В один из прекрасных летних дней гонялась Даша за кузнечиком и напоролась на чудо-юдо. Махонький такой Змей Горыныч изображал зажигалку, поджаривая мух, застрявших в паутине. Жареный хозяин мухоловки пал первой жертвой Дюймовыча. Ну откуда пауку знать, что трехглавая ящерица пыхает напалмом во всех, кто мельче ее. Только собрался пообедать и сам попал на обед.
Но и Дюймовычу не удалось съесть свежеприготовленное жаркое. Бесстрашная девочка схватила его за хвост, чтобы скормить бабушкиным курам. Летучий змееныш вспорхнул в небо резвым воробьем, оставив на память Даше свой хвост. Собрала она жареных насекомых и понесла домой вместе с оторванным хвостом чуды-юды. Барбекю склевали куры, а хвост, как ценный трофей и экспонат зоологического музея улегся в стеклянную банку.
Ночью пришел Дюймовыч со своей мамой. Да-а-а… попала Даша впросак, не подозревая, что природа отдохнула на обиженном ею летучем пресмыкающемся. Мама тянула по комплекции на летучую корову. Спалить хату ей было, что дедушке высморкаться.
Дед как раз возвращался из будочки на краю огорода, ощущая легкость в животе. Увидев Годзиллу, дедушка обнаружил позыв вернуться туда, откуда только что вышел, развернулся и бодрой рысью посеменил к укрытию, но был замечен.
– Погоди-ка, старик! – услышал он за своей спиной противный хриплый бас. Поняв, что придется защищать свой дом, старик схватил кол, на который было нанизано огородное пугало и встал в позу истребителя нечистой силы.
Годзилла только ехидно ощерилась на такую бравую выходку деда. Но, получив башкой чучела по центральной морде (при этом шляпа с пугала слетела и оделась на ушибленную голову зверюги), зауважала обороноспособность противника. Тем более, что досталось и крайним головам от растопыренных в стороны рук пугала. – Чих-пых! – взревела мамаша и плюнула огнем в ратника. Дед рыбкой плюхнулся в бассейн, откуда выскочил с ведром воды, которой окатил разгоряченные головы, а потом нахлобучил ведро на правую башку мамаши. По глазам змеи скатились два головастика и, упав в траву, поползли обратно в бассейн. У этих лягушачьих подростков уже появились лапки, поэтому они без проблем вернулись к себе домой. Униженная таким образом змея, проскрипев: – Я еще вернусь, – с достоинством удалилась вразвалку в сторону леса.
Сынок же ее, не подозревая о поражении мамы и думая, что тыл надежно защищен, подкрался к койке своей обидчицы и стал мстить за оторванный хвост, прожигая дыру в одеяле противной девчонки. Даше в это время снилось, что она лечит насморк, нюхая тлеющую вату.
За Дашу вступился кот Мурзик. Он схватил Дюймовыча за вновь отросший хвост и не удержал добычу. Хвост уже по привычке отстегнулся, Мурзик от неожиданности в изумлении раскрыл рот, выронив из него фрагмент необычной летучей мыши.
– Твари вы! – пропищала мышь и упорхнула в форточку.
Вторично обиженный Дюймовыч вернулся к не менее обиженной маме с новой жалобой. – Да ну их, сынок, – проворчала мать: – Безбашенные они какие-то! – и передернулась, вспомнив, как по ее глазам совсем недавно елозили скользкие головастики.
Сынок согласился с этим определением и вновь принялся за мух, теперь уже с оглядкой – не гуляет ли поблизости безбашенная Даша.
http://opanka2005.narod.ru