Легкий ветерок колышет короткие пряди Её каштановых волос.
Усталость сменилась счастливой радостью покорения очередного рубежа – Она на вершине.
Серые глаза сияют очаровательным блеском.
Виктор не может оторвать своего взгляда от этой изумительной улыбки исходящей из глубины Её готового вырваться и улететь к облакам сердца.
Извилистая тропа, огороженная перилами, и изобилующая площадками для отдыха, с лавочками и столиками, постоянно возвращающимся зигзагом, ведет к древнему замку на вершине горы, время от времени скрывающемуся в белоснежных облаках.
- А давай пойдем напрямую – предлагает Виктор, указывая на узкую тропинку, теряющуюся между деревьев.
- Давай, только я хочу пить.
Виктор подает Аленке бутылку с водой.
- Только глоток. Если хочешь подняться, нельзя много пить.
Аленка прикладывается к бутылке и, не отрываясь, пьет.
- Я же сказал глоток! – говорит Виктор, грубо вырывая из рук бутылку. - Больше не получишь, – и, взяв Аленку за руку, ведёт её по тропе.
Тропа резко уходит вверх. Цепляясь одной рукой за ветки деревьев, другой постоянно помогая Аленке, Виктор карабкается к вершине.
- Давай передохнем, я устала и снова хочу пить.
- Давай. Но воды я тебе не дам, ты не хочешь меня слушать – говорит Виктор, расстегивая сумку и протягивая бутылку.
– Если хочешь пить, сделай всего глоток.
- Почему? – обижается Алёнка, - Тебе, что воды жалко?
- Не жалко. Просто нельзя много пить.
На пол пути Алёнка почти выдохлась, тропа явно была проложена не туристами. Она то, обрываясь, то, упираясь в скалистую стену, которую приходилось обходить, в конце концов, пропала совсем.
Виктор уже жалел о необдуманном предложении. Он и сам изрядно вымотался и хотел пить, но воды осталось совсем мало, Виктор берег её для Алёнки. Одно дело идти одному, совсем другое тащить в гору новичка не знающего ещё, что такое подъём по горной тропе. Хотя Алёнка была отнюдь не неженкой, но для гор она была новичком, которому явно не хватало выносливости. Виктор изо всех сил пытался облегчить Алёнке путь, порой резкостью пытаясь отвлечь её сознание от возникающих вдруг трудностей.
Алёнка не ныла, шла за ним, но на лице были написаны все её мысли. Резкость Виктора раздражала, но больше всего раздражала собственная слабость и дурацкая беспомощность, а ещё то, что Виктор не такой уж сильный, каким пытался казаться. Она видела, как он устал, но отступать было уже поздно. Спускаться вниз по тропе без специального снаряжения было опасно и сложно. Алёнка, не понимая, просто чувствовала это, каким-то своим чутьем. Она шла, всецело положившись на него, уже не обижаясь на скупые глотки воды, на неоправданную грубость Виктора, и не обращая внимания на жару и усталость…
Со смотровой площадки на крыше древнего замка был виден весь город, разделенный узенькой голубой ленточкой реки в кольце гор сверкающих снежными вершинами в лучах послеобеденного солнца.
Алёнка, скрестив ноги, сидела на парапете. Виктор, любуясь ею, стоял рядом, не выпуская из своей руки её руку. С парапета до земли было метров пятьсот, а ширина парапета не более полуметра.
Внезапно налетевший ветер окунул их в молоко облака, сквозь которое что-то вспыхнуло и тут же оглушило их резким раскатом грома. Внезапно начавшаяся гроза полыхала повсюду. Вместе с грозой начался ливень. Они убегали со смотровой площадки от молний, и внезапного ливня. А потом, укрывшись в уютном ресторане замка, пили чай, пытаясь согреться.
Виктор любил грозу. Она уже не раз заставала его в горах, но эта гроза была самой яркой и самой трогательной в его жизни, она пугала Алёнку, а огромные серые глаза, выдававшие страх и закипающий в крови адреналин, делали её необычайно красивой.
Когда, вылившись коротким летним ливнем, облако рассеялось, Они увидели, как селевые потоки несутся с грохотом вниз, к подножью горы, сметая всё на своем пути.
Снова сияло солнце, умытое и обновленное, в его лучах вспыхнула двойная радуга, нависшим над городом мостом, соединяя снежные вершины гор. И снова Виктор любовался, сверкающими в улыбке глазами Аленки бережно взяв протянутую, руку…