Часть вторая
КУЧИНСКИЙ
Северин открыл глаза, потянулся всем телом.
«Господи, как хочется спать, - подумал он, нажимая кнопку будильника на электронных часах.- Ну, хотя бы еще минут пятнадцать»...
- Тебе завтрак приготовить, дорогой ? - тронула его за плечо жена .
- Нет, Ирочка, лежи. Я сам управлюсь.
Он прижался ухом к большому упругому животу жены, улыбнулся:
- Ну вот, и малышка наша, кажется, проснулась. С добрым утром, мой маленький че¬ловечек.
- С добрым утром, папочка,- рассмеялась Ира. - Возвращайся скорее с работы. Мы тебя будем очень ждать.
- Я вернусь, как только смогу. Ты же знаешь, мне сегодня предстоит трудный день.
- Если будет время - позвони.
Этот день для Северина Кучинского начался, как обычно, с поездки на оптовый рынок в Черкизово. Получив заказанный товар у своего оптовика, с трудом втиснулся с двумя огромными сумками в маршрутку, и, спустя час, стоял уже за прилавком одной из двух, арендованных у рынка палаток, что находились напротив центрального входа на стадион «Динамо». Одну из продавщиц, жительницу Подмосковья, недавно пришлось уволить, - девчонка приворовывала, - поэтому ему самому пришлось развешивать товар на парусиновых стенках палатки. Футболки, рубашки, дамское белье, бижутерия товар конечно, не ахти какой, однако, вкупе со второй палаткой, находящейся неподалеку, приносили Северину прибыль, которой вполне хватало на сносную жизнь в одном из самых дорогих городов мира Москве .
- Женщина, обратите внимание на эту изящную кофточку! - обратился он к пышной даме средних лет, придирчиво разглядывавшей лежащее на прилавке дамское нижнее белье. - Только что из Германии. Мне кажется, она вам будет к лицу!
- Вы серьезно, или обманываете?
- Да вы сами посмотрите, женщина! Какая оригинальная отделка, какие качественные швы, а материал ...Пощупайте! Да такой второй по всей Москве не найдете! Клянусь вам!
- Хорошо. Уговорили, - рассмеялась дама, кокетливо погрозив пальчиком. - Я куплю эту вещицу, не для себя, разумеется, а для своей племянницы.
- Поверьте мне, ваша племянница будет на седьмом небе от этого подарка ...
Несмотря на будний день, торговля у Северина шла бойко: то ли улыбка, не сходившая с его счастливого лица, то ли сладкие слова, сами собой слетавшие с уст в нужный момент делали свое дело, но вечером, сидя в кафе за кружкой пива, он подсчитал выручку от работы обеих палаток и довольно потер руки :
- Недурственно, однако.
К нему за столик с полной кружкой пива подсел высокий седовласый мужчина:
- Ну что, сосед, я вижу, денек у тебя выдался удачный?
- Да как сказать, Палыч... - хитро прищурил глаза Северин.- Знаешь, бывали деньки и получше.
- Жена еще не родила?
- Нет, жду со дня на день.
- Счастливый ты человек, Сева! Смотрю я на тебя - аж светишься весь.
- Правда? От того и свечусь, Палыч, что все в моей жизни хорошо. Сессию в университете сдал на отлично. Жена вот должна скоро родить. Торговля неплохо идет. Хватит не только на приданое ребенку, но и на маленький праздник по случаю появления наследника или наследницы. Отчего же мне не быть счастливым,- покачал головой Северин.
- Сплюнь три раза через левое плечо. А то, не дай Бог, сглазишь!
- А, не буду плевать, - беззаботно рассмеялся Северин.- Не верю я в приметы!
- Ну не будешь - и не надо! Твоя воля. Может, по сто грамм на грудь примем с устатку? Вечер длинный - спешить некуда!
- Извини, Палыч, не могу, времени нет. Меня дома ждут, а до дома добираться мне полчаса сначала в метро, а потом столько же автобусом. Еще по магазинам пробежаться надо, к ужину купить что - нибудь. Вот пиво допью - и по коням! Так что бывай, до завтра!
Северин направился в сторону станции метро Савеловская. Купил в ближайших киосках пачку сигарет и свежую газету: час пик прошел, в вагоне людей немного, можно присесть где-нибудь в уголке и спокойно почитать. Напротив сидели, обнявшись, двое: здоровенный, одетый в приличный костюм, негр и накрашенная девица в очень короткой юбке. Иностранец что-то шептал ей на ушко, она, ни на кого не обращая внимания, громко смеялась, при этом каждый раз запрокидывая голову назад. Северин краем глаза наблюдал за ними. На одной из станций в вагон ввалилась группа подвыпивших бритоголовых парней в кожаных куртках и армейских ботинках. Они, как по команде, разом повернули головы в сторону парочки. Какое-то время стояли молча, очевидно не зная, что предпринять. Высокий, очень бледный молодой человек в военном камуфляже плюхнулся на скамью напротив парочки, уставился тяжелым взглядом на красивые ноги проститутки. Та испуганно сдвинула колени и прикрыла бедра изящной сумочкой. Парень ухмыльнулся. Поманив пальцем одного из своих соратников, что -то шепнул ему на ухо.
- Станция «Петровско – Разумовская»- объявили по трансляции. Северин свернул газету в трубочку и направился к дверям вагона: только что объявили его станцию. Поезд резко затормозил, он нечаянно толкнул в плечо одного из молодчиков, но тот даже головы не повернул: его взгляд был устремлен на несчастного негра.
- Уф! - вытолкнул из груди воздух Северин, выскакивая на перрон.- Пронесло. Только в потасовку мне и не хватало попасть.
Он медленно поднимался по длиннющему эскалатору вверх. Взгляд, как всегда, рассеянно скользил по лицам людей, двигавшихся в противоположном направлении. За годы, прожитые в Москве, привык не удивляться тому, что люди друг на друга бывают очень непохожи, и одеты кто во что горазд, и глаза, смотрящие на окружающий их мир, у всех разные. Иной раз от взгляда какого - нибудь человека становилось как - то не по себе: есть в людях нечто такое, что невозможно объяснить словами. И лишь лица красивых девушек, какой бы расы они не были, иногда привлекали его внимание.
«Интересно ,что они сделают с негром на этот раз? - подумал он, разглядывая рыжую красотку, уткнувшуюся в «Таймс» - Просто набьют ему морду, выбросят из вагона, или испинают ногами, как это было два дня назад на одной из улиц возле стадиона «Динамо», когда в очередной раз динамовцы проиграли ,- и кому, аутсайдеру чемпионата России! -озлобленные парни в голубых шарфах с логотипами любимой команды начали крушить все, что встречалось на их пути и избивать инородцев?»
Северин, стараясь не шуметь, вошел в квартиру, которую снял три месяца назад. Прежняя находилась в другом конце города, была холодной и шумной: рядом проходила очень оживленная автострада.
Ирочка лежала в постели и, кажется, спала. Северин принял душ, прошел на кухню. Из пакета выложил на стол фрукты, зелень, сыр, копченую колбасу. Из холодильника достал кастрюлю с борщем, поставил на газовую плиту разогреваться.
- А вот и папочка наш пришел, - сказала Ира, открывая дверь на кухню. - Как дела?
- Знаешь, сегодня день какой-то удачный, - сказал Северин, целуя жену в губы. Палыч, конкурент мой, сказал, что будто бы я весь свечусь.
Ира насмешливо посмотрела на мужа, всплеснула руками:
- Ну надо же ...И точно, выглядишь ты именинником! К чему бы это?
- Не знаю. Просто мне с самого утра хорошо, значит, что-то сегодня должно произойти непременно!
- Ты думаешь ....
- Конечно, пора бы уже ...
- Ну что ж, посмотрим, сбудется ли твой прогноз.
Вечером у Ирочки “пошли воды “. Ее увезла “неотложка”, а в полночь она родила девочку…
Утром, благо был выходной день, Северин позвонил в Шахтерск, маме и родителям жены, поздравил их с рождением внучки. Тут же позвонил на работу отцу в Майкоп. Затем Лейхнерам: они жили на Дмитровском шоссе почти напротив Савеловского вокзала. К телефону подошел Дима, самый близкий из друзей. Северин от избытка чувств заорал в трубку:
- Димка, слушай, у меня дочка родилась!
- Дочка, говоришь?- переспросил своим низким, с хрипотцой, голосом толстяк.- Поздравляю! С тебя причитается, папаша!
- Без проблем! Слушай, Дима, ты сегодня свободен?
- Конечно, дорогой! Ты что забыл, что у меня каникулы?
- Хорошо! Тогда садись в свою “Волгу” и подруливай ко мне. Дело есть срочное. Поедем покупать для малышки ванночку, коляску и кроватку…
- Без проблем! Я в твоем распоряжение на всю неделю, пока на дачу не уехал.
… Накануне выписки жены и ребенка из роддома Северин попросил Димку Лейхнера постоять за прилавком его палатки, а сам спустился в подземку и, спустя несколько минут, оказался на привокзальной площади Курского вокзала: до прихода поезда оставалось еще время, и он, не спеша, перекусил в близлежащем кафе. Вскоре прибыл поезд. Северин поцеловал тещу в щечку, Люсю, младшую сестренку жены, по - родственному, в губы, а с тестем обменялся крепким мужским рукопожатием. Тут же нанял такси и отвез родственников домой.
Из дому позвонил еще раз в роддом, чтобы точно узнать время выписки
- Папа, мама, Люся, собирайтесь. Мне только что сказали, что Ирочку и ребенка уже можно забирать! - крикнул он из прихожей.
- Да не кричи ты так, Сева, - рассмеялась теща.- Мы же с дороги. Дай нам хоть переодеться. Никуда твоя жена и дочка не денутся.
… Вот и остались позади дни ожиданий. Бережно приняв из рук хорошенькой медсестры большой сверток, Северин откинул уголок покрывала и какое-то время вглядывался в личико спящей дочери. Затем на его красивом лице появилась счастливая улыбка. Он поцеловал дочь в лобик:
- Здравствуй, моя хорошая!
Его окружили родственники: всем хотелось посмотреть на новорожденную. Дима Лейхнер снимал знаменательное для Кучинских событие на видеопленку.
Он отвез на своей машине Кучинских домой, но подниматься на седьмой этаж не стал:
- Как машину в гараж поставлю, переоденусь и к вам сразу же приеду.
Вечером в квартире Северина собрались гости. Было сказано много приятных для него и Иры слов, за здоровье их дочки пили за столом в зале шампанское. Сама новорожденная спокойно спала в соседней комнате в своей кроватке, и даже громкие голоса подвыпивших гостей и музыка не могли нарушить сон крошки.
- Эх, жаль, не парень родился, - сказал Дима Лейхнер, обнимая свою девчонку за плечи.- А то бы нашему полку прибыло!
- Нет уж!- воскликнула теща Северина и помахала перед его носом пальцем. - В народе говорят так: роди сначала няньку, а уж затем - Ваньку!
- Правильно, - поддакнул тесть, наливая себе в рюмку водочки. - Берите, ребята, с Северина пример. Он парень правильный, все делает по уму.
- А что, вот институт закончу - и тоже женюсь! - боднул головой, как молодой бычок, Дима. - За мной не заржавеет!
- Все, ловлю на слове!- рассмеялся Северин.- Эх, погуляем на твоей свадьбе! Помнишь, как на моей гуляли в Шахтерке?
- А как же! Ох, сколько водки было выпито! А потом в Крым, на море, ездили на моей тачке, помнишь?..
- Конечно, помню. Женишься, непременно опять поедем в Крым...
Молодых родителей приехала поздравить двоюродная сестра Северина Вита, красивая девчонка, шикарно одетая и пахнущая очень дорогими духами. Она заскочила на несколько минут: внизу ее ждала машина. Поздравила молодых родителей с рождением дочки, вручила им подарок для племянницы - большую говорящую куклу, выпила бокал шампанского, и тут же распрощалась с гостями. Северин пошел провожать ее.
Пару лет назад Виталия после окончания школы приехала в Москву с одним чемоданчиком. Жила первое время у Северина. Он нашел ей работу официантки в закусочной на одном из московских рынков и дешевое жилье в Выхино. Тогда это была скромная провинциальная девочка с большими голубыми глазами, но теперь ее было не узнать - она превратилась в настоящую молодую леди.
- Она на тебя похожа, - сказала Вита, нажимая кнопку вызова лифта. И носик, и губки, и лобик- все твое!
- Конечно, мое, - усмехнулся Северин. - А ты, случайно, замуж не собираешься?
- Нет, братец. На ближайшее время у меня другие планы. Надоело на работу в метро ездить. Куплю-ка я себе тачку. Недавно на курсы водителей записалась, и авто уже приглядела в салоне.
- Молодец, сестренка. Ты у нас девушка красивая, энергичная, деловая. Да, я тебе на днях пару раз звонил, но попадал на автоответчик. Небось, опять со своим банкиром за границу отдыхать ездила?
- Да, ездили на недельку в Анталию покупаться в море. У него депрессия.
Северин еще несколько раз нажал кнопку вызова.
- Знаешь, иногда в лифте что - то заедает, приходится долго ждать. Давай спустимся по лестнице. - Сигарету?
- Спасибо. У меня свои.
Вита достала из сумочки пачку дорогих сигарет, щелкнула золотой зажигалкой.
- Так ты говоришь, что у твоего друга депрессия. Что, банк лопнул? - спросил Северин, беря сестру под руку.
- Нет. Он с женой разводится. Эта стерва хочет себе дочку отсудить. Он, естественно, против, но закон на ее стороне .
- Он что, из-за тебя разводится?
- Не знаю. Я лично замуж не спешу. Мне погулять хочется. В Москве столько всего интересного. Знаешь, в нашем ресторане такие люди бывают. Недавно Пугачиху с Киркоровым обслуживала. Филипп такой красавчик, на цыгана похож. Меня по попке погладил, пока Пугачиха в туалет ходила свои рыжие волосы начесывать.
- Дала ему по морде?
- Да ты что! Мне работу из-за этого терять не хочется. Недавно Жириновского обслуживала, Машу Распутину. Ой, да у нас, считай, все известные люди бывают! Артисты, бизнесмены, политики.
- Я тебе завидую.
- А чего завидовать? Такие же люди, как мы. Есть щедрые, и жадные есть: на чай мало дают, а ты для них стараешься, улыбаешься, как дурочка. Да я не в обиде. Просто их часто по «ящику» показывают, их все в лицо знают, а я кто - простая девчонка с Украины. Если бы не мой банкирчик, век бы мне в таком месте не работать.
- Слушай, ты мне не рассказывала, где с ним познакомилась.
- На Новом Арбате, у казино. Мы с подружкой случайно мимо проходили. Смотрим, из длинного светлого лимузина Киркоров с какой - то девчонкой вылазят. Я его тогда в первый раз увидела. Хотела у него автограф взять, да он, видно, не в настроении был. Послал меня подальше, а банкир, здоровенный такой дядька, в это время из казино выходил с телохранителями. Меня увидел, ко мне подошел. Видно, я ему понравилась. Розы стал дарить. Я сначала отказывалась, а потом цветы взяла - ты же знаешь, как я люблю розы!
- Ясно. Затем он тебя пригласил на ночное рандеву.
- С ним было так интересно и весело!
- Представляю, чем вы ночью занимались ...
- А что в этом плохого? Он же меня не силой взял, я сама ... Он мне утром деньги давал, но я не отказалась. Сказала ему, мол, вот если бы вы помогли мне работу официантки в дорогом ресторане найти, а то надоело на рынке в «забегаловке» на хозяина ишачить...
- Так это он тебя в ресторан на Новом Арбате устроил?
- Ну да. Знаешь, я ему так благодарна!
- А кем этот дядя раньше был? Ну, до того, как банкиром стал?
- Дамским парикмахером. Он мне иногда такие классные прически делает.
- Ясно! Оказывается, банками в нашей стране заруливают парикмахеры. А я и не знал!.. Что ж ты от денег - то отказалась?
- Ты же знаешь меня - никому не хочу быть обязанной. Слава Богу, зарплата у меня теперь приличная, а чаевых за неделю набегает побольше, чем ты имеешь за месяц. Вот сама заработаю, поднакоплю, да и возьму машину, а потом квартиру сниму в центре... А еще я хочу попробовать себя в модельном бизнесе. Мне подружка предлагала в кастинге участвовать на конкурс «Мисс Москва», да я отказалась.
- Почему? Ты же красавица писаная.
- Грудь у меня маленькая.
- Эка новость,- усмехнулся Северин. - Нынче за «бабки» тебе любую грудь из силикона сделают. Бюст будет не хуже, чем у Памелы Андерсон.
- Я уже думала над этим. Друг против. Ему такая больше нравится.
- Ну, если так. Знаешь, что я тебе скажу. Ты правильно поступила, что отказалась быть содержанкой. Еще неизвестно, женится ли на тебе твой банкир. Любовь, как известно, рано или поздно проходит, а работа денежная у тебя останется.
- Ты прав, братик...
Северин открыл дверцу стоявшего возле подъезда лимузина, поцеловал сестру в щечку:
- Надолго не пропадай.
- О кей! Как будет свободное время, заеду посмотреть на твою дочку. Привет родне!
… Гости засиживаться долго не стали. По лицам молодых родителей не трудно прочесть, что для них началась трудная пора, и к тому же им не терпится побыть наедине.
Проводив гостей и пожелав родителям Иры спокойной ночи, молодые отправились в спальню. От света ночника проснулась Владочка. Ира взяла ребенка на руки, присела на кровать. Дала малышке грудь. Северин смотрел счастливыми глазами на близких ему людей.
- Какая у нас красивая дочка! - сказал он, разглядывая сморщенное личико дочери, с жадностью сосущей материнскую грудь. Он обнял жену за плечи, поцеловал в губы.- Спасибо тебе за все! Сегодня я по-настоящему счастлив!
- Я тоже, милый!
На следующий день клан Кучинских долго обсуждал имя нового члена семьи, спокойно посапывавшего в коляске посреди зала. После многочасовых дебатов семейный совет решил дать новорожденной простое и красивое русское имя Влада. Теща позвонила Веронике, маме Северина - та была не против этого имени. Затем Северин позвонил отцу в Майкоп. Ивану Бутыгину тоже понравилось имя, которое решили дать внучке. И еще он сказал, что если Вероника приедет в столицу на смотрины, то и он в это же самое время непременно приедет в Москву.
В конце июля Бутыгин получил гонорар за повесть, опубликованную еще весной в местном журнале. Вечером позвонил сыну в Москву.
- Северин, мама когда собирается приехать на смотрины внучки?- спросил он.
- Через неделю. Она отпуск взяла.
- Это хорошо. Я вот деньжатами разжился. Думаю, на поездку хватит. На работе возьму отпуск за свой счет дней на десять. Так что встречай через неделю меня и маму на Курском вокзале…
В жаркий августовский полдень на одном из перронов Курского вокзала было особенно многолюдно: в этот час по обе стороны бетонной площадки стояли два поезда. Один только что прибыл из Адлера, а другой вот - вот должен отправиться в этот же пункт.
Бутыгин вышел из вагона и тотчас попал в объятия сына.
- С приездом, папа!
- Здравствуй, сынок! Ты один? А где сват?
- Тестя и тещу только что посадил в поезд. Да вон они, из окна вагона руками нам машут. Целый месяц у нас жили. Слава Богу, наконец - то домой отправились!
- Ну вот, одни родители уехали, другие - приехали. Да, сынок, тяжело тебе все это терпеть, но никуда не денешься. Держись, мы ведь ненадолго, всего на девять дней.
- Ничего, папа. Теще здорово помогла нам на первых порах. Без нее нам было бы трудно. Разреши, я понесу твои вещи.
Бутыгин помахал рукой отъезжавшим родственникам:
- Эх, жаль, поговорить с родней не удалось! Когда теперь еще увидимся.
- Да, обидно. Если бы твой поезд пришел без опоздания ...
- Мама приехала?
- Нет еще. Ее поезд по расписанию должен прибыть вечером.
- Значит, как в прошлый раз, встречать будем вдвоем?
- Да. А теперь поехали домой. Ира и Владочка ждут нас.
… Бутыгину понравилась квартира сына: просторная, светлая. С балкона седьмого этажа была видна Останкинская телебашня.
- Хорошо здесь у вас, - сказал он, вдыхая всей грудью чистый московский воздух. - Много деревьев и пруд совсем рядом. И не подумаешь, что за углом соседнего дома бурлит московская жизнь. Ребенку здесь будет хорошо.
- Да. Удачное место. Если б ты знал, папа, сколько я поколесил по Москве в поисках приличной квартиры ...
- Дорого обходится такая роскошь?
- Двести долларов.
- Да, дороговато. В Майкопе на такие деньги я мог бы жить вполне прилично.
Северин беззаботно рассмеялся:
- Папа, за все хорошее надо платить хорошие деньги. Я зарабатываю неплохо. По крайней мере, нам на жизнь хватает. На следующий год, даст Бог, закончу наконец-то университет, и у меня будет одной проблемой меньше.
- На Украину вернетесь?
- Ну уж нет! Я из Москвы никуда не поеду. Российское гражданство я уже получил. Теперь вот мечтаю купить дачу в Подмосковье, с пропиской, естественно. И буду я тогда совершенно спокойно жить и работать в Москве. Кстати, внучка твоя, Владочка, является коренной москвичкой. У нас и документ есть…
Вечером отец и сын отправились на Курский вокзал, встречать дорогого им человека. Вероника расцеловалась с сыном, затем ткнулась губами в щеку бывшего мужа.
- Господи, а ты совсем не изменился!
- Стараюсь быть в форме. А ты, между прочим, тоже неплохо выглядишь!
- Не женился?
- Нет.
- Что так?
- Да так ...Если не против, поговорим обо всем вечером. У нас, как я понимаю, будет предостаточно времени для общения.
Бутыгин подхватил вещи бывшей жены, направился к выходу с вокзала. На привокзальной площади было полно народу. Со стоянки такси Северин помахал рукой:
- Папа, мама, идите сюда. Такси свободное нашел.
- Идем, сынок, - помахала ему рукой Вероника. - Господи, какой он у нас красивый, не так ли, дед?
- Я таким же был в молодости, - усмехнулся Иван.- Забыла, что ли?
- Нет, в молодости ты, по - моему, не был таким расторопным, как сейчас наш сын.
- Так уж и не был, - усмехнулся Бутыгин.- Тогда просто такси поймать было проблемой, а сейчас только махни рукой. Слушай, ты в сумку что, кирпичи наложила?
- Нет, закрутку всякую. Детям понравится.
- У них, слава Богу, все есть. Хорошо живут, каждую копейку не считают, как мы с тобой в молодости. Помнишь первый год нашей совместной жизни? На восьмое марта, утром, я тебя спросил: «Дорогая, у нас осталось немного денег. До получки все равно не хватит. Что лучше купить к праздничному столу: цветы или курицу?» Ты сказала, что хочешь цветы. Я сказал, хорошо, дорогая, твое желание для меня - закон! Я сходил на рынок и купил букет самых лучших гвоздик. Ты была счастлива. Но вечером ты сказала мне, что лучше бы я купил вместо цветов курицу. Я пошел к соседу, занял у него денег. Затем я пошел в магазин, купил курицу и бутылку хорошего вина. Ты спросила, где я взял деньги, а я сказал, что у меня была заначка …
- Не было у тебя никакой заначки. Ты меня обманул. Это случилось в первый раз, поэтому я простила тебе этот грех... Осторожно, Бутыгин, не ударься о машину. Стекло ведь несешь. Лопнет банка с вареньем, потом сумку не отмоешь .
- Да знаю я. Ты, бабушка, лучше под ноги смотри, а то, не дай Бог, запнешься - возись потом с тобой ...
Вечером, пока мужчины пили на балконе пиво, на кухне женщины на скорую руку собрали стол. Бутыгин достал из своей сумки бутылку водки:
- Вот, привез нашей, майкопской, специально по такому случаю.
Северин открыл бутылку, разлил спиртное по рюмкам. Ира что-то шепнула ему на ухо, но он отрицательно покачал головой. На лице молодой женщины появились красные пятна, рот перекосился в пренебрежительной ухмылке. Сославшись на недомогание, она резко поднялась из-за стола и ушла в спальню. Бутыгин лишь развел руками:
- Ну вот, кажется, обиделась. Она что, совершенно не переносит спиртное?
- Нет, просто отец ее любит выпить, а ей это не нравится.
Вероника покачала головой:
- Ну, это ее дело! Свой характер могла бы и не показывать гостям. Бутыгин, мы непременно должны выпить за нашу красавицу внучечку!
Иван поднял рюмку:
- За нашу Владочку!
Было слышно, как плачет ребенок. Северин нехотя ковырялся в тарелке. Отец вопросительно посмотрел на сына, но тот отрицательно покачал головой:
- Папа, мама, вы не стесняйтесь. Кушайте, пейте. А я, пожалуй, пойду. Мне утром рано вставать.
- Ладно, сынок, отдыхай. У меня с мамой будет длинный разговор,- сказал Бутыгин.- Давненько ведь не виделись.
На кухне было душно, да и чтобы не мешать детям и внучке спать бывшие супруги, прихватив магнитофон, спиртное и закуску, перебрались на балкон. Из картонного ящика сделали импровизированный стол. Балкон заставлен старыми вещами, поэтому пришлось сидеть на одном стуле, тесно прижавшись друг к другу плечами.
- Слава Богу, что на этот раз все прошло хорошо, - сказал Иван, наливая водку в рюмки.- Я представляю, как им было тяжело тогда, в девяносто девятом, когда врачи не смогли спасти их первого ребенка.
- Вам, мужикам, этого не понять, - вздохнула Вероника.- Не бережете вы нас. Говорила ведь сыну, не разрешай Ирочке работать зимой. Не дай Бог, простудится, стоя целыми днями на снегу. Не послушался. Денег, видите ли, хотели побольше заработать.
- Ладно, не будем об этом. Что было - то быльем поросло. Слушай, спросить хочу. Конечно, это не мое дело, но сын говорил, что третий твой муженек, Максим, погуливает?- спросил Бутыгин .
- На него ведь цепь не наденешь, - вздохнула Вероника.
- А чего замуж за молодого выходила? Ну, еще можно понять, когда Жорка, второй твой муж, был моложе тебя на семь лет. Любовь и прочие сантименты. Но этот же моложе тебя аж на пятнадцать лет!
- Ну и что. И с ним у меня была любовь.
- Кстати, как Жорка поживает? Неплохой, вроде, был человек.
- Не знаю. С тех пор, как с ним развелась и из дома выгнала, мы больше и не виделись. Говорят, живет с какой - то вдовушкой.
- А кума моего, Богдана Кулаковского, так и не нашли?
- Не нашли. Да и кто будет искать?
- Жаль Богдана, хороший был человек. Да, а с мужем своим, третьим, как познакомилась?
- Да у кумы, у Мариши Кулаковской, и, познакомились. Она ведь после исчезновения Богдана с сапожником - армянином сошлась, в Канаду ездила по туристической путевке к его родне. А тут решили совсем туда перебраться. Вещи продали, квартиру, отвальную устроили. Родни Маришиной много понаехало. И он был. Оказался двоюродным братом Мариши.
- Кем работает?
- Помнишь Дехнича, директора шахты? Как его убили, новый директор сразу охрану набрал. Максим в то время безработным был: в спортшколе с кем - то из начальства поцапался, его и выперли с работы тренера по боксу. Вот он и устроился к новому директору начальником охраны.
- Ясно. Ну, я понимаю, когда люди живут в гражданском браке, но зачем официально - то свои отношения оформлять, коли у вас такая разница в возрасте? Ты что, не знала, что он по девкам бегать будет, пока ты дома сидишь, жратву ему готовишь да обстирываешь?
- Ох, Ванечка, совсем об этом не думала! Он ведь перед свадьбой слово дал, что все будет хорошо!
- А ты уши развесила!
- Развесила, - вздохнула Вероника, - он ведь такой ласковый был, обходительный. Цветы дарил при каждой встрече.
- Ладно. Это ваши дела. Сейчас мы должны думать о другом.
- Правда, Ваня. Ты вот рядом сидишь, и мне почему - то так хорошо .
- Это тебе сейчас от водки хорошо, - сказал Бутыгин, обнимая бывшую жену за худенькие плечи. - К утру проспишься, вместе посмеемся над собой. Пойдем - ка лучше спать, а то, не дай Бог, и до греха, по старой памяти, не долго...
Бутыгин несколько раз, стараясь не шуметь, поднимался со своего дивана, - Вероника спала на развернутом кресле возле окна, - и шел на балкон курить. Внизу горели уличные фонари, где - то работал мотор автомобиля, слышались гулкие голоса припозднившихся прохожих, где - то на соседней улице завывала милицейская сирена, горели огни на Останкинской телебашне. Воздух был свеж, легкий ветерок охолаживал грудь и лицо. В доме, напротив, в окне зажегся свет. В рамке окна было отчетливо видно обнаженная тело молодой женщины. Она закурила, и пламя зажигалки осветило на миг ее юное лицо. Яркий свет освещал комнату, смятую постель, верхнюю часть мужского мускулистого тела. Мужчина лежал ничком. На левом плече - татуировка в виде китайских иероглифов...
Вот уже несколько дней Бутыгин почти не разговаривал с невесткой. С утра он отправлялся на рынок, находившийся неподалеку. Покупал мясо или колбасу, зелень, фрукты, молоко и йогурт, свежий хлеб. На обратном пути непременно садился за столик летнего кафе, заказывал миловидной официантке пиво. Пил не спеша, с любопытством наблюдая за московской суетой из - под зонта от солнца. На этот раз Вероника решила составить ему компанию.
- Вер, ты заметила, погода сегодня просто прелесть, - сказал он, привычно укладывая на соседнем пластмассовом стуле тяжелую сумку с продуктами.- Видно, ночью прошел проливной дождь. Дышится легко.
- Хочешь, в центр съездим, погуляем,- тронула его за руку бывшая жена.
- Не хочу. Днем с внучечкой нагуляемся вокруг пруда. Да и на компьютере хочется поработать.
- Вот приедешь в свой Майкоп, там и наработаешься.
- Ну, это само собой ...Ладно, уговорила. Продукты отнесем да переоденемся и - вперед!
В этот день побывали на Красной площади, прогулялись по Тверской. Затем на метро добрались до Старого Арбата. Поглазели на работу уличных художников, послушали песни бардов, потолкались в толпе, разглядывая витрины дорогих магазинов. Вероника купила себе кое - что из французской парфюмерии, Бутыгин - туалетную воду. Зашли в «Макдональдс», находившийся в самом конце улицы перекусить. Заняли свободный столик возле окна .
- Хорошо будем пахнуть, - усмехнулся Бутыгин, надевая на нос очки, чтобы получше разглядеть упаковку.
- Ладно, не ерничай. Когда еще я куплю настоящие французские духи!
- Французские, говоришь? Откуда им здесь взяться? Да их еще с советских времен, говорят, в Варшаве, на Маршалковской улице делают.
Вероника лишь махнула рукой:
- Врешь ты все. А запах... Умереть можно!
- Ладно, посиди, а я принесу что-нибудь поесть. Да не беспокойся ты, у меня деньги есть. Я угощаю!
… После обеда выкурили по сигарете, затем, не спеша, прогулялись по Новому Арбату. Нашли ресторан, в котором, по словам Северина, работала Вита, дочка старшей сестры Вероники. А что, ресторан с виду шикарный. И казино - что надо! Увидели в припаркованном рядом с казино длинном черном лимузине целующихся мужиков, долго плевались: ну, блин, совсем у людей стыда нет!
На метро добрались до стадиона «Динамо». Спросили у прохожих, как найти центральный вход на стадион.
- Па, ма, - удивился Северин, увидев родителей возле своей палатки. - Как вы меня нашли?
- Язык, говорят, до Киева доведет. Ну, показывай свой бизнес, сынок,- усмехнулся Бутыгин.
- Да вот мой бизнес, - кивнул Северин на развешанный и разложенный на прилавке товар. Весь на виду. На оптовом рынке товар купил, здесь чуть дороже продал. На разнице и живу.
- Спекулянт, значит.
- Нет, папа, бизнесмен. На этом бизнесе весь мир держится!
- Ну и долго вот этим мелким бизнесом заниматься намерен?
- А, пока желание есть - буду заниматься!- беззаботно рассмеялся Северин.
- Правильно, сынок, - сказала Вероника, перебирая дамское белье на прилавке.- Тебе семью кормить надо. Да, можно я для себя что-нибудь выберу?
- Конечно, мама, - произнес Северин без всякого энтузиазма.- Возьми то, что понравится.
- Вот спасибо, сынок!
Спустя полчаса Вероника набила большой пакет бельем. Северин, вздохнув, достал из заднего кармана брюк записную книжечку и сделал в ней какую - то пометку.
- Вер, не тяжело будет пакет - то тащить? - усмехнулся Иван.
- Не - а, - беззаботно рассмеялась бывшая жена. - Своя ноша плечи не тянет. А мне с дочкой белье это пригодится. Что себе оставим, а что продадим. Юльке вот туфли надо купить, а то старые совсем износились...
- Ну, ты, как всегда, в своем амплуа. Тебе волю дай, небось, все бы с прилавка сгребла.
- Па, и ты себе что-нибудь возьми, - сказал Северин.
- Спасибо, сын, - усмехнулся Бутыгин. - Все необходимое у меня есть, а лишнего мне не надо. Ты сегодня и так в большом минусе...
Вечером в квартире Северина было непривычно тихо: внучка спала в кроватке, Ира развешивала пеленки на балконе, Бутыгин сидел за компьютером, Вероника смотрела телевизор, убавив звук до предела. Сын лежал на диване и дремал - вымотался на работе. У него под мышкой свернулась клубком общая любимица обитателей дома кошка Мурка. Существо удивительное. Ее любимые занятия - весь день спать и иногда, после приема «Вискас», вылизывать у сына под мышкой.
- Чайку бы выпить не мешало, - потянулся всем телом Бутыгин. - Вер, будь добра, поставь чайничек.
- Подожди, сейчас сериал закончится.
- Мама, чай с травами в термосе. - сказал Северин, открывая глаза. - Я, пожалуй, тоже стаканчик выпью - и спать, спать, спать...
- Господи, как ты исхудал, сынок.
- Такая у меня, мам, работа. Все на нервах.
- Ты уж потерпи - учиться совсем ничего осталось. Диплом получишь - на работу устроишься. Будешь, как все: отработал восемь часов - и свободен.
- К нам в университет недавно приходили с «Мосметростроя» представители, «сватали» будущих выпускников на должности мастеров, приличную зарплату обещали.
- А ты что, согласился?
- Нет. Сказал, что подумаю. Что - то не хочется работать на дядю. Как представлю себе эту работу, от восьми утра до пяти вечера... Нет, не хочу. За эти годы я привык к вольной жизни и живым деньгам...
- А если удача от тебя отвернется, или ты заболеешь и не сможешь обеспечивать семью - что тогда?- спросил Бутыгин.
- На кусок хлеба я всегда заработаю!- упрямо махнул рукой Северин
- Ну - ну, делай, как знаешь ...Тебе скоро двадцать три, ты уже сам папаша, так что тебе и карты в руки.
- Спасибо за доверие, - усмехнулся Северин.- Постараюсь вас не разочаровать. Ну, так что, идем пить чай?
- Непременно, вот только компьютер выключу. Хорошая у тебя, сынок, машинка. На ней работать - одно удовольствие. Мне б такую...
- Ну, так забирай и вези в свой Майкоп. Мне все равно играть не ней некогда. Так, иногда полчасика постреляешь - и все.
- Спасибо, Северин. Это я так сказал, к слову. Я пока и на своем стареньком поработаю. А Влада вот немного подрастет, ты ее сразу же сажай за компьютер - пусть девчонка учится. В жизни пригодится...
Девять дней пролетели для Бутыгина незаметно. Кажется, обо всем переговорил с бывшей женой Вероникой. Как ни расписывала она свою прекрасную жизнь с третьим, на пятнадцать лет моложе, мужем, а только за прощальным ужином с водочкой призналась, что для нее эти дни, прожитые с ним, Иваном, бок о бок, являются счастливыми, и если б можно было начать все сначала...
Бутыгин лишь покачал головой:
- Не знаю, что тебе и сказать, дорогая моя женщина... Я, может быть, и согласился бы с тобою сойтись, да не уверен, получится ли из этой затеи что - нибудь путное. Столько воды утекло за эти годы... Мы изменились, живем в разных городах и странах. Да и замужем ты...
- А я не спешу. Знаю точно: коли не женился за эти годы, то теперь уж наверняка не женишься. Будешь старичком - пенсионером, захочешь купить домик где - нибудь в пригороде Майкопа, а Северин к тому времени разбогатеет и деньжат тебе на приличный домик подкинет. Вот тогда я к тебе и приеду жить. Примешь, Ванюша?
- Почему бы и нет!- пожал плечами Бутыгин.- Жизнь, Вер, такая штука. Сколько бы тебе не было лет, а вот встретишь родного человека - и сердце сладко замирает. Ностальгия, что ли, по давно минувшим дням, когда мы были счастливы? Вроде бы и хочется опять сойтись с человеком, да где уж нам, грешным... А жаль!
- Да ты наперед-то не загадывай, - рассмеялась Вероника. Я к гадалке ходила, она мне все выложила.
- Ну - ну... Расскажи, а мы с сыном послушаем.
- Ну уж нет. Рано еще. Вот как ее слова начнут сбываться - вот тогда я все и расскажу... При следующей нашей встрече. Мы ведь теперь часто в Москве будем видеться!
… Расставались по - родственному: Ира в последнюю минуту вдруг расплакалась и попросила прощения у свекра и свекрови за свое дерзкое поведение в первый вечер. Бутыгин до того расчувствовался, что даже поцеловал невестку в губы.
- Ну ты, старый, даешь! - прошептала Вероника, прихорашиваясь в прихожей перед зеркалом. - Меня, значит, все время в щечку целовал, а несносную девчонку...
- Так ведь это я на радостях, как близкую родственницу.
- Знаю я, какая у тебя радость на уме...
- Слушай, ты долго будешь еще крутиться перед зеркалом? Копаешься, будто собираешься на свидание к молодому. Такси внизу ждет. Пошли скорее, старая, а то на поезд опоздаем...
Бутыгин был доволен поездкой. Как обычно, по возвращении в Майкоп, в его комнате собрались соседи. Разглядывали фотографии, просмотрели пленки с видеозаписями, которые он привез из столицы, обо всем расспрашивали. Бутыгин подробно рассказывал, вспоминая все до мельчайших подробностей: и как с внучкой гулял в парке, и как с женой своей бывшей слонялся по улицам Москвы, и что видел, и что слышал, и о ценах подробно изложил, и о заработках столичных...
- А где лучше жить, у нас, в Майкопе, или в столице? - спросила соседка Аня.
- Здесь лучше, - пожал плечами Бутыгин. - За девять дней я не смог привыкнуть к столичной жизни, да так, наверно, никогда и не смогу. Сын предлагал переехать к нему, да я отказался. Не мое это...
Как-то незаметно наступила осень, затем пришла зима. И в этом, как и в прошлом, году снега не было: солнечные денечки чередовались с дождями и холодным ветром. Вот и Новый год наступил: поздравление президента Ельцина, бой курантов под звон бокалов, бурная ночь, проведенная с очередной подругой. Как и год, и два назад ...
Когда ему было особенно грустно, он включал «видик» и смотрел видеозапись. Вот сын забирает дочку из роддома. Вот они дома: вокруг малышки собрались родственники и друзья. Вот малышка в коляске на прогулке возле пруда, в котором плавают лебеди. А вот она на руках у сына, смотрит в видеокамеру своими карими глазенками...
Весной, накануне майских праздников, неожиданно позвонил Северин:
- Па, сбылась моя мечта! Я купил дом в Подмосковье!
- Поздравляю, сынок! Я рад за тебя! От Москвы далеко?
- Далековато. Почти три часа надо добираться на электричке. Главное то, что это даже не дача, а большой деревянный дом. Он находится в поселке Черусти, рядом узловая станция. Очень удобно.
- Небось, ремонт надо делать?
- Не мешало бы. Если у тебя есть возможность - приезжай. Я с тестем договорился, он тоже обещал приехать на месяц.
- Ладно. У меня отпуск в июле. Дам знать. Как женушка твоя поживает? Не болеет? Как внучечка, растет?
- Ира в марте приболела, в больнице две недели лежала, а Владочка почти не болела, здоровенькая растет. Уже ходит. Правда, еще не говорит.
- Рано ей еще говорить. Ты вот до двух лет не говорил. Как учеба в университете?
- В этом году заканчиваю. С отличием. Мне уже и должность начальника участка на “Мосметрострое” предложили. С зарплатой в тысячу долларов.
- А ты что, согласился?
- Нет. Отказался. Не хочу работать на государство. Я же тебе говорил.
- Ну и зря. Знаешь, тысяча долларов, я считаю, очень хорошие деньги.
- Для провинции тысяча «баксов», может, и деньги, но для столицы это не так уж и много. А еще в деканате университета был разговор :мне предложили остаться в аспирантуре.
- Ты и от аспирантуры отказался?
- Да. Больше не хочу учиться. Если б ты знал, папа, как мне надоело на два фронта разрываться. Тяжело это, да и смысла не вижу в занятиях научной деятельностью.
- Понимаю, сынок! Жалеть - то потом не будешь об упущенных возможностях?
- Нет. Я хочу жить так, как мне нравится.
- Ну и правильно. Маме звонил? Как она поживает?
- Говорит, у нее все хорошо, а я теще позвонил, так она говорит, что, мол, Максим, муж мамин, еще перед Новым годом из дома ушел и теперь живет с другой женщиной. Вот такие, папа, дела!
- Да, не везет твоей маме на мужей. Ну, да Бог даст - в одиночестве не останется. Она у нас женщина деловая. Найдет себе четвертого муженька!
- Лишь бы не был пьянью да гулящим.
- Дай - то Бог!
В конце июля Бутыгин взял на своем предприятии очередной трудовой отпуск. С отпускными получилась неувязочка: денег, как всегда, в кассе не оказалось: предприятие опустилось на самое дно. Старого директора уволили за нечистоплотность, то есть за присвоение государственных денег в особо крупных размерах, а новый, назначенный парламентом республики, к полиграфии имел такое же отношение как бабушка Яга к компьютерам. Пришлось опять занимать деньги на дорогу да на мелкие расходы у доброй соседки Ани. Пообещал вернуть по возвращении.
Поехал налегке. Накануне сын по телефону сообщил, что в загородном доме все есть: и инструмент, и краска, и стекло, и цемент. Закупил материалы на оптовой базе в Москве, а заодно и продукты: крупы, мясные и рыбные консервы, чай и сахар. Надо же чем-то месяц питаться. Все отвез заранее на машине Димки Лейхнера. И старая одежонка найдется для грязной работы. Так что остается одно: обсудить фронт работ и сроки выполнения -отпуск ведь не резиновый..
.
На Курском вокзале Бутыгина встретил Леня, отец невестки.
- Привет, сват! - поздоровался за руку с родственником Бутыгин. -А где сын мой, Северин?
- У него в городе дела. Поехал документы забирать из университета. Как говорится - отмучился. Теперь он вольная птица!
- Ясно. Ну что, едем домой?
- Поехали, сват. А вещи твои ...
- А вот мои вещи. Сумка, а в ней пара сменного белья, да полотенце .
- Я тоже налегке приехал. Может, по бутылочке холодненького пивка за встречу...
- А, давай! День сегодня жаркий!
До дома Северина добирались не спеша. День длинный, Москва большая, и пива - море. С него и начали, а затем по сто грамм водочки приняли на грудь за приятную встречу в каком - то кафе возле Савеловского вокзала. За душевными разговорами время пролетело - не заметили, а сколько водки было выпито - не считали. Когда за большим окном кафешки уличные фонари зажглись, тут и вспомнили, что их родня ждет. Спросили у официантки, как добраться до станции метро «Петровско – Разумовская». Та посоветовала в метро не спускаться - укачает дяденек, а доехать троллейбусом или автобусом, что возле самых дверей кафешки останавливается .Сваты решили воспользоваться советом хорошенькой официантки. Вышли из кафешки, а кругом народу ...Решили и они прошвырнуться по Дмитровскому шоссе. А что, к вечеру жара спала и было приятно пройтись пешком, поглазеть на высотные дома, на рекламу, на красивых женщин и просто на прохожих, поесть мороженого, а после мороженого – пивком горло промочить, так что отцы добрались до дома, где их уже давно ждали, поздно вечером. Ира не сочла нужным скрывать свое недовольство поведением старших . Бутыгин слышал, как она на кухне отчитывает отца. Он поморщился: разве можно так со старшими разговаривать?
- Сын, слышишь? Чего это она разошлась? - кивнул в сторону кухни Бутыгин. - Подумаешь, выпили немного за встречу ...
- Ладно, папа, не обращай внимания. Они сами разберутся. Сейчас поужинаем - и отдыхайте, а завтра я отвезу вас на дачу .
- Правильно, сынок. Сегодня мы отдыхаем, а завтра принимаемся за дело. А то, что поволноваться вас заставили ...Ты уж извини нас, старых дураков. На работе обещаю - ни грамма. Разве что после работы. Как моя внучечка поживает? Спит? Можно на нее взглянуть ну хоть одним глазком?
- Утром, па, посмотришь.
…Утром все поднялись рано. Ира гремела посудой на кухне - готовила завтрак, отцы по очереди брились, Северин упаковывал в дорожную сумку кое - что из старых вещей : футболки, джинсы, кроссовки .
- Я думаю, ничего, если немного великоваты будут? - спросил он у отца.
- Мы же не на природу отдыхать едем, а работать! - усмехнулся Бутыгин. - Ты лучше скажи, комаров там много?
- От комаров я вам купил накомарники и мази.
- Ясно. А вода там хорошая?
- Вода только колодезная. Другой нет. Чистотой не отличается, поэтому ее надо будет обязательно кипятить .
- Телевизор или радиоприемник есть? - спросил Леня.- А то мы без радио быстро одичаем.
- Там все есть - и портативный телевизор, и радиоприемник, и магнитофон. Так что скучать вечерами не придется. Да, и холодильник есть и электроплитка.
- Туалет, естественно, на улице?
- Конечно. Кстати, туалетом надо будет заняться в первую очередь - не дай Бог, завалится, вам же «до витру» в огород придется бегать .
- Как скажешь, сынок, - усмехнулся Бутыгин. - Ты хозяин - барин, а наше дело выполнить твои указания.
Добираться до станции Черусти пришлось долго. Бутыгин засек время: два сорок пять. Путь, конечно, не близкий. Зато дом ему понравился. В отличие от многих домов в пристанционном поселке он стоял на высоком кирпичном фундаменте. Сын, увидев восхищенный взгляд отца, лишь усмехнулся:
- Я вижу, папа, мой дом тебе понравился .
- Да, сынок. Если он внутри выглядит так же, как снаружи, то я тебя поздравлю с прекрасным вложением денег!
Внутри дом выглядел тоже неплохо, однако чувствовалось, что в нем уже давно никто не живет: обои кое-где отвалились, в рамах не хватает стекол, на потолке разводы от дождя, на полу отвалившаяся краска
- М - да, работы непочатый край, - покачал головой Леня. - Ну, да, как говорится - глаза боятся, а руки делают!
- Это точно, - усмехнулся Бутыгин. - Сейчас переоденемся, перекурим и начнем потихоньку делом заниматься. Ну что, сынок, говори, с чего начать и - с Богом !
…Первые дни дались сватам тяжело. Вставали с рассветом. Пока готовился завтрак, смотрели «Евроньюс» по РТР. До обеда - два двадцатиминутных перекура с непременным чаепитием и просмотром новостей по телевидению. После полудня Бутыгин, добровольно взявший на себя обязанности повара, начинал готовить обед, а Леня потихоньку продолжал заниматься делом. После обеда - короткий, одночасовой сон затем - работа до темна, то есть до девяти вечера...
- Сегодня воскресенье, сват, - произнес Леня, опуская кисть в банку с растворителем. Он только что закончил красить входную дверь. - В баньке бы не мешало помыться. Ну, и по сто грамм, как на Руси полагается, принять на грудь ...
- Я не против, - взглянул на наручные часы Бутыгин. - Время почти шесть. Честно говоря, и я что - то притомился за эти дни. Шабаш на сегодня Ты, Леня, иди, с соседом договаривайся насчет баньки, а я в лавку схожу. Тут, неподалеку, видел одну в частном доме. А то на вокзал пилять далеко. Возьму пивка, водочки, да хлеба свежего. На ужин – то что приготовить, яичницу?
- Опять? Может, картошечки поджарить на сале, а, кум? Душа ведь требует! А яичница - это не еда. Поел, а через два часа опять жрать охота.
- Маленький. а лопаешь за двоих, - усмехнулся Бутыгин. – Ладно, возьму колбаски. А ты картошку почисти.
- Вот это разговор! - сказал Леня. - Пока ты ходишь, я мигом десяток картофелин начищу и сковороду разогрею. Эх, гулять - так гулять!
Уже стемнело, когда к ним пришел сосед. Сели во дворе на лавочку закурили. От комаров ветками отбивались.
- Мы со старухой уже помылись, теперь ваша очередь, - сказал сосед.- Париться с веничком любите?
- А как же, Дмитрич! Ох и любим! - потер руки довольный Леня .
- Ну, тогда я вам веничек дам свежий. Дубовый.
Сваты подхватили узелки с чистым бельем и прошли следом за соседом в его огород через узкий проход в деревянной изгороди, разделявшей подворья. Участок Северина тщательно обкошен: сын разрешил соседу скосить на его сотках траву. Сено сложено в аккуратные стожки. А свой огород рачительный хозяин полностью засадил овощами. Земля у него - что пух: ни одной сорной травинки на грядках. В углу подворья - небольшой коровник: у него корова и телка. Баня находилась в другом конце подворья. Сделана добротно. Внутри чистота, дерево выскоблено до блеска.
-Вы, мужики, как искупаетесь, дайте знать, - сказал сосед, протягивая Лене новый дубовый веник. - Уходить будете - крикните. Я в огороде буду.
- Хорошо, Дмитрич, крикнем!
…Сваты после баньки накрыли стол на веранде. Кликнули соседа. Бутылочку водки под горячую картошечку с салом и колбаской «раздавили» на троих. Хорошо стало. Бутыгин полулежал на диванчике, смотрел телевизор без звука, в пол - уха прислушиваясь к неторопливому разговору Дмитрича и Лени.
- Я вот на пенсии уже три года. И супруга моя на пенсии, почти два года, - сказал сосед.
- Пенсия - то большая? - спросил Леня, закуривая .
- Я бы не сказал. Нет, на одну пенсию не прожить. Я годик дома посидел, а потом взял да и устроился на станции сцепщиком вагонов. Ночь отдежурил - и весь день свободный. Супруга моя уборшицей в магазине подрабатывает.
- Ну, и сколько выходит на круг, если не секрет?- спросил Леня.
- Да где - то около десяти тысяч в месяц выходит вместе с пенсией
- Почти триста пятьдесят долларов, - прикинул Бутыгин. - Не хило! Так ведь вы еще живность держите: коровенку с телкой, да птицу всякую. Молоко и яйца на рыночек возле станции носите. Это ведь тоже деньги.
Пенсионер почесал за ухом:
- Нелегко даются нам денежки. Крутимся, пока здоровье есть. Не дай Бог - заболеем, вот и приходится откладывать на «черный» день. А у вас сколько платят?
- Да ни хрена не платят, - усмехнулся Бутыгин. - Я специалист, работаю на госпредприятии, а получаю долларов пятьдесят в месяц .
- А моя военная пенсия еще меньше, - вздохнул Леня. - Если с украинских гривен перевести, то получается... тридцать пять долларов. На такие деньги много не погуляешь.
- Вот поэтому девки нас и не любят! - рассмеялся Бутыгин.
- А насчет девок... - усмехнулся абориген. - Так скажу я вам, здесь проблем не должно быть. Одиноких женщин хоть пруд пруди. Вы, ребята, из себя видные, с вами любая захочет познакомиться. На выходные из Москвы их много приезжает: кто на электричке, а кто - на машине. А ежели с местной познакомиться - так это хоть сейчас. Вон, напротив вас, через дорогу, очень приличная женщина проживает. Из себя видная, как говорится, в самом соку и - без детей. С мамашей живет.
- Что-то мы за эти дни никого не заметили, - усмехнулся Бутыгин. -Одни старики да старухи по улице с сумками да ведрами шастают.
- Э, милок! Анна Аркадьевна в Шатурской районной больнице врачем работает, рано уезжает, поздно возвращается. И вам, я смотрю, некогда в окошко глазеть. А вы сами сходите к ней. Она сегодня дома должна быть. Вон, бельишко во дворе развесила ...
Леня потер руки.
- Иван, слышишь, что сосед говорит? - толкнул он в бок свата. - Хочешь, вместе пойдем!
- Не хочу. Я, пожалуй, спать завалюсь, а ты, если хочешь, сходи.
- И схожу. Ты вот утром палец об оконное стекло порезал, а перевязать нечем. Аптечка - то пустая. Пойду - ка я, да йод попрошу. И бинт. Она же медичка. Авось не откажет одиноким мужчинам.
- Не откажет, - одобрительно покачал головой абориген. - Она женщина добрая, особенно, когда мужчина просит ...
Спустя несколько дней Иван зашел в поселковую почту и заказал переговоры с сыном. Соединили быстро. Сын случайно дома оказался: Ира попросила привезти мясо и мешок картошки. Бутыгин сказал, что штапиков на рамы не хватило и белой эмали на покраску окон снаружи. Северин ответил, что материалы он сегодня же купит, но отвезти их на дачу времени нет. Попросил отца приехать вечером в Москву. Заодно можно будет в ванной помыться, а утром первой электричкой с материалами - в Черусти вернуться. Так будет даже удобнее, нежели ждать, когда у него появится свободное время, и он сможет сам приехать. На том и порешили.
Вечером Бутыгин переоделся в «выходную» одежду. Леня напросился проводить его на станцию. В ожидании электрички выпили на скамеечке в сквере холодненького пивка.
- У дочки деньжат возьми на сигареты, а то мои кончаются, - сказал Леня, отбросив в сторону пустую пачку «Примы». - И внучку за меня поцелуй.
- Непременно все сделаю, - усмехнулся Иван, разглядывая молодую женщину, сидевшую на соседней лавочке. - А ты, сват, времени зря не теряй. Слыхал прогноз погоды на следующую неделю? Вот то - то же. Дожди обещают с грозами. Так что пока стоят погожие дни, начнем потихоньку снаружи стены красить. Зеленой краски, я думаю, нам хватит.
-Хватит, - кивнул головой Леня. - Еще и останется. А когда дожди начнутся - займемся внутренними работами во втором зале. Слава Богу - с первым мы почти закончили ...
- Почти. Надо будет на чердак залезть да щели заделать, а то вся наша работа насмарку пойдет.
- Это верно. Кровельное железо, видно, прохудилось. Сверху заплаты ложить - смысла нет. Может, попробовать «герметиком» замазать, а? Кто - то говорил, что держит хорошо. Я, правда, сам не пробовал. У меня в Шахтерске на крыше дома железо новое. Года два назад полностью менял.
- «Герметик» держит, говоришь? Ладно. Привезу. Попробуем замазать щели.
- И обычной замазки мало осталось. Надо бы щели в окнах полностью замазать, чтобы зимой не задувало. Да и в полу щели замазать не мешало бы, а то доски рассохлись, зимой по полу холодный воздух гулять будет. Я что предлагаю: мы щели замазкой заделаем да покрасим. На пол палас постелим. Все теплее будет!
- Это точно! Голова у тебя, сват, я вижу, варит!
- В таком случае, - хитро улыбнулся Леня, - и водочки не мешало бы принять на грудь с устатку. Ведь пашем, как проклятые! Неужто расслабиться нельзя. А, сват?
- Ладно, уговорил. Буду возвращаться, прихвачу пузырек.
- Честно? Вот это разговор! - довольно потер руки Леня.
- Ну-ну, - усмехнулся Бутыгин. - Я чую, что в мое отсутствие ты вместо работы будешь дурака валять.
- Нет уж. Буду потихоньку ковыряться.
- Ладно, сват. Я на тебя надеюсь. Водку без меня не жрать. Небось, заныкал заначку? Смотри: если не оправдаешь моего доверия - дочке твоей пожалуюсь!
- Да ты что, сват! Да я, да я....
Бутыгин как в воду глядел. На другой день ровно в полдень вернулся из Москвы. Еще, находясь у калитки, услышал, как Леня на всю Камаринскую храпит на веранде.
- Ах ты скотина пьяная!- упрекнул он свата.- Ты же обещал ...
Леня открыл глаза, пьяно ухмыльнулся:
- Ну что ты раскричался, сват! Ты кто здесь, хозяин?
- Нет, не хозяин. Но порядок хоть какой - то должен в этом доме быть?
- Должен, а как же. Я вчера, как тебя проводил, на дом как бы со стороны глянул. Смотрю, угол у веранды просел. Я обшивку оторвал, глянул на столбик, а он оказывается, напрочь сгнил. Не дай Бог, рассыпится, тогда и веранда завалится. Дай, думаю, столбик поменяю. Взял, значит, у соседа домкрат, поднял угол. Столбик вкапывать в землю не стал, а сделал кладку из старых кирпичей, а уж на нее новый столбик поставил. Сосед, правда, немного помог. Мы потом с ним в баньке помылись, а после баньки, сам знаешь, грех не выпить ...
- А, ну, тогда извини. То, что пол у веранды стал ровнее - это я вижу. Молодец!
- Деньги привез?
- Нет, твоя дочка сама купила тебе блок сигарет. Сказала, что деньги тебе ни к чему. Еда есть, курево есть, а все остальное будет тебе потом, когда домой поедешь.
- М - да, нехорошо получается. Я соседа обещал угостить.
- Не переживай, сват. Выпей - ка лучше пивка холодненького. Сейчас я обед приготовлю, покушаем, и займемся делом. Видишь, небо тучами затягивает. Что с чердаком? Небось, крыша как решето?
- Я вчера лазил. Дырки маленькие, да их и немного.
…Дождь начался неожиданно. Родственники убрали под навес инструмент, банки с краской, тряпки. Бутыгин закрыл окна на веранде:
- Чаю попьем и на чердак полезем, посмотрим, где течет. Сразу же и «герметиком» замажем.
- Ты лезь, а мне что-то неохота. Я дырки мелом обвел .
- Да? А что руку под мышкой постоянно держись, будто об раскаленную сковороду ожегся?
- Не ожегся я. Понимаешь, в самом углу чердака я хотел лопатой кучу старых опилок разровнять, а это, оказывается, было осиное гнездо. Они как налетели - еле успел через люк вниз спуститься. Потом еще пару часов мухобойкой от некоторых вражин отбивался на веранде.
- Господи, этих насекомых нам только и не хватало! Ну и где же остальные?
- Не знаю. Улетели, наверное, через разбитое стекло на фасаде дома
- А если не улетели? Ты представляешь себе, сват, какова будет здесь наша жизнь, если мы это осиновое гнездо не изничтожим?
- Представляю! Но это еще не все.
- Как не все? - переспросил Иван.
- А муравьи ...
- Какие муравьи?
- Да те, что в подвале, под полом. Там их море! Я даже не стал туда спускаться, потому что побоялся. Залезут на одежду, вынесешь наверх - расползутся по всему дому.
- Вот это новость! Час от часу не легче! Значит, говоришь, расползутся? Ну, теперь я понимаю, почему прежняя хозяйка задешево продала свой добротный и просторный дом моему сыну ...
В очередной свой приезд в Москву за материалом Бутыгин, как обычно, принял ванну, попил на балконе пивка в ожидании прихода сына, полюбовался Останкинской телебашней, освещенной лучами заходящего солнца. Ира готовила на кухне ужин.
- Ирочка, ты не против, ежели я с внучкой на улице погуляю? - спросил Бутыгин. - Хотя бы полчасика, пока светло.
- Да, погуляйте. Только далеко от дома не уходите, как в прошлый раз, а то мне волноваться приходится.
- Ты уж извини, девочка. Бывает. Задумаешься о чем - нибудь, идешь, идешь, а потом спохватишься - а где же я?
- Что - то вы забывчивы стали. То часы забудете, то кошелек ...
- Старею, наверное. Слава Богу, на шестой десяток перевалило.
- По вашему виду этого не скажешь. Вы хорошо сохранились, Иван Васильевич. Даже седины на голове почти не видать. Разве что бородка седая, и то по краям.
- Спасибо за комплимент, Ирочка. Ты внучечку одень, да мы потихоньку тронемся. Погода, мне кажется, самая подходящая для вечерней прогулки ...
Сын, как всегда, вернулся с работы поздно. Сели ужинать.
- Па, материал, какой заказывал, я купил, - сказал Северин. - Вот не знал, что на ремонт дома придется столько денег вложить.
- А как ты думал, сынок! Дом не маленький, материала много надо. Зато после ремонта дом стал как игрушечка! Приедешь - не узнаешь!
- Серьезно? Даже не верится! Я вот думаю, у Виты, моей двоюродной сестренки, через три дня, в пятницу, именины намечаются. Чем не повод собрать друзей на даче?
- А что, хорошая идея. Сели на электричку - и через два сорок пять в Черустях.
- Зачем нам электричка, па? Вита машину полгода назад купила. По Москве гоняет как профессионалка. Я позвоню ей. И у Димки Лейхнера машина есть. Мы договоримся о времени, соберемся, да и махнем на дачу всей компанией. Так что отцы, ждите нас. Дровишек сухих для мангала заготовьте побольше!
- Все будет, сынок, как в лучших домах Лондона и Парижа! - усмехнулся Бутыгин. - Ну, а ежели с ночевкой, то места в большом зале всем хватит. Зал готов, диваны и кровати мы в него перетащим. Можно будет всем гостям переночевать с комфортом. Да, чуть не забыл. Я ведь хотел у тебя спросить насчет муравьев. В подвале, Леня говорил, их тьма.
- Знаю, папа. Я ведь патентованными средствами пробовал их травить - бесполезно. Видно, у них иммунитет уже выработался. Надо что-то новенькое применить, народное, а то ведь дерево жрут, паразиты.
- Это точно! Жрут. Мы у соседей поспрашиваем. Муравьи, небось, не только в твоем доме обитают....
Ранним утром, как обычно, Северин проводил отца на Казанский вокзал. Помог донести до электрички тяжелую сумку с банками краски. Поглазели на съемки фильма, в которых участвовал Харатьян и Ефремов - младший: они бегали с какой - то девицей по соседнему перрону и что - то кричали. В ожидании электрички выпили по бутылочке холодного пивка.
- Па, твой отпуск заканчивается. На какое число тебе обратный билет заказывать? - спросил Северин.
- Не знаю, сынок. Работы там еще непочатый край. За месяц, пожалуй, мы не успеем ее всю переделать. Правда, основную массу мы перелопатили. Осталось мелочевка. Мне нравится жить в твоем доме, и на следующий год, если ты не против, я бы опять приехал на месячишко отдохнуть, ну, и кое - что сделать по дому.
- Ладно, я подумаю над этим вопросом. Честно говоря, я не собираюсь больше вкладывать в этот дом деньги. Он для нас слишком большой, к тому же с ним в любое время могут возникнуть всякие проблемы: дом - то без присмотра. Возможно, в следующем году мне удастся его выгодно продать в таком виде, в каком он находится в данный момент, и купить домик поскромнее где - нибудь поближе к Москве. Ты же знаешь - чем ближе к столице, тем дома дороже.
- Пожалуй, ты прав, сынок. Почти три часа пути от столицы - это многовато… Да, чуть не забыл. Деньги, что ты мне давал на текущие расходы, закончились.
Северин достал из кармана курточки портмоне, протянул отцу несколько купюр:
- До конца работы хватит?
- Хватит. А насчет билета... Сейчас сезон, с билетами, я знаю, проблема. Ладно, закажи на любое число, начиная с понедельника. Договорились, сынок?
- Да, па. Завтра же поеду на вокзал за билетами для тебя и Лени. Как он, держится молодцом?
- Держится. Иногда ворчит, мол, надоело все, устал. Приходится делать разгрузочные дни: заказываю соседу на вечер баньку, а после баньки по сто грамм принимаем на грудь, и он вроде как успокаивается .
- Я понимаю, как вам тяжело. Вы уж, отцы, потерпите. Скажи Лене, что рассчитаюсь с ним по полной программе .
- Ладно, передам. Ну, а через три дня, как договорились, ждем вас. Все подготовим. С соседом я договорюсь, в баньку сходим, попаримся от души. Ну, я поехал!
… Лени дома не оказалось. На обеденном столе лежала записка, мол, буду вечером, уехал с соседом по делам в Шатуру. Бутыгин скомкал бумажку, бросил в помойное ведро:
-Ну, уехал, так уехал.
Он то и дело, пока готовил обед, поглядывал в окошко веранды на дом через улицу, вернее, на высокую, стройную женщину в темной футболке, джинсах и широкополой соломенной шляпе, защищавшей лицо от солнечных лучей, копавшуюся в огороде. Она пропалывала тяпкой картофельные грядки.
«А фигурка у медички ничего, - подумал он. - Хотя Леня и говорил, что она недавно «сороковник» разменяла. Надо бы с нею познакомиться, а то без женского пола как - то немного не по себе. Живу как монах. Леня, небось, уже нашел себе утеху. Ишь ты, в Шатуру уехал, «деловой».
Бутыгин дождался, когда она подойдет вплотную к ограде из штакетника, взял ведра и отправился к колодцу, находившемуся возле дома медички. Специально с шумом открыл крышку колодца и брякнул цепью, чтобы привлечь внимание соседки. Увидев повернутое в его сторону удивленное лицо, слегка поклонился:
-Бог в помощь, соседушка!
-Спасибо. Я вижу, вы из Москвы утренней электричкой приехали, - приветливо улыбнулась женщина. Она достала из кармана джинсов носовой платок, вытерла пот со лба. - А ваш родственник с Дмитричем, соседом вашим, перед обедом ушли на станцию. Видно, в Шатуру поехали по делам.
- Я в курсе. Леня записку оставил. А в Москву мне приходится ездить часто за материалом: то штапиков не хватило, то краски, то стекол. Я сыну звоню, он закупает, а я привожу.
- Знаете, ваш сын очень приятный молодой человек. Однажды он нанес нам визит. Принес бутылку дорогого коньяка, торт. Мы прекрасно провели вечер. А на прощание он попросил приглядывать за его домом. Знаете, когда здесь бываешь редко - всякое может случиться. Кстати, он очень похож на вас. Я это заметила сразу, как вы только приехали и были без этой ужасной бороды.
- Вам не нравится моя борода?
- Если честно - она вам не идет.
- Ну что ж... Бороду можно и сбрить, - смутился Бутыгин. Он поднял коловоротом наверх полное ведро мутной колодезной воды, перелил содержимое в свое ведро. - У вас сегодня выходной?
- Нет. Я со вчерашнего дня нахожусь в отпуске.
- Знаете, я тоже в отпуске, а так как мы оба находимся в таком приятном состоянии, то, если вы не против, мы могли бы это дело сегодня вечерком отметить.
- Ой, ну что вы, - смутилась молодая женщина. - Я не могу вас пригласить к себе. У меня мама дома...
- А вы ...
- Меня зовут Анной Аркадьевной, можно просто Анной.
- А меня Иваном. Мы, Анна, вашу маму беспокоить не будем. Вы приходите в наш дом, как стемнеет. Посидим, музыку послушаем, поговорим. Придете?
- Нет. Не могу.
- Да вы не бойтесь. Мы же интеллигентные люди.
- Не знаю, что вам и сказать. Я подумаю.
Бутыгин набрал полные ведра мутной колодезной воды, - вода в этих местах слишком близко поднимается к поверхности земли, оттого она всегда с примесями, - и не спеша понес их к своему дому, чувствуя на себе пристальный женский взгляд.
«Кажется, я заинтересовал ее, - подумал он. - Ну что ж, будем надеяться, что вечером я ее увижу. Деньги есть, надо бы закончить работу пораньше, сходить на станцию, там есть большой магазин, да купить все, что полагается иметь под рукой в таких случаях холостому мужчине».
Вечером он возвращался из магазина домой. Леня окликнул его:
- Ваня, подожди меня.
Бутыгин остановился, насмешливо оглядел с ног до головы немного пьяненького родственника:
- Появился - не запылился. Что новенького в Шатуре, сват?
- Знаешь, Ваня, в Шатуре все нормально. Ты чего с рюкзаком, в магазин ходил, что ли?
- Да. Купил кое - что к вечернему чаю.
- Эх, я бы сейчас не отказался от бутылочки холодненького пивка.
- Ишь, губы раскатал ...
Они сели на лавочку возле дома культуры железнодорожников. Бутыгин привычным движением выудил из кармана курточки перочинный нож, а из своего необъятного рюкзака - пару бутылок пива. Первую откупорив, протянул свату:
- Держи, Леха. Я сегодня добрый.
- На грудь принял, что ли?
- Один не пью. С соседкой нашей, Анной Аркадьевной, познакомился. В гости пригласил.
- Ясно. А я, представляешь себе, с соседом в Шатуру ездил, на торговую базу. Он попросил помочь доски отобрать да на грузовик погрузить. Капитальную теплицу, видишь ли, собрался строить. Деньжат за работу малость подкинул.
- Зашабашил, значит ...
- А что, нельзя ?
- Можно. Мы живем в свободной стране.
Леня закурил. Допив пиво, бросил пустую бутылку в кусты.
- Сосед предложил мне остаться еще на месячишко и помочь ему построиться. Заплатить обещал. Я сказал, что надо с родственниками посоветоваться.
- Оставайся. Ты военный пенсионер, женушка тебя, судя по всему, особенно не ждет, а здесь у тебя вольная жизнь. Нет, я бы на твоем месте непременно остался.
- А Северин разрешит мне в его доме еще месячишко пожить?
- Я думаю - разрешит. Только ты ему позвони завтра с утра, чтобы он тебе билет на Украину, в твой родной Шахтерск, не заказывал.
- Позвоню. Обязательно позвоню...
Вечер сваты, переодевшись в «выходную» одежду, коротали на диванчике на веранде. Курили, потягивали из горлышка холодное пиво, смотрели по телевизору какой-то очередной американский боевик. Иногда обменивались короткими репликами о событиях, происходящих на экране. Леня армейским наметанным глазом определил сразу:
- Ну, блин, крутой, дает! В него сто стволов палят, попасть не могут, а он из одного «Калашникова» всех валит! Ему бы в «Афгане» повоевать – там, небось, сразу бы замочили.
- Так он же не в Афганистане строчит, а в Лос - Анжелесе. Там у них убивать героя в начале фильма не принято.
- Ну да. А телки, смотри, какие накаченные! Переодетые мужики, что ли?
- Не. Телок специальными препаратами пичкают. А в основном, как - то показывали простых американцев по «ящику» - ихние бабы толстые и неповоротливые, как коровы!
- Так уж и коровы...
- Ну, упитанные. Они везде и всюду жуют свой поп - корн, точно голодные. А почему? Да потому, что всего у них навалом и дешево. Жри - не хочу. А наши бабы недоедают, да еще пашут, как лошади. Ты видел, что - бы американки колхозные поля да дачные участки обрабатывали тяпкой?
- Нет, не видел... Э, так у них ни колхозов, ни дач нет.
- Правильно. Колхозов и дач у них нет. У них ранчо есть, поместье по – нашему. Вся земля – частная, а у частника кругом техника работает. А на технике – наемники. Сидит хозяин в прохладном холле, сигару покуривает, на компьютере клавишами постукивает. Техника, сват! И в домах техника. Стирает – автомат, жратва из супермаркета готовая, только разогреть надо в электропечи, для детей няньку нанимают с высшим образованием, чтоб детишки умными были с пеленок… Даже задницу вытирать не надо - автомат подмоет и высушит.
- Это точно! Зажрались американцы.
- Не то слово - зажрались. Тут речь идет о вырождении нации.
- А при чем здесь автомат для просушки задницы? Это же удобно. Мне бы предложили такой, я бы у себя дома поставил.
- Ты шире смотри, сват. У них общество потребления, а у нас общество выживания. Чуешь разницу?
Бутыгин то и дело поглядывал на свои наручные часы. Леня поставил на пол пустую бутылку, усмехнулся:
- Да ладно... Голову морочишь. Скоро придет твоя королева? Я жрать хочу.
- Ладно, подождем еще десять минут ...
- Пять.
- Совсем уже стемнело. Должна прийти.
В окно кто - то тихо постучал. Бутыгин отодвинул занавеску. В полосе света увидел бледное лицо Анны. Светлые волосы гладко зачесаны назад и собраны в пучок на затылке. Розовое платье с открытыми плечами плотно обтягивало ее стройную фигуру.
- Так, сват, ко мне пришла женщина, - едва шевеля губами произнес Иван. - Я попрошу тебя быть с нею вежливым и свои высказывания держать при себе. Договорились?
Леня лишь развел руками:
- Ну, сват, даешь! Ладно, все будет так, как скажешь.
Бутыгин вышел во двор, взял смущенную женщину за руку и ввел в дом. Они прошли на веранду. Леня приветствовал соседку стоя:
- Здравствуйте, Анна Аркадьевна. Рад вас наконец - то видеть в нашем доме.
- Еще раз здравствуйте, Леонид. Мы же днем с вами виделись.
- Да? А я забыл. Вы сегодня так здорово выглядите!
- Спасибо! Вы тоже. Вам белая рубашка к лицу.
Иван усадил женщину на диванчик, многозначительно взглянул на свата. Тот кивнул головой и тотчас удалился на кухню. Спустя несколько минут на столе появилась копченая колбаска, шпроты, плитка шоколада, аккуратно нарезанные огурцы и помидоры, бутылка водки и шампанское. Леня налил себе водки. Хотел налить и свату, но тот накрыл свой стакан ладонью:
- Сегодня я пью только шампанское.
- Как скажешь, дорогой! Ну что ж, господа, - поднял свой стакан с водкой Леня. - Предлагаю выпить за прекрасную даму! Эх, жаль: хороша Маша - да не наша!
Анна покраснела. Последнее высказывание соседа ее явно покоробило, но она предпочла промолчать. Пригубила шампанское, отломила от плитки шоколада кусочек
- Хорошо здесь у вас.
- Неплохо, - усмехнулся Леня. - Хотите посмотреть, какой мы ремонт со сватом сделали?
Бутыгин нахмурил брови:
- Леня, я же просил тебя... Видишь, Анна Аркадьевна смущается. Позволь ей немного попривыкнуть к нашему дому и к нашему обществу.
- И то верно, сват. Только ты мне объясни, по какому такому особому случаю мы сегодня гуляем? - спросил он, с аппетитом закусывая копченой колбасой.
- Да нет особого случая. Я же тебе говорил. Просто сегодня днем Анна Аркадьевна сказала мне, что она со вчерашнего дня в отпуске. Я подумал, что это прекрасный повод поближе узнать нашу очаровательную соседку, и поэтому решил вечером устроить маленький фуршет. Понял?
- Понял. Не дурак.
Бутыгин какое-то время наблюдал за тем, как Леня расправляется с закуской:
- Ну, коли не дурак, тогда на минутку оторвись от жрат... от еды и сходи за магнитофоном: будем весь вечер пить, есть, культурно разговаривать, танцевать и слушать музыку!
… Засиделись допоздна. Бутыгин за весь вечер к водке так и не притронулся. Вместе с Анной потягивал мелкими глотками шампанское, предоставив Лене возможность основательно выпить и закусить. Рассказывал всякие смешные истории и анекдоты. Под песни в исполнении Пугачевой танцевал с Анной в полутемном зале. Когда Леня начал ронять вилку на пол и отвечать на вопросы невпопад, Бутыгин отвел его в зал, уложил на диван и накрыл одеялом:
- Все нормально, сват?
- Да, Ванюша. Спасибо за угощение.
- Не за что. Ну, ты отдыхай, а я пошел. Анна Аркадьевна ждет меня.
- Стой! Ну ты и жук! Такую женщину у меня из - под носа увел!
- Я не виноват в том, что она выбрала меня. Так что спи спокойно!
- А что мне остается делать? Слушай, я сегодня весь вечер наблюдал за вами. Вы подходите друг другу. У нас в армии в таких случаях говорят так: два сапога - пара!
- Ну, спасибо, капитан! Точно подметил. Только в таких случаях у нас, цивильных, говорят так: пусть диван тебе пухом будет!
Анна в темноте смотрела телевизор. Бутыгин сел на диванчик рядом, обнял ее за плечи. Он хотел поцеловать женщину, но та прижала к его губам ладонь.
- Вы говорили, что живете на Северном Кавказе...- сказала она. - И где именно?
- В Адыгее. В городе Майкопе, - ответил Бутыгин. - Послушайте, вы приятно пахнете. Ваши волосы...
Анна покачала головой:
- Никогда не слышала о таком городе. Вы меня обманываете.
- Как? Вы мне не верите? Хорошо! Я могу показать вам свой паспорт, если хотите!
- Представьте себе - хочу!
Бутыгин сходил вовнутрь дома за паспортом. Анна включала свет, какое - то время внимательно разглядывала документ:
- Извините и, пожалуйста, не обижайтесь! Сейчас столько проходимцев развелось!
- Я что, похож на обманщика?
- Нет. Я не уверена. У вас располагающее к доверию лицо, но вот глаза бегают.
- Кажется, я все понял. Вас часто обманывали мужчины, потому во всех вы видите только альфонсов, жуликов и насильников.
- Нет. На насильника вы не похожи.
- Ну, спасибо и на этом.
- А насчет жуликов... В мое отсутствие к маме пришли двое молодых людей. Пообещали привезти дрова за умеренную цену. Мама им заплатила, но они так и не появились до сих пор, а прошло уже три месяца.
- Сочувствую. Ваша мама слишком доверчива. Ну - с, допрос с пристрастием я, кажется, прошел, - усмехнулся Бутыгин.
Иван выключил свет. Открыл форточку. Закурил. На небе - бледная луна, у соседей погашен свет - пенсионеры легли спать. Он раздвинул занавески. Его глаза уже привыкли к темноте. Скрипнул диван. Он обернулся на шорох и увидел белое пятно женского лица. Анна подошла к нему вплотную, положила на его плечи свои горячие руки и прижалась большой упругой грудью к его груди:
- Мы могли бы говорить друг другу ты.
- Хорошо. Но нам надо сначала выпить на брудершафт.
Бутыгин налил в стаканы шампанское. Они выпили и поцеловались.
Анна забралась с ногами на диван. Натянув на круглые коленки подол платья, протянула руку Ивану:
- Можешь прилечь и положить свою голову на мои колени.
Бутыгин прилег на диван, закрыл глаза. Взял в свои руки ладонь Анны, прикоснулся к ней губами. Он чувствовал тепло и запах здорового женского тела.
«Ну, Ванька, тебе чертовски везет в любви! Ведь рядом с тобой такая прекрасная женщина! - подумал он. - Интересно, о чем она сейчас думает? Ладони теплые, чуть влажные. Тонкие пальцы подрагивают. Она немного возбуждена. Кажется, она чувствует то же, что и я...»
- Слушай, расскажи мне о себе, - сказала Анна, прикасаясь губами ко лбу Ивана.
- Что ты хочешь услышать, дорогая?
- Ты женат?
- Нет. Вот уже пятнадцать лет живу одиноко после развода с мамой моего сына.
- С тех пор ни разу не женился?
- Официально - нет.
- А не официально?
- Ну, это одному Богу известно, - рассмеялся Бутыгин. - А ты, я вижу, любопытная Варвара ...
- А любопытной Варваре, говорят, на базаре нос оторвали... Что ж ты раньше ко мне не пришел, а?
- Не знаю. Заработался, наверное. Я ведь тебя, моя красавица, считай, с первого дня заприметил, - слукавил Бутыгин. - Уж больно ты видная.
- Неправда. Если бы ты меня заприметил, то нашел бы повод прийти в мой дом еще три недели назад....
- Ладно, будем считать, что судьбе было угодно, чтобы мы встретились именно в этот день.
- Нет, с тобой совершенно невозможно разговаривать: на любой мой вопрос у тебя всегда находится правдоподобный ответ!
- Это потому, что с женщинами я всегда откровенен. По крайней мере мне нечего скрывать. Я честный и порядочный человек, и я всегда горжусь этим...
Было около полуночи, когда Анна поднялась с дивана, собираясь вернуться в свой дом, но Бутыгин удержал ее. Он обнял женщину за плечи. Его руки скользнули вниз по спине, коснулись ее бедер.
- Господи, какая ты сладкая, - шептал он, прикасаясь губами к ее губам. - Если б можно было, как бы я хотел всегда быть с тобою рядом!
- Но ведь ты скоро уедешь, - пыталась сопротивляться Анна. - Так зачем нам эта случайная связь, которая неизвестно чем может закончиться.
- Ты сомневаешься в моем здоровье?
- Нет. Но у такого мужчины, как ты, наверняка в Майкопе есть другая женщина.
- Возможно. Но сейчас, когда ты рядом со мной, моя прекрасная леди, мне нет абсолютно никакого дела до женщин всего мира!
Анна откинула назад голову и громко рассмеялась:
- Нет, Ваня, ты точно сумасшедший!
- Скорее, влюбленный... Ты знаешь, я уже давно понял, что к женщине нельзя относиться потребительски. Для меня женщина всегда была нечто большее, чем инструмент для удовлетворения физиологических потребностей. Я встретил тебя и вдруг понял, что ты мне дорога. Понимаешь, это как озарение свыше!
- Стоп! Не верю! Мы ведь познакомились всего несколько часов назад, а ты говоришь такие слова!
- Знаешь, иногда хватает и нескольких минут, чтобы понять - эта женщина нравится тебе больше, чем остальные.
- Я что, Бутыгин, действительно тебе нравлюсь? - спросила Анна.
- Да. Представь себе, весь вечер я ощущаю необыкновенный душевный подъем, особенно, когда соприкасаются наши губы, наши руки наши взгляды. Мое сердце начинает бешено биться, в крови повышается адреналин, как при быстрой езде на автомобиле!
- Оказывается, ты еще и любитель быстрой езды...- усмехнулась Анна. - Хорошо, пусть будет по-твоему. Я ведь прекрасно понимаю, что никакой любви между нами не было и нет, но почему - то так хочется верить твоим словам!
- А ты возьми, да и поверь. Ведь любовь не бывает вечной, ее невозможно измерить, ее нельзя взять в руки и спрятать в надежном месте. Любовь - это желание мужчины и женщины слиться в единое целое, когда…
- ...очень хочется заняться сексом. Да понимаю я все прекрасно, - вздохнула Анна. Она закинула руки на затылок, освободила волосы. Они рассыпались по ее покрытым веснушками плечам. - Как бы потом мне не пришлось раскаиваться в том, что я проявила слабость! Прости, всевышний, грехи мои!
… Почти до рассвета Бутыгин рассказывал Анне истории из своей жизни. Они лежали рядом на диванчике, прикрыв одеялом обнаженные тела. Анна внимательно слушала. Все, что она слышала - старалась запомнить: судя по рассказам, жизнь у Ивана была богата на события. По крайней мере из тех мужчин, с которыми она спала, подробности их жизни приходилось выуживать по крупицам. Чаще всего они предпочитали ничего не рассказывать о себе: видно, были либо никудышными рассказчиками, либо им было что скрывать.
- Ты такой интересный мужчина, - сказала она, целуя Бутыгина в плечо. - Чем больше я слушаю тебя, тем ближе и роднее ты становишься, Ванечка!
- Спасибо, дорогая, за доверие. Твои слова меня немного растрогали. Ты, кажется, хотела расспросить меня о моей бывшей жене поподробнее.
- Да. Скажи мне, почему ты с женой - то развелся? По твоим словам она у тебя была такой милой, красивой и обаятельной, и вы любили друг друга.
- Видишь ли... Иной раз женщину трудно понять. Непредсказуемость в мыслях и поступках, по - моему, заложена в вашем брате с самого рождения!
- Ну уж нет! - рассмеялась Анна.- Это ко мне не относится! Итак, она полюбила другого мужчину, как я поняла...
- Да, она полюбила другого мужчину, - кивнул головой Бутыгин.- Во-первых, он был моложе меня на семь лет, во - вторых - красавец, в-третьих - в отличие от меня, простого типографского наладчика, он оказался капитаном ВВС Советского Союза. Так что я в любом случае ему здорово проигрывал. А впрочем... Еще неизвестно, кто от нашего пресловутого, миллион раз описанного в книгах, показанного в кинофильмах и упомянутого в анекдотах треугольника выиграл больше: я, моя бывшая жена, или ее молодой муж. По крайней мере, тринадцатого августа одна тысяча девятьсот восемьдесят шестого года, едва научившись водить купленный буквально за два дня до отъезда старенький автомобиль, темной ночью, под проливным дождем, я покинул маленький город Шахтерск Донецкой области и направил свои стопы, то есть колеса, на Северный Кавказ...
- А почему именно в Майкоп?
- С этим городом у меня были связаны самые лучшие воспоминания. Здесь я встретил мою будущую жену, здесь родился наш сын, здесь у нас появился дом, в котором мы были счастливы.
- Не умея водить автомобиль, ночью, под дождем отправиться в далекий путь - это, по-моему, безумие!
- И я понимал это. У меня было мало шансов доехать до Майкопа, но вопреки всему я все - таки преодолел эти проклятые семьсот километров.
- И с чего ты начал свою новую жизнь? Попросил приюта у одной из знакомых женщин?
- Нет. Новую жизнь мне пришлось, практически, начинать с нуля. Я был уверен, что за четыре года моего отсутствия, друзья не успели забыть о моем существовании, но я не стал к ним обращаться за помощью, хотя в кармане у меня не было ни копейки – последнюю трешку я отдал местному «гаишнику» за то, что несколько дней ездил по городу без номеров - и у меня не было жилья. Мне не было стыдно. Я не хотел выглядеть беспомощным в их глазах.
- Ну как же: попросить помощи у своих друзей - это стыдно!
- Тогда мне действительно было стыдно. Несколько ночей пришлось спать в моей маленькой машине, свернувшись калачиком, благо на улице было тепло и безопасно: в те годы по улицам еще не рыскали в поисках приключений стаи озверевших молодых наркоманов и алкашей. Вскоре я устроился на свою прежнюю работу в типографии, мне дали общежитие, выписали аванс. Господи, как мне было трудно первое время. Я думал все время о сыне, о жене. И мне было так одиноко...
- В этом мире есть много людей, которым не менее одиноко, чем было тогда тебе.
- Ты права, дорогая. Мне было нелегко, но я был уверен в том, что пока у меня есть здоровье и голова на плечах, пока я еще молод - я смогу вновь наладить свою жизнь. Я был уверен, что у меня будет все то, что я однажды потерял: свой дом, семья и достаток. Ведь в те годы всем нам казалось, что тот мир, в котором мы жили, будет незыблем и неизменен, как бывает неизменны смена дня и ночи.
- Но в этом мире нет ничего неизменного. Все течет, все меняется.
- Ты права. По приезде в Майкоп я много работал и хорошо зарабатывал. Заказов было много, приходилось работать по две смены, часто прихватывавали субботы и воскресения. Мы выпускали, как сейчас помню, прекрасные книги большими тиражами: «Женщина в белом», «Граф Монте –Кристо», и еще много книг известных в нашей стране и за рубежом авторов. В те годы это был настоящий дефицит, так как о видео было мало что известно, а по телевидению шли в основном фильмы советского производства, которые, честно говоря, народу надоели до чертиков. Господи! Это был Ренессанс нашей типографии!
- Я помню те времена. Моя мама любила читать классику. Ей приходилось ездить в Москву и доставать книги через знакомых чуть ли не за тройную цену.
- Так и было. Книги и водка - две золотые жилы! Затраты на производство - копейки, а прибыль с продаж почти в десять раз больше... Да, вскоре за мой ударный труд директор типографии дал мне отдельную комнату в семейном общежитии, а я мечтал о собственной квартире. Я начал копить деньги на кооператив. Я во многом себе отказывал. Мне казалось, что я уже совсем близко стою к цели, но однажды мои деньги обесценились, и я остался ни с чем. Сейчас у меня есть комната в семейном общежитии, но нет семьи. У меня есть работа, за которую очень мало платят. Настолько мало, что мне приходится считать каждую копейку. Путчи, перевороты, забастовки, война в Чечне... Все это обрушилось на наши головы в начале девяностых. В те годы я не знал, как мне жить. Пробовал пить - надоело, да и здоровье стало пошаливать. Бросил пить, стал утешаться на чужих подушках. Несколько раз пробовал жениться. И все – неудачно. Чем - то надо было себя занять, и я решил вплотную заняться сочинительством, тем более, что кое-какой опыт у меня уже был.
- Ты стал писать романы?
- Нет. Начал с небольших рассказов, а затем перешел на повести.
- Бедненький, это ведь так тяжело, заниматься сочинительством .
- Я бы не сказал. Когда я был еще относительно молод, у меня была железная задница, и я мог работать за письменным столом по восемь часов.
- А сейчас? Тебе ведь уже за пятьдесят.
- По крайней мере геморрой менее вреден для здоровья, чем цирроз печени или сифилис.
- Тебя публиковали?
- Да. В местных газетах и журнале вышло несколько моих повестей и рассказов. А недавно я выпустил за свой счет книжку .
- Ты же сказал, что тебе приходится считать каждую копейку.
- У меня действительно не было денег на издание моей книжки. Я поступил по - другому. Два года назад в своей общаговской комнате я начал собирать проволокошвейную машинку. В ней я применил несколько «ноу – хау», то есть новшества, которые не применялись в аналогах. Машина получилась очень компактная - размером с монитор. Ставишь ее на стол, делаешь движение ручкой, как на игральном автомате, и она сшивает проволокой все, что угодно: книги, журналы, альбомы. Затем я показал ее владельцу одной частной типографии. Ему машина понравилась, мы ударили по рукам и сделали «ченч», то есть обмен: я ему - мою уникальную машину, а он издал мою книжку
- Так ты еще и изобретатель?
- Да. Я мог бы в каком-нибудь арендованном гараже открыть мастерскую и сделать еще много этих и других портативных машин. И я уверен, что они пользовались бы спросом у владельцев небольших частных типографий, и, естественно, я смог бы на этом хорошо заработать. Но тогда же я понял - это не мое! Мне жаль тратить время на изобретательство. Я хочу заниматься только литературным творчеством и больше ничем.
- Ты дашь мне почитать твои произведения?
- Конечно. В следующий раз я непременно привезу тебе всю мою прозу.
- Я буду ждать.
Бутыгин достал из пачки сигарету, закурил:
- Вот такова на этот час моя жизнь... А теперь я хотел бы услышать твою историю. Ведь я вправе, после того, что тебе выложил, требовать нечто подобное и от тебя?
- Даже не знаю, что тебе и рассказать, Ваня! После окончания средней школы в Черустях поехала поступать в московский медицинский институт. Учась на втором курсе, я познакомилась в одной студенческой компании с высоким кудрявым мальчиком. Он был москвичем и учился в театральном. Иногда мы ходили в кино, или выезжали на природу, а зимой катались на коньках в парке Горького. После окончания института я уехала по распределению в Сибирь, а он остался в Москве.
- Ясно. Это была твоя первая любовь?
- Да. Я честно отработала три года в отдаленной сельской больнице, а потом вернулись в Москву. Мы встретились. Он был по-прежнему влюблен в меня. Мы сняли комнатку возле Белорусского вокзала. В то время он мало снимался в кино, и в театре почти не играл. Так, иногда мельтешил в рекламных роликах на телеэкране... Я устроилась врачом в «скорую». Где - то в начале девяностых, когда, как ты помнишь, в магазинах ничего не было, а деньги обесценились, он уехал в Израиль, к дяде, пообещав, как устроится, вызвать меня. Прошло долгих три года ожидания. Я уже собралась выйти замуж за коллегу по «скорой», спокойного и тихого вдовца. Этот человек был на десять лет старше меня, и у него было двое детей. У него была обычная двухкомнатная квартира почти в центре города. Он подрабатывал еще на двух работах, так что денег нам бы хватило на нормальную жизнь. Но тут приехал с гастролями в Москву еврейский театр, в котором служил мой кудрявый мальчик... Правда, к тому времени у него куда - то улетучилась пышная шевелюра, он был высок, худющ и вечно голоден. После гастролей он предложил мне уехать с ним в Израиль. Он сказал, что в Тель - Авиве у него живет богатый дядя, который поможет нам подняться на ноги. Я поверила его басням и уехала с ним в Израиль.
- Вы были расписаны?
- Нет. Мы жили в гражданском браке.
- Почему ты вернулась в Россию?
- Так сложились обстоятельства.
- Поподробнее можно?
- Однажды его дядя, человек весьма состоятельный, влиятельный и еще далеко не старый, сказал мне, что я должна заплатить ему за то, что он устроил меня медсестрой в приличную клинику ...
- Это и понятно, ведь ты должна была как - то дядю отблагодарить.
- Когда я отказалась лечь с ним в постель, он от удивления выкатил свои круглые глазки, а тонкие усики его полезли вверх. Он какое - то время жевал губами свою вечную вонючую сигару, не зная, чем достать меня, а затем сказал, что за проживание в его доме отныне я должна платить, как если бы снимала квартиру. Он приказал служанке отнести мои вещи в комнату для прислуги.
- Ты сказала об этом своему другу?
- Нет. Он к тому времени уехал с театром на гастроли в Америку. Кроме него у меня никого из близких не было, поэтому некому было меня защитить.
- И тогда ты ушла из дома его дяди.
- Да. Я сняла маленькую квартирку на окраине города. В клинике у меня как-то сразу не заладились отношения с начальством и коллективом. Фактически мне пришлось заново переучиваться: современное оборудование, огромный объем работы, другой менталитет больных, но самое главное - языковый барьер... Спасало то, что меня по - прежнему считали родственницей влиятельного человека, поэтому особенно не доставали. Другим русскоязычным приходилось намного труднее.
- Ты могла бы найти какого-нибудь богатенького спонсора. Или выскочить замуж за удачливого коллегу. Для многих женщин в подобной ситуации это единственный выход. Правда, это не всегда заканчивается маршем Мендельсона, но, в конце концов, некоторые добиваются своего и устраиваются в чужой стране, насколько я знаю, очень даже не плохо.
- Ваня, разве я похожа на женщину, которая ради обеспеченной жизни готова лечь под любого мужчину?
- Прости, я не хотел тебя обидеть.
- Прошло два года. Понемногу я привыкла к стране, в которой жила. У меня появились кое - какие сбережения. Я купила машину, сняла приличную квартиру. И вдруг я получаю письмо от мамы. Она тяжело заболела, и ей нужен был хороший уход. Я хотела вывезти ее в Израиль и лечить там, но она даже и слышать не захотела ни о каком переезде. Мне было жаль, но из Израиля мне пришлось срочно вернуться в Россию.
- Я понимаю. Тяжело бросать налаженную жизнь и начинать все сначала.
- Да. Мне было жаль уезжать, ведь незадолго до отъезда в моей жизни наконец - то появился настоящий мужчина. Эмигрант из России, коренной москвич, прекрасный хирург. Высокий, красивый, он, как и я, был одинок. Между нами сразу же установились дружеские отношения. Он был со мной обходителен, оказывал знаки внимания, дарил цветы. Иногда мы ходили в кафе или в местный театр. Он не был навязчивым в отличие от остальных его коллег. Мне это нравилось.
- Он предлагал тебе выйти за него замуж?
- Нет, но все шло к этому. В знак своей любви он подарил мне колечко с бриллиантами.
- Я видел это кольцо на твоей руке. Ты носишь его подарок до сих пор, - сказал Бутыгин, целуя Анну в губы. - Оно красивое, и, наверное, очень дорогое.
- Не знаю. Оно дорого мне, как память.
- Я представляю, о чем ты думала, возвращаясь в Черусти...
- Если б ты знал, Ванечка, как мне было плохо в первое время. Я часто плакала, я не могла спать. Я вспоминала те годы, что прожила в Тель – Авиве. Мне немножко было жаль себя. Но потом все вошло в свою колею. Я перестала отвечать на письма моего возлюбленного из Телль - Авива. Я махнула на свою личную жизнь рукой. Я нужна маме, и пока она жива, я не собираюсь что-либо менять в своей теперешней жизни.
- Ну и правильно. Зачем ломать голову над тем, что нельзя изменить.
- А мне так хочется перемен, мой дорогой мужчина! Скоро твой отпуск закончится, и ты уедешь на свой Северный Кавказ, а я останусь здесь.
- Кто знает, - улыбнулся Бутыгин. - Вполне возможно, на следующий год я опять приеду сюда, и у нас будет время побыть вместе!
Анна поцеловала Ивана в губы, провела ладонью по его лицу:
- Ты когда уезжаешь?
- На следующей неделе.
- Письмо хоть напишешь?
- Непременно!
Начало рассветать. Анна, откинув одеяло, поднялась с дивана. Какое - то время Бутыгин наблюдал за тем, как она одевается.
- У тебя красивые бедра и высокая грудь, как у девушки. Ты что, еще не рожала?
- Нет.
- Почему?
- Не знаю. Чтобы рожать, надо для начала хотя бы выйти замуж. Мои мужчины не хотели иметь детей, а я никогда не настаивала.
Бутыгин вскочил с дивана. Натянув на бедра брюки, подошел к окну. Распахнул форточку, закурил. Из трубы окрашенного в зеленый цвет дома соседей поднимался белесый столб дыма. Видно, хозяева дома решили протопить печь: после обильных дождей все в доме отсырело. Они ожидали приезда гостей.
- Ну, так я пошла, - услышал Иван за спиной женский голос.- Ты ничего не хочешь сказать мне на прощание?
- Вечером придешь? - спросил Бутыгин, целуя Анну в губы. - У нас осталось несколько дней, а мне так много хочется сказать.
- Не знаю. Я подумаю.
Бутыгин отдернул занавеску. Внизу скрипнула входная дверь, затем раздался стук каблучков о выложенную булыжником дорожку, ведущую к калитке. Он видел, как стройная фигура женщины быстро пересекла улицу и скрылась за дверью своего дома...
… Леня с утра был не в духе. Видно, болела голова от дешевой водки, выпитой накануне.
- Куда девались калоши?! - заорал он, пританцовывая перед дверью в желании поскорее очутиться в туалете, находящемся за домом. – Ванька, ты не видал мои калоши?
- Отстань, - широко зевнул Бутыгин. Он готовил завтрак на кухне. - Мои одень. И тело прикрой, а то комары мигом сожрут. День сегодня погожий.
- Плевать мне на всех, а на комаров тем более!
Он вернулся в дом спустя несколько минут, отбиваясь веткой от насевших на него комаров:
- Что б их, живодеров, лихоманка хватила! - бурчал он, скидывая с плеч курточку. - Всю задницу покусали! Слушай, сват, пивка, случайно, после вчерашнего не осталось?
- Шампанское ждет вас в холодильнике, сэ – э – эр! - усмехнулся Бутыгин. - Специально для вас сохранил, сэр! Я ведь вас знаю, сэр… Если вам не дать похмелиться, то из вас сегодня работник получился бы никудышный!
- Согласен. Ну и молоток ты, сват! Уважаешь человека! Вот за это я тебя и люблю! - сказал Леня, допив оставшееся после вечеринки шампанское. - Душевный ты человек!
- Ладно, любитель душевности, садись - ка за стол, завтракать будем. И - за работу! Нам за оставшиеся несколько дней еще столько дел надо переделать!
…Гости прибыли на дачу в пятничный полдень на двух автомобилях. Из первого, голубой «десятки», вывалились с пивными бутылками в руках два парня и две девчонки. Виту, дочку старшей сестры Вероники, Бутыгин знал еще подростком, а тут из машины выпорхнула белокурая красотка с длинными ногами, одетая весьма фривольно в коротенькую маечку и джинсовые шортики, открывавшую взгляду загорелые ягодицы и пупок, и тут же целоваться полезла.
- Здрасьте, дядя Ваня!
- Вита, это ты?
- Да я это, я! - звонко рассмеялась девчонка, обнажив два ряда безупречно белых и ровных зубов. Раньше - то она стеснялась улыбаться из-за своих кривеньких резцов. Ничего не скажешь - чудеса техники!
- Тебя и не узнать - красавицей писаной стала!- восхищенно произнес Бутыгин. - Небось, от поклонников отбоя нет? Смотри, девка, тут тебе не Шахтерск: если уж любить - так короля ... бензинового или нефтяного. Они в Москве косяками ходят!
- Спасибо, дядя Ваня. Есть у меня уже один король. Банковский. А вы почти не изменились...
- Какие наши годы, - рассмеялся Бутыгин. - Как мама твоя поживает?
- Вчера звонила. Просила привет вам передать!
- Ну, спасибо. Ой, ну что мы стоим - то. Проходи в дом, и друзей своих пригласи.
Северин раздавал распоряжения налево и направо:
- Так, па, тебе и Лене я поручаю самый ответственный фронт работы - мангал и шашлыки. Девчата займутся мясом и сервировкой стола. Ребятам - загнать машины во двор. Если есть желание - помыть. Дима, врубай свой «маг» на всю громкость.
- Все будет сделано, босс! - сказал один из гостей, здоровенный парень в красном, с синими вставками, спортивной костюме, похожий на татарина.- Где воду брать?
- Ислам, колодец на улице. Через дорогу. Ведра найдешь на кухне.
- А Ирочка с внучечкой почему не приехала? - спросил Леня.
- Ирочка приболела немного. Просила тебе привет передать.
- Ну что ж, приболела так приболела. Сват, дай - ка мне спички бумагу в мангале запалить.
Ребята вынесли из веранды стол, поставили его в саду так, чтобы тень от дома накрыла его: денек выдался жарким. Девчата накрыли его белой скатертью, посреди стола поставили вазу с букетом шикарных кремовых роз- подарок Северина любимой сестричке.
- Сестренка, именинница, а тебе сегодня работать не положено! - сказал он, обнимая двоюродную сестру за плечи. Он отвел ее в глубь сада, к кустам смородины:
- Угощайся. Ягоды крупные. Некому их собирать.
- Спасибо, братик.
Северин достал из кармана рубашки сигареты и зажигалку.
- Ну, рассказывай, что у тебя нового?
- Ой, Севчик, ну что у меня может быть нового? Папаша, таксист - профи недавно в гости приезжал за запчастями для своего такси. Я его по рынкам да магазинам московским полдня катала, а он все дорогу только и делал, что бурчал, мол, не туда едешь, неправильно рулишь и вообще машину не умеешь водить. Я ему - не нравится, садись сам за руль и покажи, как надо правильно водить.
- Узнаю твоего папашу, - рассмеялся Северин. - Грудь – колесом, усищи - до пупка, голос - что труба иерихонская. В Шахтерске - то он король среди местных таксистов, а как в Москве? Показал тебе класс вождения по столице нашей Родины?
- Ага, показал. На Кутузовском проспекте одну крутую тачку поцарапал. Из нее бритоголовые парни вылезли, давай моего папашу за грудки трясти, мол, гони «бабки», а то в асфальт закатаем. Я вижу, дело может плохо кончиться. И тачку мою, на свои кровные купленные, жалко стало – ведь заберут «братки», если папаша платить откажется. Ну, пока они выясняли отношения, я по «мобиле» моему другу позвонила да объяснила, мол, так и так. А он сказал, что вышлет «скорую помощь». И точно, минут через десять прикатила его охрана на машинах с «мигалками». Представляешь, «братки», как их увидали, тут же попрыгали в свой задрипанный джип и дали деру.
- А папаша твой, небось, со страху в штаны наложил?
- Точно! Вечером даже на футбол в Лужники не поехал. На другой же день драпанул в Шахтерск. А на прощание знаешь, что сказал?
Вита подбоченилась, затем театрально вытянула вперед руку:
- В этом бандюганском городе больше никогда ноги моей не будет!
- Ничего, переживет как-нибудь... - усмехнулся Северин. - Будет знать, как со своим уставом в чужой монастырь лезть!
Бутыгин и Леня крутились вокруг мангала, исподтишка наблюдая за девчатами и прислушиваясь к их разговору.
- А девки ничего, симпатичные, - кивнул в сторону гостей Леня. - Все как на подбор - грудастые... Одним словом - в теле. Эх, где мои семнадцать лет и красная рубашка!
- Ишь, губы раскатал, как мышь на крупу. Ты лучше пока за мангалом присмотри, а я лавки да стулья вокруг стола расставлю. Да и посуду надо из шкафа достать, а то они не знают, где что лежит.
Вскоре стол был полностью сервирован. Девчата присоединились к парням, лежавшим на лужайке перед домом и попивавшим прямо из горлышка холодное пиво. Фотографировались на память. Северин снимал все происходящее на видеокамеру. Из автомагнитолы доносилась громкая музыка. Парни дурачились, бросая пустые бутылки через изгородь, девчонки бегали по полянке перед домом, громко смеялись, кричали и размахивали руками.
Бутыгин вынес из дома безопасную бритву и чашку с горячей водой. Какое - то время разглядывал в зеркальце над умывальником свое лицо, затем решительно взял в руки бритву. Он без сожаления сбрил отросшую за месяц бородку. С удовольствием какое-то время разглядывал свое посветлевшее лицо, ощущая на коже приятную прохладу испаряющегося одеколона. Вернулся в дом, достал из сумки свежую рубашку, купленную перед отъездом из Майкопа. Было приятно ощущать себя здоровым и немного счастливым: приезд сына с друзьями, веселая праздничная суматоха, музыка, женский смех - все это поднимало настроение. И еще он вспомнил, что сегодня опять увидится с Анной Аркадьевной. «Интересно, как воспримет Северин мое известие о том, что я люблю эту женщину?» - подумал он .
Его явление народу было встречено удивленными взглядами: перед гостями предстал совершенно другой человек.
- Молодец, папа, - похлопал Бутыгина по спине сын. - Ты сразу помолодел лет на десять.
- Честно говоря, я не хотел сбривать бороду. Знаешь, привык как-то за это время, но ради такого случая все же решил расстаться с нею. А ну, сынок, приглашай гостей за стол. Леня сказал, что шашлык готов.
Он отвел сына в сторону и шепнул ему на ухо:
- Слушай, Сева. Можно, я приглашу за наш стол одну очень приятную особу, которая живет по соседству?
- Ты имеешь в виду Анну Аркадьевну?
- Да. Мы недавно познакомились. Она мне нравится. Ну, как бы тебе сказать...
- Пригласи, - усмехнулся Северин. - Я вижу, па, что ты зря время не терял. Анна Аркадьевна - приличная женщина. Кстати, она мне тоже очень понравилась...
- Вот как? Оказывается, у нас одинаковый вкус, сынок!
… Появление Бутыгина под ручку с нарядно одетой, очень привлекательной женщиной было встречено молодежью с энтузиазмом. Тут же нашлись стулья и чистые тарелки.
Иван представил гостям свою спутницу. Она была немного смущена от оказанных ее особе знаков внимания. Даже обычно всегда сдержанный в проявлении своих чувств толстяк Дима Лейхнер, будучи уже под шафе, захотел выпить с нею, причем непременно на брудершафт. Он налил в бокалы шампанское, один из них протянул Анне:
- Прошу, мадам! Вы сегодня просто очаровательны! Можно, я поцелую вас в щечку?
- А разве мы с вами знакомы, молодой человек? - усмехнулась Анна .
- Нет, но я уверен, что близкий друг хозяина этого прекрасного дома станет и вашим другом. Сева, скажи этой леди, что я прав!
- Дима, конечно, ты прав! - рассмеялся Северин. - Только не забывай о том, что рядом с тобой находится твоя девчонка. Она родом с Кавказа, а на Кавказе, как известно, живут горячие люди! Так что смотри, как бы она тебе из ревности глаза не выцарапала!
- Понял! - сделал испуганное лицо Дима. Он неловко присел на стул, склонился к своей девчонке, смуглой, черноволосой красавице с типично восточными чертами лица, и поцеловал ее в щечку. – Белочка, золотая моя, ты ведь не ревнуешь, правда?
Бутыгин усмехнулся. Он налил вина в чистый бокал, придвинул свой стул ближе к столу. Шепнул Анне на ушко:
- А ты понравилась моему сыну.
Та улыбнулась Северину и слегка кивнула головой, как бы давая знать, что речь идет о нем. Хозяин дома ответил тем же. Он что - то шепнул на ушко имениннице, поднял свой бокал:
- Вы сегодня прекрасно выглядите, соседушка.
- Спасибо, Северин Иванович.
- Я надеюсь, вам понравится наша компания.
- Вас давно не было видно в нашем поселке.
- Дела, дорогая Анна Аркадьевна, не пускают.
- Дом без хозяина не должен быть.
- Я знаю. Но в нем некому жить.
- Зимой здесь почти никого не бывает. Дома остаются бесхозными, а ведь кругом столько бомжей. Мало того, что в домах гадят, а ведь часто бывает, что и палят.
- Да, в нашем пристанционном поселке много пепелищ. Это я заметил еще в первый свой приезд. Но я надеюсь, что тот договор, который мы заключили при нашем знакомстве, остается в силе?
- Конечно. Правда, я целыми днями пропадаю в Шатуре, но моя мама на пенсии, и она все время дома. Так что ваш дом всегда под присмотром.
- Это хорошо,- улыбнулся Северин.- Если у вас будут какие - то проблемы - обращайтесь ко мне. Да, и вообще… Буду всегда рад видеть вас в своем доме, дорогая Анна Аркадьевна.
… Солнце в этот день палило нещадно. На небе - ни облачка. Даже комары куда - то подевались. Зато появились оводы. Ведь от стола по всей округе разносились аппетитные запахи. Молодежь танцевала под громкую музыку в саду среди яблонь. Анна отлучилась ненадолго по своим делам. Сваты и Северин сидели за столом. Мужчины, откинувшись на спинки стульев, курили, наблюдая за танцующими парочками.
- Слушай, Северин, хочу тебя расспросить о твоих друзьях, - сказал Бутыгин.
- Да, па. Диму Лейхнера ты знаешь. Он танцует со своей девчонкой Изабеллой. Кстати, у них скоро будет свадьба. Парень, что в спортивном костюме, Ислам - мой школьный товарищ. Он работает у меня грузчиком, а танцует с моей продавщицей Танькой. Она из Балашихи. У них, кажется, тоже что - то намечается.
- Слушай, а вон тот парень мне знаком. Где - то я его видел.
- Это Гоша. Мы жили в одной комнате в общежитии. Ты помнишь тот случай, когда я провел в заложниках десять долгих дней? Было это несколько лет назад, в начале марта. Ты еще тогда приезжал меня выручать из беды, а потом мы маму встретили на вокзале и жили два дня у Лейхнеров, маминых дальних родственников?
- Да, сынок. Очень даже хорошо помню. Это стоило мне седины в голове. Лучше о тех черных днях и не вспоминать. Хотя почему о черных? Ведь если бы не беда, которая случилась с тобой, я бы с мамой твоей не встретился!
- Так вот… Однажды, когда мы выгружали кирпич одному «новому русскому» на его вилле, этот парень здорово застудил голову: шапку у него украли в университетской раздевалке.
- Я помню, сынок. Когда я приехал в Москву и нашел твою комнату в общаге, он открыл мне дверь. Знаешь, чему я удивился?
- Догадываюсь.
- Да. Я попросил его, чтобы он прошел со мной в тот проклятый меховой магазин и все показал, но он отказался. Мне тогда показалось, что он трус.
- Па, его запугали. Но это он послал тебе телеграмму, хотя его никто и не просил.
- Ясно, сынок.
- Он лежал в больнице. Потом взял академический отпуск и уехал домой, в Шахтерск, долечиваться. В положенное время на учебу не вернулся и его, естественно, отчислили из горного университета.
- И чем же этот хлопец сейчас занимается?
- Да ничем, - усмехнулся Северин, доставая из пачки новую сигарету.- Папаша его - начальник Шахтерской милиции. Гоша подсел на наркотики, попал в какую - то неприятную историю. Еле успел унести из Шахтерска ноги, теперь вот уже пару лет в Москве живет. Участвует в разных акциях, которые проводит так называемый «Авангард Коммунистической Молодежи».
- Скинхед, что ли?
- Нет. «Скины» - те беспредельщики, настоящие отморозки, а это интеллигентные молодые люди. Они называют себя революционерами. Выпускают листовки, тусуются вокруг всяких мероприятий. На всех демонстрациях и митингах выступают против капитализма. Видел я их как – то в деле. На плакатах было написано: «Капиталист – глист! Капитал – кал! Рабочим – свободу! Буржуев – в ж…у!» Короче, как писали в газетах – «пиаровскую» шумиху вокруг себя устраивают, чтобы привлечь к себе внимание мировой общественности.
-Ясно. А где он живет, где работает?
- Живет у своих соратников по движению. Нигде не работает. Из принципа не желает горбатиться, как он говорит, на масоно - жидовскую буржуазию.
- Небось, наркотой балуется? Лицо у него уж больно бледное - ни кровинки.
- Мне его жалко. Неприкаянный он какой - то. Все жалуется, что ему тоскливо, что соратники его не любят, хохлом обзывают, хотя он в движении участвует намного активнее многих русских патриотов. И девушки не любят почему - то. Я ему денег иногда даю. Бывает, разрешаю жить в моей квартире неделями. Работу предлагал...
- А ты его не жалей. Он молодой, перебесится. Коммунистические идеи, как идеи несостояетельные, почили в бозе, а других, кроме фашистских, у молодежи пока нет. Ну, а с фашизмом у нас особо не церемонятся. Спецслужбы, насколько мне известно из прессы, смогут справиться с этой заразой: опыт - то большой. Так что со временем в нашей стране наступит эра процветания и благополучия! - сказал Бутыгин, отправляя в рот кусок хорошо прожаренного мяса. - Аминь!
- Ох, хочется верить, что мы, молодые, до этого дня доживем, -усмехнулся Северин. - Слушай, па, ты, кажется, что - то говорил насчет баньки?
- Без проблем, сынок! Я еще вчера договорился с соседом. Он только просил чтобы без этого... ну, ты сам понимаешь.
- Да все я понимаю. Мы сначала девчат отправим, а потом сами пойдем.
- Ладно. Я схожу да узнаю, готова ли банька. А ты девчат предупреди.
Известие о том, что для гостей готова банька, да еще с дубовыми вениками, была воспринята молодежью на «ура». Парочки тут же начали тянуть жребий, кому идти первым, но Северин был непреклонен:
- Господа! Все должно быть в рамках приличия! Сперва в баню идут девочки, а затем - мальчики! И попрошу мой приказ вслух не обсуждать! Я здесь хозяин, и мое слово для вас - закон!
После баньки - отдых в доме. Кому - то достался диван, кому - то - широкая кровать, кому - то узкая оттоманка. Выбирали по комплекции, так что все остались довольны не только ложем, но и прохладой, которая, не смотря на жаркий денек, была в доме. Тяжелые плотные шторы создавали в зале полумрак ....
К вечеру гости перебрались на веранду. Веранда небольшая, но, как говорится, хоть и в тесноте - да не в обиде. Сидели, тесно прижавшись плечами друг к другу, нещадно дымили, стараясь перекричать громкую музыку, доносившуюся из зала.
Бутыгин взял на себя обязанности повара и официанта. Ему то и дело приходилось с полотенцем через плечо отлучаться на кухню: на плите что - то жарилось парилось и издавало аппетитные запахи.
- Папа, отдохни! - позвал его Северин. - Весь вечер на ногах.
- А, сынок, это не трудно после того, что пришлось здесь пережить за этот месяц, - усмехнулся Иван, присаживаясь рядом с сыном за стол.- Да, спросить хотел насчет билета на поезд.
-Не волнуйся, билет тебе я забронировал на понедельник, а так как Леня хочет задержаться еще на месяц, то ему я билет заказывать не стал.
- Правильно и сделал. Пусть в твоем доме поживет. Ему здесь хорошо. А что, никто на нервы не капает и не достает. Сам себе хозяин! А я завтра же свои вещички соберу... Слушай, тут немного половой краски осталось, да белой эмали, да эмульсии немного.
- Это хорошо, что материалов хватило. Обошлись они мне в копеечку.
-Понимаю, Северин. Я вот что подумал. В Майкопе, как ты помнишь, комнатушка у меня небольшая, даже, можно сказать, маленькая. Ремонт я давненько не делал, считай, с тех пор, как в нее вселился. Если ты мне разрешишь забрать с собой оставшийся материал, я был бы доволен.
- Без проблем, па. Бери все, что тебе надо.
- Ну, спасибо, сынок. Уважил отца.
- Не за что, па! Ты ведь для меня столько сделал.
… Вечеринка была в полном разгаре, когда за окном вдруг стемнело и грянул гром.
- А вот дождя, дорогие мои друзья, нам только и не хватало! - воскликнул Северин, распахивая окна на веранде. - А дышится - то как легко!
- А вы особенно-то не переживайте, ребята, - сказал Бутыгин. - Завтра суббота, до обеда отоспитесь, а потом потихоньку и тронетесь в Москву.
- Мы хотели ночью отправиться, а то утром всем надо на работу, вздохнул Северин. - В выходные как раз самый большой наплыв покупателей.
- Да нам дождь не помеха! - воскликнул Дима Лейхнер. - Нам бы только из поселка на ровный асфальт выбраться, а там до Москвы долетим как на крыльях.
- Хорошо бы долететь без приключений! - сказал хозяин дома и поднял рюмку с водкой.- Ладно, не будем загадывать наперед, а лучше выпьем еще раз за нашу прекрасную именинницу, мою двоюродную сестренку Виту!
Вита в этот вечер выглядела просто великолепно: темное узкое платье обтягивало ее стройную фигурку, на голове - замысловатая прическа, девчата постарались, - на лице почти не видно макияжа. Да ее молодой розовой коже он был и не нужен. Она обняла брата, поцеловала в щечку:
- Спасибо, Северинчик! Ты у меня самый лучший брат на свете, и я люблю тебя .
Бутыгин невольно залюбовался этой парочкой. «Неплохо смотрятся. Черт подери, я же говорил сыну еще до свадьбы, что Ирочка - не та женщина, которая ему нужна. Хотя и я, старый кобель, при первой встрече был немного ослеплен ее молодостью, и даже чуть-чуть собственного сына к ней приревновал. Господи, прости меня, ибо грешен ... - подумал он. - Но я - то знал, что будет дальше. Из собственного богатого жизненного опыта знал. А Ирочка опять в своем амплуа – не захотела участвовать в вечеринке. Знаю, почему сказалась больной. Ну не любит она тех людей, которые пьют. Не то, что не любит, а просто ненавидит так, как может ненавидеть горбатый свой горб. Да, мужчины пьют часто и по каждому поводу, но не потому, что они развращенные люди. Вовсе нет. Питие - это образ жизни! Так принято. Неужели это трудно понять? Москва - это не задрипанный украинский городишко со своим патриархальным образом жизни. Москва - это сгусток энергии. Здесь совершенно другая жизнь! Здесь вращаются огромные деньги! Здесь без особых усилий можно получить от этой жизни все и сразу, но за это приходится платить своим здоровьем: сердцем, печенью и нервами»...
Бутыгин поднялся из-за стола, подошел к Северину и шепнул ему на ухо:
- Ты и Вита - просто потрясающая пара. Вы красивые люди.
- Я знаю, па.
- Ты все еще любишь свою жену?
- Да. Я люблю Ирочку. И дочку, Владочку, я тоже очень люблю.
- Владочка нашей крови. Она ведь так похожа на тебя, сынок!
- Да, па.
- Ладно. Ты уже взрослый человек. Хозяин, отец семейства. Твоя жизнь - это твоя жизнь. Ты молод, у тебя еще все впереди: и новая любовь, и разочарования, и предательство, а я уже прошел через все это!
- Па. Ты мужчина еще не старый. И у тебя будет в жизни много хорошего
- Надеюсь, сынок. Я вот пару книжек своих привез. Одну тебе подарил, а вторую хочу подарить Виточке.
- Для нее это будет прекрасный подарок.
Бутыгин удалился в зал. Вернулся спустя несколько минут с тоненькой книжечкой в руке.
- Попрошу внимания, господа! - сказал Северин.- Мой папа хочет преподнести имениннице подарок!
Бутыгин подошел к Вите, поцеловал ее в щечку:
- Недавно вышла моя первая книжка. Я хочу подарить ее тебе.
Он достал из кармана рубашки шариковую ручку. Немного подумав, быстро что - то написал на титульном листе.
- Виточке, молодой и красивой леди, от автора в день ее рождения. 22 августа 2003 год. Поселок Черусти. Дом Северина Кучинского, - громко прочел дарственную надпись хозяин дома.
- О чем ваша книжка, дядя Ваня? - спросил Дима Лейхнер.
- О моей юности.
- А почему она называется «Поморы»?
- Поморами называют на Русском Севере людей, которые жили испокон веков, да и сейчас живут на берегу Белого моря.
- Так вы тоже помор? - спросила Изабелла, подруга Димы.
- Нет. Мои предки были поморами. Но я уже много лет прожил на Кавказе и считаю себя если не аборигеном, то, по крайней мере, человеком, влюбленным в Кавказ.
- А в каком городе вы живете?
- В небольшом, уютном городе Майкопе.
- А я родилась и выросла в Кабарде, в городе Нальчике. Выходит, мы с вами соседи?
- Выходит - так.
Вита поцеловала Бутыгина в щеку и пригласила на танец:
- Дядя Ваня, спасибо вам. Я буду хранить вашу книжку всегда! А когда выйдет ваша следующая книжка?
- Пока не знаю. Но одно я тебе обещаю: как выйдет, так сразу же тебе ее подарю.
Молодежь танцевала в зале. Бутыгин, Леня и Анна сидели за столом. Мужчины курили, поглядывали на экран телевизора: показывали американский фильм «Красотка».
- Слушай, Вань, тебе не кажется, что Анна ну очень похожа на артистку кино, - сказал Леня. - Фу ты, забыл ее имя.
- Джулия Робертс.
- Точно! Джулия.
Анна рассмеялась, покачала головой:
- Спасибо за комплимент, мальчики. Но мне кажется, что я вовсе не похожа на эту актрису. Неужели у меня такой же, как у нее, огромный рот?
- Ну, может и не похожа, но в тебе есть шарм. Понимаешь, нечто такое, что привлекает внимание мужчин.
- По-моему, Ваня, ты преувеличиваешь. На свете есть много красивых женщин, и все они привлекают к себе внимание мужчин.
- Ах, какое мне дело до всех женщин мира! - воскликнул Бутыгин, целуя Анну в щечку. - Сегодня чудный вечер, у меня отличное настроение, и я хочу танцевать с тобой, моя прекрасная женщина!
В этот вечер было много выпито спиртного. Татарин в уголке о чем то шептался со своей подружкой, Дима - с своей. Именинница рассказывала Северину о своем бой - френде.
- Представляешь, мой ревнивец хотел приставить ко мне свою охрану. Я сказала ему, что бы он и не думал об этом.
- Я видел, недавно какой - то черный джип проехал по нашей улице. По-моему, он остановился где-нибудь здесь неподалеку.
- Ты уверен?
- Хочешь пари? На ящик шампанского!
- О, кей! Пошли на улицу.
Молодые люди поднялись из - за стола и вышли из дома. Бутыгин вышел следом за ними.
Неподалеку, под уличным фонарем, стоял черный джип с выключенными фарами. Сквозь лобовое стекло были едва видны лица людей. Судя по сигаретным огонькам - в машине находилось двое.
Северин направился к джипу. Вернулся спустя несколько минут.
- Ну вот, сестричка. Ты проиграла мне ящик шампанского. Там сидят два бугая. По - видимому, совершенно трезвые и голодные, а потому злые, как цепные псы.
- Ну, дружок, погоди! Приеду в Москву, я тебе устрою маленькую разборку полетов!
- Да ладно, не кипятись. Он ведь хотел как лучше.
Северин обнял сестру за плечи и повел в дом. Обернулся к отцу:
- Па, отнеси, пожалуйста, мальчикам бутылку водки и закуску. Им ведь придется всю ночь в машине коротать ...
Гоша сидел в углу стола, подперев голову рукой и, кажется, дремал. У него не было подружки, с которой он мог бы пообщаться. Бутыгин кивнул сыну на комсомольца:
- Кажется, твой школьный друг уже накачался.
- Не обращай на него внимания. Ему много пить нельзя.
Гоша обвел тяжелым, бессмысленным взглядом присутствующих, затем поднял указательный палец вверх и произнес:
- Дело великого Ленина будет вечно жить в наших сердцах!
- Эй, парень, давай – ка мы тебя на диван положим, - сказал Бутыгин. – А то, я вижу, тебя совсем развезло.
- Давно пора уже похоронить по - человечески твоего Ленина,- усмехнулся Леня. - Воздух только портит.
Гоша с ненавистью посмотрел на Леню:
- Ты Ленина не трожь, а то в сортире замочим. Всех жидов и черных замочим!
- Это кого ж ты собрался мочить на ночь - то глядя? - спросил Леня.- Уж не меня ли, коммуняка сопливый?
- Не, ты не наш, ты украинский жидок. Пусть с тобой местные товарищи разбираются.
- Ну, спасибо - уважил! Слушай, тебя что, в школе не учили тому, что старших надо уважать?
- Да пошел ты...
- Стоп, Георгий! - прикрикнул на комсомольца Бутыгин.- Ты что, забыл, что Леня мой родственник? Я ведь могу и обидеться...
- Да ладно, отцы. Я пошутил. Товарищ Троцкий был тоже евреем!
- Не поминай усопших, мальчик. Мы собрались в этом доме, чтобы веселиться, а не политзанятие проводить. Сева, включай музыку. Объявляю «белый танец». Дамы приглашают кавалеров ...
Около полуночи Анна засобиралась домой. Бутыгин пошел провожать ее.
- Ну вот, дождь прошел, и на небе звезды заблестели, точно умытые, - сказал Иван. Он снял с плеч куртку и постелил на мокрую скамейку. - Ночь чудесная. Если хочешь, мы могли бы немного посидеть возле твоего дома.
- Хорошо, - кивнула головой Анна. - Только недолго.
- Устала?
- Да. На веранде было так накурено... И эта громкая музыка. У меня голова раскалывается.
- Зато во дворе какой воздух. Тебе понравился сегодняшний вечер?
- Да. Твой сын понравился и его сестренка. Она такая молодая и красивая. Еще не замужем?
- Нет. Работает официанткой в престижном ресторане на Новом Арбате. У нее есть бой – френд, банкир. Есть сведения, что, возможно, в ближайшее время он предложит ей свою руку и свой банк.
- Вот как? Мне кажется, девчонка будет счастлива от такого альянса.
- Не будем наперед загадывать, - вздохнул Бутыгин. - Дай Бог, чтобы у нее все было хорошо.
- И друзья твоего сына мне понравились. Они такие воспитанные. Кроме одного. Он вел себя просто некорректно. Кто он по национальности?
- Украинец. В Шахтерске с Северином учился в одном классе. Они вместе поступили в горный университет, но случилось несчастье: парень простудил зимой голову и, по - видимому, вылечился не до конца.
- Похоже на это. Он что, действительно верит в идеи Ленина?
- Не уверен. Мне кажется, нынешняя молодежь ни во что не верит. Деньги – вот их идеал!
- Жалкий тип. Ну, да Бог с ним!
Бутыгин закурил. Увидев вышедших во двор подышать свежим воздухом, ребят, кивнул в их сторону:
- Интересная сегодня собралась у нас компашка. Вон тот, скуластый такой, в спортивном костюме, это Ислам. Татарин по национальности. Тоже одноклассник Севы. Приехал в Москву совсем недавно. Работает у сына грузчиком. Димка Лейхнер, толстяк и балагур - бывший студент. Институт в этом году закончил. Пока безработный.
- Он кто по национальности?
- Немец. Его девчонка, Бэллочка - кабардинка.
- Да? А о том, что твой сват Леня - еврей, я не знала.
- Из польских евреев. Его отца после войны каким-то ветром занесло на Донбасс. Там он и пустил корни ...
- А ты и твой сын, конечно же, русские.
- На сто процентов, - рассмеялся Бутыгин. - Так что сегодня на улице Интернациональной собрался настоящий интернационал!
- А у нас окно светится. Мама не спит, меня ждет, - вздохнула Анна. - Она у меня часто болеет. Одну надолго нельзя оставить.
- Как - то я ее видел во дворе. Она очень толстая. Еле с палочкой передвигается. Что с нею?
- Сахарный диабет.
- Да, тебе, наверное, трудно приходится.
- Ах, кому сейчас легко. Привыкла я. Врачи говорят, что ей недолго жить осталось.
- Сочувствую. Опять одна останешься.
- Останусь. Видно, мне на роду написано жить в одиночестве. Ты вот уедешь, я поплачу, да и буду куковать на этом свете дальше ....
Ранним утром Иван разбудил сына.
- Который час, па? - спросил Северин, поднимаясь с дивана, на котором спал с Витой.
- Пять, как ты и заказывал. Я завтрак уже приготовил. Так что буди всех. Пока соберетесь, шесть часов будет.
- Хорошо. Включи свет.
Поднять сонную молодежь было не просто. Бутыгин включил магнитофон на полную мощность. В ответ на недовольное ворчание еще не отошедших от вчерашнего застолья парней, громко произнес:
- Господа, пиво подано! А тем, кто не за рулем - горячее крепкое кофе.
Поеживаясь от предутренней прохлады, гости собрались на веранде. Ели яичницу с ветчиной, девчата пили минералку, кофе. Холодное пиво подняло парням настроение.
- Ну что, господа - по коням! - скомандовал Северин. - Нас ждут великие дела в столице нашей Родины Москве!
Бутыгин и Леня распахнули ворота, давая возможность Вите и Димке Лейхнеру вывести автомобили со двора. Прощались по-родственному: с объятиями и поцелуями. Ребята расселись по машинам. Прощальные взмахи рук, клаксоны разорвали предутреннюю тишину, и машины тронулись в обратный путь. Черный джип пропустил кортеж и присоединился к нему за перекрестком.
Сваты, заперев ворота, вернулись в дом.
- Что - то спать хочется, - сказал Леня, открывая бутылку пива.
- Ладно, ты поспи часок, а я приберусь, - сказал Бутыгин.
Он перемыл посуду, подмел пол веником. Спать не хотелось. Он вышел во двор, сел на лавочку, всей грудью вдыхая прохладный воздух. Поблескивали в первых лучах солнца окна дома напротив.
«Как хорошо здесь, - подумал он.- Сидишь во дворе своего дома, утро встречаешь. Спешить некуда. Заботы не одолевают. В соседнем доме любимая женщина спит. Пройдет день в хлопотах, наступит вечер, и она опять придет и будет с тобою рядом до утра. Может, бросить все и переехать в Черусти, в этот пристанционный поселок, навсегда? Быть может, я нашел наконец - то женщину, о которой всю жизнь мечтал? Господи, много ли надо человеку для счастья?»
Из сладких грез Бутыгина вывел крик соседского петуха. Следом за ним по всему поселку прокатилась волна петушиных криков.
-Ну что ж, петухи пропели - пора и за работу браться, - вздохнул Бутыгин. - Два дня всего осталось до отъезда ...
Накануне отъезда отца Северин устроил прощальный ужин. Пока Ира готовила горячую закуску, мужчины сидели на балконе и потягивали пиво. Ира позвала мужчин к столу, но посидеть хотя бы немного с ними отказалась, сославшись на то, что надо укладывать спать Владочку. Чтобы дочке не мешать, Леня дверь на кухню прикрыл. Будучи уже под шафе решил вдруг сбрить бороду:
- Надоела она мне до чертиков.
Северин усмехнулся:
- Без бороды комары закусают.
- Не закусают. Привык я к комарам.
Белая кожа на щеках резко контрастировала с загоревшим до шоколадного цвета лбом и лысиной. Бутыгин насмешливо похлопал свата по плечу:
- С бородой тебе было лучше. А теперь на улице от тебя все женщины будут шарахаться.
- Ничего. Новая борода быстро отрастет, - рассмеялся Леня, разглядывая свое отражение в окне. - А пока в панаме похожу.
Ира заглянула на кухню за молочной бутылочкой. Увидела побритого отца, нахмурила брови:
- Папа, ты вот опять выпил и черт знает что вытворяешь! Я все маме расскажу!
- Да перестань, дочка! Мы свое оттрубили честно, почему ж и не выпить. Свата ведь провожаем. Когда теперь еще увидимся?
- Увидимся, не переживай, - усмехнулся Бутыгин. - На следующий год увидимся. Помяни мое слово. В загородном доме работы еще много. Забор надо бы отремонтировать, сарайку завалить, да баньку сварганить.
- Точно, отцы, - сказал Северин, поглядывая на свой «Ролекс». – Банька - это хорошо! Если продавать дом передумаю, за зиму деньжат поднакоплю - да и выстрою. Ну что, папа, на посошок? А то время уже поджимает. Как бы на поезд не опоздать!
- Успеем, сынок. Надо бы с внучечкой попрощаться, с Владочкой. Чай, год не увидимся!
Отец и сын прошли в спальню. Северин включил ночник. Ира прижала палец к губам:
- Она только что заснула.
Иван понимающе кивнул головой. Какое-то время разглядывал лицо внучки, затем поцеловал ее в лобик, перекрестил и вышел из спальни.
… Осенью Бутыгину поставили телефон. Первый месяц звонил сыну часто. Связь с Москвой была прекрасной. После каждого разговора с Северином Бутыгин долго стоял у окна, курил, смотрел на троллейбусный парк за забором, на трубу котельной и вспоминал свою последнюю поездку в Москву. Он мысленно разговаривал с Анной. Ему многое хотелось рассказать этой женщине. Он собирался написать ей письмо, но так и не написал: невозможно на бумаге выразить свои чувства. Слова – ничто, и лишь глаза и руки при встрече с близким тебе человеком могли бы сказать все то, что было в твоей душе.
Он начал работу над новой повестью, и с той минуты, когда он написал первое слово, все мысли привычно были подчинены работе над этой вещью. Его мозг был занят все время. Единственное, что он мог себе позволить - это в телефонном разговоре накануне Нового года попросить сына, чтобы он, будучи в Черустях, поздравил Анну Аркадьевну с праздником и передал этой прекрасной женщине привет от одного известного ей человека с Северного Кавказа ...