эссе о любви.
Так было всегда: запах горького миндаля
наводил на мысль о несчастной любви.
Г. Г. Маркес
“Любовь во время чумы”
Я знаю, что ты где-то есть. Иногда мне кажется, что этого вполне достаточно, но потом приходит осень, длинная бурая питерская осень. И тогда я снова чувствую тебя, чувствую повсюду: в редких желтых листьях, в вязком осеннем небе, в проливном дожде, в последней грозе, во влажном воздухе черных ночей – всюду ты и нигде. Я знаю, ты ходишь по земле босиком, чтобы почувствовать жизнь, ты ищешь то, что не сможешь найти, ты знаешь то, чего никогда не было. Ты не делишь жизнь на ночи и дни, ты теряешься в лабиринтах времени и пространства, отправляясь в чужие миры, ты живешь вчера и завтра, но почти никогда – сейчас, ты говоришь на сотне языков, но не понимаешь ни слова, ты живешь восемь тысяч лет и умираешь ребенком. Просто ты где-то есть. Мне нравится думать о тебе вечером, когда идет дождь, бесконечный осенний дождь, утром, глядя на город, потерявшейся в тумане. Мне нравится думать о тебе по дороге на работу, сидя за письменном столом, лежа в постели, в троллейбусе, в толпе незнакомых людей или в кругу подруг. Каждая из них рассказывает о ком-то, кто по-своему дорог ей, они говорят долго и с чувством о тех, кто принадлежит им по праву любви. Я тоже могла бы говорить о тебе, ведь ты где-то есть, но ты никогда не будешь моим, ты никогда не будешь со мной, ты даже не знаешь, что когда-то я придумала тебя, придумала так давно, что и не вспомнить, да это уже и не важно. Иногда я замечаю твои глаза в толпе, ты смотришь так внимательно и небрежно, ты изучаешь мир вокруг себя, ты все давно знаешь о нем, хотя зачем тебе что-то знать – ты всего лишь плод моей фантазии. Я могла бы рассказать, как я люблю тебя, ведь ты где-то есть, но это также бессмысленно как первый снег, как лужи, покрывшиеся тонким слоем льда, металлический рассвет над городом, обжигающие порывы ветра, нежность кошачьей шерсти, уютный плед и запах корицы.
Именно запах корицы, пожалуй, с него все и началось. Этот запах – резкий, теплый, волнующий – так пахнет любовь, так пахнет мечта о любви. Нет на свете ничего прекраснее и страшней этого запаха, дарящего надежду, и таящего в себе разочарование, разочарование первой любви. Нет ничего на свете дороже мыслей о тебе и этого запаха. Каждое утро, заваривая крепкий черный кофе, я добавляю в него корицу – с этого начинается каждый новый день без тебя, каждый новый день с мыслью о тебе.
Я знаю, что ты где-то есть, где-то далеко и близко, так близко, что иногда я ощущаю твое дыхание, и тогда меня снова окутывает запах корицы, волшебный запах. Иногда я слышу твой голос, ты зовешь меня, но прежде, чем я успею повернуться, тебя уже нет, тебя никогда нет.
Телефон упорно молчит, он всегда молчит, молчит о тебе, ты никогда не звонишь, тебе не нужно звонить, тебе не нужно напоминать о себе, я помню, помню с тех пор, как однажды нашла тебя, нашла в тишине зимней ночи, в мутном зеркале дверей метро, в тяжелом запахе большого города. Тебе не нужно звонить, ты всегда рядом – в каждом ночном кошмаре, в рваной листве тополей, в холодной воде Невы я чувствую твое отражение. Восемь тысяч лет мы бродим по миру в поисках друг друга, там, где есть ты – нет меня, там, где есть я – нет тебя. Восемь тысяч лет ты говоришь стихами, восемь тысяч лет ты видишь сны наяву, ты создаешь миры и разрушаешь жизнь. Восемь тысяч лет я читаю прозу, восемь тысяч лет я вижу один и тот же сон, я разрушаю мир и создаю тебя.
***
Ты лежишь рядом, твое бледное лицо кажется совсем белым в отблесках прошедшей ночи. Как странно ощущать тебя так близко… Ты лежишь рядом и куришь, куришь прямо в постели, поставив пепельницу на одеяло, ты улыбаешься. Я молча смотрю, как ты куришь, куришь в постели, слишком редко стряхивая пепел, я улыбаюсь, улыбаюсь сквозь сигаретный дым. Ты так близко, моя кожа насквозь пропиталась твоим запахом, запахом корицы и острого сыра, я уже с трудом различаю его. Твой запах стал моим, он стал частью меня, как твои глаза, как ты сам. Восемь тысяч лет я искала тебя, восемь тысяч лет я искала, чтобы найти на миг и вновь потерять. Завтра ты снова будешь далеко, так далеко, что я не услышу, как ты зовешь меня ночью по имени. Только запах останется со мной, останется на моей коже, острый запах сыра, корицы и кислого молока. Я буду беречь его, беречь единственную связь с тобой, этот горький запах, запах пота и разлуки.
За окном светлеет бесконечное тугое небо, новый рассвет наступил так незаметно, что и не вспомнить была ли ночь. Я боюсь, что ты скажешь что-то такое, что разрушит очарование, разрушит то, чего никогда не было. Ты боишься, что я заговорю, заговорю о прошлом и будущем. У нас нет прошлого, нет будущего, только сейчас, только этот самый миг – самый длинный миг в жизни, только эта ночь – самая короткая ночь в жизни. Ты знаешь, что я промолчу, я знаю, что ты промолчишь, зачем говорить, слов не хватит, чтобы объяснить, то, что нельзя понять, можно только прочесть в глазах и сохранить в сердце, в памяти, сохранить как запах, запах корицы на губах, твоих губах. Шелк кожи, страсть дыхания, в полной тишине я слышу каждый удар твоего сердца, слышу шорох крови, проходящей по сосудам, я чувствую, как сжимается твое сердце с каждым ударом. Твои глаза, ярко-серые в утреннем солнце, такие глубокие и цепкие, я погружаюсь в них, я теряю себя в лабиринтах твоего мироздания.
Нежность губ, нереальная, невыносимая нежность, следы зубов, разодранная в кровь спина – нестерпимая нежность.
Я ловлю обрывки твоих мыслей, спутанных мыслей ни о чем. Ты гладишь мои волосы, твоя рука легче шифона, твоя рука тяжелее свинца. Ты – сплошное противоречие, ты ищешь гармонию, ты жаждешь равновесия, ты боишься этого больше всего на свете, ты боишься себя, ты ищешь себя среди созданных тобою миров. Я ищу тебя, ищу, меняя местами фразы, нанизывая слова одно на другое, старательно приставляя букву к букве – ищу тебя. Ты демон света, ты ангел тьмы, я хранитель сада, восемь тысяч лет мы ищем друг друга.
Ты снова куришь, ты слишком часто куришь, ставишь пепельницу прямо на одеяло, ты улыбаешься, улыбаешься мне. Я смотрю, как ты куришь, редко стряхивая пепел, смотрю и улыбаюсь тебе сквозь сигаретный дым. Я пытаюсь растянуть мгновенья, прожить восемь тысяч лет за одну ночь, самую короткую ночь в жизни. Я хочу пропасть в черной дыре времени, чтобы не было ни вчера, ни завтра, ни сегодня, только сейчас – одно сплошное сейчас. Сейчас ты принадлежишь мне, ты со мной, ты во мне, моя кожа жадно впитывает твой запах, пряный запах разочарования.
Сейчас мы одни, одни во вселенной, миг начала мира, миг его конца. Если бы только хватило сил умереть сейчас, у основания бытия… остаться с тобой. Я хочу разучиться различать день и ночь, да и нет, верх и низ, все мои дни – сплошное ожиданье тебя, все мои ночи – нежность.
Утро жестокой реальностью разбивает хрупкое стекло надежды, надежды на вещий сон. Мой мир взрывается в клочья, оставляя рваные раны на бархате кожи. Я смотрю в зеркало, я ищу себя, ищу силы продолжать жить, жить без тебя. Ночи снова станут сменяться днями, я вспомню слово нет и слова да, научусь различать верх и низ, добро и зло. Мои слезы не будут стекать по твоему плечу, твоя рука не будет обнимать меня за плечи, твое дыхание не будет смешиваться с моим. Снова начнется весна, Земля сойдет с орбиты и вернется на круги своя и только запах корицы останется навсегда на моей коже, запах корицы, острого сыра и кислого молока. Однажды ты скажешь: «твое тело пахнет корицей», скажешь, и я вспомню, все вспомню. А пока все будет как прежде, будто и не было этой ночи, но ведь ее не было, не было ни тополей за окном, ни рассвета, не было ни рук, ни губ, не было ни слов, ни дыхания, не было ни твоего голоса, ни нежности, нестерпимой нежности. Не было тебя – ведь ты лишь плод моей фантазии. Я сама придумала тебя, придумала так давно, что и не вспомнить.
Просто я знаю, что ты где-то есть, иногда мне кажется, что этого достаточно.
СПб, 23 июня 2004