Перевод с немецкого рассказа Ефраима Кишона Дядя Морис и колосса

 
День начинался как любой другой день.В прогнозе погоды это называется «переменная облачность с прояснениями», море было спокойным, всё выглядело совершенно нормальным. Но в полдень внезапно остановился перед нашим домом грузовик. Из него вышел Моррис, дядя моей жены со стороны матери.
« Я слышал, вы переселились», сказал дядя Моррис. «Я вам для нового жилья привёз картину.»
И по знаку его щедрой руки два коренастых грузчика притащили картину.Мы были глубоко тронуты.Дядя Моррис является гордостью семьи моей жены , баснословно состоятельный с большим влиянием во влиятельных общественнных кругах.Определнно, его подарок немного запоздал, да только одно его посещение было для нас уже большой честью, которую трудно оценить. Картина была в 4 квадратных метра, включая позолоченную раму барокко-готического стиля и представлявшую собой всё еврейское наследство.Справа верху поднималось маленькое «местечко». Одной частью оно находился в диаспоре , другой частью в кошмаре и было окружёно множеством воды и большим количеством, очень голубого цвета, небом.На самом верху сверкало солнце в натуральную величину, в самом низу паслись коровы и козы.По узкой тропинке шествовал раввин с двумя свитками торы, его сопровождали некоторое количество учеников, изучающих талмуд, среди них были феноминальные дети, такие как некий паренёк, подготавливающий себя к барминству, перед достижением им 13-ти лет.На заднем плане виделась ветряная мельница, ансамбль скрипачей, луна, свадьба и несколько работающих матерей, стирающих в реке бельё. На левой стороне открывается большое озеро,в комплекте с парусниками и рыболовными сетями. Из далека приветствовали птицы берега Америки.
Ещё никогда в своей жизни не имели мы подобного концентрата из чудовищной мерзости , вдобавок в квадратном формате, в стиле новейшего примитивизма и техники цвета.
« По-правде захватывает дух, дядя Моррис», сказали мы. «Только этот подарок слишком шикарен для нас.Мы не можем его оставить»
«Не рассказывайте сказки», успокоил дядя Моррис .» Я уже стар и не могу свою коллекцию унести с собой в могилу»
Когда дядя Моррис- гордость семьи моей жены- ушёл, - мы долго молча сидели перед, струившимся маслом , ужасом и молчали. Мы начинали понимать всю трагедию еврейского народа. Это было так, как- будто наше жилище было до краёв наполненно козами, облаками, водой и учениками талмуда. Мы выискивали подпись преступника, но он её трусливо скрыл. Я предложил это квадратную чудовищность сжечь. Моя супруга печально потрясла головой и сослалась на присущую ранимость, отмеченную у старых родственников. Дядя Моррис , по её мнению, подобную обиду никогда не простит. Мы решили,что по-меньшей мере, никто другой это ужас когда-либо увидеть не должен, вытащили это на балкон, повернули нарисованной стороной к стене и оставили там стоять..
Прекрасное свойство человеческой памяти - способность забывать. Мы стали забывать ужасную картину, которая с обратной стороны смотрелась не так уж и плохо, и, мало –помалу, привыкали к огромной льняной стене на нашем балконе, по которой, инстинктивно, стало разрастаться вьющееся растение.
Правда, иногда ночью, я мог видеть, как моя жена , внезапно пробуждается от безмятежного сна, с холодным потом на лбу.
«А если дядя Морисс навестит нас?»
«Он не придёт» бомотал я засыпая. «Почему он должен придти?»
Он пришёл.
До конца моих дней я не забуду этого посещения. Мы как раз ели, когда зазвенел дверной звонок.Я открыл: снаружи стоял дядя Моррис.Он вошёл.Картина дремала на балконе, лицом к стене.
«Как дела?» спрсил дядя мою жену.
С испуга в первый момент, я ведь тоже всего только человек, подумал я и хотел улизнуть , через оставшуюся открытой дверь в густой туман и раствориться в нём.Как раз в этот момент появилась моя жена, лучшая жена из всех, бледная, но сохраняющая самообладание, встала в дверях и прощебетала:-
«Пожалуйста, только пару секунд, пока я прядок наведу! Ефраим, займи беседой. Дядю Морриса.Это только пойдёт тебе на пользу»
Я незаметно перекрыл дорогу дяде Моррису в соседнюю комнату и , побуждая к разговору, запутывая его от звучавшего рядом подозрительного шума, тяжёлых шагов и особого грохота, как-будто кто-то тащит сюда за собой лестницу.Потом опасный грохот сотряс стены и только тогда раздался слабый голос моей, лучшей в мире жены:- «Вы можете войти».
Жена, смертельно уставшая, лежала на диване и тяжело дышала.На стене висел, ещё слегка покачиваясь, дядюшкин подарок, закрывая пол окна и выглядел диковенно трхмерно, потому что закрывал собой ещё две небольшие картины вместе с часами с кукушкой и поэтому там,где были горы, они отчтливо в этом месте выпятились
.Дядя Моррис отдал должное предпочтительному отношению, которое мы представили его подарку, что оставило благопариятное впечатление.Только место, которое мы выбрали, он нашёл немного темноватым. Мы попросили его в следующий раз не приходить без предварительной договорнности, что бы мы к его посещению могли подготовится.
«Ерунда», пробурчал снисходительно дядя Моррис.« Для такого старика как я не нужно никаких приготовлений. Вполне достаточно стакана чая, пары бутербродов, немного печения».
После этого случая мы жили в постоянной готовности.Время от времени мы проводили неожиданные учения по сигналу тревоги:мы представляли себя спящими- жена внезапно кричала «Моррис»,- я выпрыгивал из кровати с на балкон,-тем временем жена всё сметала со стен комнаты вниз- находящаяся под рукой стремянка лежит под кроватью и в два счта всё приведено в порядок. Мы назвали эту тренировку « Операция Хаман» (потому что это связано с подвешиванием).
После недели интенсивных тренировок мы осилили всю процедуру-от выкрика «Моррис» до вытирания всех следов - мы вешали картину в обрез 2,5 минуты.Это достойный внимания спортивный рекорд.
Одним роковым Шаббатом известил нас Моррис о своём визите. Когда он впервые хотел придти после обеда,у нас было достаточно времени для подготовки и решения: убрать из этой вещи всё самое страшное. Я установил справа и слева по диагонали два прожектора, которые обложил красным, зелёным и жёлтым целлофаном. Жена украсила позолоченную раму лучшими цветами и соцветениями.И когда мы включали пожектора, должны мы вам сказать!!! Тогда было уже нечего боятся.
Ровно в 5 часов по полудни прозвенел дверной звонок.В то время как моя жена , преисполненная любовью, намеревалась встречать дядю Мориса, я, для усиления эффекта, направил прожектора на пасущихся коз и стирающих матерей.Потом открылась дверь.Доктор Перлмуттер,один из значительных сотрудников в министерстве культуры и просвещения, вошёл с супругой.
Др.Перлмуттер Пренадлежит к духовной элите нашей страны.Его утончнный вкус в интелектуальных кругах прямо-таки вошёл в поговорку.Его жена руководит представительной галереей.И эти оба сейчас вошли сюда.
На секунду воцарилась тишина.Это выглядело так, как- будто др.Перлмуттер сейчас грохнется в обморок.Тогда я предпринял слабую акцию спасения тем, что стал спиной к картине, пытаясь закрыть, по-меньшей мере, хотя бы пасущихся козочек.И вдруг кто-то сказал из моей глотки: «Какая приятная неожиданность!Пожалуйста садитесь».
Др.Перлмуттер всё ещё слегка покачиваясь,снял очки и настойчиво протёр стёкла.
Чёртовы цветы. Если бы, по меньшей мере, не было бы этих чёртовых цветов на этой барокко-готической раме.
«У вас очень приятная квартира» пробормотала госпожа Перлмуттер.
«И такая симпатичная ....гм.... картина».
Я явно ощущал, как на моей спине ученики из Талмудской школы, исполняли хассидские танцы.В последующие минуты нарастало напряжение.Глаза наших гостей неподвижно уставились на «предмет». Наконец удалось моей отважной жене, один из двух прожекторов отключить, да только от плеч раввина вниз вся сцена сверкала на свету.Др.Перлмуттер пожаловался на головную боль и попросил стакан воды.Когда моя отважная жена со стаканом воды вернулась из кухни, она тайком сунула мне маленькую записочку.Текст гласил «Ефраим, сделай что-нибудь!».
«Простите нас пожалуйста, что мы так внезапно вторглись к вам», сказала госпожа Перлмуттер сдавленным голосом. «Только мой муж хотел обсудить с вами поездку с лекциями в Америку».
«Да?радостно вскрикнул я, когда?»
«Уже не к спеху»ответил Др. Перлмуттери и поднялся.- «Это дело уже не срочное».
Мне стало ясно, что если сейчас я откровенно не обьяснюсь,то мы навсегда будем вытолкнуты из круга цивилизованных людей.Моя маленькая храбрая жена пришла мне на помощь:
«Вы вероятно удивляетесь, как эта картина попала к нам?» прошептала она.
Оба Перлмуттера, уже в дверях, обернулись,сказав оба:»Да»
И именно в этот момент , будто точно рассчитвав, пришёл дядя Моррис.Мы представили ему наших гостей и заметили, что ему это было приятно.
«Вы хотели нам немного об этом .....гм....обэтм предмете рассказать», напомнила госпожа Др.Перлмуттер моей маленькой храброй жене.
«Ефраим,- сказала моя маленькая храбрая жена - Ефраим.Пожалуйста»
Я обвёл взглядом всё вокруг – от облика потерявшей надежду моей жены и окаменевших лиц Перлмуттров- до вундеркиндов в тени ветряной мельницы, -до переполненного гордостью дяди Морриса.
«Это очень красивая картина», выдал я хрипя.
«В ней есть дух....превосходный мазок.....и солнце...очень много солнца...Мы получили её в подарок от нашего дядюшки».
«Вы коллекционер?» спросила госпожа Др. Перлмуттер. «Вы коллекционер...«
«Нет, таких вещей, нет» прервал её дядя Моррис и засмеялся отражая нападение. «Однако молоджь сегодня- не обижайтесь , дети, если я говорю в открытую – нынешняя молоджь сегодня, не имея никакого вкуса, отдаёт предпочтение чудовищной мешанине».
«Не обязательно»,- сказал я таким голосом, который внезапной твёрдостью и решимостью немного удивил меня самого.Теперь меня ничего не удерживало.И ножницы засверкали в моих руках.
«У нас останутся картины меньшего формата».
С этим я проткнул ножницами левый берег.Эти три коровы и кусочек неба были первыми жертвами.Следующими я вырезал лодку и двух скрипачей. Потом ветряную мельницу.Потом всё пошло одно за другим.Элементарное наслаждение творческого созидания охватило меня.С охрипшей глоткой вонзился я в рыбацкую сеть и наложил её поверх раввина.Стирающие матери перемешались с вундеркиндами.Над берегами Америки гоподствовало лунное затмение. Козы приготовлялись к барминству.....
Когда я очнулся, в квартире мы были одни. Так-то лучше.Так , в покое, мы смогли всё скомпоновать.Через четверть часа мы были владельцами 32 картин размером с почтовую открытку.
Мы откроем галерею в центре города....