Вайнштейн был прорабом. И Давид был прорабом. Давид еще и мой близкий и дорогой товарищ.
Больше всего на свете Давид любил жениться. И женился 8 раз официально. Ни с одной из жен он не жил более того времени, что любил ее.
Всех его жен я не знал: мы с ним сошлись после седьмой…
Судя по детям, все жены были красивыми женщинами. Давид знал толк в этом деле. Последний, восьмой, раз он женился на молоденькой девочке. Ей было 22, а ему 58.
Эта девочка родила ему двух мальчиков. Давид был счастлив.
Но я хочу написать о Вайнштейне. Зачем тогда написал о Давиде?
А для того, чтобы дать понять: Давид толк в счастье знал.
Мы бродили с Давидом по территории санатория в Конче Заспе. Он снимал там огромный номер на все теплое время года для своей многочисленной (не сглазить бы) семьи.
Гуляя по живописному лесу, по берегу зачарованного Днепра, мы говорили обо всем, и, конечно, о счастье.
-Знаешь, - сказал он, - я расскажу тебе о своем друге Вайнштейне, человеке, счастливее которого не было в мире! (Давид не знал, что мне известен Вайнштейн – колоритная личность в строительной индустрии Киева).
-Помнишь, - продолжал Давид, - авантюриста Арманда Хаммера?
-Конечно, читал.
-Так вот, как ты думаешь, этот мультимиллионер был счастливым человеком?
Не отвечай. Конечно, он был счастливым. У него были огромные возможности. Многомиллионное состояние давало ему возможность вкусно есть, сладко спать, кого угодно любить, отдаваться любимому делу… А знаешь ли ты Вайнштейна? Ну, откуда тебе знать Вайнштейна! Так вот, Вайнштейн был счастливее Хаммера. По всем показателям.
Не смейся. Послушай.
Вайнштейн – прораб Стройжилтреста... Он и Хаммер родились в один год. И умерли тоже одновременно.
Так что, по продолжительности жизни они одинаковы.
Теперь посмотрим на другие радости жизни.
Вайнштейн много пил. Он выпил за свою жизнь столько, сколько не снилось выпить всем миллионерам вместе взятым. Так что по выпитому Вайнштейн впереди.
По части хорошо поесть Вайнштейн, конечно, тоже был впереди: он любил хорошо закусить. А поскольку пил он много, то и закусывал много. Вайнштейн съел целые стаи кур, уток, стада коров и прочей фауны и флоры.
Говорят, что большой радостью является песня… Вайнштейн пел с утра и до вечера, пока его, невменяемого, не уносили с площадки. Хаммер не знал и десятой доли тех песен, которые спел Вайнштейн.
Ну, конечно, женщины.
Тут уж Хаммер проиграл окончательно! Не было на стройке малярши, которую бы не прижал где-нибудь Вайнштейн! А ведь кроме малярш, на стройке были и бетонщицы, и крановщицы!
Конечно, у Хаммера были всякие там Мисс… Но мы-то с тобой знаем, что худосочные Мисс ни в какое сравнение с самой средненькой арматурщицей не идут: одна грудь монтажницы больше, чем две, - Давид подумал, и добавил еще одну, - три задницы этих Мисс, взятые вместе…
Согласен?
-Ну. Вообще-то, да, - задумался я, живенько соображая, как бы взять три. Вместе.
-Может быть, ты думаешь, что Вайнштейн был несчастным в семейной жизни? Глупый! Он был женат на Розе Марковне Кацнельбоген. Он обожал ее всю жизнь! А она обожала его.
Она родила ему трех сыновей: Мишу, Яшу и Борю. Каждый из сыновей достиг в жизни того, к чему стремился. Миша работал мясником на Бессарабском рынке, Яша уехал в Америку, и там стал таксистом, а Боря, отсидев положенный срок, стал очень серьёзным уголовным авторитетом… Дай ему Б-г здоровья. Тебе нужна «крыша»?
-У меня есть.
-А! Хорошо.
Говорят, что человек счастлив, когда с радостью идет на работу и с радостью возвращается домой.
Не знаю насчет Хаммера, но то, что Вайнштейн, куда бы он ни шел, шел с радостью – это точно.
А теперь скажи: так кто был счастливее?
Молчи!
Конечно, Вайнштейн.
-Согласен, - сказал я, - потому что Вайнштейна хорошо знал: его Розочка работала терапевтом вместе с моей тещей.