В 2005 году довелось мне работать в кремле. Нет, я не вошел в президентскую команду, а просто поехал в старинный русский город Можайск, где начались раскопки древней крепости. Руководил работами известный археолог Борис Евгеньевич Янишевский.
От самого кремля, до наших дней не много осталось, разве что фундаменты Никольских ворот, да валы с Чистым, или, как его еще называют, Святым озерцом. В начале XIX века крепость была полностью разобрана за ненадобностью. Однако в средневековье город имел огромное значение, недаром многие и сейчас называют Можайск домом святого Николая. Но разговор, дорогие читатели, сегодня пойдёт не об этом.
У археологов есть примета, если на среднерусской равнине, рядом с археологическим памятником есть озеро, то обязательно жди рассказов, про то, что на дне его лежит Наполеоновская карета с золотом. Ну а если стоят два монастыря, то тут уж не обойтись без подземного хода. А здесь, в двух километрах к северу от кремля стоит Лужецкий монастырь, основанный сыном Дмитрия Донского, князем Можайским Андреем Дмитриевичем в 1408 году. По этому «сказочников» долго ждать не пришлось.
Почти каждый день на раскопки приходили можайцы и рассказывали о таинственном подземном ходе от Николки, так любовно местные жители называют Кремлёвский холм до монастыря. Случалось и так, что какой-нибудь дедушка, рассказывал, что он сам, еще мальчишкой лазил по нему, да вот только весь пройти так и не смог.
Не скрою, поначалу, я все эти разговоры пропускал мимо ушей или просто многозначительно молчал, со всей серьезностью давя в себе снисходительную улыбку. Еще бы! Рыть подземный ход длиной как прогон между станциями метро на глубине в шестьдесят метров! Ради чего? Лужецкий монастырь из крепости виден и так хорошо, а вот строить туннель, чтобы спасти князя или воеводу, навряд ли не такие люди - Можайцы. Еще на Куликовом поле свои головы сложили 70 можайских бояр, что куда больше чем посланцы других городов: «…счетчик был гораздый: "Нет у нас, государь, сорока бояр московских, да двенадцати князей Белозерских да тринадцати бояр - посадников новгородских, да пятидесяти бояр Новгорода Нижнего, да сорока бояр серпуховских, да двадцати бояр переяславских, да двадцати пяти бояр костромских, да тридцати пяти бояр владимирских, да пятидесяти бояр суздальских, да сорока бояр муромских, да тридцати трех бояр ростовских, да двадцати бояр дмитровских, да семидесяти бояр Можайских, да шестидесяти бояр звенигородских, да пятнадцати бояр угличских, да двадцати бояр галичских, а младшим дружинникам и счета нет; но только знаем: погибло у нас дружины всей двести пятьдесят тысяч и три тысячи, а осталось у нас дружины пятьдесят тысяч". – Говорил московский боярин Михаил Александрович, что из полка Микулы Васильевича, князю Дмитрию Донскому после победы над Мамаем.
Так что можно мне простить моё скептическое отношение к подземному ходу до Лужецкого монастыря. Однако ко мне подходили и рассказывали разные люди, которые вспоминали известного краеведа В.И. Горохова, авторитету которого я преклоняюсь. И вот уже какие-то сомнения стали закрадываться ко мне в душу. Дыма без огня не бывает. Со своими мыслями я поделился с председателем Можайского Объединения Краеведов Мэлсом Мухаммеджановичем Дехкановым.
- О чем разговор, я не пойму, - ответил он мне, - у меня в «Компасе» на стене висит реконструкция Можайского кремля Сергеевой-Козиной, на которой обозначено целых три подлаза! Она это сделала еще в пятидесятые годы прошлого XX го века!
Еще не легче, вся моя столь надёжная и, как мне казалось, выверенная гипотеза лопнула как мыльный пузырь. Но ведь этого не может быть, потому, что не может быть ни когда!
Не буду рассказывать об увлекательном чтении Макариевских чтений, которые проходят в Можайске с 1991 года, работ рубежа XIX и XX веков Холмогоровых и архимандрита Дионисия. Как много нового я открыл для себя! Но вопрос о прогулках по подземному ходу не одного фантазёра, а многих совершенно не знакомых друг с другом людей, мне не давал покоя.
В росписи 1626 года о принятии новой крепости государю Михаилу Федоровичу о подлазах пишется буквально следующее: «…да под тою ж городовою каменною стеною сделаны подлазы в подошве, выкладены камнем и кирпичем по конец земли тово ж валу против торгу к Никольским воротам, ну и у Никольских ворот за олтарем против Никольскаго мосту от торгу, подле тое городовые каменные стены сделан третий подлаз, и известью та городовая каменная стена обелена». Вот такими нам видятся тайные ходы Можайского кремля начала 17 века.
После Андрусовского примирения в 1667 году, когда Смоленск окончательно перешел к России, Можайск перестал быть западным форпостом государства, и плавно превратился из города-крепости в простой, уездный. В 1704 году по указу великого государя в Можайск воеводою назначается Петр Прокофьевич Ларионов, который получил от своего предшественника Петра Савелова по сметному списку острог и ключи городовые, и острожные. По досмотру крепости подлазы еще упоминаются, но в плачевном, как и вся крепость, состоянии: «…а от башни Красной до башни Старой каменной прясла 341/2 сажень, а под тем пряслом подлаз за город, у того подлазу изнутри города двери железныя, а из за города дверей нет и на том прясле кровли нет, а двери вывалились и положены в Никольских воротах в палатке».
Мы видим, что все подлазы были направлены на юг, юго-восток, но никак не на север, где находится Лужецкий монастырь. Но кто-то все же там ходил! И тут мне пришла гениальная идея, а что, если провести эксперимент?
Всё жаркое лето археологам помогали можайские школьники. Так как авторы рассказов вспоминали в основном своё военное детство, то я предложил именно ребятам пройтись по «подземным ходам». Конечно же, никто из ребят не отказался, от предложения, ведь по церковным подвалам гуляли их настоящие деды, и рассказов дома об этом они слышали с пелёнок великое множество.
И вот открывается подклет собора Петра и Павла, одного из немногих сохранившихся каменных храмов Можайска, и ребята по одному заходят в темноту. Мобильные телефоны в церковных подвалах вне сети, но им не страшно, в руках электрический фонарь и рядом идет взрослый, который не даст заблудится.
Белокаменные своды высоки, арки красивы, под ногами чистота, после передачи храма церкви виден наведённый порядок, и можно не опасаться, что в темноте можно спотыкнутся о строительный мусор. Да, после Великой Отечественной Войны, здесь долго царила царица-разруха. К счастью сейчас времена изменились. Но что это, впереди полоска света от фонаря упирается в стену. Подросток подходит ближе и убеждается, что узкий коридор преграждает белокаменная стена – тупик!
Приходится возвращаться и идти по параллельному коридору, но и там история повторяется. В третьем коридоре в стене кто-то из ребят заметил не большой округлый лаз, который был с начало заделан кованой решеткой, а затем через полтора метра, вообще заделан кирпичом!
Всё верно! Дед ведь так же рассказывал, что все ходы по чему-то приказу были замурованы! Так и не дойдя до Лужецкого монастыря, ребята выходи на свежий воздух. Но на этом эксперимент еще не кончался. Всех ребят стали спрашивать, а сколько, по их мнению, они находились в подвалах, и куда они сумели дойти. На первый вопрос разноречий не вызвало, все говорили о 15 – 20 минутах, а вот куда смогли дойти, мнения разделились. Кто-то говорил, что до Святого озера, кто-то до подножья Николки. Однако ребят разочаровало, что оказывается, все блуждания, зафиксировал беспристрастный секундомер, и он показал всего четыре с половиной минуты. А такой заманчивый лаз, оказался не чем иным как простым окном. «А что же тогда за тупики?» - спрашивали ребята. Все объяснялось просто, ребята подходили к абсидам собора, и за каменной стеной была улица, а не продолжение хода.
Вот так, старинная легенда перестала существовать для четверых можайских мальчишек. Что ж, очень жаль, что я развеял красивую сказку, а может быть, просто рассказал её по иному? Время покажет!