Женщина сидела в сугробе рядом с тротуаром. Она с трудом поднялась и, сильно шатаясь, пошла вбок, в промежуток между домами. Сделала несколько шагов и остановилась, как будто желая прийти в себя. В руках у нее была дамская сумочка и пустая капроновая продуктовая сумка. Прохожие, оборачиваясь, смотрели на нее и проходили мимо.
Виктор Петрович узнал ее сразу. Когда-то они работали в одной организации, правда, в разных отделах. Кажется, ее звали Нина... Да, да, Нина. Тогда она была совсем молодой, стройной, тоненькой женщиной с темными глазами, занимала скромную должность техника, и Виктор Петрович часто встречал ее в коридоре, по которому она проходила стремительной походкой с озабоченным и деловым выражением лица.
Знал он и ее мужа — высокого, здорового парня, который приходил к ним на праздничные вечера. Обычная, нормальная семья; кажется, у них были двое детей; с ее стороны никаких интрижек, сплетен; словом, безупречная репутация.
Потом Нина исчезла. Женщины говорили, что она уволилась, перешла на другую работу — семья, нужны деньги. А через некоторое время от тех же женщин он услышал, что муж Нины неожиданно тяжело заболел, перенес несколько безуспешных операций и вскоре умер.
И вот через много лет — встреча.
«Она ведь не дойдет до дома, — подумал Виктор Петрович. — Сумку отберут, да и вообще попадет в историю. Надо ей помочь».
— Здравствуйте, — сказал он, подойдя к ней сзади.
Нина обернулась:
— Вы кто?
— Виктор Петрович, — ответил он и, помолчав, назвал свою фамилию.
— Нет, он не такой. Уж Виктора-то Петровича я хорошо знаю.
Он сказал, как звали ее мужа. Наконец, Нина, приглядевшись, узнала его.
— А-а, Виктор Петрович! А как вы здесь оказались?
— Шел по делам, вижу — вы сидите в сугробе.
— Да, мы на работе много выпили, и я поскользнулась. О, как я устала!
Он подумал, что, наверное, у нее есть основания так сказать.
— Виктор Петрович, а вы женаты?
— Женат.
— Слушайте, пойдемте к вам! — предложила она.
— И как же, позвольте спросить, я представлю вас своей жене?
— Вот-вот, все вы такие! Боже, как мне надоели женатые мужчины! Ну, тогда пойдемте ко мне.
— А вы далеко живете?
— Да нет, совсем рядом. Разве вы не знаете, где я живу?
— Откуда мне знать? Давайте я помогу вам дойти до дома.
Она взяла его под руку, и они пошли вдоль улицы. На ходу она, как бы утверждаясь в мысли, повторила несколько раз: «Да, да, пойдемте ко мне».
Поравнялись с магазином.
— А теперь надо что-то купить, — предложила Нина. — Вы идите, а я буду вас ждать здесь.
И она отошла к киоску.
События развивались неожиданным образом, совсем не так, как первоначально задумал Виктор Петрович. Казалось бы, надо отказаться, но он почему-то не смог этого сделать. «Ладно, — решил он, — ради пятницы можно и рюмку выпить, а потом уйти».
В магазине он выбрал коньяк, расплатился и вышел. Нина стояла на прежнем месте. Он опустил бутылку в ее продуктовую капроновую сумку.
— А закуска? — спросила она.
— Зачем закуска? Мы по рюмочке, по-быстрому.
— Вы считаете, что можно по-быстрому? У меня есть, чем закусить, но лучше, если это принесете вы.
Ситуация усложнялась. Изрядно выпившая, но очень симпатичная женщина незаметно стала хозяйкой положения. Отказаться от всякого продолжения, оставить ей коньяк и уйти — нелепо, можно смертельно обидеть. Да честно сказать, ему уже и не хотелось никуда уходить. Он почувствовал, что эта молодая, стройная женщина, с запахом вина, с темными глазами газели, поблескивающими при свете уличных фонарей, волнует и влечет его. К искреннему желанию помочь ей в трудной ситуации примешалось и заслонило все другое желание, более сложное и глубинное, не подвластное разуму и парализующее волю. Губы... И еще эти ее многозначительные слова: «Вы считаете, что можно по-быстрому?»
Зародившись где-то в мозгу, возбуждение распространялось по телу, как ожидание чего-то необычного, неизведанного, волнующего. В голове его уже ускоренно прокручивался какой-то сценарий с этой интересной в своей пьяной раскрепощенности женщиной. Сценарий с размытым, неявным концом, но волнующий своей абсолютной непредсказуемостью.
Он внимательно посмотрел на Нину. Она улыбалась, слегка покачиваясь, но не отводила своих темно-коричневых глаз. И он, окончательно почувствовав, что сегодня с этой женщиной готов уйти далеко-далеко, забыв свои планы и обязательства, пошел повторно в магазин выполнять ее желание.
В магазине пришлось выстоять небольшую очередь. Он сделал покупки и вышел на улицу... Вышел и не поверил своим глазам: Нины на прежнем месте не было.
Виктор Петрович обошел киоск, думая, что она перешла на противоположную сторону, — никого. Осмотрел улицу, заглянул в магазин — Нина исчезла.
В растерянности он стоял посреди тротуара и лихорадочно соображал: почему она так поступила? Виктор Петрович не допускал мысли, что Нина исчезла ради этого несчастного коньяка. Он хотел думать о ней хорошо, хотя бы в благодарность за те минуты волнения и надежды, которые она ему подарила. Скорей всего, она краешком своего затуманенного сознания что-то поняла в последний момент и приняла решение, — возможно, правильное решение.
Немного успокоившись, Виктор Петрович медленно пошел к дому, где его ждали любящая жена и приготовленный ею ужин. Он знал, что еще не раз вспомнит этот зимний вечер и женщину с темно-коричневыми глазами.
Февраль 2006 г.