Солдаты
Опаленные недавней стужей воробьи ликовали на всю округу: "Жив, жив!" Яркое солнце еще не грело, но поднялось выше, извещая городу на Томи о скорой весне. Предпраздничный февральский день радовал. Теперь красный день календаря, дождались мужики! Женщины сновали в торговых рядах в поисках недорогих, но значимых подарков ко "Дню защитника Отечества".
В легком подпитии после традиционного корпоратива я оказался на рынке с определенной целью - купить веники. По традиции, уже который год ,собиралась в бане на 23 февраля компания бывших воинов: деда Петя, участник Парада Победы сорок пятого, однорукий Стриж с афганской, Витек с чеченской....... Приходили участники локальных конфликтов за рубежом. Мне не нравится это название, казенное и официальное, а по сути та же война с увечьями и гибелью людей. А то, "пуля-дура", - как говорится.......
После парилки у нас застолье с вялеными лещами и пиво как обычно; неспешная беседа сама собой, между простыми русскими мужиками, старыми и молодыми. Война разобралась с моими друзьями особо: с Серегой Стрижом в Афгане, оторвав ему руку; нашим любимым дедком, носившим до сих пор мелкие осколки в ноге; с майором Бархатовым, посадившим самолет на одно шасси с раненными бойцами в Луанде, сделав в "тридцатник" уже седым; Витьком, удравшим из чеченского плена с отрезанным ухом. А со мной - взрывом американской мины, обнаруженной на глубине 15 метров перед входом в порт Латакию. Наше подразделение обеспечивало противодиверсионную охрану судов с советскими солдатами и морской пехотой, переодетыми в штатских туристов, якобы путешествующих в Сирию. В общем, на войне, как на войне...... Живы, хвала Господу!
Сегодня я дежурный по бане. Чувствуя, опаздываю, ускорил шаг. Легкий ветерок принес чарующие запахи сухой листвы из–за последнего киоска, к которому были припаркованы «жигули». Крыша, багажник и капот автомобиля застилали шуршащей темно-зеленой листвой березовые веники. Умело вязанные, небольшие и легкие с вплетениями разнотравий душицы и чистотела, они были в самый раз! Рядом, на деревянном ящике, широкими лапами тяжелели пихтовые, которые в парилке идут кому под копчик или в ноги, а кому и для натирания уже прогретого до костей тела. Конечно, ими тоже можно париться, но мои друзья предпочитают традиционный, березовый веничек. Рассчитался за пять и один пихтовый для деда Пети. Уже было рванул в строну бань, что через дорогу, но поскользнулся и упал в объятия продавщицы. Она была в валенках и, упершись спиной в стену киоска, успела подхватить меня под руку. Нахлабучив шапку, начал собирать банные принадлежности. Женщина поправила полушалок, на меня пролилось столько не скрываемой во взгляде грусти и нежности, что сначала растерялся, а потом начал бормотать извинения и слова благодарности. Вдруг, ни с того ни с сего, понес всякую чушь о традициях, пользе русской парилки не только для мужиков, но и для женщин. Зачем-то стал врать про Финляндию, в которой никогда и не был, но, опомнившись, глупо улыбаясь, еще долго тряс её маленькую, горячую ладонь. А потом, часто оглядываясь, трусцой побежал к приземистой каменной бане, стоящей на своем месте уже около ста лет.
Взгляд милой продавщицы, зацепил настолько, что лишь в полуха слышал спор Стрижа и Витька про игру Томи в премьер лиге российского футбола. Деда Петя, прихрамывая, просеменил по предбаннику до входной двери, чтобы через пару минут оказаться в сугробе.
—Молодца, дед! – Крикнул уже захмелевший Витек. - После снежных процедур шуруй прямиком в женское отделение!
—Витя, старик вернется, ты его попроси рассказать историю, как он в немецкой бане с бабами парился, когда по местам былых сражений ездил, - посоветовал я и двинул в парилку, напевая под нос: "Протопи-и ты мне бань-ку, хозяюшка-а, я от белло-го света отвы-ык…"
В парилке мое настроение испортилось напрочь. Под слабо освещенным потолком на полке восседал лысый атлет в семейных трусах, сунув ноги в таз с водой. Прикрыв глаза и положив руки на колени, поигрывал мышцами, отчего русалка в виде наколки, двигала хвостом в густой шерсти на груди. Внизу колдовал над снадобьями из аптекарских пузырьков тощий молодой парень в наколках покруче, видимо, собираясь всю эту отраву вылить в ковш и выплеснуть на раскаленную каменку.
— Мужики, здесь вообще-то общественная баня!
— Мужики зону топчут, а мы - господа! Так что, фраерок, не гони порожняк, пока Палыч добрый! - "Тощий" обернулся и подобострастно захихикал.
«Вот сволочь, сейчас же плеснет, и пар испорчен, минимум на час!» - Со злостью подумал я и вполне вежливо напомнил "спортсмену" про воду и трусы в сухой парилке, как нонсенс в русской бане. Дальнейший экскурс о правилах поведения закончился прогнозируемым, но неожиданным результатом. Атлет, приоткрыв глаз, с силой схватил меня за ухо и, наклонив к русалке, зашипел: "Козлодрань, ты в баню ходишь бухать, так и вали к своим бичам, а я правлю здоровье".
"Крикнуть братцу успе-ел: “подсоби-и!" - голос Владимира Семеновича затих в закипающем разуме. Из-под мощной лапы, больно сжимающей мое ухо, невидимым движением в точку, называемую «Докко» в китайском И-фэн, ушла ярость с кончиков моих пальцев, концентрированная в энергию боевого пловца прекрасной школы Халулай.
"Помогите, спортсмену плохо!" – Завопил «Тощий». Я начал поддерживать сползающее с полка железное тело. Дверь в парилку открылась, и в нее ввалилась моя банная дружина.
— Че, за байда?! - Стриж закрутил культей и подхватил злополучный ковш здоровой рукой, чтобы выплеснуть за порог. Витек и Бархатов бросились помогать мне.
— Как же так?! А говорил ведь я Палычу, что нельзя париться много после тренажеров. Такие перегрузки для организма, - пыхтел мне в побаливающее ухо Тощий.
Безучастно смотрел на суету медиков и чистил рыбу. Укол в вену; короткий консилиум врачей; двое санитаров с одной стороны носилок, банщик и Бархатов - с другой, и больной исчез в дверном проеме, за которым мелькнул красный крест "Скорой помощи". Бандит или спортсмен, кто их теперь разберет,очухается минут через двадцать, но не вспомнит, что произошло в парилке – такова особенность точки «Докко» - проверено.
Наконец все улеглось, и нас поглотил жар парной.
— Рано, салага! - закричал на Стрижа деда Петя, натягивая до самых бровей солдатскую шапку ушанку. - Пусть парок осядет тогда и машись!
— Мазохисты, ухи спалили, - заворчал Витек и полез на полок пониже. Бархатов развалился на самом верху, и я стал двумя вениками чудодействовать над его крепкой еще спиной. Сначала легким вращением нагонял свежий горячий пар, а затем с силой прикладывался, тут же снимая, и резко протягивал березовыми веничками по телу во избежание ожога. Рядом нещадно себя лупцевал деда Петя, приговаривая: "Ох, родные, понеслись! Боже, дай нам, что тебе не гоже! Вовка, смотри профессора не зажарь!"
—Может поддать?! - Стараясь перекричать охи, стоны и шелест работающих веников, вопил Серега Стриж.
— Пивка в себя поддашь, а здесь хозяева другие!
Десантом мы вылетали по одному из парилки и с криком "За Родину!" падали в ледяную купель бассейна. Облачившись в белые простыни, восседала за круглым столом и внимательно слушала четверка бывших воинов своего негласного командира - майора Бархатова, профессора Томского университета, самого успешного из нашей компании. Его высокий социальный статус абсолютно не мешал встречаться и дружить с нами, теперь самыми обыкновенными военными пенсионерами, среди которых Стриж и Виктор вообще не работали.
- Русскому народу ни за что в мире не простят желания быть самим собой, потому что наше назначение: быть другом всех народов, служить им. - Бархатов улыбнулся, - Кому принадлежат эти слова? За правильный ответ с меня причитается!
— Ясный перец, кому, - прошамкал беззубым ртом деда Петя, – Сталину!
— Задолбал ты, Тимофеевич, своим генералиссимусом. Конечно, Путину! Товарищ профессор, пузырь нам с дедом гоните! – Все дружно рассмеялись.
— Нет, братцы. Слова принадлежат не вождям, а великому русскому писателю Ф.М. Достоевскому. Прошло уже столько времени, но прав или не прав классик, смотревший на нас через века? Ответ один. Однозначно, прав! Все смотрим теллевизор и читаем газеты, видим реальные угрозы России и старушке Европе. Отсюда логичный вопрос: "Нужна ли профессия воина или не нужна?" В роковые 90-ые прошлого столетия наши псевдодемократы, а, точнее, рьяные антикоммунисты, ответили однозначно, что нет! Это не заблуждение, это предательство! Каждый мужчина должен уметь защитить себя и свою семью, Родину, простите за пафос, а не бегать по инстанциям, рассовывая взятки, чтобы их чадо не служило в армии.
— Ему хорошо говорить у него две девки! - Сострил Стриж, и тут же получил подзатыльник от деда Пети.
— И один зять - старший лейтенант, сейчас в командировке за границей России.-Серьезно парировал шутку Бархатов, затем улыбнулся и продолжил, - двое внуков-близнецов, которые уж точно "косить" не будут - гарантирую! За нашу профессию воинов, с праздником! Пять кружек, выплескивая пену на солдатские руки, со звоном соударились в притихшем предбаннике. К столу потянулись с поздравлениями остальные посетители мужского отделения, расположенного под огромным сводчатым потолком старых бань, некогда называвшимися рабоче-крестьянскими, а потом красноармейскими, теперь -муниципальными. Наливали всем!
Вечерело. Синь сумерек смешивалась с синью сугробов. Еще морозило, но уже ласково обдавало красные, распаренные лица. Прихватило гололедом проталины, в которых завывала буксующая "девятка". Решили помочь бедолаге. На дружное: «Взяли!"- «жигуль», бешено вращая передними колесами, медленно пошел, а потом вдруг заюлил и резво выпрыгнул под свист тормозов на сухой асфальт. Стриж, потеряв точку опоры, начал падать, увлекая меня и вскоре под смех и "епа мать" образовалась куча-мала. Дверца машины хлопнула; и пока мы поднимались, отряхивались и нахлобучивали друг на друга шапки, женский голосок молил о прощении и одновременно благодарил. Обернувшись, я встретился со знакомым лучистым взглядом, когда она так же женственно, как в прошлый раз, поправляла полушалок. — На базаре не все продала веники и подъехала к бане. Пока торговала здесь, приморозило, и вот застряла, - женщина опустила глаза. Меня охватил такой прилив нежности и волнения, что я ничего умного не нашел, как спросить: «Что если помогу Вам запарковать машину, а то вот еще раз забуксуете, тогда как?»
"Вовка, ты с нами?!" - Крикнул деда Петя, налаживая валенком пинка Стрижу. Тот уворачиваясь, смеялся: "Такую кралю менять на тебя вояка старый!"
— Давайте лучше я всех развезу по домам в честь праздничка! – Она осторожно взяла меня под руку, и, увлекая к Жигулям, стала весело звать всю банную команду.