Ежедневник был красного цвета из потертой кожи. Он выглядел, словно старинная редкость в Государственном Историческом музее и будто источал загадку, скрытую в нем металлической перетяжкой с большим сапфиром на окончании. На корешке было почти ничего не видно, только мелкими буквами несколько цифр, между собой несвязанных и несопоставимых более оттого, что одна была крупнее второй так, что некоторые помещались внутри других цифр и напоминали некий мистический ребус, созданный некогда автором для сокрытия древних тайн, скрывающих смысл жизни искателей незабвенных истин и сказочных сокровищ, величайших в истории человечества. Кожа на книге была кое-где потрескавшейся, что придавало ей еще более древний вид. На первый взгляд обложка, да и вообще вся книга, ничего не содержала – ни надписей, ни узоров, ни рисунков, впрочем, ничего, что выдавало бы ее как книгу, а не оформленный кусок дерева, выкрашенный в красный цвет, либо просто отполированный обломок кровавого мрамора. Однако на обложке, обращенной на этот раз к зрителю, крупным орнаментом на всю плоскость выступал один из разновидностей геральдических крестов – мальтийский. Казалось, некогда он носил серебряные одежды, вышитые пятью драгоценными камнями и множеством жемчуга и перламутра. Сейчас же он был беден, как и подобает настоящему хранителю ортодоксальной веры. Такой же красный, словно обагренный кровью, сливающийся с тем фоном, на котором он сейчас пребывал. О былой славе, почестях и богатстве напоминали лишь остатки серебра в складках восьмиконечного креста древнего рыцарского ордена и множество больших и маленьких петелек, благодаря которым он блистал богатством украшений. Поистине, древняя ценность, жизнью в несколько веков, память многих поколений.
Книга лежала за стеклом на черной бархатной подушке, и, судя по месту, выбранному хозяином этой редкости, занимала центральное место в огромной коллекции. Выставочный зал был очень большим и, видимо, в прошлом представлял собой комнату для игры футбол, езды на велосипеде, бега с препятствиями или чего-то еще более масштабного. Стеклянный футляр с мальтийской ценностью стоял в центре и был окружен тщательно выбранным освещением. Каждый, кто заходил в зал в первый, а, впрочем, и не в первый, раз, обязательно обращал внимание на этот футляр. На стекле была надпись «Книга порядка. Принадлежала магистру рыцарского ордена иоаннитов Раймонду дю Пюи. Первая половина XII века. Доподлинно известно, что принадлежала великому магистру Жану Паризо де Ла Валлет. Оставалась безвестной многие годы до ее обретения в соборе Святой Анны в Фрайберге в 1960-м году. Приобретена тогда же и ныне занимает видное место в настоящей коллекции».
Почти всегда о книгах говорят, как о живых существах, а потому как каждое живое существо, хочет оно того или нет, неизбежно умирает и на могильном камне обязательно ставится набор цифр через черту, то и для книг это должно быть характерно. Хотя это никогда не практикуется. Человек – также как и книга, имеет форму и, обязательно, содержание. Когда содержание теряется, то происходит это, как правило, за исключением некоторых мистических случаев, необратимо, форма перестает быть ценной и ее надлежит уничтожить, дабы не занимало место. Форму сжигают или кладут в яму и засыпают землей. Книга же содержание не теряет, только тогда, когда форма исчезает, исчезает и содержание. В исключительных случаях, книги умирают, оставаясь стоять на книжных полках, и тогда к ним можно прибить табличку с набором цифр через черту.
Так случилось и с «Книгой порядка» Раймонда дю Пюи. Случилось, что она была снята с экспонирования и отправлена по велению хозяина в его личное распоряжение.
- Принеси ее мне, - закричал человек в черном байковом халате. Он был настолько занят разжиганием табака в своей трубке красного дерева, что оставил прежние предрассудки и велел открыть футляр с «Книгой…» своему помощнику Джону Гриди. – Ключ у меня на столе.
Гриди зашел в кабинет и взял связку ключей от футляров с экспонатами. Он быстро отыскал ключ «№1» и направился в выставочный зал. Каждый раз, когда он заходил в эту поистине огромную комнату, он испытывал восхищение и волнение, граничащие с безумством, охватываемым одержимого «золотой лихорадкой». Однако он справлялся с собой и всего лишь присвистывал, говоря при этом «Сэр, ваша частная коллекция просто чудесна». Безусловно, эти слова никому не были адресованы, но были важны только произнесенные вслух.
В этот раз он не стал жадными глазами смотреть по сторонам, потому как был хоть и человеком алчным, но до тошноты исполнительным и аккуратным в отношениях с людьми, а поэтому, быстро преодолев около сотни метров зала, подошел к футляру с книгой Раймонда дю Пюи и также быстро открыл его. Эта была ценность, достойная королей и прекрасных властителей, но сейчас она лежала беззащитная и доступная, хочешь – бери, хватай и беги подальше от этого места. Гриди, наверняка, сейчас так бы и поступил, но он знал, что сделали эти богатства с прежним помощником его хозяина. Его посадили в тюрьму за кражу чего-то из коллекции. Гриди снова вожделенно взглянул на книгу и решился все-таки на кое-что среднее между кражей и послушным выполнением приказа хозяина принести ему вещь. Не каждый день выдается доставать из-под стекла книгу XII века.
- Джон, - громом раздался голос хозяина издалека, - ты где там?
Гриди решил поспешить с решением, пока его не выгнали за неисполнительность.
Он не думал, что сможет что-нибудь прочесть, рассмотреть съеденные временем буквы, рисунки или надписи магистра дю Пюи, однако желание было настолько сильным, что открывать самому не пришлось. Видимо, книга сама хотела быть открыта, и это стечение обстоятельств сбило бедного Гриди с ног. Он каким-то образом споткнулся, хотя стоял без движения на ровном месте, ноги разъехались в стороны, и он упал, а вместе с ним и книга. Сердце в этот момент куда-то укатилось, казалось, безвозвратно, в глазах помутнело, а сознание почти потерялось, но тут же восстановилось, заставляя быстро встать. В коридоре послышались шаги. Гриди вскочил на ноги и схватил книгу. Она была открыта где-то в середине и содержала не совсем уместные слова. Где-где, а здесь исполнительный Джон их точно не ожидал увидеть. На разлинованной бумаге с различными красными пометками в столбик были слова.
1. Курица – 0,5
2. Хлеб – 2 б.
3. Сметана – 1 б.
4. Капуста – 1,5 кг.
5. Картошка – 3 кг.
И внизу приписано «Не забыть принять ванну» - число 15, месяц – май, год – 2002.