Стояло яркое утро, и солнце слепило, сияло в глянцевых зеленых листьях, и ветер слабо шевелил ослепительно белое кружево моего платья, и небо было такой безоблачной синевы, какая бывает только летом.
Я шла по тенистой аллее, сквозь прорези листьев на дорожку ложились причудливые солнечные лужицы. Я была из старинной благородной семьи. Зонтик от солнца из белого кружева чуть вздрагивал в тонких пальцах, породистость которых подчеркивали необыкновенной красоты белоснежные перчатки. И утреннее белое платье было так изящно просто, что сразу становилось ясно, каких денег оно стоило.
Я каждый день прогуливалась по этой аллее. Справа, совсем рядом, тянулась длинная ажурная ограда, отделявшая сад моих родителей от соседского. И с той стороны тоже была аллея. На ней никогда никого не было, и вся эта летняя тишина, теплый, пряный, пахнущий травами воздух, солнце в листьях принадлежали только мне одной.
Но сегодня мое одиночество было нарушено. С той аллеи послышался металлический скрежет, и из-за сиреневых кустов выехал молодой человек на изрядно побитом велосипеде. Остановившись, он учтиво поздоровался. Я равнодушно кивнула и продолжала идти. Молодой человек слез с велосипеда и двинулся вдоль ограды.
- Я знаю, кто вы, - улыбнулся он.
- О вас того же самого сказать не могу, - сухо ответила я. Он мешал мне.
- Я ваш новый сосед, - сообщил молодой человек. – Вы вчера познакомились с моими сестрами.
Действительно, вчера в соседний дом въехала семья, и две его сестры были миловидными и образованными девицами. Сам он тоже имел приятную внешность, хотя и не в моем вкусе. Некоторое время мы шли молча, потом он не выдержал:
- Вы верите в судьбу?
- Нет.
- А я верю. И мне кажется, мы встретились сегодня не случайно.
Это было несколько неожиданно. Я остановилась и посмотрела на него. Он не казался сумасшедшим, и глаза его были очень искренними. Потом я медленно двинулась дальше.
- Поверьте мне, - сказал он умоляюще. – Я это чувствую. Вы – моя судьба.
Я вздохнула. Эти слова мне не раз приходилось слышать от назойливых соискателей моих сердца и руки, в которой было весьма значительное приданое. Они давно мне надоели.
- Придумайте что-нибудь пооригинальнее.
- Вы – моя судьба, - повторил он с нажимом. - А я – ваша.
- Неужели?
- Да, да! Или вы, или… ничто. Я буду ждать вас завтра у фонтана в это же время.
- Ну знаете, это уже неприлично! – рассердилась я, развернулась и быстро пошла прочь.
- Я знаю, вы тоже это чувствуете! – крикнул он мне вслед.
Он был прав. Я чувствовала нечто странное. Кто-то настойчиво внушал мне, что я должна пойти завтра к фонтану – была в нашем городке такая достопримечательность. Большой и уродливый фонтан на площади, с мраморными нимфами, державшими на плечах кувшины, из которых текла вода.
Я сопротивлялась. Почему я должна идти куда-то? Я была очень горда, заносчива и самоуверена. И я не пошла.
Весь следующий день я не могла найти себе места. Откуда-то пришла мысль, что я совершила самую большую ошибку в своей жизни.
Вечером я узнала, что у соседей несчастье. В полдень их сын, проходивший мимо банка, когда там совершалось ограбление, был застрелен случайной пулей. Оказался не в том месте и не в то время – так это называется.
«Или вы, или ничто», - так он сказал вчера. Значит, ничто, раз не я. Я действительно была его судьбой.
Это было самое начало двадцатого века. Это была моя прошлая жизнь. Это был сон, который я видела в день своего рождения.