Поэт не может быть счастлив
в общежитейском смысле.
3 Спор.
- Слушай меня!
- Нет.
- Слушай!
- Нет!
Не в первый раз мы спорим с ним, однако сегодня, что-то особенно разошлись, и не на шутку. Чует мое сердце, долго не увижу вакханок и не услышу дивных песен свирели.
Сатир, подперев бока руками, не хуже базарной бабы, вразумлял меня мудростям поэтики. Тяжела критика, но поверьте самый жестокий безжалостный критик – внутренний. Но если б не было Музы и Сатира, я б не была поэтом.
Копыта застучали по полу, Сатир подошел ко мне и с чувством хлопнул по щеке.
- Очнись! Ты снова увлеклась небесами. Спустись на землю! Да кому нужны эти небесные всхлипы о несбывшемся, эти сладенькие облака иллюзий. Забудь о них!
Я подошла к окну. Как это забыть о небе?! Да, почитай, только оно меня и спасает от тоски и отчаянья…
Небо взирает глазами звезд –
это ушедшее не может вернуться,
но смотрит на нас…
Любовь узнается по глазам,
и смыслом обрастает новый день.
Но Сатиру это не нравится. Ему нравится:
Из граненого стакана – чай,
Из бумажного – шальная водка.
Вспомню в Омске невзначай,
Как в Москве каталась в лодке.
Как кормился лебедь черный
И трепал мою ладонь.
Над Москвой резвился знойный,
Без поводьев ветер – конь.
Он песочил силуэты,
Разбивал листву. Не страшно,
Я привыкла. Мне ответно
Плыл пустой стакан бумажный.
Мне его не понять. Он следит за временем, а я за своей душой. Мы разные. Я – дитя Сибири, он – Греции, попробуй, пойми друг друга. Если б не душа, на разных языках говорили бы.
Сегодня Сатир недоволен мной, мечется, как пойманный таракан в стакане, еще и Музу ругает. Было б за что. В отличие от него, её я вижу редко. Скупа волшебница на встречи. Но я не ропщу.
Спорить с Сатиром, что-то не хочется. Зажав в руке кусочек бумаги с карандашом, поднимаюсь по пыльной лестнице на крышу. Сажусь на запятку и любуюсь закатом. Солнечные лучи ткут узоры в вечернем воздухе города, это очень красиво. Рождаются образы.
Сатир сел рядом, мохнатое бедро защекотало мою обнаженную ногу. Остыл.
- Скажи, что ты видишь? – спросил он.
Марево ткет вдохновенно
Дивный узор повечерья.
Звездно-полотняной чернью
Скоро появится ночь.
Катятся искры по венам –
Лучезакатное семя.
Дню задержаться на время
Я не желаю помочь.
Сатир обреченно вздохнул:
- Ты видишь только это?! А город? А люди? А где вся эта чертова жизнь? Где!
Задумчиво смотрю на двор, на грязные улицы:
Загажено смазанным взглядом
Ночь камнем брошена в душу,
Но ухом послушай,
Как солнце придушит
Остатки мои.
Искушай дряни прогоркло-целебной
И цепью всполохи горя запри.
Нарушен событий ход стройный,
Пребольно мой разум
К асфальту прибит.
Глаза Сатира заблестели.
- Да! Это то, что нужно. Правильно! Молодец девочка моя.
Отворачиваюсь, смотрю на первые звезды…- там, на небе, кто-то зажигает спички, и они горят всю ночь…
- Это НЕПРАВИЛЬНО.
- Почему?- изумился Сатир.
Собираюсь с духом и мыслями:
- Ты хочешь, что бы я ломала голову в поисках сверх рифмы и заумных словосочетаний. Ты хочешь, что бы я выдумала новый поэтический стиль. Но поэзия – это не только слова! Это умение слушать людей, мир, себя. Даже не умение, а естественная потребность души видеть красоту. Ведь важнее ЧТО скажет душа в стихах, а не КАК скажет. Может я не права, я не знаю…
Сатир поморщился, долго разглядывал свои раздвоенные копытца, потом снял с головы венок из виноградной лозы, и поделился гроздью со мной.
- Я по морю скучаю… Будет дождь.
И не понятно, кто кого учит.