Дозор

 
На улицу он никогда не выходил, предварительно не проверившись. Сначала просовывал под калиткой голову и тщательно осматривался по сторонам. Убедившись, что в округе нет никого постороннего, он вылезал из дыры и принимался тщательно обнюхивать прилегающую к дому территорию. И только после этого расслаблялся.
Дворняжка по кличке Дозор существо активное и шаловливое. Развеселый характер собачонки, постоянная нацеленность на проказы сделали его известным среди жителей поселка и породили массу врагов среди четвероногих собратьев. Мелкий по размерам, он как будто обиделся на природу-мать за подобную несправедливость по отношению к себе, и в связи с этим возненавидел всех крупных собак, по-своему – по-собачьи, издеваясь над ними.
После обязательной утренней проверки и короткой пробежки-разминки вокруг дома Дозор возвращался к калитке, останавливался и замирал в позе мыслителя. Размышляя, он смотрел то в одну, то в другую сторону улицы. Наконец, принимал решение и отправлялся на поиск приключений. Это служило ему своеобразным утренним моционом перед завтраком.
Дозор знал на перечет все дома, где проживали крупные сторожевые псы. С мелкими и средними по размеру собаками, даже если хозяева и держали их на цепи, он никогда не связывался. Следует отметить, что конфликтовал малыш только с кобелями.
Выбрав направление своего очередного похода, песик легкой, игривой рысью мчался к жертве своего террора. Метров за 20-30 от избранного дома он резко останавливался. Замирал, прислушивался. Затем приподнимался на задних лапках и внимательнейшим образом изучал обстановку: как тушканчик в степи, осматривал окрестности. Если все было спокойно, то мелкими шажками, чуть ли не по-пластунски, крался к дому. Осторожно высовывал нос из-за угла и выглядывал. Трусливо тявкал раз-другой, вызывая противника на поединок, и тут же удирал на безопасное расстояние.
Услыхав визгливый голосишко ненавистного врага, могучий пес обычно сразу же начинал орать, что есть мочи. Он рвался с цепи, бушевал и кипел от негодования, готовый разобрать на детали маленького хулигана.
 Теперь уже без малейших опасений Дозор выскакивал из засады и устраивал представление, разыгрывая из себя рассвирепевшего зверя. Малыш бесстрашно устремлялся в атаку на противника. Ощетинившийся он впрямь выглядел злым и агрессивным. Со стороны могло показаться что этот мелкий кобелек в действительности способен на безрассудство и бросится на огромного пса. Дозор верещал так, что хоть уши затыкай, захлебывался от лая и шаг за шагом все приближался к могучему псу. Вот уже какие-то сантиметры разделяют их орущие пасти. И тут агрессор шел на наиподлейший шаг. Он неожиданно замолкал, останавливался, поднимал заднюю лапу и пускал струю прямо в раскрытую пасть врага.
Крупный пес буквально захлебывался от порции мочи, а еще больше от унижения и ярости.
 Мелкий нахал после такой грязной выходки всеми четырьмя лапами принимался драть землю всего лишь в каком-то метре от морды беснующегося противника. Затем как ни в чем не бывало, с невинным видом легкой рысцой убегал. Он не обращал ни малейшего внимания на дикие вопли, проклятия и угрозы униженного противника.
Чуть ли не каждое утро Дозор проводил 3-4 таких «бойцовских» турнира. После его похода весь поселок сотрясался от лая цепных псов. Жалким вкраплением в этот могучий вой вписывалось визгливое тявканье мелкого кобелька – главного виновника собачьего переполоха.
Наживший кучу врагов Дозор никогда не чувствовал себя в безопасности. Любой его выход за пределы родного двора, даже без злого умысла, был сопряжен с серьезным риском. Отпущенные побегать псы в первую очередь наведывались к его дому и устраивали громкие разборки.
 Перепуганный до смерти, песик пулей пролетал под калиткой. Он забивался куда-нибудь в самый дальний угол и сидел там, затаив дыхание. Но если в момент его панического бегства оказывалась открытой дверь в дом, и ему удавалось проскользнуть туда, то немедленно начиналась демонстрация небывалого собачьего героизма. Осмелевший Дозор тут же подбегал к окну, выходившему на дорогу, где буйствовал противник, поднимался на задние лапки и, опираясь о подоконник, выдавал в адрес того самые оскорбительные перлы.
- Ну, что, дуралей! Поймал, да? Съел, да? Накось, выкуси! – пискливо верещал он.
Если окно было открыто, то кобелек, настолько распалялся, что иногда чуть ли не выпадал из него. А если закрыто, то в запале полемики часто стукался носом о стекло. Быстро выпалив все, что думает об оппоненте, он отходил от окна и больше к нему не возвращался, как бы долго и громко разбушевавшийся противник ни орал у ворот.
Сложнее было, когда враги прихватывали Дозора в поселке. Тут уж рассчитывать приходилось только на собственные лапы. Увидев мчавшегося во весь опор пса, мелкий забияка с места включал наивысшую скорость и улепетывал так, что со стороны было совершенно не видно, как он перебирал своими короткими лапами. Создавалось впечатление, что его толкает какой-то внутренний источник энергии. Кобелиный полет сопровождался непрерывным тонким визгом-сиреной насмерть перепуганного плута.
Бегал кобелек просто великолепно. Как выяснилось, это был не только его природный дар, но и результат постоянных тренировок.
Дом, где проживал Дозор, находился рядом с железной дорогой. Возвращаясь однажды с работы, хозяин повстречал своего питомца, шагающим по тропинке, протоптанной вдоль железнодорожного полотна. Песик был непривычно серьезен и сосредоточен. Он прошел мимо хозяина и, не задержавшись ни на секунду, направился навстречу показавшемуся вдалеке прибывавшему на станцию поезду. Заинтригованный столь странным поведением собаки, хозяин остановился и решил понаблюдать.
Песик остановился примерно в сотне метров от хозяина и стал ждать, повернув голову в сторону мчавшегося поезда. Когда паровоз поравнялся с ним, он резко рванул вперед. Без привычного в таких случаях лая кобель бежал метров триста – четыреста, не отставая от паровоза, как говорится, грудь в грудь. Затем остановился. Спокойно развернулся и легкой рысцой возвратился к хозяину. Поприветствовал его и вместе направился домой.
Тренировки с железным спаринг - партнером Дозор проводил ежедневно по два-три раза. По утверждению заинтригованного хозяина, регулярно наблюдавшего за этим соревнованием, маленький песик ни разу не проиграл «железному коню», а нередко даже опережал его.
 Не только мышцы, но, как оказалось, и память тренировал кобелек. Всех своих врагов он помнил и в лицо, и по имени.
Жители поселка, особенно его мужская половина, знавшие о проделках Дозора, нередко подшучивали над ним.
Из-за любителей повеселиться ему уже невозможно было спокойно прогуляться по поселку с кем-нибудь из своих хозяев. Мирно топает Дозор впереди. Никакой задней мысли. Никого не желает облаять или оскорбить. Все чин - чином. По-доброму. Честь – честью. Правда, постоянно настороже. Ухо-то надо держать востро. А то мало ли что может случиться…. Как вдруг, какой-нибудь мужичок - весельчак кричит:
- Рэкс!
Уточнять и раздумывать некогда. Ноги в лапы и пошел. Только свист в ушах да громкий хохот шутника. А вражеского голоса не слышно…
- Опять разыграли! – возмущается Дозор. Останавливается и спокойно возвращается к хозяину.
После этого розыгрыша что бы ни кричали любители пошутить, какие бы знакомые и грозные клички и имена ни называли, кобелек не реагирует. Если же чересчур назойливые весельчаки слишком доставали его и навязчиво продолжали пугать кличками врагов, Дозор приближался к этим людям, поднимал лапу и демонстративно пускал струю в их сторону. Унизив злопыхателей, он вытирал все четыре лапы об землю и гордо удалялся.
Репертуар маленького шалунишки не ограничивался только этими проказами. Он еще был большим мастером домашних концертов, которые устраивал в дни зарплаты хозяина.
С каждой получки и аванса рабочий люд в поселке обязательно выпивал. Хозяин Дозора не являлся исключением из этого «святого» для мужиков правила. Он свято чтил местные традиции. Вот тут то кобелек и выявил прекрасную возможность проявить себя перед главным человеком в доме да еще и полакомиться кое-чем вкусненьким за счет этого.
 Выдачу зарплаты песик чувствовал заранее. Он никуда не отлучался в течение этого дня и чуть ли не с утра занимал свой боевой пост – на тропинке возле калитки. Издалека увидев хозяина, естественно, уже «под газом» и с бутылкой в кармане, Дозор летел к нему на встречу и бурно приветствовал: прыгал, визжал, лез целоваться.
Милая парочка с шумом вваливалась в дом. Хозяин вытаскивал из кармана бутылку водки и магазинную закуску – как правило, горячо любимую Дозором колбасу. Бухнув это богатство на стол, хозяин усаживался на табуретку и пьяно орал:
 - А ну, бабы, - грохал он кулаком по столу, - обслужите нас с моим лучшим другом Дозором! Быстренько порежьте нам колбаски да еще подбросьте кое-чего, что положено по случаю встречи двух верных друзей.
 Услыхав сей боевой клич, маленький прохиндей запрыгивал хозяину на колени,
вставал передними лапами на стол и, явно подражая обожаемому напарнику, звонко лаял, повернув голову в сторону женщин. При этом он подпрыгивал и грозно постукивал лапами по столу.
 - Дозорушка, дружок, давай-ка пропустим по стопарьку за нашу с тобой верную дружбу, - провозглашал хозяин, поднимая стаканчик водки. Он подносил стакан к носу песика и предлагал:
- Ну, милый, хотя бы нюхни, раз уж не пьешь. А потом уж я глотну за твое здоровье.
 Кобелек отворачивался и принимался чихать.
- Тогда я сам пропущу – за нас с тобой. Не возражаешь? А ты уж закусывай.
Широко раскрыв рот, хозяин бросал туда содержимое стакана, как ковш воды на камни в бане.
«Верный друг» поднимал вверх голову и пристально, с видимым ужасом смотрел на то, как партнер заглатывает противную жижу.
Громко крякнув, хозяин потирал руки и любезно предлагал своему дружку закусить.
Дозор не ломался и не скромничал. Прямо с тарелки хозяина он сметал все самое вкусное и оставлял своему партнеру только кусочки соленого огурчика либо квашеную капусту.
Напарник пил рюмку за рюмкой, провозглашая все новые тосты за дружбу и за любовь двух «верных и надежный друзей». Расчувствовавшись, целовал своего друга прямо в кончик носа. Хотя несколько брезгливо, но в ответ кобелек лизал его пьяную образину и тут же спешил перебить неприятный запах вкусной закуской с тарелки, которая пополнялась после каждого тоста.
Допив бутылку и проглотив всю закуску, друзья отправлялись спать. Серьезно нагрузившийся хозяин заваливался спать на кровать. Его сытый товарищ по выпивке укладывался рядом на полу. От концерта двух храпунов всю ночь буквально содрогалась изба. Хозяин ревел как плохо отрегулированный двигатель да еще и без глушителя. Его друг в унисон визгливо посвистывал. Иногда храп друзей перемежался пьяными выкриками хозяина и даже попытками что-то исполнить лирическое из сельского вокала и обязательно с картинками либо собачьим лаем Дозора и поскуливанием во сне.
Многие годы потешал своих хозяев и односельчан шустрый проказник. Чуть ли не полностью заменилось поколение сторожевых псов. Им на смену пришли новые, которых мелкий жулик тоже включил в список своих жертв и регулярно истязал. Возраст не изменил его ни внешне, ни по характеру. Он по-прежнему был строен, подтянут, силен и быстр. Тренировался, как и в молодости. Но слишком уж он привык к победам и утратил бдительность. Вообще-то это было видно и по его поведению. Дозор стал более самоуверен и менее осторожен.
Всего лишь одна ошибка. И трагический конец.
В тот день малютка вышел на тропу войны как обычно. В жертву избрал могучего молодого соседа, с которым у него были очень серьезные разногласия. Без каких-либо предосторожностей Дозор резво поскакал к дому противника. Вылетев из-за угла, он носом к носу столкнулся с отпущенным на прогулку противником и не успел…
Оплакивали Дозора не только хозяева. Горевал весь поселок. Все искренне жалели красивого и очень забавного кобелька.