Моей музе Сашику
За окнами сгущалась тьма, зимой ночи наступают рано… И уже не видно было пролетающих снежинок… Мимо окон, мимо судеб… Слепые и равнодушные свидетели человеческой жизни… Как и вся природа…
Саша сидела за столом на кухне в свете красной лампы, смотрела на темнеющее небо и пила горячий чай, пусть идти было недалеко, но все же путешествие под вечер по двадцатиградусному морозу – занятие не особо приятное. Напротив на стуле примостилась Лена, чай ее, до сих пор нетронутый, медленно остывал. Саша не знала, зачем подруга пригласила ее к себе в такой час, видимо, что-то произошло, потому что Лена явно нервничала, сидела как-то неловко и во всех ее движениях проскальзывало неопределенное замешательство, как бы извинение за беспокойство, в следующий же миг она напрягалась, как бы стеснялась своего поведения, и, явно не зная, как себя повести, вновь застывала невидящим взглядом на чашке с чаем.
Саша доела последнее шоколадное печенье и, решив, что окончательно согрелась, вопросительно посмотрела на подругу. Та вздохнула и, наконец, заговорила:
- Ты, наверное, хочешь знать, зачем я тебя пригласила?
Саша неуверенно кивнула, такое поведение подруги приводило ее в легкое замешательство. Но, в принципе, ничего удивительного в этом не было – жизнь ей в последнее время преподносила один сюрприз за другим… А ведь еще совсем недавно она могла кого угодно свести с ума своим беспардонным поведением. Саша стряхнула с себя фантом прошлого, решив, что настоящее все-таки важнее.
- В принципе, я могу попросить тебя помочь мне с уроками. Русский, социология, заруба, теория литературы, исследование книжного рынка… - она жадно блеснувшими глазами посмотрела на чашку с чаем, но затем, будто резко передумав, перевела взгляд на пустующий угол стола. – Не понимаю, как ты умудряешься учиться в двух институтах и при этом получать отличные оценки, - она усмехнулась. – Прекрасно понимаю, насколько по-детски это звучит, но я несмотря на бессонные ночи, ничего не могу сделать…
Саша хотела сказать: "Это потому что ты большую часть ночи стихи пишешь да Раммштайн слушаешь", но передумала:
- Вот поэтому ты и не высыпаешься, а потом, на следующий день, плохо соображаешь с тяжелой головой.
- Возможно, - подняла глаза к потолку Лена. – Но ты прекрасно понимаешь, что не за этим я тебя позвала, чтобы на ночь глядя уроками пытать… Я хочу задать тебя один вопрос, - она посмотрела на Сашу. – В чем смысл жизни?
Та не удивилась, так как слышала этот вопрос слишком часто, чтобы уже успеть к нему привыкнуть. И в который раз она повторила заученную за столетия фразу:
- Смысл жизни в том, чтобы жить.
- А зачем? – в глазах Лены мелькнула боль. – Зачем жить? – она сделала попытку встать, но тут же вновь без сил опустилась на стул. – Я сегодня поняла, что жизнь бессмысленна, это случайное явление, роковое стечение обстоятельств!..
Саша разочарованно моргнула, она ничем не могла помочь…
- У меня зубы вчера заболели. Неужели смысл жизни в том, чтобы терпеть зубную боль?! Или головную? Или без конца учиться?
- Чтобы зубы не болели, попробуй их почистить для начала. От головы подойдет одно лучшее лекарство – тишина! А учиться ты сама пошла, я не виновата!
- Никто тебя не винит! Просто я лишний раз убеждаюсь, что жизнь бессмысленна, если даже люди не в состоянии помочь друг другу…
- А чем я могу тебе помочь?!… - Саша не знала, как реагировать, подруга часто ставила ее в тупик поведением, выходящим далеко за пределы допустимых норм.
- Это явно риторический вопрос, - сказала Лена и как-то нехорошо ухмыльнулась. Это уже больше на нее походило, но все равно выглядело слишком странно. – Она безмерная скука… Маленький ребенок, попавший в темноту своих ночных кошмаров… И изо всех углов торчат зубы, когти и горящие глаза: клыки вампиров, перчатки Фредди, рык волков, пистолеты Бармалея… Кто там еще? Бабай, Бугимэн, Джиперс-Криперс, Чужой, Ведьма из Блэр, скелеты в шкафу, монстры под кроватью и зловещие мертвецы… Хм… Достаточно полный список? Одни дети боятся и убегают с воплями, другие пытаются побороть страх и делают вид, что никого, кроме них здесь нет. Эти дети обречены на смерть. Третья разновидность детей не боится вообще ничего, они спокойно (хоть и не без некоторой опаски) запрягают волков и монстров пахать землю, чтобы посеять новые таланты (но, как известно, таланты – не деревья, они не прорастают…); упырей объединяют в рок-команды, где они вопят жуткими голосами под ультрафиолетом софитов; Бармалея, Фредди и Джиперса превращают в налоговых инспекторов, потому что по доброй воле и в трезвой памяти свои деньги никто не отдаст; Чужого используют в качестве автогена, правильно, зачем разоряться на технику, если можно пустить чудику кровь… Да и Чужим будет меньше… Эти дети обречены на вымирание, потому что в один день они не поймут намека, и этот бестиарий устроит им революцию… Есть еще четвертый тип детей… Он не то, что бы не боится чудищ… Он им доверяет… И своей любовью он убьет их, так как они питаются страхом… И ребенок остается один, с мертвыми монстрами, которых он считал своими друзьями… Этот ребенок обречен на одиночество… Вечное одиночество и скуку…
Саша сидела несколько прифигевшая, наконец, до нее дошло, что от нее требуется что-то сказать…
- А что ты от меня-то хочешь?!
Лена положила голову на руки и посмотрела ей в глаза:
- Spiel mit mir…*
- Опять твой Раммштайн! Рано или поздно он тебе надоест!
Лена уткнулась взглядом в стол:
- Du hast mich…**
- Прекрати! Надоела уже!
Уголок рта взметнулся вверх:
- Bestrafe miсh…***
В этот момент Саша больше всего на свете ненавидела три вещи: майонез, йогурт и Раммштайн!!!
- Убью!
- Asche zu asche…**** - вздохнула Лена и постучала пальцами по столу.
Саша встала, подошла к подруге сзади и обняла ее.
- Ну, что же мне делать с тобой, такой?..
- Убить. Ты же сама хотела…
- Нет, я тебя не убью, это слишком просто…
- Ты так думаешь? По-твоему, бессмыслица жизни – более страшное наказание?.. Наверное, ты права…
- Почему ты так говоришь? Зачем-то ведь мир был создан.
- Кем?..
- Ну, не знаю… Богом…
- Бога нет… - обреченно проговорила Лена. – Как говорил Ницше: Бог умер. Причем, еще задолго до появления этого мира, чтоб его, - она ударила кулаком по столу, чай чудом устоял, чтобы не опрокинуться. – Ладно, пожалуй, ты права, не надо было начинать весь этот разговор… Давай вернемся к первоначальной теме – урокам… - она встала. – Пойду принесу тетрадь.
- Ага… - Саша снова села на свое место.
Лена ушла, а Саша вновь стала смотреть в окно, пытаясь разглядеть пролетающие снежинки, но это было уже чем-то невозможным… Да и зачем это сейчас?.. К чему эти мысли о снеге? Снег холодный, мертвый… Не лучше ли подумать о живом тепле? Она только согрелась о свой чай, правда, он выпит уже давно, и ей снова становится холодно… Странно, с чего бы это?.. Саша открыла глаза. Оказывается, она успела задремать, пригревшись в тепле… Но сейчас она снова начала замерзать.
"Сквозняк, что ли, по полу?" – подумалось ей. Но тут же в голову пришла следующая мысль – а почему, собственно, Лена не идет?! Неужели принести тетрадь – настолько долгое и хлопотное дело?!. Саша вскочила и побежала в комнату подруги. Там ее застала кромешная тьма, лютый мороз и пустота… Зияющая пустота заместо окна… Саша покачнулась на ставших ватными ногах, но все же с трудом устояла.
- Черт, Ленка! – она подбежала к окну и выглянула вниз, но ничего, кроме редких огней домов не увидела… Тогда, развернувшись, она понеслась в прихожую, кое-как дрожащими пальцами застегнула сапоги и, схватив куртку, она выбежала из квартиры. Решив сперва проверить лифт, она кинулась к нему. Он оказался на ее этаже… Саша заскочила в него и нажала на единицу. И в следующий миг пожалела об этом – если бы она бежала, в голове было бы меньше мыслей…
Спуск с 12-го этажа показался ей длиннее целой жизни… Наконец, лифт остановился, и она выбежала из подъезда на улицу. В кромешной темноте разобрать что-то было нереально, но Саша, порывшись в карманах, нашла сотовый и, освещая путь этим слабым светом, пошла вдоль окон…
Она нашла ее довольно быстро… Темное пятно на снегу, и ни капли крови вокруг… Снежинки, падающие с равнодушных небес, где бог не появлялся уже много тысяч лет, ложились на ее лицо, но не таяли на ледяной коже… "Она мертва уже давно", - подумала Саша, но не смогла понять, что конкретно она имела в виду. Мысли спутались в ее голове, сказали, что все происходящее нереально, и ушли, оставив за собой пустоту. И она ушла, оставив за собой пустоту…
Саша сидела на коленях в холодном снегу, который постепенно засыпал все, к чему прикасались его полупрозрачные невесомые слезы, и гладила волосы подруги. Сотовый, брошенный куда-то в сугроб, вскоре замерз и затих.
Но тут взгляд Саши остановился на чем-то, что было зажато в руке ее подруги. Достав, она увидела, что это клочок бумаги. Кое-как откопав сотовый, Саша включила его и увидела слова, написанные красной гелевой ручкой:
"Все-таки мир бессмысленен… Ты была права – пришел день, и мне надоел даже Раммштайн. Когда я впервые не рыдала под Ohne dich…***** Прости, что заставляю страдать даже тебя. Это не любовь и не учеба, просто жизнь бессмысленна… И ты это знаешь…"
Саша смяла записку и выбросила ее прочь. Да, теперь она это знала… Стайка беззаботных снежинок пролетела мимо ее лица, мимо человеческих судеб, равнодушно взирая и на жизнь, и на смерть… Как и вся природа…
…Жизнь и Смерть лежали на снегу рядом. Обняв Смерть, Жизнь смотрела на нее, пытаясь увидеть хоть какие-то эмоции в пустых глазах… Мир бессмысленен. Зачем же убеждать себя в противоположном? Не к чему стремиться, потому что ничего нет, некого бояться, потому что страхи мертвы…
Жизнь гладила Смерти волосы… И хотела умереть…
- Ведь все бессмысленно… Ohne dich…
Жизнь умерла. И с бессмысленным миром было покончено…
*Поиграй со мной (В устах Лены может трактоваться как "Мне скучно")
**Ты меня имеешь ("Не насилуй мои и так свихнувшиеся мозги")
***Накажи меня ("Мне по-прежнему скучно")
****Пепел к пеплу ("Не судьба, значит...")
*****Без тебя (Переводу на субъязык не поддается. Но это самая лиричная и печальная песня Рамов, по крайней мере, для меня)