Она попала в лабиринт идеально! То есть не через вход (ее опустили в бежевые коридоры сверху). Здесь было приятно: тепло, но не жарко, свет не слишком яркий. Доставляла неудобство и в то же время исключала возможность суетливого перемещения лишь одна деталь: пол был усыпан розами. Шипы мягко входили в ее ступни, оставляя за собой право оставлять. Оставлять на себе сочные красные капли. Лира сжимала губы и продвигалась вперед (ли).
Не было никакой веселой гурьбы. Ребята просто собрались из разных домов, чтобы сделать что-то внушительное из свежевыпавшего первого (этой зимой) снега. Решено было соорудить пять огромных снежных шаров и хаотично расставить их во дворе. Кирилл и Миша (Мифодий) работали споро, их шар рос быстрее остальных, но вскоре Кирилл поскользнулся и расплющил животом результат нехитрых, но отчаянных своих усилий. – Что первый ком блином?! – закричала с третьего этажа Маринка, которая до этого ловила снежинки рукавом пижамы и наблюдала за «муравьями».
«Человек потерял ремень – распоясался».
«Откуда берутся люди, судьбу которых решает, к примеру, банановая кожура?!»
Повернув (а что ж еще делать) в очередной раз, Лира наклонилась и увидела кровь на розе, которая была впереди по ее ходу. Может пора отчаиваться? Нет. Меня же кто-то ждет! И тут шепот – Зачем ты опять все усложняешь?! На полу лепестки роз! Не розы! Что если выхода нет, а есть только срок?! Присядешь?! Нет. Побежала вприпрыжку. Рукава смирительной рубашки закатала, заколку где-то нашла! Солнце мое.
Маринка смастерила парашют из двух полиэтиленовых пакетов и спустила несколько апельсинов чудо-архитекторам. Мишка выпросил у дворника лопату и огромными снежными буквами написал «Спасибо». – Закрой окно! Замерзнешь.
«Вырос чудесным критиком и в приступе самокритичности едва не стал причиной собственной кульминации».
Лира была все еще в ясном сознании. Просто перестала прыгать и шла. Еще ни разу она не услышала звуков, которые бы издавала не она. И тут повернув налево, Она встретила в лабиринте того, кто радовался всегда именно процессу. Здесь в лабиринте, где, по его мнению, не было выхода, он плакал от счастья. Желания обмолвиться с ним парой слов даже искусственно не удалось создать.
Все сходили домой, пообедали, посмотрели мультфильмы, все практически синхронно и около трех снова вышли во двор. Две баррикады из снега (его и впрямь было много, для первого раза слишком много), три команды (одна команда снабженцев) и начался бой. Подавляющее преимущество одной из команд означало, что терпящие поражение становятся снабженцами и готовят боеприпасы.
«Гениальный актер забыл о своем начале и так и остался в одной из ролей. Теперь он витиевато думал и мастерски злословил».
«Он всегда говорил «нет». Наверное, он был отрицательный герой»
Лира остановилась. Игры (ли) разума (ли) превратились в игрища, где ее роль заметно слабела. – Не оборачивайся! Иди! Открой эту дверь, больше нет здесь никаких! – Тёть Лен, тёть Лен! Вы сильно упали?! Голос Миши (Мифодия) нельзя было спутать ни с каким другим. И тут яркий свет, и зрачки довольно долго ловят нужный фокус. Лена лежала на мягком снегу и смотрела на Мишу, убившего Лиру и оживившего Лену. – Тёть Лен, это Вы что вслед за настроением упали? Или за ценами?! Хотя нет: когда цены растут – люди падают. – Ах, Миша, тебе бы афоризмы писать!
«Человек стал параноиком – пытался не допустить в себе возникновение амбиций. «Не допустить в себе» - вот это самоконтроль!»
«Конец всему делу венец. Просто иногда некуда этот венец водрузить!»