилось и подумалось. Типа такой ассоциативный ряд: "Черная замызганная кассета МК-60 - ощущение весны и осмысленности, которое бывает только в тринадцать лет в пьяном состоянии - учителя, всякие, но жалкие - жёлтые стены школы - тёплое предчувствие чего-то- плакат с Куртом, он там косит под приличного - неумелый перепих наскоро с девочкой Ниной, коротко стриженной и картавящей - слово "нефоры", исключительно в гоповском исполнении - темно, спонтанная драка - менты - злая морда старшего лейтенанта с рыжими усами - 16 лет отупевшая тусовка, отвращение - прибиваются всякие отходы - без идей, без смысла, неудачники-бродяги - smells_like_teen_spirit - рингтон на телефоне - белое-белое-ничегонезначащее." Когда писали на стену наверняка даже не думали, что кого-то это заставит вспоминать и даже болеть от осознания обнажившейся бессмысленности прошедшего-настоящего-будущего. Особенно настоящего, которое ненастоящее.
Я допил чай. Оделся и пошёл на работу. Мимо старго трамвайного депо, серых проходных, страшноватых монстров, маскирующихся под рабочий класс, мимо мёртвого Кобейна-Элвиса-Ленина-Иисуса и прочих деятелей промежуточных идеалов. На работе я занимаюсь важным делом - продаю электродвигатели. Примерно штук пятьдесят в месяц.